Если винтовка для охоты использовалась, думаю, что пристреляна метров… нет, ярдов на сто, тут все в ярдах. Но не поручусь, надо бы проверить. Сейчас и проверю. Дальномера нет, не нашел, но видел большую рулетку. Отмерю пятьдесят, прямо во дворе, и поправочки сделаю. А мишени у меня есть – как раз под пристрелку, с пятью центрами. Если винтовка пристреляна, то справлюсь легко. Значит, так, сколько тут от оси ствола до линии прицеливания? Сбегал в гараж за штангенциркулем, который, к счастью, был и в сантиметрах, и в дюймах размечен, замерил. Вышло шесть сантиметров ровно. Многовато вообще-то, но тут уже конструктивные особенности системы Стоунера мешают прицел ниже ставить: приклад совсем прямой и высоко стоит. Так, если эти линии встречаются на ста ярдах, а траектория у такой быстрой пули на столь короткой дистанции должна быть почти прямой, то, условно, на половине дистанции превышение точки прицеливания над средней точкой попадания должно быть каким? Правильно, сантиметра три. Примерно. Так, а если бы я рассматривал эту винтовку не как охотничью, а как… боевую, условно, то на какую дистанцию пристреливал бы? На триста. Потому что для нее самая дистанция – это до пятисот. Или даже шестисот, если умеючи. Вот и брать надо серединку. Так, стоп. А если винтовка пристреляна на триста, например, то где будет ближний ноль? А вот не на ста ли ярдах, тоже так примерно, а? На три сотни пуля уже по дуге полетит, пусть и кривоватой из-за потери скорости, но именно по дуге. Дальний ноль как раз триста, а ближний… хм. Так, а компьютер-то, компьютер! Наверняка там какой-то баллистический калькулятор есть. У меня был, например. Засуетился, побежал наверх, в кабинет, спустившись оттуда с парой мишеней и лэптопом. И действительно, минут через двадцать поисков нашел программу на русском языке, с большой базой патронов. Нашел даже вот этот самый, который тут у меня, обозначенный как Winchester SBST243A. Прошелся по данным винтовки, меню «Зарядить» и «Вычислить!», вследствие чего обнаружил, что если винтовка пристреляна на триста, правда метров, а не ярдов, то ближний ноль будет на двадцати восьми метрах. А на пятидесяти пуля пойдет выше точки прицеливания. А на двести метров или больше чем на триста эту винтовку никто прицеливать не будет. К тому же стандартная длина стрельбища, где этим обычно занимаются, как раз бывает сто и триста. Ну, примерно разобрался. Потом притащил из гаража рулетку с лентой на двадцать пять ярдов и со всем этим побежал во двор, где уже успел пробить тропинки. Стрелять пришлось с террасы в сарай для инвентаря: до него пятьдесят шесть ярдов оказалось. Уже несущественная погрешность, учитывая, что калькулятор в метрах. Стрельнул три раза, положив винтовку на перила, пригляделся в прицел. Три дырки легли немного выше центра и чуть правее, но сейчас ветер сильный, так что не надо поправок. Значит, можно смело предполагать, что винтовка пристреляна на триста. Кстати, сама стрельба понравилась. Отдача мягкая и прямолинейная, цель даже не теряется. Оружие практически не подпрыгивает. Кстати, не мешало бы и маленький прицел проверить, но больно уж патронов мало. С другой стороны, случись воевать, больше потеряешь с непристрелянным оружием. Хотя вряд ли оно не пристреляно, я бы такое в шкафу не держал. А он? А он тут при чем, когда это я. Так, и еще моментик: в гараже на верстаке стоит такой синенький станок для перезарядки патронов. А я не видел ни гильз, ни пороха, ни пуль. Стоп-стоп-стоп… где я еще не рылся? А вот там, в мастерской, я толком и не рылся, только инструмент с крючьев снимал. И кому я тут стою? Вперед, бегом марш! Металлический шкаф оказался заперт, но тут я беречь его не стал, сорвал навесной замок гвоздодером, безжалостно выдрав при этом петли. Ну вот, так куда лучше! Гильзы, гильзы в больших пакетах, белые – оцинкованные, что ли? «Ремингтон» под «двести сорок три»… а заодно и под «триста восемь», и под «двести двадцать три» тоже есть, а вот оружия такого нет. Настя забрала? Возможно. Пули… ага, для камуфляжного «ремингтона» пули разные, все сплошь производства «Сьерра», «Матч Кинги» по семьдесят гран и охотничьи стограновые «Гейм Кинги». Было много пороха и капсюлей, так что… боекомплект будет что надо. Узнаю себя. Пошарив в коробках, нашел наборы для перезарядки только винтовочных калибров – для пистолетов не было ничего. Еще бы руководство найти, узнать, сколько пороху идет в навески: экспериментировать нельзя. Руководства нашлись, как раз на упомянутые три калибра: голубые книги с изображением донца гильзы. Нашлись в кабинете, уже после того как я, умаявшись переворачивать гараж, сообразил, что книг здесь хранить никто не станет. К тому времени как я засел за переснарядку патронов, уже почти стемнело, так что я плюнул на экономию и оставил генератор включенным, решив заодно снаряжать и «двести двадцать третий»: пусть будет – вдруг найдется что-то под него? Потом опять задумался над наличными прицелами. Думал, думал, медленно попивая коньяк из большого бокала. Так, у небольшого трехкратного прицела вместо колец быстросъемный «маунт», то есть кронштейн, и то есть прицел рассчитан на быструю установку. Увеличение не регулируется – трехкратка, и все тут, но прицельная марка яркая и видна отлично. С этим прицелом, например, увеличением можно и на сто метров пострелять, и на меньшую дистанцию, и метров на триста тоже очень вполне. Даже дальше. Получается тогда, что «рем» становится вполне обычным и мобильным оружием. По весу он как… ну, как тот же FN FAL, например, или немецкая G3, я так прикидываю, а это просто армейские автоматы. Плюс толковый прицел… нормально. Зазоры, думаю, у «рема» поменьше – все же винтовка на точность рассчитана, так что уход за ней нужен серьезный. Решив не откладывать дело в долгий ящик, снял с «ремингтона» большой прицел, установил поменьше. Приложился – далековато, сдвинул назад. Примерился, подвигал оружие так, чтобы сразу попадать в правильное расстояние для зрачка, – нормально. Подсветка регулируется, положение глаза ловится инстинктивно, расстояние от зрачка серьезное, сантиметров десять. Приложился, понаводил прицел на разные предметы – отлично, очень быстро выходит, можно навскидку палить. И оба глаза держать открытыми получается запросто, что еще важнее. Пристрелял «всухую», с помощью найденного в шкафу специального пристрелочного коллиматора «бушнелл». Идеальной точности это не даст, на соревнования с такой пристрелкой не пойдешь, а вот по собаке уже не промахнешься. В общем, как и решил, устроился спать у камина. Дробовик под руку, две заряженные крупной дробью двустволки положил в разные углы комнаты, на всякий случай. Ну и револьвер под руку. Спал неспокойно, часто просыпался, но, в общем, выспался, и ночью меня никто не беспокоил. Под утро показалось, что кто-то пробежал по двору, но, посветив найденным фонарем-прожектором, увидел, что никаких следов на снегу нет. Померещилось. – Так, сегодня город на очереди, – сказал я своему отражению в зеркале, после того как побрился. Нечего зарастать, а то сперва себе с бородой волю дашь, потом мыться перестанешь, а потом вообще… С утра взял вместо дробовика «ремингтон», предварительно шесть раз, дважды по три, стрельнув с террасы, окончательно пристреляв винтовку. Взял патронов и револьверы прихватил, оба, а найденный «таурус», к которому не было кобуры, спрятал просто в карман – типа оружие последнего шанса будет. Нормально, готов. Потом собрал все сумки в доме, которые покрепче, забросил, перевязав, в нарты-прицеп. И туда же моток веревки кинул, которую нашел в инструментах. Все, можно двигать. Хоть снег сыпал всю ночь, но моих следов не замел, так что сегодня я уже пробивал вполне полноценную тропу. Еще раз проеду – и считай, что дорога получилась. По проторенной дороге и снегоход шел легче, хотя, впрочем, он и вчера не слишком напрягался, по ощущениям. Пока ехал мимо соседних домов, подумал, что в них может быть много всего нужного, но когда попытался представить, что именно мне нужно, догадаться не смог. В принципе для дороги у меня есть уже все, спасибо тому мне, который жил здесь до меня. И ехать, похоже, придется налегке, на вот этом самом снегоходе, если сумею дорогу мимо туннелей найти. Оружие есть, патроны есть, одежда есть, еда тоже уже есть, надо бы только что-то такое добыть… для выживания в холоде, как мне кажется. Ночевать, как я думаю, получится в домах, но дома выстыли начисто, надо будет как-то греться, да и спальник хороший не помешает, а вот такого ничего у меня дома не нашлось. Не любитель я спать на природе, наверное, потому и не запасался. Вот поворот к супермаркету, мой вчерашний след закончился, теперь опять по целине. Скорость чуть-чуть упала, но не сильно, снегоход словно плывет по нетронутому снегу. Хорошая машина. Вскоре с трудом угадываемая дорога привела меня сначала к какому-то мотелю затрапезного вида, длинному и двухэтажному, затем показались склады, сплошь увешанные вывесками про запчасти. Похоже, с поправкой на наличие огромной стоянки, на которой замерло несколько заметенных снегом грузовиков, место было популярным среди дальнобойщиков. Один из грузовиков сгорел, у двух других прицепы были открыты, а на снегу лежали горы каких-то коробок – видно, груз кто-то потрошил. У ворот одного из складов я разглядел что-то похожее на кучу тел под снегом, но проверять мне совсем не хотелось. Видел уже, достаточно. Потом слева от дороги показался очередной торговый пятачок. Не удержавшись, все же свернул туда, в надежде найти спортивный магазин или что-то подобное. Сначала наткнулся на офис Федеральной лесной службы, потом на психушку с расстрелянными окнами и несколькими промерзшими трупами в холле, которые я разглядел с дороги. А затем обнаружил магазин «Пауэр Спортс», торговавший снегоходами. – Надо пошариться, – сказал я, останавливаясь у входа. Винтовку за спину, револьвер в руки – и вперед. Дверь была прикрыта, внутрь снега не намело. Здесь не стреляли и никого не убивали, все было так чисто, словно до открытия осталось пять минут. Просторный зал, светлый, торговали здесь не только снегоходами, но и квадроциклами, и какой-то незнакомой их разновидностью с двумя сиденьями – то ли маленькими джипами, то ли багги – черт его знает, в моем двухтысячном такого не было. Сначала ничего полезного не нашел. Было много шлемов, но я шлема не надевал, мешает он. Потом все же прихватил пару зимних костюмов – может, и пригодятся, – взял ботинки, перчатки, еще теплое белье нашел, взял несколько комплектов, потому как в дороге стираться будет проблематично, я думаю. Затем повезло: наткнулся на специальные канистры для квадроциклов, плоские, которые удобно укладывать на багажник. Сгреб десяток, смотал веревкой через ручки и забросил в нарты. Все. За магазином оказалась пожарная часть, явно совсем новое здание с красной крышей и фонарями перед подъездом. На обоих фонарях и светильнике над дверью висело по исклеванному птицами трупу. Подъехал ближе, увидел на груди ближнего табличку «Мародер». Вот так тоже бывает, получается. Развернувшись на просторной стоянке, выехал на дорогу. Первый признак того, что здесь действовала какая-то власть, обнаружился на мосту через реку. Баррикада из мешков с землей, рогатки, угловатый, ящиком, бронетранспортер, брошенный и присыпанный снегом. Остановился рядом, заглянул в бронемашину, надеясь увидеть там что-то вроде забытого автомата, но не увидел, разглядел лишь набитую здоровенными патронами ленту к крупнокалиберному пулемету. Нет, не мой масштаб, пожалуй. Интересно, почему такой большой железный транспорт бросили? Ладно, мне-то какое дело теперь. Поеду дальше. За мостом оказался на развилке. Можно налево, в город, а можно направо, к аэродрому. Решил все же начать с аэродрома, свернул вправо, поехав мимо какой-то импровизированной промзоны. Ангары, кучи досок штабелями, машины, контейнеры. Похоже, строители расположились, да строить уже нечего и некому. Проехав крайний дом на не слишком длинной улице, оказавшийся мотелем, свернул прямо в поле: все равно никакой разницы. Потом подумал, правда, что так можно и в какой-то занесенный снегом овраг заехать, из которого и на «поларисе» не выберешься, но обошлось, добрался до другой улицы, а потом уже по ней до аэродрома. Границы самого летного поля определить не удалось: белая равнина – и все тут. Но увидел небольшой ряд небольших самолетов, полускрытых под кучами снега, а дальше ангары и двухэтажный домик, вроде как контора или что-то в таком духе. – Ну и что теперь? – уже привычно спросил я самого себя, выехав как раз туда, где, по моим прикидкам, должна была проходить взлетно-посадочная полоса. – Лезть в ангары? А почему бы и нет? С конторы начну. Контора была заперта, но такую дверь запирать – самого себя обманывать. Пара движений предусмотрительно прихваченным гвоздодером, пинок – и милости просим. Маленький офис, компьютер с плоским монитором, бумаги, шкаф с ключами на стене. Открыл, присмотрелся – на ключах бирки с номерами: похоже, что как раз от ангарных ворот. Уже чуть проще… если докопаюсь до них через снег. В шкафу на верхней полке обнаружился потертый четырехзарядный дробовик «Ремингтон-870» с деревянным прикладом и коробка патронов. Ты гля, какие здесь правильные люди жили. Прихватил, естественно, оружие с собой. На втором этаже была, насколько я понял, вышка, или диспетчерская, или как это все правильно назвать. Все заставлено радиоаппаратурой, отчего в голове сразу сформировалась мысль послушать эфир. Потом сообразил, что все давно обесточено и ни хрена из такой затеи не выйдет. Еще вспомнился отдел электроники в супермаркете, и я подумал, что на обратном пути надо будет прихватить там что-нибудь с радио: в доме я ничего такого или не видел, или просто не понял, что это оно. Если где-то есть люди, то они должны быть в эфире. Мне так кажется. А вообще я дебил, даже не попытался до сих пор телевизор включить: вдруг он работает? Ладно, что делать-то? Попробовать лезть в ангар или забить на это дело? Ну залезу, а дальше? Полосу расчистить? Ну даже если так, найду какой-нибудь бульдозер, то дальше что? На бульдозере лететь? Нет, на фиг, не буду даже время терять, разве что ключи прихвачу с собой, мало ли как дальше все повернется. Вышел из конторы, постоял на крыльце. Серо, ветрено, мертво. Не пусто – именно что мертво. Это как-то чувствуется, душой, нутром, сознанием. Захотелось плюнуть на все планы, быстро добраться до своего дома и запереться там. Ну его все к черту, что мне здесь еще разведывать? Потом подумал, что меня такие картины наверняка ждут еще и впереди, так что избежать свежих впечатлений не получится, надо ехать. Кстати, один ангар открыт – мне отсюда видно: внутри пустота. И квадроцикл брошенный рядом. Не Настя ли здесь была? Очень медленно поехал в сторону города. Сначала увидел трейлерный парк со старыми и ржавыми машинами, такой же мертвый, как и все остальное. Пара трейлеров сгорела до фундамента, выгорели и машины перед ними. Потом был квартал новых модульных домов – следующий шаг к процветанию после трейлерного парка по американским меркам. А потом все вперемешку потянулось – приличный щитовой дом, трейлер на участке земли, какая-то развалюха, опять нормальный дом. Обычные деревянные заборы, не лучше, чем в какой-нибудь деревне в Нечерноземье, недорогие машины, в основном пикапы. Похоже, особым богатством городок не блистал. Кстати, мой дом выглядит новым, равно как и все соседние, так что, думаю, тут туристический бум начался, и Грэнби намеревался процветать – и тут вот так. Ну да, это же практически Аспен, насколько я понял из карты, самый популярный лыжный курорт в Америке. Ну, недалеко от Аспена. Здесь кресты с цифрами были уже на каждом доме, что бы они ни означали. Уверен, что ничего хорошего. Но приметы плохого по-настоящему появились тогда, когда я подъехал к Грэнби Элементари, местной начальной школе. Ее сетчатый забор поверху был обтянут колючей спиралью, на въезде на школьную территорию установлен шлагбаум, за ним несколько огневых точек из мешков. На фасаде школы большой плакат с буквами FEMA – американский аналог российского МЧС. Сейчас шлагбаум был поднят, стоянка пуста, разве что у самого выезда стоял на спущенных покрышках расстрелянный черный «сабербен». У дверей самой школы виднелся фургон «скорой помощи», а в самом дальнем углу площадки приткнулся военный грузовик вроде того, груженного трупами, что я видел у «Сити-Маркета», и «хамвик» пустынной расцветки с распахнутыми дверями. В машинах не было никого. В здании школы, как оказалось и как я прочитал на плакате, был развернут временный госпиталь. Сейчас двери этого госпиталя были крест-накрест забиты длинными досками и заклеены лентами со значками биологической опасности. Стоя рядом, я словно кожей ощущал ту ауру смерти, которую он распространял. Заглянул осторожно в «скорую», почему-то ожидая увидеть в ней трупы, но ничего такого там не было. Даже носилок не было, зато на полу лежал огромный пластиковый пакет, из которого вывалились одноразовые медицинские маски. Ну да, эпидемия. Была. А я тут гуляю как хочу. Блин. Хоть раз бы задумался. Ладно, теперь-то что? Какой там инкубационный период? От четырех месяцев? Вот через четыре и посмотрим. Тем более что к зиме, насколько я помню из книг, все эпидемии и заканчивались, сами по себе. Поразмышляв таким образом, я вытащил мешок с масками из фургона и перебросил в нарты. Потом вытащил одну и надел, заправив резинку под вязаную шапку. Авось поможет, если не поздно. Идиот, что еще скажешь. Тьмы боюсь, хотя тут… Дальше поехал по стрелкам: на каждом повороте стояли указатели с маркировкой все той же FEMA, ведущие к некоему «штабу», который предсказуемо расположился в местном таун-холле. Здесь все было организовано куда серьезней. Немалая территория между офисом почты, таун-холлом и городской библиотекой была огорожена, в проволочно-мешочном периметре рядами стояли трейлеры с эмблемами FEMA, военные грузовики с жилыми раздвижными кунгами, были развернуты антенны. И вновь пустота, опять все брошено. Еще трупы – трое, в военном летнем камуфляже, лежащие у стены, руки связаны проволокой за спиной. Похоже на расстрел, только почему военных? От самих трупов осталось немного: явно собаки постарались. Лица изгрызены, видны оскаленные зубы, пустые глазницы, клочья волос. Я уставился на выеденный живот одного из мертвецов, в который намело снега, ощущая какую-то дикую иррациональность всего происходящего, а потом на меня вдруг накатило – и я, едва успев сдернуть маску, разорвав резинку, опираясь руками в колени, долго и мучительно извергал остатки завтрака. Накатила слабость, закружилась голова. Нагнулся, чтобы зачерпнуть чистого снега, но неожиданно вспомнил о лежащих рядом трупах, отдернул руку. У меня фляжка есть, с кипяченой водой. Достал из рюкзака, отвинтил крышку, прополоскал рот, попил немного. Отпустило вроде. Из пакета с масками достал новую, надел. Самоуспокоение, но черт его знает. Вновь револьвер в руку, и… с чего начать? С таун-холла начну, хотя понятия не имею, что надеюсь там найти. В общем, не нашел ничего, кроме следов поспешной эвакуации. Несколько окон было разбито, и по зданию гулял ветер, намело немало снега. Ни людей, ни трупов, просто бумаги, сдвинутые столы, перевернутые стулья. Какие-то военного вида ящики, оказавшиеся пустыми, никакого забытого оружия и патронов. Ну да и ладно. На стене в одном кабинете обнаружился странный плакат с фотографиями, датированными 2004 годом: «Повреждения, нанесенные городу Грэнби». Сначала я решил, что здесь было землетрясение, но, прочитав текст, узнал, что какой-то владелец мастерской по ремонту глушителей поссорился с местными властями, забронировал бульдозер и развалил им как раз таун-холл, полицейский участок, раздавил два патрульных крюзера, переехал дом мэра и строящийся цементный завод, банк, офис городских коммунальщиков, вследствие чего оставил половину города без работы и местный бюджет с огромной дырой. Потом он застрелился. Молодец, здорово придумал, придурок. А городишко и вправду впечатления процветающего никак не производит: помог он соседям сильно, видать. Ладно, дело прошлое. Соседям уже все равно, похоже. Я вышел на крыльцо и замер, вскинув револьвер: прямо у снегохода выстроилась полукругом собачья стая. – Откуда это вы? – спросил я у здоровенной темно-серой псины непонятной породы, попутно сдавая задом обратно в дом. Оказавшись за дверью и подперев ее ногой, оставив небольшую щель, достаточную для того, чтобы целиться и недостаточную для того, чтобы собаки могли заскочить следом, я почувствовал себя чуть уверенней. Собак, кажется, мой маневр немного озадачил. Две или три из них дернулись было атаковать, что характерно – без всякого рычания и демонстраций, то есть уже совсем одичали и облюдоедились, – но остановились. А я решил не останавливаться, и, прицелившись в самую ближнюю, большим пальцем взвел револьвер, а потом потянул ставший неожиданно легким и податливым спуск. Грохнуло, чувствительно отдало в руки, сверкнуло хвостами огня от стыка ствола с барабаном, собака отскочила назад, но тут же свалилась, задергавшись и завертевшись на снегу. Остальные дернули в стороны, сразу же, мгновенно, но я успел достать еще одну, влепив ей пулю куда-то в задницу. Она перекувырнулась через голову и тоже забилась, окрашивая снег ярко-алой кровью. Остальная стая метнулась дальше по улице, остановившись и опять сбившись в кучу метрах в стах от меня. – Это вы зря, – сказал я, доставая из барабана две пустые гильзы и вталкивая на их место два новых патрона. – Зря вы это, зуб даю. Сняв из-за спины «рем», я на всякий случай обошел подальше умирающую собаку, всунул локоть левой руки враспор под ремень винтовки, оперся на капот стоящего у самого крыльца эвакуатора. Марка выставленного на пятикратное увеличение «бушнелла» остановилась на той самой большой серой псине, которую я принял за вожака. Прицелился сначала в голову, но потом передумал и перевел перекрестье на плечо, так надежней и… мне кажется, так напугает их больше. Большой палец толкнул клавишу предохранителя, я задержал дыхание… выстрел эхом отразился от стены здания, большая серая собака дернулась, сделала пару хромых прыжков, а затем свалилась на снег, уже неподвижно. Стая метнулась вдаль по улице, и мне вновь удалось выцелить еще одну, подранив, но не убив. После этого собаки резко сменили направление и бросились за угол, пропав из виду. – Вот так, не ходи за мной, – сказал я, меняя магазин на полный. – Убью ведь. Обернувшись, я обнаружил, что подранок еще жив и пытается ползти. Нехорошо так оставлять. Вспомнив про короткий револьвер в кармане, я достал его, прицелился раненой собаке в голову и потянул спуск. «Коротыш» грохнул куда звонче и резче, чем длинный револьвер, несмотря на меньший калибр, собака замерла. А я заодно убедился, что найденное оружие вполне работоспособно. Что еще? Трейлеры проверить? Почему бы и нет. Мало ли… Подумав, натянул на ботинки снегоступы: все же по целине бродить утомительно. Сразу стало легче, почти перестал проваливаться. По пути добил вторую раненую собаку, затем убрал маленький «таурус» обратно в карман, тоже добавив барабан до полного. Первый трейлер был просто пуст. Использовался он, похоже, как зал совещаний, так что вся его обстановка состояла из одного дивана, длинного стола со стульями и крошечной кухоньки с кофеваркой. Если и было здесь что-то полезное, то все уже вывезли. В радиофургоне я тоже ничего нужного не нашел. Просто потому, что не смог прикинуть, чего здесь хочу нужного: все незнакомое, все явно зависит от внешнего питания. Попытался пощелкать тумблерами, но, естественно, бесполезно. Третий трейлер был лабораторией, похоже. Много стекла, много пробирок, много аппаратуры непонятного предназначения. У стены, откинувшись на стуле, сидел закоченелый труп. Причина смерти был понятна сразу – на полу возле него лежал небольшой черный пистолет, а мозги разбрызганы по светло-серой стене. Рядом, на лабораторном столе, я увидел записку, прижатую снаряженным магазином: «We got fucked. We can’t help anybody nor can’t help ourselves. We’re DEAD!» И ниже пририсована круглая улыбающаяся рожица Мистера Хэппи над скрещенными костями. – Ну да, ты точно умер, – сказал я, вглядываясь в лицо мертвеца, бледное, бескровное, обвисшее, тронутое тлением, а теперь замерзшее до костяного состояния. – Нехорошо получилось тут у вас. Нагнувшись, поднял пистолет, оказавшийся совершенно незнакомой мне «береттой» с пластиковой рамкой. Поискал маркировку, нашел клеймо «Px4 Storm» – никогда про такой не слышал. Но в руке удобно лежит. Выкинул магазин в ладонь – двух не хватает, а так семнадцатизарядный. Затем выбросил патрон из патронника, поймав его на лету, заодно удивившись тому, что ствол вращается. Ладно, потом разберусь. Следом взял второй магазин со стола и все убрал в рюкзак. Никаких других магазинов и патронов не нашел. Ладно, у меня еще два полных магазина к «глоку», там тоже тридцать патронов. Интересно, кем он был? Одет в гражданское, худой, лысоватый, на столе лежат очки – наверное, снял перед тем, как сунуть ствол в рот. Нет, не похож на «силовика»: или чиновник, или доктор… не знаю, мне просто так кажется. В следующем трейлере нашел местные «Желтые страницы», лежавшие на столе. Полистал, наткнулся на рекламу оружейного магазина «Вестерн Ганкрафт», обнаружил, что он всего в квартале отсюда, если возвращаться в сторону аэродрома. Проехаться? Сомневаюсь, что там что-то осталось, но… все равно ведь рукой подать.