Часть 26 из 42 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Я надеюсь, ты не собираешься забрать у меня все, что я на них заработаю, – задал я важный для меня вопрос.
– Понимаю. – Отец расслабленно откинулся на спинку стула. – Я хорошо тебя понимаю. Ты имеешь право самостоятельно решать подобные вопросы и получать все дивиденды. Но проблема заключается в том, что с тобой никто не будет считаться. Будь ты один, этот разговор вообще бы не состоялся. Да и выбить из них долг ты не сможешь. Они даже компенсацию оценивают в моих долях: у тебя же ничего нет.
– Будет, – сказал я и не стал ходить вокруг да около: – Сколько ты хочешь?
– Половину минимум, – холодно усмехнувшись, сказал отец. – И гостиницу.
– Ты получишь только половину того, о чем сам договорился, – не моргнув глазом, сказал я. – Гостиница моя.
– Нет, – не согласился отец. – Пять процентов и гостиница. Ты ничего не знаешь о гостиничном бизнесе и не сможешь ей управлять.
– Рано или поздно я найду союзников, которые смогут помочь мне в этом вопросе, – заявил я, демонстративно покрутив в руках удостоверение целителя. – Скажем, за два процента этого агрохолдинга… Они будут просто в восторге от перспектив, я уверен.
Больше я не стал ничего говорить. Пусть сам думает. Хотел меня на понт взять, вот только ничего не вышло. Отец считал, что он прав и говорит лишь правду, но я ему все равно не верил.
Вариантов решения вопроса у меня было предостаточно. Вот только для начала нужно к чему-то прийти, а я даже не представляю, чем все закончится. Без отца у меня вряд ли что-то получится, и я это прекрасно понимал.
Тем временем наши противники закончили совещаться друг с другом. Судя по всему, они не договорились, и Больт был совершенно не согласен с Сикориным. Громко, так, чтобы мы слышали, он сказал:
– Я говорю за себя, а ты за себя!
Я откинулся на спинку стула и приготовился к очередному этапу переговоров.
– Значит, так. – Больт ухватился за спинку стула. – Вы меня не проведете. Цена должна вырасти, и прилично.
– Что-то сопоставимое с вашей «Элладой»? – уточнил я. – Мы только что обсуждали этот вопрос и признали ее достойной ценой.
– Да, – быстро сказал Больт.
– Сикорин, я так понимаю, свое слово забирает? – издевательски уточнил отец. – Нет сделке?
– С тобой всегда непросто, – взял слово Сикорин.
Он приблизился к нам и пристально посмотрел мне в глаза. Я сделал каменное лицо и выдержал его взгляд. Практики в гляделках у меня было предостаточно, и он не смог меня переиграть.
Сев на стул, Сикорин уверенно сказал:
– Я согласен с ценой.
– И я согласен, – сказал я.
– Когда юристов звать будем? – спросил отец.
– Предварительное соглашение у нас с собой, – сказал Сикорин и протянул мне листы бумаги, словно по волшебству появившиеся у него в руках.
– А вот мне придется переделывать, – пожал плечами Больт. – Нужно завершить все быстро, думаю, к семи вечера управимся.
– Этот тоже придется переделывать, – спокойно заметил я, откладывая в сторону документ Сикорина, едва взглянув на него и прочитав несколько строк.
– Так вот в чем дело! – расхохотался Сикорин. – Вот в чем подвох! Цена вас не интересовала, потому что вы собираетесь объявить себя потерпевшей стороной. – Он повернулся к Больту. – Я же говорил тебе, что что-то тут нечисто. Это же просто черный пиар нового наследника рода Советниковых. Они собираются раздуть это дело.
Я обдумывал, что сказать, как Больт вдруг севшим голосом спросил:
– Если это просто пиар, то при чем тут гостиница? А парень? Что скажешь?
– А с чего вы вообще решили, что можете что-то от нас требовать. Неужели по одному слову директора? Он же там не был, какие у вас доказательства?
– У нас есть как минимум показания наших детей. Свидетели и… – Больт посмотрел на Сикорина и все же продолжил: – И вот это.
На стол лег телефон. После нажатия значка воспроизведения видео я увидел спортивный комплекс и стоящих возле него учеников. Камера двигалась медленно, подробно снимая всех. Было хорошо видно, как дверь вдруг с силой распахнулась, откинув одного из парней в сторону, а следом появился я, после чего сразу началась драка. Оператор опустил телефон, и видео на этом закончилось.
– Хорошее качество, – сказал отец. – У тебя хуже.
– Да, – согласился я и с намеком заметил: – Как будто специально снимали.
– Это доказательство, – холодно сказал Больт и добавил: – И они железобетонные! Тебе не удастся избежать ответственности за то, что ты сделал с Эрлом.
– Я и не собираюсь, – так же холодно ответил я. – Посмотрите и вы. Заодно, возможно, поймете, при чем тут гостиница.
Мне показалось, Сикорин скрипнул зубами, так сильно он их сжал, когда увидел предоставленное мной видео. Причем посмотрел он его дважды.
– И из-за одного удара я лишаюсь гостиницы? – словно не замечая ничего вокруг, сказал Больт.
– Он меня чуть не убил, – подчеркнул я. – По какому-то наитию я в самый последний момент поставил «доспех духа».
– Как же так? – удивленно прошептал Сикорин. – Наша доля… Виктор, я…
– Господин Советников! – с равнодушным лицом поправил его отец. – Это во-первых. А во-вторых, договаривайтесь с ним. Вы сами этого хотели…
– Нужен пересмотр условий, – быстро сказал Сикорин. – Не могу я изъять из оборота столь ценный ресурс. Может, поменяем на что-нибудь?
– Ха-ха-ха, – засмеялся отец.
Я же принялся ждать, что он скажет по этому поводу.
Следующие два часа прошли плодотворно. И Больт, и Сикорин пытались скинуть цену и утверждали, что с агрохолдингом у них большие проблемы. Предлагали другие варианты, но я не велся, просто объяснив, что совершенно не понимаю сути вопроса. Отец самоустранился и ждал, пока мы договоримся. Сошлись на том, что мне нужно немного времени.
– Жду вас с вашими юристами в нашем офисе к семи вечера, – на прощание сказал им отец.
– Что за офис? – спросил я его, когда мужчины вышли.
И в этот момент вдруг открылась дверь и в помещение вошли новые люди. Пять человек. Такие же серьезные, как два предыдущих.
– Это родственники тех, кто пострадал в комплексе, – тихо пояснил отец. – Будь с ними повежливее.
– Понял, – кивнул я.
В некоторых вопросах лучше не лезть на рожон. К тому же к данным господам у меня не было претензий. Моей задачей было настроить их на противостояние Богрянину.
Глава 13
«Наконец-то дома, наконец-то можно просто ничего не делать!» – была моя первая мысль, когда я плотно затворил за собой дверь и, даже не раздеваясь, упал на кровать. Упругий матрас встретил меня достаточно жестко, у меня даже немного дыхание сбилось. Но я все равно испытал огромное облегчение и закрыл глаза. Наконец-то рядом со мной никого не было. Не нужно было держать лицо невозмутимым, а спину прямой, прятать взгляд и делать вид, будто ты отлично разбираешься в том, что происходит.
Я, конечно, знал, что общение с людьми дастся мне нелегко. Знал, что как главе рода мне придется знакомиться со многими и поддерживать репутацию уверенного в себе молодого человека. Вот только мое представление о событиях снова не оправдалось. Ни моя, ни Димина память не помогли мне спрогнозировать подобную ситуацию, скорее даже мешали.
Например, я просто не мог представить, что простейшее, с моей точки зрения, дело по отстранению Богрянина-старшего от образовательного процесса будет продвигаться с таким скрипом. Пришлось буквально продавливать это решение, и у меня все больше и больше портилось настроение. К тому же мы просидели в закрытом помещении несколько часов совершенно без еды, что также не добавляло оптимизма. Хорошо хоть в туалет не хотелось, а то был бы конфуз.
Хотя, по размышлении, плюсов для меня было гораздо больше, и не только материальных. Для начала я познакомился с влиятельными главами родов и даже с главой рода Богряниных. И понял, каким образом они себя ведут.
Присутствовали семь глав родов. Чуть позже появились Богрянин с директором. Главы все как один были недовольны произошедшим, но тем не менее и не думали требовать отстранения учителя от образовательного процесса, даже не заикались об этом. Поэтому вносить подобное предложение пришлось моему отцу.
Как потом объяснил мне отец, в политике все очень сложно. Глава рода Богряниных не прогадал, когда смог устроить своего сына наставником в лицей. Потому что спустя какое-то время все главы родов оказались чем-то обязаны ему. Ребята из «А» класса становились лучшими в лицее и получали хорошие отметки, чему немало способствовал наставник Богрянин. Он также прикрывал их проступки. Поэтому присутствующие пришли сюда не для того, чтобы снимать Богрянина с должности, а для того, чтобы промолчать и получить в его лице обязанного им человека.
Возможно, они и хотели бы избавиться от него, но он все еще был им нужен. Тогда я еще не понимал, почему они, вместо того чтобы порвать его на части, предлагали ему заплатить за лечение каждого из детей. В какой-то момент я чуть было не сорвался, но отец постоянно останавливал меня от того, чтобы откровенно высказаться по этому поводу. И одно уже это дало мне понять, что я ничего не понимаю в местных законах и традициях и мне еще предстоит во многом разобраться.
В итоге у меня сформировалось брезгливое отношение к главам этих родов. Эти мужчины торговали здоровьем своих детей – так видел эту ситуацию я.
В конце концов встал мой отец и предложил Богрянину отказаться от звания наставника, потому что он-де уже заигрался и не достоин работать в образовательном учреждении. И если всем остальным плевать на своих детей, то ему нет. И ждать, когда меня из-за попустительства учителя отправят на больничную койку, он не собирается. И безнаказанным он этот инцидент не оставит.
Во время очередного перерыва я, воодушевленный переговорами, предложил отцу выбить из Богряниных несколько процентов их перевозочной компании. Отец сначала не хотел, но я предложил ему долю в моей будущей гостинице, и это кардинально изменило его мнение.
Это была отличная новость, ведь как бы я ни хорохорился, подготовленного персонала у меня нет, а люди Богрянина уйдут вместе с ним. Поэтому на первых порах мне обязательно понадобится помощь человека, который заинтересован в процветании заведения. Отец сам решит втянуться в работу с гостиницей, чем здорово мне поможет. Потому что разорваться, чтобы везде поспеть, я не могу. Прошедшая неделя показала, что я не только не в лучшей своей физической форме, но и все еще плыву по течению и не могу влиять на события.
Принятое впопыхах решение оказалось верным. Вместо того чтобы получить пять процентов от перевозочной компании, как планировал, я получил десять. Это был откровенный грабеж: отец безжалостно давил на Богряниных, мешал их с грязью и напрямую им угрожал. За эту его помощь мне пришлось отдать ему тридцать процентов гостиницы: у меня уже не было сил спорить и доказывать, что это много.
Меня так вымотали эти переговоры, что я даже забыл, что на вечер у нас назначена встреча с главами родов Больтов и Сикориных. После них пришли Богрянины, и мы очень быстро закончили дело. Но я даже радоваться не мог, так как полностью выдохся и уже ничего не хотел. Только потом ко мне медленно пришло осознание того, что сам я подобное на данном этапе не провернул бы. Не оброс я еще нужной мускулатурой, нет во мне веса. Хотя смею надеяться, я заявил о себе, а дальше посмотрим, как оно будет.
Я так вымотался, что незаметно провалился в сон. Проснулся оттого, что в дверь постучали.
В комнату вошла Ао, держа в руках поднос с обедом.