– Что-то слишком уж вы спокойны, мистер Бёрд, – я словно вижу, как усмехается мой собеседник. – Или вы ещё не в курсе относительно случившегося с вашими женой и дочерью? Стискиваю зубы, которые, такое чувство, сейчас раскрошатся, и зажимаю ладонью мембрану, чтобы этот ублюдок не расслышал мой сдавленный рык. Перевожу дыхание и отвечаю: – Я в курсе и надеюсь, что они живы. Вы, наверное, звоните, чтобы озвучить свои требования? И хотелось бы знать, как к вам обращаться. – Поражаюсь вашему хладнокровию, мистер Бёрд! Что ж, можете называть меня… м-м-м… допустим, Хосе. И вы не ошиблись, ваши жена и дочь живы, хотя и находятся уже за пределами Соединённых Штатов. «Тихуана, – мелькает в моей голове, – они в Тихуане». – Раз уж вы отвергли наше первое предложение и уцелели после, скажем так, встречи с нашим человеком, мы дадим вам последний шанс загладить вашу вину… – Мою вину? – саркастически переспросил я. – А чья вина, что Пако получил пять лет? Кто вам мешал сказать, что вы ошиблись, что это не он выхватил нож и нанёс вам ранение? Поэтому наши условия такие: по миллиону за каждый год, который Пако проведёт в тюрьме. Наш друг эти годы должен прожить в уверенности, что после освобождения его ждёт райская жизнь. А у этих ребят губа не дура. Пять миллионов по нынешним временам – огромные деньги! Понятно, мои активы, если обобщить их стоимость, оцениваются в десятки, а то и в сотни раз дороже, однако снять со счёта я могу максимум тысяч семьсот, не больше. Потому что мои деньги находятся в обороте, из которого изъять их практически не представляется возможным, о чём я и сообщил человеку на другом конце провода. – Мы понимаем вашу ситуацию, – с наигранным сочувствием вздохнул тот, – поэтому согласны дать вам неделю, чтобы собрать нужную сумму. Продайте какой-нибудь бизнес, с хорошей скидкой его быстро у вас купят. Либо возьмите в банке кредит: такому человеку, как вы, не откажут. Думаю, ваши жена и дочь стоят таких денег. И советую не рассказывать о нашем разговоре копам, которые уже, кажется, начали рыть землю после пропажи ваших родных и гибели двух человек, которых вы неосмотрительно оставили присматривать за вашей семьёй. Пожалуй, вам стоит сейчас вернуться в Вегас, это будет выглядеть логично, а там уже озаботитесь вопросом получения наличности. Как только сумка с деньгами окажется у нас – вы получите обратно свою ненаглядную жёнушку и такую милую дочурку. – Как я могу быть уверен, что вы меня не кинете, получив требуемое? – Хм… Здесь вам придётся положиться на обещание, скажем так, моего босса, которого я сейчас представляю. «Гектора Сальвадо?» – хотел я уж было спросить, но вовремя сдержался. Ни к чему им знать, что я уже обладаю кое-какой информацией. – А чтобы вы были сговорчивее… Эй, Энрике, – крикнул он кому-то, – приведи сюда девчонку! Через минуту я услышал в трубке голос, от которого сжалось моё сердце. – Папа, мне стлашно! – пролепетала дочка на русском. – Какие-то дяди ночью зашли в дом, мама пыталась длаться, но один из дядей удалил её по лицу. Нам надели на голову мешки и увезли… – Милая, где вы находитесь сейчас? Что вокруг вас? – Папа, это какой-то дом с высоким заболом, тут дяди с пистолетами. Нас с мамой заклыли в подвале. – Эй, – услышал я голос Хосе, – какого чёрта?! Затем, судя по всему, он вырвал трубку у дочери и прорычал: – Вы что, на своём грёбаном русском говорили? Учтите, мистер Бёрд, с нами шутки плохи, не вздумайте играть с нами втёмную. – Слушай меня внимательно, Хосе, – процедил я. – Если хоть один волос упадёт с головы моей жены или дочери, вся ваша банда – покойники. А тебя и твоего босса я буду убивать медленно и со вкусом. Надеюсь, ты понимаешь, что я слов на ветер не бросаю? – Угрожаете? – хмыкнул тот. – Вы владеете казино и должны знать, что сильнее тот, у кого на руках козыри. И они точно не у вас. Поэтому ищите деньги, а через неделю мы позвоним вам на ваш домашний номер в Лас-Вегасе. В трубке зазвучали гудки отбоя, и я с силой опустил её на рычажки. Переполнявшая меня ярость требовала выхода, но я понимал, что все козыри и впрямь в руках этих ублюдков. Что же предпринять?… Деньги я уж как-нибудь соберу, в крайнем случае, мне дадут кредит в Bank of America, я у них как-никак любимый клиент. Но и спускать с рук негодяям, посмевшим в своих грязных играх использовать близких мне людей, я не собирался. Зло должно быть наказано, причём самым безжалостным образом! И никакая полиция, никакое ФБР здесь не поможет. Может, напрячь советскую разведку? Я представил, как звоню связному в Вашингтон, прошу о встрече в Лос-Анджелесе, чтобы не светить его в маленьком Лас-Вегасе. Хорошо, если у них кто-то есть на Западном побережье из системы «Амторга», под прикрытием которого работали многие агенты разведки. Пусть эта встреча состоится даже на следующий день. Я объясняю ситуацию, связной докладывает Серову, тот связывается с Москвой, там решают, как задействовать агентуру в Мексике. Имеются ли у них «ручные» боевики, которые смогут помочь вызволить мою семью? Ну или хотя бы после уплаты выкупа отомстить ублюдкам, разнеся их базу по кирпичику? Станут в Москве так подставляться? И самое главное – сколько времени всё это займёт? А что, если обратиться к криминалу? Единственный, кто мне пришёл сейчас на ум, – Мейер Лански. Конечно, связываться с мафией, пусть даже и еврейской, дело опасное и может иметь далеко идущие последствия. Но у Лански связи чуть ли не везде, включая конгресс, не говоря уже о криминальном мире. Он точно может помочь мне выйти на это осиное гнездо и, не исключено, посодействовать, чтобы это гнездо как следует разворошить. Я даже готов заплатить ему на порядок больше, чем этим вымогателям, лишь бы в моей душе поселилось чувство удовлетворения от хорошо сделанной работы. Лански сейчас как раз в Вегасе, и не стоит терять времени. Если он мне откажет, придётся рассчитывать только на Москву. От размышлений меня отвлёк ещё один телефонный звонок. – Мистер Бёрд? Это шериф Лас-Вегаса Джон Ломбардо. Вы в курсе, что произошло сегодня ночью? – Да, мне позвонил начальник охраны моего отеля сразу после того, как были обнаружены трупы его людей, а также выяснилось, что мои жена и дочь похищены. – Хорошо, что вы уже знаете. Я звоню вам из вашего дома, где пытался найти хоть какой-то намёк на то, кто мог это сделать. У вас нет никаких догадок на этот счёт? – Думаю, это может быть как-то связано со вчерашним покушением на меня. Я собираюсь вылететь в Вегас ближайшим рейсом, так что уже этим вечером мы сможем пообщаться с глазу на глаз. – О’кей, буду ждать вас у себя. Спустя восемь часов я вышел из кабинета шерифа Ломбардо, огляделся и, не заметив ничего и никого подозрительного, уселся за руль своего «кадиллака». Лимузин по ровной асфальтированной дороге двинул в сторону отеля «Фламинго», где меня уже ожидал Мейер Лански. Я созвонился с ним перед вылетом из Лос-Анджелеса, так что он был в курсе произошедшего. Поинтересовался, может ли чем-нибудь помочь, но я предложил ему дождаться вечера, когда сам заявлюсь к нему в отель. И вот мы сидим напротив друг друга, на столе между нами выпивка, но при одном взгляде на бутылки меня почему-то пробирает отвращение. Может, потому, что сегодня у меня во рту не было и маковой росинки, а пить на голодный желудок не в правилах хорошего тона. Есть тоже в виду сложившейся ситуации не хотелось совершенно. Так что я попросил принести только стакан холодной воды, который опрокинул в себя залпом. – То, что они сделали, – это за гранью даже для нас. Семья священна и неприкосновенна, – сказал Лански, пуская в потолок струю дыма. – Рассказывай, Фил, что тебе об этом известно, какие догадки на этот счёт? Совсем не бережёт свои лёгкие. Хотя, если мне память не изменяет, в прежней реальности он дожил до преклонного возраста, и в данной альтернативе этот поц жив и здоров. В сложившейся ситуации, решив довериться своему партнёру, я не считал нужным что-то от него скрывать, поэтому выложил всё как есть. – То есть ты уверен, что ребята из ФБР, с которыми ты так хорошо спелся, тебе не помощники? – поинтересовался Лански, когда я закончил. – Я оценил твой сарказм, Мейер, но ты должен понимать, что после того, как я верну жену и дочь… – Беременную жену и дочь, – поправил меня Лански. – Откуда ты знаешь? – Вегас – городок маленький, слухи расходятся быстро, – усмехнулся он, и я подумал, что нужно этому Козицки, или Козецки (кто ещё мог проболтаться?), сделать внушение. – Итак, что ты намерен предпринять после того, как заплатишь этим латинос пять миллионов? – Я намерен отправиться в Тихуану и уничтожить их гадючник. Втягивать своих людей, которые занимаются охраной моих объектов, я не хочу, твоим же парням не впервой решать проблемы подобного рода. – Значит, ты не хочешь, чтобы твои люди марали свои руки в дерьме, а моим, выходит, не привыкать? Я стиснул челюсти, едва сдерживаясь, чтобы не послать Лански куда подальше. Мы с ним ровесники, а он разговаривает со мной, как с пацаном, хотя я уже давно отвык от подобной манеры общения. – Знаешь что, Мейер, если не хочешь мне помочь, так и скажи, и нечего делать из меня клоуна. Лучше я проверну это дело в одиночку, чем буду унижаться до такой степени. Я встал, собираясь покинуть его кабинет с гордо поднятой головой. – Сядь, Фил! – В голосе Лански не осталось и намёка на иронию. Я вернулся в кресло, приготовившись слушать. – Не строй из себя обиженную девочку, в таких делах каждый ищет свою выгоду или, как минимум, прикидывает, сколько он может потерять… – Я могу переписать на тебя свой отель. Телевидения, радио, газет и киностудии, не считая предприятий поскромнее, на жизнь мне вполне хватит. – Оставь свой отель себе, у меня их у самого два, и я тоже не бедствую. Вот что я тебе скажу… Этот Сальвадо совсем берегов не видит. Мало того что его племянник едва не порешил тебя и заместителя директора ФБР, так он ещё набрался наглости требовать денег. И не какую-то там сотню тысяч, а пять миллионов! Это, скажу я тебе, беспредел, который чужаки творят на нашей земле, и без ответа такое остаться не может. Это дело принципа, Фил, плевок в лицо нашей организации. – Ты хочешь подключить к этому делу сицилийцев? – поморщился я, вспомнив свои тёрки с этими ребятами. – Обойдёмся без них, но они, в случае чего, будут на нашей стороне. Им тоже не по нраву, когда от их пирога кто-то пытается урвать здоровенный кусок. А Сальвадо со своей наркотой именно этим и занимается. – Я так понимаю, ты готов выделить мне с десяток бойцов? – За этим дело не станет, хотя десятком, боюсь, дело может не ограничиться. Мои люди выяснят, что собой представляет обитель Сальвадо в Тихуане, уже сегодня я отправлю туда парочку своих парней с мексиканскими корнями… Что ты так на меня смотришь? Или думал, в моём подчинении только евреи? Ошибаешься, у меня тут настоящий интернационал, хотя потомки Давида, не буду врать, занимают привилегированные позиции. Ну а что, логично, да и в общем-то мне до лампочки, какова иерархия в структуре банды Лански. Хоть папуасы с автоматами, лишь бы толк был. – Итак, – продолжил Мейер, – мои люди разузнают обстановку, а если повезёт, то найдут место, где держат твою семью. У Сальвадо, насколько я знаю, несколько гнёзд в Тихуане, твои жена и дочь могут находиться в любом из них. Опять же, мы ограничены неделей, этого времени вряд ли хватит, чтобы без лишнего шума перетащить через границу отряд моих головорезов. Поэтому тебе так и так придётся искать деньги для выкупа. – Найду, – сказал я, твёрдо глядя в глаза собеседнику. – Думаю, в Bank of America мне дадут кредит. – Пять миллионов? – недоверчиво покачал головой Лански. – И как ты объяснишь, на что тебе понадобилась такая крупная сумма? – Мало ли… На строительство университета, к примеру, или скажу, что хочу ещё один отель возвести. – Думаешь, они тебе поверят? Ладно, хоть что-то, да получишь, а если не будет хватать, то организация тебя выручит. – Занимать у мафии? О-о, нет, Мейер, уволь, я не хочу ходить у сицилийцев в должниках. – А кто сказал, что у сицилийцев? Я и сам человек не бедный, кое-что у меня отложено на чёрный день. А процентная ставка будет минимальной из всех возможных, мы же с тобой партнёры. – Хм… Хорошо, если с деньгами будут проблемы, то я согласен на твоё предложение. – Вот и отлично! И кстати, финансовая сторона операции тоже за твой счёт, а если кто-то из моих парней получит ранение или погибнет… – Я понял, Мейер, их близкие ни в чём не будут нуждаться до конца своих дней. – Тогда за успех! – отсалютовал мне Лански своим хай-боллом и влил в себя изрядную порцию виски.