— Хочешь спасти Рему? — спросил Дармик. — Конечно. — Тогда мне нужна верность. Неко скрестил руки, стоял рядом с Элли и наблюдал. Казалось, он сдерживал смех. — Мне не нужно сражаться, чтобы что-то доказывать, — сказал Савенек. Дармик сжал плечо Савенека, впился в него пальцами. — Ты наглый, и ты не понимаешь, как слушаться власти. Я бросаю тебе вызов. Когда я выиграю, ты поклянешься мне в верности. Савенек отбил руку Дармика. — Я верен Реме, а не тебе. — Если хочешь спасти ее, я тебе нужен. И я хочу, чтобы ты делал то, что я скажу. Иначе я выброшу тебя за борт. Савенек рассмеялся. — А если выиграю я? — его кулак полетел к лицу Дармика. Дармик пригнулся и схватил Савенека за правую ногу, лишив его равновесия. Он вскочил и сбил Савенека. Тот перекатился и поднялся. Савенек оттолкнулся на носках и бросился на Дармика, пытаясь сбить его на пол. Дармик вырвался и оттолкнул его. Пора покончить с этим. Дармик побежал и прыгнул на него, обвил ногами его шею и сбил на землю. Он сел на нем, победив. Савенек пытался вырваться, но Дармик придавил его. — Клянись в верности, или я выброшу тебя за борт. Савенек рычал, пытаясь вырваться. Дармик сжал шею Савенека. Савенек застучал рукой по полу. — Ладно, — он кипел от гнева. — Я сдаюсь. Дармик немного ослабил хватку. — И? — подгонял его он. — Я клянусь тебе в верности. — Больше никакого неуважения. Никаких неуместных комментариев. Я хочу, чтобы ты вел себя лучшим образом. Понятно? — Да, — согласился Савенек с красным лицом. Дармик отпустил его и вскочил на ноги. Он протянул руку, чтобы помочь ему встать. Савенек сжал его предплечье, поднялся на ноги. — Меня еще не побеждали, — сказал он, подвигав челюстью, прижав ладонь к лицу. — Знаю, — сказал Дармик. — Империон все изменит. Савенек мрачно улыбнулся. — Я уже понимаю это. — Вы закончили? — спросил Неко. Дармик посмотрел на Савенека, тот кивнул. «Отлично, — подумал Дармик, — он уже закрыл рот». Веша подбежала к Савенеку, но он отмахнулся. Одек надулся и отдал Неко пару монет. Неко улыбнулся. — Никогда не ставь против Дармика. Он всегда побеждает. Дармик посмотрел на лица пятерых. Их ждала работа, пока они не прибыли к суше. Солнце было жарким. — Под палубу, — приказал Дармик. — Пора продумать план и подготовиться. Вы все сыграете важные роли в спасении Ремы. ТРИ Рема Голова Ремы ударилась об угол сундучка, разбудив ее. Она села, спина затекла, бедро болело от сна на твердом полу. Она почти всю ночь думала о Дармике. Голова болела. Они во всем разобрались, у них возникли отношения. Он даже признался в любви, и она любила его. А теперь она его больше не увидит, как и тетю Майю и дядю Кара. Даже если она сбежит от убийцы, как ей вернуться на остров Гринвуд? Должен быть выход. Она могла изобразить свою смерть? Чтобы все подумали, что она спрыгнула за борт, пока она будет прятаться где-то на корабле? — Я тебя свяжу, — сказал Натенек, Рема вздрогнула. Она посмотрела на него, он холодно глядел на нее с кровати. Ей стало не по себе. Он отодвинул одеяла, опустил ноги на пол. Он сидел и смотрел на нее. — Если от тебя будут проблемы, я верну тебя в кладовку. — Понимаю, — она попыталась успокоить его. — Не думаю, — он встал, будучи лишь в хлопковых штанах для сна и рубахе. — Я хорошо читаю людей и понимаю их намерения. Ты думала о побеге. Второго шанса не будет. Рема кивнула, ругая себя мысленно за то, что так открыта. Он надел тунику. — Прости, — он подошел к ней. Она отодвинулась, и Натенек открыл сундук и вытащил немного одежды. — Вот, — он протянул ей вещи. — Они будут тебе велики, но лучше, чем эта тонкая ночная рубашка. Реме было тепло после долгого времени в Срединных горах. Но она взяла одежду, ведь эти вещи были практичнее. — Я сейчас вернусь, — он ушел, заперев за собой дверь. Рема поспешила надеть грубые шерстяные штаны. Она сняла ночную рубашку, надела рубаху и тунику. Одежда была большой, и она закатала рукава и штанины. Она вдруг поняла, что ее уже не тошнит. Она потянулась и задумалась, чем заняться. Она надеялась, что Натенек придет с едой, желудок урчал от голода. Он говорил, что она нужна ему живой для казни, так что он должен был кормить ее. Но, если она застряла в этой комнатке на весь день, ей нужно было найти способ сохранить силы. Когда появится шанс, а Рема была уверена, что он будет, она хотела быть готовой и сбежать. Встав в центре комнатки, она принялась прыгать, взмахивая руками. После сотни она размяла руки и ноги. Было приятно двигаться. Засов загремел, и Натенек вошел. Рема быстро села на пол, надеясь, что он не спросит, что она делала, пока его не было. Натенек прошел, вручил Реме буханку хлеба и фляжку воды. — Это до вечера, — сказал он, разглядывая ее тело, оценивая ее. Рема разломила буханку пополам, оставив другую часть на потом. — Спасибо. Натенек встал. — Я вернусь. — Куда вы? — Рема сунула кусок хлеба в рот, пытаясь вспомнить, когда в последний раз ела. — На палубу, — он улыбнулся, дразня ее. — Я не хочу сидеть в этой каюте весь день. — Хорошо, — Рема изобразила радость. — Я лучше побуду одна. Я куда интереснее в разговоре, чем вы. Он тряхнул головой, повернулся и ушел, заперев ее. Рема вздохнула, доела, сделала пару маленьких глотков воды, остальное спрятала на потом. Она встала, готовая вернуться к работе. Она представила Савенека и все, чему он ее учил. Она принялась исполнять те упражнения, что знала. После нескольких часов она устала, села и доела хлеб. Рема сделала глоток воды, легла на спину и смотрела на потолок. Мысли о Дармике снова заполнили ее голову, слезы выступили на глазах, и все расплывалось. После того, как ее чуть не казнили, она думала, что получила второй шанс на жизнь. Когда Дармик прибыл за ней в горы, она была рада. Ее мечты исполнились. Он бросил все ради нее — отца, брата, корону, армию. Даже жуткая «Л», которую Леннек вырезал на груди Дармика, была доказательством всего, что он выстрадал ради нее.