– Сначала Пурип. Он громко произнёс приказ. Свечи в крайнем левом пентакле ярко вспыхнули, и в центре круга появилась тошнотворно мерцающая фигура. Она имела облик человека в респектабельном костюме с тёмно-синим галстуком. Фигура коротко кивнула в сторону стола и замерла в ожидании. – Напомните мне, – сказал Мэндрейк. Госпожа Пайпер краем глаза заглянула в свои бумаги. – Пурип наблюдал за реакцией на наши боевые листки и иную пропаганду, – сказала она. – Следил за настроениями простолюдинов. – Хорошо. Пурип, что ты видел? Говори. Демон слегка поклонился. – Ничего особенно нового я доложить не могу. Народ подобен стаду коров на лугах Ганга: он заморён, но смирен, непривычен к переменам или самостоятельному мышлению. Однако же война давит им на мозги, и сдаётся мне, что в народе распространяется недовольство. Они покупают ваши боевые листки, равно как и ваши газеты, но без удовольствия. Это их не удовлетворяет. Волшебник нахмурился. – В чём же проявляется это недовольство? – Я определяю это по тому, как они замыкаются в себе, видя ваших полицейских. Как леденеют их глаза, когда они проходят мимо палаток вербовщиков. Я зрю, как оно безмолвно растёт вместе с кипами цветов у дверей осиротевших. Большинство не проявляют его открыто, однако гнев, вызванный войной и действиями правительства, нарастает. – Это все слова, – возразил Мэндрейк. – Покажи мне что-нибудь осязаемое! Демон пожал плечами и улыбнулся. – Революция неосязаема – по крайней мере, поначалу. Простолюдины даже почти не знают о том, что это такое, однако же они вдыхают её во сне и вбирают её с каждым глотком воды. – Хватит с меня твоих шарад. Продолжай работу. Волшебник щёлкнул пальцами. Демон в своём круге подпрыгнул и исчез. Мэндрейк покачал головой. – Почти бесполезен! Ну, посмотрим, что предложит нам Фританг. Новый приказ; на этот раз вспыхнул второй круг. В облаке воскурений появился другой демон – низенький, пузатенький джентльмен с круглой красной физиономией и жалобным взглядом. Он стоял, возбуждённо моргая на ярком свету. – Наконец-то! – воскликнул демон. – У меня ужасные вести! Я не мог ждать ни секунды! Мэндрейк слишком давно и слишком хорошо знал Фританга. – Насколько я понимаю, – медленно произнёс он, – ты патрулировал доки в поисках шпионов. Твои новости имеют к этому какое-то отношение? Пауза. – Косвенное – да… – промямлил демон. Мэндрейк вздохнул. – Ну, выкладывай. – Я выполнял ваш приказ, – начал Фританг, – когда – о, ужасающее воспоминание! – когда моё прикрытие было разоблачено. Вот как это вышло. Я вёл наблюдение в винной лавке. Когда я выходил наружу, меня окружила толпа уличных сорванцов, некоторые из них были мне буквально по колено. Я был в обличье лакея и тихо шёл по своим делам. Я не издавал громких звуков и не делал экстравагантных жестов. И тем не менее меня выделили в толпе и обстреляли залпом из пятнадцати яиц, большая часть которых была пущена с большой силой. – В каком именно обличье ты пребывал? Быть может, оно само по себе спровоцировало нападение. – Да вот в таком же, как и сейчас. Седовласый, трезвый, с уверенной походкой, воплощение скучной добродетели. – Ну, очевидно, юным негодяям приспичило напасть именно на такого человека. Тебе просто не повезло, только и всего. Глаза Фританга расширились, ноздри раздулись. – Нет-нет, дело не только в этом! Они знали, кто я такой! – Они знали, что ты демон? – Мэндрейк скептически смахнул пылинку с рукава. – С чего ты взял? – Мои подозрения пробудило то, что они повторяли: «Убирайся, убирайся, мерзкий демон! Ты гадкий, и твой жёлтый гребень так противно болтается!» – В самом деле? Да, это действительно интересно… Волшебник пристально всмотрелся в Фританга сквозь свои линзы. – Но где же этот гребень? Лично я его не вижу. Демон указал в воздух у себя над головой. – Это оттого, что вы не видите шестого и седьмого планов. На этих уровнях мой гребень действительно бросается в глаза. Он ярок, как подсолнух. И должен заметить, что он вовсе не болтается. Конечно, в плену он слегка поник, но… – Шестой и седьмой планы… И ты точно уверен, что ни на миг не показал из-под личины своего истинного облика? Да-да! – Мэндрейк вскинул руку, поскольку демон энергично запротестовал. – Ты прав. Я тебе верю. Спасибо за информацию. Наверняка ты захочешь отдохнуть после этого обстрела яйцами. Ступай! Пока можешь быть свободен. Фританг радостно взвыл и исчез, ввинтившись в центр пентакля, как будто его всосало в слив раковины. Мэндрейк и госпожа Пайпер переглянулись. – Ещё один случай, – сказала госпожа Пайпер. – И снова дети. – Хм… – Волшебник откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. – Проверьте, сколько всего было подобных случаев. Придётся отозвать демонов из Кента. Он подался вперёд, положил локти на стол и вполголоса произнёс заклинание. Госпожа Пайпер встала и подошла к шкафу, стоящему на краю большого пентакля. Открыв верхний ящик, она достала пухлую матерчатую папку. Потом вернулась на своё место, сняла резинку, которой была стянута папка, и принялась быстро листать находящиеся внутри документы. Заклинание завершилось, потянуло жасмином и шиповником. В крайнем правом пентакле появилась громоздкая фигура – великан с белокурыми, хитро заплетёнными волосами и единственным сверкающим глазом. Госпожа Пайпер продолжала листать документы. Великан отвесил низкий, изысканный поклон. – Хозяин, приветствую тебя кровью твоих врагов, их криками и жалобами! Победа за нами! Мэндрейк вскинул бровь. – Итак, вы прогнали их прочь. Циклоп кивнул. – Они бежали, точно мыши перед львом. Иногда даже буквально. – Ну да. Этого и следовало ожидать. Но удалось ли вам взять в плен хоть кого-то? – Мы перебили многих. Слышали бы вы, как они визжали! Земля содрогалась от топота копыт обращённых в бегство. – Ага. Значит, в плен взять никого не удалось. А между тем именно это я приказывал тебе и другим. Мэндрейк постучал пальцами по столу. – Не пройдёт и нескольких дней, как они нападут снова. Кто их прислал? Прага? Париж? Америка? Без пленных мы этого никогда не узнаем. Мы ничего не добились! Циклоп энергично поклонился. – Я своё дело сделал. Я доволен тем, что исполнил твои желания. Он помолчал. – Похоже, ты задумался, о хозяин? Волшебник кивнул. – Я как раз решаю, Аскобол, что лучше избрать для тебя: Иглы или Нежеланные Объятия. Быть может, ты сам выберешь? – Не будешь же ты столь жесток! – воскликнул циклоп, извиваясь всем телом и теребя свою косицу. – Это Бартимеус во всём виноват, а не я! Он снова ничего путного не сделал. Его вывели из строя с первого же удара. Это из-за него я упустил врагов: он громко умолял меня помочь ему выбраться из-под груды булыжников. Он никчёмней головастика, да ещё и подл вдобавок – твои Иглы причитаются ему, а не мне! – А где Бартимеус теперь? Циклоп надулся. – Я того не ведаю. Возможно, он успел издохнуть от изнеможения. В погоне он не участвовал. Волшебник тяжело вздохнул. – Убирайся прочь, Аскобол! И взмахнул рукой. Великан разразился трубными благодарственными воплями, которые внезапно оборвались: он исчез в столбе пламени. Мэндрейк обернулся к своей помощнице. – Ну, Пайпер, нашли что-нибудь интересное? Девушка кивнула. – Вот список несанкционированных появлений демонов за последние полгода. Сорок два – нет, теперь уже сорок три, считая вчерашнее. Что касается вида демонов, тут никакой системы не прослеживается: нам приходилось иметь дело с афритами, джиннами, бесами и мелюзгой. Но что касается простолюдинов…