Вино продолжало медленно вводить меня в некую невесомость. Ноги, казалось, не слушались, цепляясь и спотыкаясь об обувь мужчины, от чего он все сильнее и сильнее прижимал к себе, поддерживая меня. Плохая это идея была танцевать. Музыка сменилась другой, и я, собрав последние остатки ясности ума, настояла на возвращении в комнату. — Джон, я очень устала, — я попыталась отдалиться от него. — Хорошо, я провожу тебя в комнату, — он подхватил меня за талию и повел вдоль холла. Его попытка насильно поцеловать меня у дверей комнаты, закончилась громкой пощечиной. Характерный хлесткий звук словно оглушил нас обоих. Какие-то секунды мы смотрели друг на друга, каждый подавляя свой гнев. — Я бы не хотела разочаровывать Тима, Джон… — Я понял, Диана! Этого больше не повторится, — произнеся с раскаянием, он поспешил удалиться. Войдя в комнату, захлопнув дверь, я облокотилась к ней лбом и облегченно вздохнула. Затем, осознавая, что в комнате я не одна, медленно повернула голову в сторону стоявшей рядом фигуры. — Привет, беглянка! Глава 20 Мэтт Даже в полумраке можно было разглядеть расширившиеся глаза Дианы. Пока тараканы в ее голове разбирались с тем, видит ли она меня в реале, или это всего лишь видение пьяного воображения, Рон схватил ее сзади и зажал нос тряпкой со снотворным его собственного производства. Жесткий в боях, но мягкий в мирной жизни, он отнесся к этому заданию, как к военной операции. Как только Диана перестала сопротивляться и уснула, Рон достал скотч из кармана и,обмотав им несколько раз вокруг головы, закрепил ткань к носу. — Ротик тоже закроем, на всякий случай, — на губах беглянки тут же появилась широкая серая полоса. — Она не задохнется? — его резкость порой была пугающей. — Нет, нормально. Выспится. На кровать ее. Сообщение от Джейка, нашего официанта. «Он еще не уснул, лакает вино в гневном припадке». — Я помогу ему уснуть, — хватаюсь за ручку двери, но брат отдергивает меня. — Не дури, сейчас вырубится. «Он идет к вам» — Диана, — данессия пьяный голос подонка. — Сделаешь шаг, вырублю и тебя,— пригрозил Рон. — Диана, — раздалось за дверью, — ты нужна мне. Кровь закипела в жилах и уже плевать было на Рона. Достаточно я наслушался сладких речей этого ублюдка за прошедший вечер. Итак еле сдерживал себя, чтобы не сорвать план. Я оттолкнул брата, а потом и врезал ему, получив в ответ такой же удар. Его тяжелый кулак вызвал фейерверк искр из глаз, еще больше разжигая во мне инстинкт зверя. — Если сейчас он не вырубится я отрежу ему яйца! В это момент раздался грохот. Ублюдок Миллер, на свое счастье, ушел в отключку и сохранил яйца. Диана Не могу не то что открыть глаза, но даже и рот. Вернуть ясность ума оказалось еще труднее. Бог с ним, с глазами, память бы восстановить. Если от одного бокала вина меня так заносит, ну его тогда, это вино, и вообще алкоголь. Правильно говорила мама: «все дурманящее - зло». — Она долго будет спать? — слышу голос Мэтта. — Это уже не от снотворного, а от вина, — сам же отвечает себе. Алкоголь, похоже, в конец лишил меня рассудка. Даже во сне сумасшествие какое-то. Сдается мне, что вкус вчерашней белуги, решил, всю жизнь преследовать меня. На губах отвратная горечь. Да еще и липкая. Не могу разомкнуть губы. Пытаюсь хотя бы подать голос, чтобы убедиться, что я не умерла в пьяном угаре. Мама такое точно не переживет. — Диана, очнись, — голос Мэтт все еще преследует меня. Лучше, действительно, очнуться чтобы ты исчез, ирод! Открываю глаза и вижу его, ирода, он же кошмар, он же великое разочарование всей моей жизни. Он же любовь всей моей жизни. Кто-то ему уже отомстил за меня, поставив смачный фингал. Наверное это Эшли. Кто же еще? От помутнения сознания в глазах все двоится. Закрываю, открываю, не проходит. Это меня раздражает, и со словами «да сойдитесь же!» пытаюсь сконцентрировать внимание и собрать из двух Мэттов одного. Бесполезно. Мэтт не только раздваивается, но и зеркалит. У оного Мэтта фингал на правом, к другого на левом. Лучше закрыть глаза.