– Хорошо. Вы только от Дениса отстаньте. Машовец кивнул, подождал чего-то и сказал: – Оки. Посмотреть-то можно, как улетаете? Я крепко сжал руку Инны, чтобы не вздумала уточнять, правда ли Машовец нас отпускает и с чего бы это, и сказал: – Нет, это опасно для… взрослых. – Да ладно, – сказал Машовец, как Инна, подумал и добавил: – А, вот почему именно вы… Кино, блин. Он вздохнул и сказал: – Ребят, вы простите. И за прессовку, и вообще – ну, перед Юрием Алексеевичем неловко, что мы всё… Махнул рукой и закончил: – Короче, легкой плазмы. И пошел к выходу. Я шумно выдохнул и выпустил руку Инны. Тут она сжала мою руку. А второй полицай сказал: – И ты их вот так запросто раз – и отпустишь? Хьюстон, у нас ситуация – Прям реально? – спросил полицай, проявляясь не в дверях даже, а из угла с кранами. Как мы его не заметили? Разговором увлеклись и расслабились, болваны. Решили, что все улажено. А нельзя расслабляться до решения задачи. Нельзя становиться слабым. Сильный придет. Вот уж не думал, что этот Жиров окажется сильным. Сильным врагом. Машовец тоже, судя по всему, не думал. И теперь был возмущен даже больше, чем удивлен. – Ты что здесь делаешь? – спросил он. – Я тебе где говорил быть? – Да уж не здесь, – сказал Жиров и странно повел рукой. – Побоялся тебя одного отпускать – а оказывается, не за тебя надо было бояться. – Ствол-то убери, – очень спокойно предложил Машовец. И только сейчас я заметил, что Жиров держит в руке пистолет. Черный, с коротким, как у игрушечного, стволом. Вроде макаров, мне его однажды Альфред-абый, сосед наш, показывал. Он в ПМГ служит. Служил. – Хьюстон, у нас ситуация, – непонятно сказал Жиров, подходя к Машовцу, и поднял пистолет. – Ручками не дергай, плиз. – Дурной совсем? – спросил Машовец, и Жиров быстро ударил его рукояткой пистолета по голове. Я вздрогнул, Инна ойкнула, и Машовец только после этого с шипением втянул воздух, переступил с ноги на ногу и тронул себя за за голову. Крови я не заметил, но Машовцу явно было очень больно. Он сказал, осторожно ощупывая голову: – Башку же проломишь, идиот. – Как скажешь, – отозвался Жиров. – За пособничество этого мало еще, суд добавит. Руки не опускай. Он сунулся левой рукой в распах куртки своего начальника, повозился там и вынул такой же пистолет. Свой убрал под мышку, вытащил из внутреннего кармана длинную то ли веревочку, то ли проволоку и сказал: – Спиной ко мне, руки давай. – Андрюх, не загоняй ситуацию совсем в тупик, – сказал Машовец. – Не вырулишь потом. – Я-то вырулю, – начал Жиров. Машовец ударил его по руке с пистолетом, тут же пнул в выставленную ногу и махнул кулаком в сторону головы – а Жиров выстрелил два раза подряд, оглушительно и раскатисто. Оба упали. Инна вскрикнула, я толкнул ее и пробормотал: – Быстро в корабль. А сам шагнул к упавшим – то ли помочь, то ли отвлечь от Инны, которая, молодец, молча и почти бесшумно вскарабкалась на нижний верстак. Переодеться не успела, да и фиг с ним. Жиров, стоявший на четвереньках, направил на меня ствол и велел: – Стоять. Мозги вышибу, гаденыш. Я замер. Жиров с трудом встал, свободной рукой растирая голень, которую пнул Машовец, а стволом так и показывая на меня – вернее, в моем направлении. Срез ствола ходил вверх-вниз, но рассчитывать на то, что Жиров не попадет с такого расстояния, было наивно. В меня не попадет – в Инну попадет. Или в корабль. Вот и узнаем, у кого пробивная мощь выше, у микропылинки на космической скорости или у девяти граммов свинца – или сколько там у макарова. – Из-за тебя все, – сказал Жиров. Ствол застыл. Я тоже. Инна громко дышала где-то над макушкой. Машовец пошевелился и сказал: – Отстань от… детей… Скорую мне… лучше. Жиров подошел к нему и некоторое время разглядывал – а Машовец разглядывал его, будто в первый раз. – Баран ты, Ваня, – сказал Жиров. – Договорились бы ладом, с детишками тихо решили, и детей, и внуков обеспечили бы. В жопе мира сидим, единственный шанс выпал – а ты выпустить хотел, терпила. Это же такой ресурс – межзвездный корабль с экипажем, любой Илон Маск миллиард отвалит. – Дурак… Как… Ты… С Маском… – пробормотал Машовец. В горле у него клокотало, светлая куртка на правом плече и боку потемнела. – Да уж найду как, – заверил его Жиров. – Не с ним, так с китайцами. Они тут теперь постоянно лазить будут, поди, договоримся. – Крыса… Я ж… тебя… как родного… – Так и я к тебе так же. Вань, твоих я поддержу, ты не бойся. Слово. Сильно болит? Машовец закрыл глаза, вдыхая со всхлипами. Жиров пожал плечами и сказал: – Я правда не хотел так. Ты прости. Полежи, сейчас пройдет. Он повернулся ко мне и спросил: – Слышь, Ленчик, тебе правда полтинник доходит? – Сам ты Ленчик, – сказал я презрительно. – Предатель вонючий. Жиров быстро подошел ко мне и дал в морду – не стволом, к счастью, но очень веско. Я еле удержался на ногах. – Что творишь, гад! – крикнула Инна и собралась прыгнуть на Жирова с двухметровой уже высоты. – Залазь! – заорал я. А Жиров вскинул пистолет и предложил: – Давай. Мне с одним проще. Инна посмотрела на него, на меня, на люк. Я в бешенстве показал ей, чтобы ныряла в корабль скорее. Жиров мрачно сказал: – Сами выбирайте, кого оставить, а кто будет юным убийцей дяденьки-полицейского. Ты, джентльмен? Корабль вспыхнул контрольными огнями, и Олег гулко заорал: