Конечно, не дело десятника задавать вопросы боевому магу – но Клара придерживалась, как говаривали в Гильдии, «неортодоксальных подходов». Чародейка положила ладонь на эфес шпаги и нехотя призналась: – Не выводит тропа. Не знаю, куда её сейчас пробивать. Запетляла дорога, сила то туда, то сюда дёргает. Одно из двух: либо останавливаемся, ищем верное направление, наудачу. Я бы пошла вперёд, Тим. Сил нет больше глядеть на эти красоты, – скривившись, она кивнула в сторону безмятежно колышущегося Дикого Леса. – Вас понял, госпожа, – десятник невозмутимо кивнул. – Как есть вперёд надо, на месте сидеть, как у нас говорят, – дурное дело, не заметишь, как кто-нить в зад вцепится, прощения прошу. Вперёд надо, иль на прежнюю тропу выйдем, иль куда к другому миру. А там… – А там посмотрим, – сурово заключила Клара. – Построй десяток, Тим, и остальных я сейчас подниму. Мы идём. Клара старательно гнала от себя мысли о том, насколько может затянуться возвращение; конечно, когда с припасами станет совсем туго, она найдёт подходящий мир, где можно разжиться едой и водой – хотя это означает ещё большую задержку в пути. Надо пообещать дружине премиальные, в конце концов, чтобы бодрее шевелили ногами, а то едва ползут, будто и домой не тянет. Она понимала, что несправедлива, но всё равно злилась. На весь этот не шибко удачный поход, на дурацкую тропу, плутавшую, словно прокладывала её стажёрка из Гильдии парфюмеров, а не опытный боевой маг; на Ричарда д’Ассини, успевшего переманить её лучших бойцов; а больше всего – на Аветуса… Как он мог так надолго исчезнуть, ей ничего не сказав?! Хотя нет. Злилась она прежде всего на себя – за то, что всё ещё его ждёт. Этого изменщика, предателя, безответственного бродягу!.. Уверявшего её в своих чувствах, подарившего перед уходом помолвочное кольцо из чудесного жемчуга – счастье, что Клара не показала его никому, даже ближайшей подруге Аглае Стевенхорст. Растрепали бы, разболтали на всю Долину, а потом позору не оберёшься: «А, это та самая Клара Хюммель, которую жених бросил после помолвки!» Но, так или иначе, она обещала Архимагу быть дома до заседания Совета, и она будет. Клара сосредоточилась на тропе. Потоки силы здесь и впрямь сместились, словно нечто оттягивало их на себя; в Межреальности, конечно, сила часто даёт всплески и провалы – сталкиваются или погибают миры, в омутах великих магических рек зарождаются и растут странные сущности; разнонаправленные потоки интерферируют, вызывая к жизни самые причудливые аномалии вроде Глубинных Вихрей или Челюстей бога. В общем, Кларе случилось повидать всякого за время путешествий по Междумирью, но это смещение не походило ни на что, ей известное. Оно проявлялось на всех уровнях, пикообразно усиливаясь в так называемой «белой части спектра» – Клара подумала-подумала, вытряхнула из заплечного мешка старый магометр и теперь время от времени записывала цифры, чтобы показать потом мессиру Игнациусу. Отряд – все три десятка – дружно топал за своей предводительницей, не растягиваясь и не отставая; ушлый Тим по-свойски объяснил воякам, что-де «дорога в обход пошла, шевелите копытами, кто не хочет тут до смерти куковать». Дружинники воспряли духом, перебрасывались короткими шуточками, держались бодро, а это Клару более чем устраивало. К тому же Тим оказался не так уж неправ – судя по кривизне пройденных участков, тропа и впрямь огибала нечто невидимое, какой-то неведомый источник силы, мощно стянувший к себе все и всяческие пути. Что это за место, куда их завело?.. «Всё интереснее и интереснее, – Клара на ходу черкала карандашом не только показания магометра, но и характеристики тропы. – Пусть мессир посмотрит… и в Гильдии тоже». Ага, в Гильдии!.. При одном воспоминании о Гильдии и об Ассини настроение резко испортилось. Нет, Ричард со всех сторон замечателен, спору нет, вот только больно уж ловок. Остёр на язык, за словом в карман не лезет, отличный боец, прекрасный тактик – ни одной неудачи. Но уж слишком хорош. Чересчур. Умён, уверен в себе до такой степени, что Клару это настораживало. Да что там – откровенно раздражало! Только что пробитый участок тропы резко повернул, нырнул в крутую ложбину, и со всех сторон на отряд потёк клубящийся сумрак. Очень быстро потёк. – Стоять! – волшебница подняла руку. Отряд встал как один человек – всё-таки кое-чему научились, с мимолётным удовлетворением подумала Клара; послышался согласный шелест извлекаемого оружия. Сумрак накрыл их плотным покрывалом, в котором угадывалось какое-то скрытое движение – словно там перемещалось нечто массивное и весьма быстрое. Клара стояла, обнажив шпагу с изукрашенным рубинами эфесом – камни горели в полутьме мрачным огнём – неладно было здесь, совсем неладно! М-да, ещё один сюрприз… Такие ложбины, заполненные мраком, возникали на путях в Междумирье словно бы сами по себе. Опасность таилась в их непредсказуемости – никогда не знаешь, куда потом выведет тропа, – и в тварях, считавших эти места удобными логовищами и охотничьими ловушками. Стайные ящеры, скаты-убийцы, бродячие, обезумевшие Древние, изгнанные из-под родных небес – кого только не встретишь в этих провалах. Вплоть до мифического Левиафана, способного – если верить сочинениям того же Аветуса – нести на спине целые миры. Вот опять она о нём думает!.. – Госпожа, – десятник Тим словно в одночасье охрип. – Госпожа, ваши приказания? – В круг! – рявкнула чародейка. – Мечи наголо! Отпорные амулеты – товсь! Если изготовившаяся к нападению тварь достаточно разумна – был шанс, что она услышит и подумает, стоит ли связываться с этими ходячими кусками мяса. Если же нет… Долго ждать не пришлось – мгновенно сумрак взрезали гигантские чёрные лезвия, длинные, стремительные, смертоносные. Взмах, ещё взмах – и кто-то из отряда уже летит с тропы со вспоротым животом, дикий крик тонет в бездне. Взмах – в лоскуты рвётся тропа позади отряда, преграждая отход. И опять – тишина и ощущение смутного движения в плотном сумраке. Ох ты ж, гоблины зелёные, потрясённо подумала Клара, это же шшхор, иначе говоря, железный призрак! Очень, очень редкое явление, чуть менее мифическое, чем Левиафан!.. – Клинки в ножны! – завопила она что есть мочи, первой пряча шпагу. – Он чует железо! Всем убрать оружие! Не колдовать! Сбиться как можно плотнее! Собственно, шшхор был описан всего лишь раз Юбером д’Ассини – прямым предком пресловутого Ричарда – двести лет назад. Юбер оказался единственным, кто выжил после встречи со шшхором, и, как он искренне считал, спасся лишь тем, что вовремя выронил меч, потеряв сознание, и долго пролежал так в разорённом лагере. Сейчас Кларе предстояло на практике выяснить, чем ещё можно одолеть шшхора, каковой, по предположениям магов-теоретиков, материального тела не имел, следовательно, поражать его было не во что. Ни оружием, ни магией. Железные же лезвия-гребни, согласно д’Ассини-пэру, являли собой «моментальные манифестации» и в таковом качестве становились уязвимы, их – теоретически – можно было отразить или даже разрушить, но суть шшхора это не затрагивало. Чтобы с ним справиться, похоже, требовалась некромантия высших порядков, а именно этот раздел чародейского искусства мессир Архимаг по каким-то причинам весьма и весьма недолюбливал. – Дерево! – быстро командовала Клара. – Хоть дрын, хоть дубину – у кого что есть!.. Бойцы быстро, но без суеты встали спина к спине и плечо к плечу; десятник Тим поигрывал хорошо отполированной деревянной палицей длиной в добрых три фута, и вид его не сулил ничего хорошего тому, кто сунется к отряду, будь он хоть железный, хоть алмазный. Кто-то из дружинников сжимал древко копья, освобождённое от навершия, кто-то, как Тим, таскал с собой дубинку – нашлось, чем отбиваться. Клара лихорадочно соображала, пальцы плели заготовки для заклятий с невероятной быстротой. Да, надо убрать железо, но доспехи-то куда девать? Снять?.. И куда бить, если у шшхора нет тела, нет центра – погоди, погоди, Клархен, как это нет? Лезвия мгновенно материализуются и расточаются – но ведь не сам шшхор! Может быть, этот сумрак – он и есть? Нет, слишком просто… Взмах – чёрные лезвия просвистели у Клары над головой, сбили с кого-то шлем, послышались крики и ругань, чей-то стон. Взмах – прорезали тропу перед отрядом, обрывая её в Ничто. Кажется, тварь их сейчас и в самом деле видит хуже – вот только отряду от этого не легче. Взмах – Клара едва успела отшатнуться и тут же выставила заклятие-щит, замерцавшее яркими голубоватыми искрами и накрывшее отряд вытянутой полусферой. Шшхор будто этого и ждал. Теперь вместо того, чтобы стричь воздух вокруг отряда, он прицельно лупил в щит – и щит прогибался, магическая преграда рвалась, не выдерживала, открывая чародейку. Призрак напирал, чёрные когти секли то с одной стороны, то с другой, и Клара отступила на шаг. Он не даст им выйти, он чует железо и магию, как его одолеть?! Решение пришло внезапно, вспышкой. Времени на раздумья не оставалось. – Хальбарт! – рявкнула она. – Здесь, госпожа! – немолодой жилистый воин пробился к ней сквозь толпу. Он был не единственным, кто немного разумел в волшебстве, но казался Кларе самым сильным из всех дружинных магов-самоучек. – Подержи щит – сумеешь? И по моему слову сразу отпусти! Хальбарт кивнул, сжав губы. – Отряд, слушай сюда! По команде все бежим назад, бежим так, будто вам демоны на пятки наступают! Тропа – будет, по ней рванёте по моей команде. Всё ясно? Десятки ответили нестройным хором. Ох, придётся им двойную премию за риск выплатить… Хальбарт принял щит – тут же охнул и пошатнулся, заклятие оказалось чересчур тяжёлым; шшхор, словно поняв, что перед ним куда более слабый противник, усилил напор. Из сумрака послышалось нетерпеливое пощёлкивание, словно железный призрак в предвкушении обеда постукивал жуткими когтями по столу. Ну погоди, тварь прозрачная, в ярости подумала Клара, я тебе покажу, кто здесь обед! Она содрала с указательного пальца надетый прямо на перчатку простой серебряный перстень. Жаль артефакта, конечно, да жизнь дороже… Сложный жест – активация вшитого заклятия, и перстень мгновенно нагрелся, даже в перчатке стало горячо. Клара что есть силы швырнула его в сумрак, крикнув Хальбарту: – Снимай! Перстень вспыхнул серебряной звездой, прежде чем кануть в темноту. Щит исчез. Но исчезли и мелькающие перед ним смертоносные лезвия, и вокруг сразу немного развиднелось. Пусть-ка тварь побегает за приманкой, думая, что жертвы решили двинуть напролом! Сейчас – быстрее! – надо пробить заново повреждённую тропу… Есть! – Пошли!.. Дружина рванула в обратном направлении, словно по пятам мчался сам Хаос. Клара бежала позади, прикрывая отход, Хальбарт и Тим держались поблизости. Тропа нырнула куда-то ещё глубже, потом резко пошла вверх, отряд замедлил бег, взбираясь по крутому склону. Дружинники дышали тяжело, Клара и сама запыхалась, но то и дело оглядывалась назад – шшхор слишком быстр, слишком опасен, наверняка быстро поймёт, что его обманули, и кинется в погоню. Впереди забрезжил свет – знакомое жемчужное сияние Междумирья. Все боги тёмные и светлые, Клара никогда в жизни так ему не радовалась! – Нажмите, ребята! – прохрипела она. И тут же ударил шшхор. Клара развернулась и выставила щит, давая своим шанс уйти – но теперь шшхор бил в полную силу. Защита выдержала ровно три удара, потом призрачные трепещущие лохмотья истаяли в сумраке, и Клара осталась на тропе одна с разъярённым призраком. Нет, не одна. Рядом стояли полуорк Тим и пожилой дружинник Хальбарт. Десятник выразительно поигрывал палицей. – Супротив моего удара, госпожа, мало кто выстоять может, – полуорк усмехнулся, блеснули внушительные клыки. – Силой поделюсь, коль надо, я это умею, – Хальбарт протянул ладонь. Клара без лишних слов схватила его за руку, сразу ощутив, как магия потекла живее – она успела здорово выложиться. Коротко кивнула десятнику: – Один удар, Тим. Отбей один, постарайся. Шшхор ударил сразу, словно только этого и ждал. Десятник не подкачал: лезвия материализовались за его правым плечом, но ещё быстрее оказалась деревянная палица. Дерево, старое, твёрдое как камень, разлетелось в щепки, рукоять вывернулась из ладони, сам Тим покатился по тропе, едва не сорвавшись – но удар и впрямь был отбит, и Клара успела ответить. Тонкая, свитая из белоснежных молний верёвочка встретила лезвия шшхора вместе с палицей – но не отлетела в сторону от удара, а словно прилипла к ним, приклеилась, опутывая, стягивая, не позволяя расточиться. Единственное, что пришло Кларе в голову – «белый аркан», старое и требующее многих сил, но весьма популярное у боевых магов заклятие. Как раз против всяческих призраков, обожавших исчезать из реальности, едва за них брались всерьёз. Клара чувствовала, как аркан пьёт её силы, как дрожит ладонь Хальбарта, как бьётся попавшаяся в ловушку тварь – сильная, очень сильная тварь, Клара, пожалуй, таких ещё и не встречала, – но волшебница упрямо не отпускала заклятия. Шшхор его, конечно, разорвёт и одолеет, но сейчас хоть на краткое время надо связать призрака, обездвижить, замедлить! Она не промахнулась. Продержалась, сумела продержаться! Аркан опутал шшхора, сделав видимым – бесформенный мерцающий ком размером с домик в Долине, где жила сама Клара, – прилип, словно паутина, и с каждым движением шшхор только сильнее в нём запутывался. Сейчас, ещё немного… Призрак отстал на время, сосредоточившись на попытках вырваться. Яростно завывал, перекатываясь в Ничто возле тропы, дёргался и бился, словно в падучей. Похоже, аркан его ещё и обжигал. Клара бы подержала его и дольше, но тут Хальбарт выдохнул: – Сейчас упаду, госпожа…