– Я вызываю полицию. – Сто тысяч рублей! – выпалила я. – Вы не получите ни копейки! Все ваши обвинения беспочвенны! – Вы не поняли, это я предлагаю вам сто тысяч. – Мне ничего от вас не надо. Уходите! Прямо какая-то пугливая лань, а не мужчина. – Выслушайте меня! Говорю же, у меня к вам выгодное предложение, останетесь довольны. – Вон! – Двести тысяч рублей! Триста! Пятьсот тысяч! Мне уже было самой интересно, на какой сумме он сдастся. – Миллион! – выкрикнула я наконец. Совершенно не уверена, что у Юльки найдутся такие деньги, но попробовать стоило. – Уходите, дамочка. – Хозяин квартиры буквально вытолкнул меня за порог и захлопнул дверь. Первый раз вижу человека, который отказывается от миллиона, даже не поинтересовавшись, что от него требуется взамен. Я что-то пропустила? Сегодня с утра в стране наступил коммунизм и отменили деньги? Глава девятая Я позвонила в соседнюю квартиру, никто не открыл. В третьей тоже никого не оказалось. А вот из четвертой квартиры на звонок вышла миленькая бабулька. Одета она была в уютный плюшевый халат весь в розочках, поверх которого был повязан передник с рюшами. Седые кудряшки обрамляли доброе лицо в лучиках морщинок. Казалось, она только что отошла от духовки, в которой выпекала для своих внуков вкусное печенье. В иностранных фильмах ужасов именно такие добренькие бабушки заманивают детей домашним печеньем прямиком в лапы к маньяку. Но сейчас передо мной стояла наша, отечественная бабулька, и опасаться мне было нечего. Всем своим приветливым видом пенсионерка располагала к долгой болтовне. – Что с вашим соседом? – спросила я у нее. – Он мануальный терапевт, – ответила бабулька. – Костоправ, другими словами. – Все мануальщики, которых я знала, были весьма охочи до денег. Ни один бесплатно не работал, драли с клиентов три шкуры. А этот от денег отказывается. – От каких денег? – заинтересовалась собеседница. – Я хотела предложить ему деньги за одну небольшую услугу, так он меня из квартиры вытолкал. – Боится, – кивнула бабулька. – Обжёгшись на молоке, дует на воду. – На каком молоке? Хозяйка распахнула дверь: – Заходи внутрь, чего на пороге-то разговаривать. Я вошла в квартиру. В коридоре были поклеены обои в мелких розочках. С места, где я стояла, хорошо просматривалась комната, там обои тоже были в розочках, только покрупнее. Очевидно, что розы были любимыми цветами у бабульки. – Как у вас здесь красиво, – похвалила я. – Прямо розовый сад. – Правда? – просияла старушка. – А дочке моей не нравится. Говорит, пошлость. – А она здесь живёт? – Нет, я тут одна. – Тогда, главное, чтобы вам нравилось. Так что же напугало вашего соседа-костоправа? – Жена его бывшая. Она, когда с ним разводилась, так прямо и сказала: «Я тебе жить спокойно не дам». Видать, насолил он ей чем-то. Или мало денег дал. Стала она подсылать к нему разных баб под видом клиенток. Они сначала спину лечили, а потом в полицию бежали и заявление об изнасиловании писали. Устал он доказывать, что не верблюд. А уж сколько денег следователям на взятки отвалил, и подумать страшно. С тех пор расставил камеры повсюду, чтобы никто его оговорить не смог. Да от баб шарахается, как черт от ладана. – Зачем же он тогда женщин на лечение приглашает? – удивилась я, вспомнив про Светлану Косолапову. – Брал бы одних мужчин. – Сначала так и было. Потом, видимо, расслабился, решил, что бывшая жена успокоилась, и опасность миновала. Да и с клиентами сейчас не густо, кризис же. Ну, а тут ты с каким-то предложением… А ты чего от него хотела-то? – полюбопытствовала старушка. – Да мне там… в машине… – заблеяла я. – В общем, ничего сложного… Просто мужская сила требуется. – А, ну это ты к Толику иди, он на втором этаже как раз надо мной живёт. Он за любую работу берётся, лишь бы деньги платили. – Спасибо за совет. Всего доброго! Проходя мимо квартиры мануального терапевта, я прильнула к дверному глазку. С обратной стороны на меня пялился костоправ. Кажется, я даже слышала его прерывистое дыхание. Эх, жаль, такой отличный вариант пропадает! Мануальщик мог бы помочь Юльке, даже не обязательно было бы прикидываться ее любовником. Луконина могла просто прийти к нему в нужное время на сеанс массажа. Но, увы, бедняга пуглив и, возможно, дошёл до паранойи, он ни за что не согласится на мою аферу. – Извините, – сказала я в глазок и пошла по лестнице на второй этаж. Дверь квартиры, где произошло убийство, по-прежнему была опечатана. Одна я знала, что она лишь прикрыта, замок сломан, и в квартиру легко зайти, сорвав хлипкую бумажку с печатью. Я позвонила в квартиру Толика. Открыл всклокоченный мужик лет пятидесяти с помятым лицом. На нем были спортивные штаны и драная футболка. – Анатолий? Меня зовут Людмила, у меня к вам деловое предложение. Его наружность показалась мне знакомой. – Мы уже встречались? – спросила я. – Я тоже где-то вас видел, – отозвался мужик. Мы уставились друг на друга. Меня осенило первой. – Ведь это вас приглашали понятым? На убийство в соседнюю квартиру? – Так это было убийство? – удивился Толик. – Я думал, он сам умер. А вы как свидетельница проходили, верно? Вы и одеты были точно так же. Сейчас на мне действительно была короткая кожаная куртка, а под ней синее шерстяное платье, как и в тот злополучный вечер. Надо бы обновить гардеробчик, а то меня уже понятые узнают. – Так что за деловое предложение? – спросил Анатолий. – Позволите войти? Дело довольно конфиденциальное. – Прошу. – Мужчина попытался изобразить что-то вроде галантного поклона, но не удержал равновесие и схватился за стену. – Если вы не трезвы, я зайду в другой раз, – холодно сказала я. – Да я чист, как стёклышко! – оскорбился Анатолий. – Меня шатает от усталости, я же только с ночной смены приехал, отпахал двенадцать часов. Я рабочий человек, между прочим! Квартира у Анатолия оказалась очень запущенной. Такое ощущение, что ремонта тут не было со дня сдачи дома в эксплуатацию. Я знаю, что многие москвичи так живут. Получают неплохие зарплаты, ездят на хороших машинах, одеваются в брендовые вещи и покупают крутые мобильники. Но в их квартиры стоимостью больше десяти миллионов рублей страшно зайти. С потолка на голову падает облупившаяся краска, линолеум на полу стёрся до дыр, а обои на стенах вздулись и покрылись сантиметровой пылью. Вот и у Анатолия отваливающийся кусок обоев прямо нависал сейчас над головой. Я понимаю, когда одинокой слабой старушке тяжело переклеить обои, но что мешает это сделать здоровому мужику средних лет? Кстати, в реальной жизни старушки как раз не распускаются и находят возможность хотя бы частично обновить ремонт. Хозяин пригласил меня на кухню, где царил невероятный срач. Без сомнения, сейчас Анатолий жил один, но когда-то у него была женщина, пусть и недолго. Об этом свидетельствовал набор в стиле «гжель» из кухонных полотенец, прихваток и коротких штор на окнах. Прихватки уже залоснились от жира, шторы запылились, а полотенца были в подтёках от еды, но бело-синий рисунок все еще создавал подобие радостного настроения. – Присаживайтесь, – предложил гостеприимный хозяин. Я села на краешек табурета, стараясь ни до чего не дотрагиваться. Анатолий уселся на такой же табурет по другую сторону стола. – Так что за деловое предложение? – повторил мужчина. – Помните день, когда вас пригласили понятым? Это был четверг, двадцать второе сентября. И помните девушку, вместе с которой я была в квартире? Это Юля, моя подруга, мы вместе обнаружили тело. Надо, чтобы вы подтвердили, что в этот день приблизительно с восьми до девяти часов находились с ней у себя в квартире. Она пришла к вам, и вы… ну, скажем, близко общались. У вас давняя связь. Необходимо, чтобы вы подтвердили, что в это время Юля была с вами. – Кому подтвердить? – Следователю. Он обвиняет Юлю в убийстве двоюродного брата, но это полный бред! Сами знаете, как сейчас работает полиция…