Вернувшись в кровать, я молилась, чтобы он ушел как можно скорее, и я могла продолжить спать. Сон итак редкая вещь, когда знаешь, что в любой момент к тебе может заявиться какой-нибудь Джо, а в комнате с Кастро о нем и подавно не может идти речи. Звук воды прекратился ровно в тот момент, когда я снова натянула одеяло до подбородка. Смысла в этом большого не было, даже наоборот так было жарко, но на какую-то часть мне стало спокойнее. Дверь открылась. Я только хотела вылить на него гневную тираду обо всем, но слова застряли в горле. Голова молниеносно опустилась, но это не спасло меня от увиденного. Данталиан Кастро стоял посреди моей комнаты в борделе абсолютно голый. Возможно, не зная ситуации, это не выглядело бы удивительным, но в данном контексте это катастрофа. Сон моментально ушел. – Там же висело полотенце, – взвыла в одеяло. Голый Кастро – не то, что я хотела видеть рано утром. – Предлагаешь мне спать в полотенце? – его голос становился все ближе, отчего мне хотелось закричать. Я почувствовала, как пекут мои щеки. – Я предлагаю тебе спать дома, – рявкнула. Это никак не вписывается в его первоначальные слова. Сойти с ума после вида члена Кастро? Держу пари, что пол Лас-Вегаса мечтают именно об этом. – Ты не будешь ночевать здесь. – Назови хотя бы одну вескую причину. Матрас рядом прогнулся. – Я могу тебя убить чем-то из твоего арсенала, – кивнула головой на гору оружия. Кажется, мы оба знаем, что я не смогу это сделать. – Можешь попробовать. С радостью посмотрю, как твой отец горит Аду. Но подумай, хочешь ли ты получить еще травмы, потому что я так просто не дам себя убить, – Данталиан был так близко, что я чувствовала запах конфет, который не вымылся водой с кровью. Он их ест постоянно или его кровь уже пропиталась ими? – Поделись одеялом, если, конечно, не хочешь посмотреть. Пальцы моментально разжались, словно ткань стала невыносимо горячей. – У меня есть пара часов на сон, которые я предпочел не тратить в дороге домой, а использовать здесь. Спать или нет – дело твое, но не мешай. Я задохнулась от возмущения. – Сон в кровати с врагом станет еще одним черным пятном в твоей биографии, Босс, – фыркнула и рывком вставала с кровати. Кресло преданно ждало меня с прошлой ночи. Пусть в этом раунде он отвоевал кровать, но я не собираюсь прикасаться к его чертову телу. Дремать в сидячем положении оказалось уже не так удобно, как вчера. Плечо ныло сильнее, чем в горизонтальном положении, но я стойко старалась не обращать на это внимание. Меня успокаивает, что оно потихоньку заживает, потому что еще вчера было невыносимо долго лежать. Перед сном Блейк, как вихрь, залетела в комнату, чтобы обновить мазь. Молча, словно в ускоренном режиме, она выполнила работу и ушла. У меня даже не получилось заикнуться о помощи. Ее вечные отмашки говорят только о удачной воспитательной работе Кастро. Не знаю, сколько я спала, но за период, который Данталиан назвал «пару часов для сна», открыла глаза раз шесть. Все время Кастро беспечно сопел на животе. Соблазн посмотреть охраняет ли кто-то за дверью испытывал меня всякий раз как я смотрела на нее. Искать пути отступления уже стало моим хобби. Уверена, как бы правдоподобно Данталиан не сопел, сон у него очень чутки. А учитывая левую руку, которая не вылезала из-под подушки, он там держит либо нож, либо пистолет. Ближе к позднему утру, проходя в туалет, я все же задержалась у двери, чтобы проверить звуки за ней, но на той стороне стояла гробовая тишина. Рука потянулась за ручкой, но я одёрнула ее, испугавшись собственных ощущений. Где-то на подсознании отложилась мысль, что каждый мой побег будет таким же неудачным, как и предыдущие. Я сама себя загнала в ловушку, из которой боюсь выбраться. – Рискни ты уже, – раздалось хриплое, недовольное бормотание с кровати. – Вместо того, чтобы спать, я все время слушал как крутятся шестерёнки в твоей голове. – Я подбирала лучшие слова, чтобы послать тебя к черту, но, к сожалению, в моем арсенале нет настолько ругательных слов. Все они слишком мягкие, – недовольно вернулась в кресло. Так и знала, что он нормально не спит. – Язвишь с утра пораньше, – Данталиан перевернулся на спину и потер руками лицо. Вид сонного Кастро, как и голого, я не ожидала увидеть даже во снах. – Возможно, для тебя будет открытием, но, когда ты отрезаешь человека от целого мира и забираешь его кровать, не стоит ожидать к себе хорошего отношения. – У тебя все еще была твоя половина, – пожал плечами. Правая бровь в неверии взметнула вверх. Он правда не понимает? – А мне хочется свою целую кровать, – специально выделила интонаций предпоследнее слово. – Желательно в собственной квартире. – Ты, должно быть, не совсем понимаешь суть плена. Скажи спасибо, что у тебя вообще есть кровать, а не дощечка в подвале дома Кастро. – Прости, ты так странно изъясняешься, что я уже забыла для чего тут. Хотел меня свести с ума от одиночества. Так вот, я уже в ужасе. Могу я дальше зализывать раны где-то в глуши Америки? Может, слыша одно и то же, до него дойдет, что я хочу. – Препирания – это не ужас, а отвратительный анализ критической ситуации. В который раз предлагаю тебе смириться, что ты не уедешь. Не из Лас-Вегаса, уж точно. И будь я проклят, если позволю тебе мозолить мне глаза на улицах города. – А то, что я мозолю их тебе здесь – не считается? Там у тебя будет шанс развернуться и уйти в другую сторону, а тут кругом четыре стены, – я обвела руками комнату. Чувствую себя кошкой, которая квартиру считает целым миром. Иногда мне кажется, что он просто не придумал, что со мной делать, а гордыня не позволяет отпустить. – Ты забываешь, что я видела тебя задолго до того, когда ты стал Боссом. Пусть, ты все время отвергал дружбу со мной, но я прекрасный наблюдатель. Я знаю Данталиана Кастро, который переживал в первый раз идти на тренировку, потому что боялся упасть в грязь лицом. Помню мальчика, который оберегал братьев от жестоких детей и который несколько раз, в своей манере, показывал, что я могу прийти к вам и спрятаться от отца. Возможно, ты меня ненавидишь из-за него, но у тебя не поднимается рука что-то сделать, потому что ты привык, что я где-то поблизости. Ты бьешь с гордо поднятой головой, как учил Раймонд, но глаза бегают из стороны в сторону, в поисках поддержки. В горле образовалось неприятное ощущение, которое я судорожно старалась сглотнуть. Не знаю, почему все еще пытаюсь его оправдать. Я цепляюсь за детские воспоминания, но, по правде говоря, не знаю тех Кастро, что пришли сейчас. Им слишком многое пришлось пережить, чтобы вернуться. Данталиан замер в полулежащем положении, сурово смотря на меня. Я вижу, как играют жевалки на щеках и как вздымается грудь. Теперь громкие шестеренки работают в его голове. Я не знаю его нового, но это не ненависть. Злость, обида, может, разочарование, но явно не те же эмоции, что были направлены на моего отца. – Не ты одна была хорошим наблюдателей, правильная девочка, – опасно спокойно сказал он. – Знаешь, кого я вижу перед собой? Трусишку, которая вечно пыталась насолить своей матери за ее помешанность на «идеальности», но которая никогда не решалась сказать ей все в открытую. Девочку, что не могла найти себе место и поэтому ходила за нами, потому что дома ее не слушали. Я знаю Диану Марини, которая носилась хвостиком за Тристаном, потому что тот возвращал ей чувство защищенности, которое отобрал отец. Ауч. Это ударила почти также больно, как и слова Тристана. Разговаривали ли мы с Данталианом когда-то так много и откровенно? Нет. Все, что я узнавала о нем приходило ко мне через его названного брата. Он никогда не хотел подпускать к себе никого, кроме семьи. А учитывая их манеру никогда не затыкаться, такого общества хватает надолго. – Иди в ванную, я сейчас приду и проверю шов, – он что-то напечатал в телефоне, а после полностью принял сидячее положение. Я закрыла руками глаза, зная, что Данталиан не предупредит меня, когда откинет одеяло в сторону. Послышалось шуршание и шаги. Вот, кто никогда не сомневается в своей неотразимости, даже после ведра крови на себе. – Тебе помочь дойти? А то передвижение по комнате с закрытыми глазами будет проблематичным, – мне не надо смотреть, чтобы видеть эту гребанную усмешку на лице. – Как бы ты ничего не застудил себе, передвигаясь по комнате в таком виде, – фыркнула. Опустив взгляд в пол, я пролетела мимо него. За закрытой дверью наконец позволила себе полностью выдохнуть и расслабиться. В чем он зайдет сюда, если из вчерашних вещей можно выжимать кровь? Черт, только не говорите, что Данталиан собирается так ходить до отъезда домой. Мне все равно, как воспримут люди голого Босса за рулем, но для моей комнатки он слишком большой, чтобы его не замечать. Пока я умывалась за дверью стало слишком тихо. Мне хотелось верить, что неотложные дела настигли Данталиана, но без предупреждения он не ушел бы. Я насторожено выглянула. Пусто. Никакого намека на присутствие Кастро и его оружия. Что ж, не думаю, что бордель удивит еще один голый член. Вернулась в комнату и подошла к шкафу. Одинокая половина бургера и несколько кислых червячков преданно ждали меня. Прошло не так много времени, чтобы он испортился, так что я безжалостно откусила. Небольшой перекус перед еще одним тяжелым днем слегка поднял мое настроение. Дверь внезапно открылась. Данталиан вернулся уже одетый в спортивные шорты и футболку, а в руках был идентичный другим пакет. Он замер на пороге, выгнув бровь. – Ты что, хранишь там зимние запасы? – сказал со смешком. – Выкинь его и съешь что-нибудь свежее. – Прости, у меня же такой большой выбор. Не знала, что в шкафу все это время прятался повар, – саркастично сказала я и демонстративно заглянула внутрь пустого гардероба. – Повар прячется в ресторане, в который мы поедем, когда ты соизволишь показать шов, – недовольно сказал Данталиан, кидая пакет в кресло. Значит, там не мой обед. Я удивленно на него посмотрела. – Вау, ты решил меня вывести в люди. Ничего приличнее для ресторана нет, – окинула взглядом спортивные штаны и футболку, которую уже можно поменять на топ, потому что бинты затягивают не так туго. – Со мной тебя пустят даже без одежды, – Данталиан выразительно на меня посмотрел, напоминая лишний раз кто тут Босс. – Одной проходки голышом на сегодня хватит, – я покачала головой, сминая обертку от бургера и кидая ее в пакет с мусором. В шаге от ванной комнаты меня осенило. Усмешка расплылась на моем лице. – И даже пустят босиком? Последнее, о чем я думала, когда меня волокли из дома — взять обувь. Я тогда не успела даже пискнуть. С довольным видом Кастро подошел к креслу и достал из пакета белые кроссовки. Снова удивление отразилось на моем лице. – Надеюсь, ты никого не убил, чтобы их снять? Или это вчерашнего бедолаги? Данталиан кинул их у входа и кивнул головой идти за ним. – Нет, всего лишь заглянул в твой шкаф. Я замерла в проеме. Думала, что он сжег мои вещи вместе с комнатой. В памяти потихоньку стал стираться такой факт, как жизнь в их доме. Почему тогда Тристан купил новое, а не принес что-то из старого? – Ты ездил домой? Хоть я и не знаю, где находится Вафля, как он назвал этот бордель, но сомневаюсь, что ему удалось так быстро съездить туда и обратно. – У меня в подчинении тысячи людей. Уж попросить привезти вещи я имею право. Данталиан сделал круговое движение пальцем, намекая мне повернутся. Я не стала перечить и задрала футболку. Он какое-то время рассматривал бинты, а после шов. – Несколько дней и можно будет убирать нитку и забыть про бинты, – задумчиво произнес. – Рана не была широкой и темпы заживления очень хорошие, из-за того, что она одна. – Может, как человек ты отвратителен, но как хирург неплох. Он усмехнулся, смотря на меня через зеркало. – Я во многом неплох, милая, но тебе это не суждено узнать. Пропустила замечание мимо ушей. Я вернула футболку на место и недовольно скривилась. На подоле красовалось небольшое пятно мази. Я не буду чувствовать себя комфортно после стольких дней затворничества в топе. Единственным разумным вариантом стало завязать впереди узел. Достаточно закрыто, чтобы не видеть эти животные взгляды. Хотя, не думаю, что их мыслям меня наказать помешает количество одежды.