– Похоже, отрубленные пальцы не показались тебе достаточным аргументом, – подошел к столу и взял с него длинный вертел. – Разрешаю выбрать, что я отрежу следующим, чтобы ты понял насколько плохо идти против Невадского синдиката и Кастро. С замахом воткнул острие в ногу. Джо закричал, беспокойно суетясь на веревке, чем только дальше загнал новый аксессуар. – Зачем приезжал Адемаро Кавалли? – ровным тоном спросил я, беря второй металлический стержень. Кай зажег горелку, накаливая ей тавро, которое я любезно позаимствовал у фермеров недалеко от Вернона. Глаза Джо в ужасе расширились, когда Тристан сделал несколько шагов вперед с ним. Сутенер начал извиваться пуще прежнего. – Нет-нет, п-пожалуйста, я все расскажу, – взмолился он. Наученный практикой негодящих солдат Синдиката, я поднял руку, желая услышать, что трус скажет. Мольбы жизнь ему не спасут, но зато дадут небольшую отсрочку. Минуты на три. – Мы слушаем. Расставил руки в стороны в приглашающем жесте. – Он приезжал напомнить мне о долге перед Джексоном Колманом. Как я понял, что он, что Адемаро работают с Боссов Нью-Йорка, – быстро, словно в бреду, пролепетал Джо. – Как это связано с пожаром? – Кай выгнул бровь, демонстративно перекладывая оружие с места на место. – Адемаро сказал, что мне простят все долги, если я привезу ему девчонку Марини. Я…Я не хотел связываться еще и с Нью-Йорком, своих долгов достаточно, и также помню, что ты сделал, когда навестил ее. П-пожар казался хорошим вариантом, чтобы отвлечь всех, подложить тело какой-нибудь шлюхи и вывести девчонку из города. Я стиснул зубы. Опять она. Очередное предательство завязано на ее имени. – Где вы должны были встретиться? – Тристан легко провел наколенным железом по его животу, моментально оставляя след. Джо зашипел, а после закашлял, давясь собственной слюной. – В-в Аризоне. Он сказал, что сам меня найдет на въезде. – До того, как тебя поймали и приволокли, как свинью, ты направлялся к нему? – Нет-нет. Когда я понял, что Марини в комнате нет, а пожар уже вовсю бушевал, то поехал домой за остатками вещей и денег. Сегодня мой последний день, когда я мог залечь на дно от тех, кому я должен. Я рывком всадил в другую ногу вертел. Мы поможем ему залечь на дно какого-нибудь океана, где еще теплое тело по частям разберут акулы. – Зачем Конти нужна Диана Марини? – поинтересовался я. – Я-я не знаю, – умоляюще прокричал Джо и это стало фатальной ошибкой. Тристан сильно прижал тавро к его груди, поджаривая кожу. Благодаря выходке сутенера, мне хорошо известно это чувство. Комната наполнилась запахом горелого. – Я…я п-правда н-е знаю-ю-ю, – заикаясь и воя одновременно, говорил он. Тристан убрал орудие в сторону. Теперь на коже горе-бизнесмена красовались витиеватые узоры и символичная буква «К» между ними. – Он вообще ничего не говорил… П-пришел… П-посмеялся, – в бреду говорил Джо. – Я просто не хотел умереть, понимаете? Его Боссу очень нужна эта девочка. Я пытался объяснить, что ты не дашь мне ее забрать. Правильно. Не дам. Хоть один урок он усвоил. Джо повис на веревках, раскаянно смотря перед собой. Даже жаль, что для такого плана они выбрали настолько бесполезного исполнителя. Даже крысоподобная кошка нашей соседки в Верноне справилась бы лучше. – Что ж, жаль тебя расстраивать, но ты все равно умрешь, – пожал я плечами, снова поворачиваясь к столу. День будет веселым. Тавро́ — знак, которым коннозаводчики отмечали своих лошадей. Глава 13 Диана Я с любопытством выглянула из комнаты, отмечая, что мне не показалось. Гробовая тишина настораживающее гуляет по особняку, словно готовит к чему-то плохому. За время, проведенное в борделе, у меня получилось привыкнуть к ней и не обращать внимание, но это дом Кастро, а не отдельная комната в самом отдаленном месте Вафли. С Каем и Тристаном никогда не может быть тихо. Последние несколько часов я то и делала, что наслаждалась своим, оборудованным под чтение, уголком на балконе и прекрасным видом с него. Теперь, когда у меня наконец-то появилась возможность выйти на свежий воздух и заняться чем-то, помимо разглядывания потолка, я слегка растерялась. Когда ты ограничен в идеях, то не приходится выбирать. Отложила книгу на небольшой комод у двери. Честно говоря, удивлена, что почти все вещи остались на своих местах. Даже небольшой бардак у гардеробной, который я в тот вечер планировала убрать, сохранился. С необъяснимой мне опаской подошла к двери, ведущей на первый этаж. Они же не могли так просто меня оставить... Или могли? Варварские правила, как и поведение Данталиана, меняются со скоростью света. Вчера на какое-то мгновение мне показалось, что айсберг непринятия сдвинулся с мертвой точки. Наши разговоры давно перестали быть всерьез враждебными, но, похоже, эта глыба льда даже не начала таять. В небольшую щель заметила темное пятно в арочном проеме. Непроизвольно тело напряглось, когда я увидела неизвестного парня. Никогда раньше не чувствовала опасность рядом с незнакомцами, но ситуации с Джо было достаточно, чтобы разувериться во всех солдатах Кастро. На вид блондин не был похож на того, кто давно в Синдикате. Может, как Данталиан и Кай. Глаза забегали по помещению и за спину незнакомцу, в поисках кого-то из Кастро. С каких пор их присутствие в комнате расценивается мозгом как безопасность? – Никого нет, – перехватывая мой взгляд, сказал парень. Он оттолкнулся от косяка и сделал несколько шагов к лестнице. Я поставила ногу на верхнюю ступеньку, готовясь в любой момент убежать обратно. В комнате у меня больше шансов найти что-то острое для борьбы. В крайнем случае, там можно закрыться изнутри. Скорее всего, блондин увидел настороженность в моем взгляде, потому что поднял руки в примирительном жесте и сделал шаг в сторону. – Не привык к тому, что меня бояться девушки. – А я не привыкла к тому, что меня ненавидят. Все бывает впервые. Он усмехнулся, отчего на левой щеке появилась ямочка. – Пока ты не приносишь проблемы, у меня нет причины тебя трогать. Моя бровь задумчиво выгнулась, а мышцы слегка расслабились. Его светлая внешность располагает к себе. – Как тебя зовут? Какое время парень молча изучал меня. В голове промелькнула мысль, что это первый раз, когда я вижу солдата, свободно разгуливающего по особняку. Особенно без хозяев. При отце ни у кого из нас не было телохранителей и, в принципе, охрана, кроме Корни, редко появлялась в доме. Они всегда были поблизости, но внутрь папа запрещал входить. Только если надо было помочь с чем-то тяжелым. Сомневаюсь, что Кастро позволили бы любому находится здесь в их отсутствие. – Леонардо. – Я могу пройти в кухню или должна сидеть в комнате? – приподняла одну бровь. Идти туда не было в моих изначальных планах. Фраза Данталиана о правилах крутилась в голове, но я не собираюсь упускать возможность, когда дверь открыта, а рядом его нет. Леонардо отошел в сторону, полностью открывая проход. – Не боишься так оставлять оружие? – кивнула головой на разобранный пистолет, детали которого были разложены по столешнице. – У меня есть второй, – пожал он плечами, подходя к холодильнику. Через мгновение передо мной появились две тарелки: с рисом и жаренным мясом. – Что это? – Твой ужин. Я понимающе кивнула. Про еду я как-то забыла. В Вафле график питания сбился окончательно, и теперь голод может и не прийти. – Как долго никого не будет? Может, мне удастся пробраться в кинозал или кабинет Данталиана и поискать там мой ноутбук. – Это мне неизвестно. Его односложные ответы стали раздражать. Наивно было полагать, что он будет вести со мной диалог. – Для опытного солдата ты выглядишь слишком молодо. – Для пленницы ты выглядишь через чур свежо. Я засмеялась себе под нос. Пусть он и не разговорчив, но за словом в карман не полезет. – Не так давно в моем плече торчал нож, так что я бы поспорила, – поморщилась от воспоминания. Надеюсь, Джо и таким же любителям издеваться над девушками вернуться их действия бумерангом. – Судя по тому, что мне приходилось наблюдать, ты и правда не в самых плохих условиях. – Тебя подослали Кастро петь им дифирамбы? – усмехнулась я, откусывая кусок стейка. К сожалению, Леонардо прав в каждом слове. Для многих мужчин папиного окружения женщина – разменный материал. Многие браки больше походят на пытки, а свадьбы превращаются в средневековье с торгами и «лучшей партией». С шестнадцати лет я боялась дня, когда в дом войдет неизвестный и скажет мне «радостную новость». После историй Адель о ее отце, я молилась, чтобы мой брак был похож на супружескую жизнь родителей. Каждый из них занимался своими делами, и они почти не контактировали друг с другом. Мама не замечала его гигантский список похождений и способ воспитания детей, а папе было все равно на ее светские вечеринки и Корни, который приходил на рассвете и уходил глубокой ночью. В сравнении с вечными изнасилованиями и избиениями до полусмерти – это лучший вариант из всех представленных в мафиозном мире.