– Ну да, они же сегодня не работают. – А как мы выйдем потом?! – не унимался оператор. – Ну что ты как маленький, ей-богу! Старик, скорее всего, живет здесь и работает сторожем. Когда понадобится, зайдем к нему и попросим отпереть. Они начали подниматься по коридору, стараясь наступать на подсохшие островки грязи. Песок и ракушки скрипели под ногами, и под арочными сводами раздавалось гулкое эхо. Стефано снимал все подряд. – Я на Искье и в этом замке никогда раньше не была, но в интернете посмотрела: здесь несколько церквей, бывшая тюрьма, пара залов с временными экспозициями, музей оружия и музей пыток. Но для начала осмотрим место, где я увидела монашку. – А об Энцио ты не забыла? Или видение в белой одежде тебя совсем из колеи выбило? – поинтересовался Стефано. – Кстати, прочти сообщение от Даны. – Лола протянула ему телефон. – Сегодня новостей от полиции больше не будет, все заняты расчисткой завалов. Так что встретимся с девушкой, изображавшей монашку на празднике, с Франческой, и поговорим. Они вышли на свет и остановились передохнуть. На небольшом клочке земли росли несколько оливковых деревьев, здесь же был разбит маленький огородик с кривыми грядками, рядом стояло смешное пугало, на которое косились чайки, сидящие на каменном карнизе. Впереди посетителей ждал следующий туннель и такой же крутой подъем. – Любопытно! – Стефано закончил чтение информации от Даны. – Энцио пропал после праздника на пятачке перед кладбищем. Пять-шесть дней его по-настоящему никто не разыскивал, и только отец обзванивал близких и знакомых. По всему понятно, что парень исчез в первый же день, когда не вернулся домой. Странно, почему наши друзья-журналисты еще не взялись за это дело… – Пока заинтересовалось только местное телевидение. Но предполагаю, что и остальные себя долго ждать не заставят. – Думаешь, исчезновение Энцио как-то связано с появлением монашки? – Внутренний голос говорит мне, что да, связано. Не зря ведь парень пропал прямо во время праздника. – Если учесть, что у тебя с интуицией обычно полный порядок, надо копать в двух направлениях. Во-первых, в сторону самого Энцио, а во-вторых, в сторону призрака. – Согласна. – Лола двинулась к следующему туннелю. – Смотри-ка, а вон там ресторанчик наверху! Представляю, какой вид открывается на Искью и море! – Стефано поднял камеру. – Нам в другую сторону! А ресторан, к счастью, сегодня не работает. – Неутолимая любовь Стефано к еде часто раздражала Лолу, поскольку мешала сосредоточиться на работе. – А вот в монастырь Святой Клариссы нам заглянуть придется. По преданию, именно туда была отправлена девушка, влюбленная в конюха, и там же пострижена в монахини. – Лола заглянула в план замка, который успела открыть на экране телефона. – Кажется, это здесь… Они вышли на панорамную террасу монастыря. Потревоженные чайки с возмущенными криками снялись с места и нехотя закружились под куполом. – Иди сюда! – Лола потянула Стефано вниз по лестнице. – Только на простор вышли, и опять в подвал! – проворчал тот, прилаживая камеру на плечо. Пройдя два пролета, они оказались в полутемной комнате. – Вот оно! Отправить девочку из богатой семьи в такой ужас! – Я здесь ничего особенного не нахожу. Это же античный общественный туалет, я такие в Помпеях видел. Вот каменные скамейки с дырками одна за другой по периметру, вот… – Он осекся и уставился на изображение на стене. – А при чем здесь кресты около каждого сиденья, не пойму? – Когда кто-то из монахинь этого ордена умирал, их тела приносили сюда и прислоняли к стене так, чтобы в отверстие стекала вся жидкость с усыхающих трупов, – назидательно проговорила Лола. – Я о таком обряде первый раз слышу! – Стефано попятился к выходу. – Сестры приходили сюда помолиться и сами заболевали в атмосфере смрада и гниения, – продолжала она. – Но зачем все эти ужасы?! – Ритуал подчеркивал бесполезность человеческой плоти как простого вместилища души. – Ты так живо рассказываешь, что я даже запах разложения почувствовал! – Нет никакого запаха, успокойся! Четыре века прошло. Здесь все вычищено давно, – утешила его Лола. – Я своими глазами хотела увидеть это помещение. Теперь понимаю, почему девушка не просто умерла, а, как говорят, сиганула в пучину. – И парня за собой утащила, – добавил Стефано. – Не совсем так. Ее любимый просто пропал в день ее смерти. – Испарился, как Энцио! – Во-первых, с этой башни никто не бросался. А во-вторых, Энцио, как я узнала, вовсе не был влюблен во Франческу, – возразила она. – А вот это ты зря! Для зрителей надо подать все максимально приближенно к легенде. Ты видела монашку на стене, вот с этого и начинай, – убежденно посоветовал Стефано. – Но я же не сказочница, а журналистка и ведущая криминальной программы, причем вполне серьезной! – Лола никак не хотела соглашаться. – Лол, ты лучше меня знаешь, как можно преподнести материал, нигде не солгав, но лишний раз многозначительно промолчав. Народ все за тебя додумает и преувеличит так, что мало не покажется! Считаю, что упускать такой случай нельзя! – кипятился Стефано. Наверху что-то грохнуло, и чайки снова взлетели, тяжело хлопая крыльями. Стефано и Лола одновременно вздрогнули и бегом бросились вверх по лестнице. – Что это было? – задыхаясь, спросил оператор, выбежав на поверхность и беспрестанно оглядываясь. – По звуку похоже на брошенный камень. – Лола закрутила головой. Солнце било в высокие узкие окна, заходило через отверстие в куполе, кругом было светло и чисто. Лола выдохнула полной грудью, как будто и вправду надышалась смрада в подвальном помещении. Вот что творит с человеком самовнушение, когда заранее знаешь, какие нечеловеческие ритуалы проводились в этом зловещем месте! – Наверное, птицы смахнули камень сверху. Видишь, там еще стену реставрируют, – успокаивающе проговорил Стефано, продолжая снимать. Они вышли на воздух. – Смотри, вон наша гостиница! Мне со стороны Искьи казалось, что она ближе. – Стефано подошел к самому краю. – Кажется, где-то здесь я и увидела монашку. – Лола разглядывала неширокую стену. – Тут вполне можно стоять. – Это так кажется. А если попробуешь, голова тут же закружится. – Ну вот и попробуем! – Лола закинула ногу. – Эй, даже не вздумай! – остановил ее Стефано. – Все же ясно: вот стена, вот земля. Следов никаких, но забраться можно. – Дай мне руку, я все-таки залезу. Подержи меня за щиколотки, вот здесь. – Она встала на выступавший камень. – Но зачем, Лол?! – Он схватил ее за руку. В два приема Лола забралась наверх. – За ноги держи! – Она медленно разгибалась. Ветер взвился и налетел внезапно, дунул в затылок, набрасывая волосы на лицо. Лола раскрыла руки. – Держи крепче! Уходившая в море стена показалась совсем узкой, а ветер, окончательно осмелев, ударил в спину. «Вот черт! А ведь Стефано прав: здесь одной не устоять!» Она чувствовала руки оператора, крепко державшие ее у ступней. Внизу билось темное, даже несмотря на ослепляющее солнце, море; горизонт закрывал высокий зеленый остров с гостиницами и домами, возвышающимися друг над другом; на площади все еще возились маленькие фигурки, очищая подход к магазинам и лавкам. «Интересно, кто-то из них меня видит? Надо бы потом узнать…» Она медленно начала слезать. – Ну, как ощущения? – полюбопытствовал Стефано, когда Лола была уже в безопасности. – Даже не представляю, как здесь можно во время грозы находиться и не слететь вниз. Если бы ты не держал меня, я бы распрямиться не смогла, так осталась на четвереньках сидеть. – Вывод? – Человек, который залез сюда ночью во время дождя, был своего рода профессионалом, возможно, цирковым артистом. Другого на ум пока не приходит. Мистику я исключаю. – А зря. – Стефано взял общий план острова. – Опять ты за свое! – возмутилась Лола. – Главный вопрос – зачем?! – Мне почему-то кажется, что если мы разгадаем этот мотив, то поймем и все остальное, что здесь произошло, – подытожила она. – А если это какой-то знак? – Знак чего? – Ну, для начала каких-то действий… Или подтверждения чего-нибудь… – «Каких-то», «чего-нибудь»! – передразнила его Лола. – Чушь какая-то!