Я не уставал поражаться, как у него все происходит. Буднично, точно он только подобным и занимался всю жизнь. Хотя, кто его знает? Единственное, мне показалось, что в этот раз поглощение заняло больше времени. А пока несколько тварей действительно попытались бежать, другие еще больше прижались ко мне. Удирающих быстро поймали остальные Проснувшиеся. Кто брезгливо, кто с интересом, они рассматривали пленников из другой Вселенной, пока их предводитель занимался самым важным. В отличие от Распорядителя, Ка не отбросил безжизненное тело иномирца. Оно само стекло по его пальцам, как растаявшее желе. Перворожденный брезгливо смотрел на останки твари, потом перевел взгляд на меня и решительно шагнул вперед. Боялся ли я? Вопрос риторический. Когда огромная оболочка, заполненная пылью, которую и Вратарем назвать можно лишь условно, надвигается на тебя, испытываешь гамму эмоций. И не сказать, чтобы совсем приятных. Будто на пути крохотной лодчонки внезапно вырос внушительный круизный лайнер. Воображение рисовало различные образы. К примеру, Проснувшийся сейчас попросту растопчет меня вместе со всеми особями, лишь бы не мараться. Или невероятно мощным заклинанием уничтожит спутавшийся клубок. Да мало ли возможностей в его арсенале? И хорошо, что Ка поступил по-другому. С немыслимой скоростью, которая вкупе с его огромным телом смотрелась поистине чудовищно, он стал отрывать от меня иномирцев. Будто осьминогов, прилипших к коряге. Мы все думали – как же убивать особей наиболее эффективно? А Ка всего лишь за несколько секунд нашел свой способ. Проснувшийся разрывал тварей на части. Подчиненные, видя запал лидера, поспешили сделать со своими пленниками то же самое. От греха. – Как ты посмел притащить эту мерзость сюда?! – не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кому адресован вопрос. – Они просто накинулись, когда я уже перемещался. Скажу честно, вранье далось мне с трудом. Язык еле ворочался, а колени дрожали. Хорошо, что доспехи огромные, да еще Архонт не закончился, поэтому моего тремора было не видно. Вообще, я предполагал даже тот исход, где Ка меня поглотит. Чтобы поглядеть, в каком мире такая красота происходит. К примеру, откуда я знал, что переместиться надо именно сюда, а не на портальную площадку. Но, видимо, Перворожденный не любил долго разбираться. Сознания и памяти той особи ему вполне хватило, чтобы составить свое мнение. Ка отвернулся, обращаясь к своим. И как только он показал спину, меня заколотило по-настоящему. – Братья, у нас есть одно неотложное дело. Закончим с ним и вернемся. К Вратарям, замершим на стенах, он даже не счел нужным обратиться. Взял и исчез. Простите, переместился. А за ним, используя то самое умение по отслеживанию следов Брата, которое я все никак не мог выучить, рванули и остальные. И бывшие Агонететы, и даже Охотник. Последний явно не скрывал своей радости. Да, не за что, пользуйся моим острым умом и находчивостью. Только, как оказалось, на редкое представление посмотреть было много желающих. Признаться, от волнения и обилия множества мыслей, которые вдруг приобрели почти осязаемый голос, я пропустил момент, когда Ворчун стал обращаться к Братьям. И, если честно, не особо уверен, что он что-то и говорил. Может все переместились скорее интуитивно. В любом случае, я остался в Ядре один. Архонт к тому времени уже слетел. Я тяжело поднялся и осмотрел несостоявшееся место битвы, украшенное подтеками иномирцев. «Спасибо, Седьмой. Вратари будут тебе вечно признательны. Что, полностью истощен? Бери любую Яму, пользуйся». Нет, иногда непосредственность Братьев прям-таки бесит. Нельзя же все на свете воспринимать как данность?! Я вытащил последний вентерский кристалл, который мне подарил Добряк и захрустел им. Пыль мгновенно наполнила оболочку. Конечно, не полностью, но мне хватало. Я переместился вслед за остальными, оставив пустой замок и Ядро во власти сухого ветра. И устремился туда, где Ка во главе Первосуществ намеревался покончить с тварями. Глава 8 Когда двое дерутся, выигрывает третий. Если, конечно, стоит спокойно, не отсвечивает и даже не думает вмешиваться. Так решил Ворчун. Так повели себя все Братья. Зрелище было поистине удивительное и захватывающее. Исполины, гиганты, сражались с растекающейся все шире волной иномирцев. Последних не пугали ни размеры нападавших, ни чудовищная смертность товарищей. Эта способность настораживала меня больше всего. Тот, кто не боится умереть, непобедим. Хотя пока ситуация говорила ровно об обратном. Я ожидал вязкой и тяжелой борьбы, где Перворожденные голыми руками раскидывали и разрывали иномирцев. К слову, так оно и было. Только помимо этого, истинные Вратари кастовали такие заклинания, которых я ранее и не видел. Для начала каждый из Проснувшихся призвал по паре Братьев. Вот уже действительно, где уместен был эпитет «младшие». Призванные Вратари по размерам походили на наших Послушников. Но в то же время оказались в полном боевом облачении. К примеру, мечи у них, в отличие от Перворожденных, уже имелись. Благодаря этому заклинанию количество сражающихся на нашей стороне увеличилось втрое. Несмотря на то, что Проснувшиеся не так давно хотели нас уничтожить, все, кто бился против тварей, автоматически становился «нашими». Что до оружия, то довольно скоро великаны стали обзаводиться призванными булавами, шестоперами, палицами. Каждый удар которыми уносил по несколько иномирцев на тот свет. Правда, здесь надо еще выяснить на какой. Вряд ли у особей существовали матрицы или души, а соответственно и перерождение. Сам Ка долго оставался недвижимым, медленно производя пассы руками. А когда «отмер», над ним возвысился полупрозрачный красный дракон. Появился и тут же исчез, а сам Перворожденный ринулся в бой. Но мне почему-то казалось, что этот «дух», а может и попросту защитное заклинание себя еще проявит. Ближайший к червоточине другой великан накрыл оболочку доспехом, сотканным из множества ярких, причудливых и вместе с тем кривых линий. И каждый иномирец, пытающийся дотронуться до него, получал удар электрической дугой. Еще пятеро Проснувшихся поодаль от остальных собрались в круг, взявшись за руки. Всего за каких-то несколько секунд перед ними вырос голем, отдаленно напоминающий страйдера. Только чуть побольше. Немножко. Очень огромный. Раза в два выше самих Перворожденных. Даже не захочешь смотреть на него, все равно не сможешь. Эта глыбина, не дожидаясь, ринулась в бой. Кроме того, то ли мне показалось, то ли в действительности так и было, но с каждым уничтоженным иномирцем, призванный гигант и сам становился чуть больше. Ого, таким макаром, он один тут всех разметет. Жалко, что те пятеро Проснувшихся, так и остались неподвижно стоять, взявшихся за ручки. Детский сад «Ромашка», водим хоровод. Нет, понятно, чем они занимаются, управляют големом. Вот только, кто их оберегать будет? Не успел подумать, как малыши-Вратари стали двойной стеной вокруг них. Понятно, что они были меньше самих тварей. Те ведь отборные бойцы. Да и в отличие от своих создателей, Младшие Братья использовали лишь ближний бой. Без способностей, навыков и заклинаний. Их уничтожение оказалось лишь делом времени. Однако как только твари расправились с двумя рядом стоящими Вратарями, их доспехи не стали лежать без дела. Движимые неведомой силой, они вновь поднялись и образовали такого же призванного собрата. И так снова и снова. Выходит, из пары уничтоженных Вратарей получается еще один. Неплохое заклинание, где такое выдают? К тому же сами великаны тоже не прохлаждались без дела. Довольно быстро зачистив тылы и оставив пятерку в относительной безопасности, они двинулись к червоточине. Та буквально дрожала, изрыгая все новых и новых тварей. Те появлялись внизу, перепрыгивали через сородичей, падали с многометровой высоты и тут же бросались в бой. Вылетали с поражающей скоростью, пытаясь тотчас найти цель. И даже несмотря на это, Перворожденные теснили тварей. – Они могут справиться, – сказал Ворчун. И в его тоне не было радости, скорее страх. Я понимаю. Посмотрел тут минутку на что способны Проснувшиеся и сам стал искать копчик, который раскрошился и оказался в сапогах. Истинные Вратари ни перед чем не остановятся. Что им мы, если они в одиночку могут уничтожить иномирцев из другой Вселенной? Особняком в сражении выглядели бывшие Агонететы. Нет, конечно, по сравнению с нашими Старшими и они казались могучими существами. Все сразу принявшие облик Архонтов и возвысившиеся в боевой форме до Перворожденных. Но на фоне истинных Вратарей Агонететы выглядели китайской подделкой. Невероятно точной, но если ее поставишь рядом с оригиналом, разница станет очевидной. Две армии на мгновение встали, не в силах погасить напор друг друга. Как бы сильны не были Проснувшиеся, твари давили числом, не позволяя поднять голову. И как бы много не оказалось особей, те не способны были смести и окружить обнаженных великанов, которые одним точным ударом уничтожали по несколько их сородичей. Противостояние напоминало готовящий взорваться от извержения вулкан. Давление с каждой секундой возрастало. И только голем с огромным трудом пробивался к червоточине, ростом уже превосходив сам портал. Из матового серого он окрасился в белый, а иномирцев на нем становилось все больше. – Мы можем помочь им, – негромко сказал я так, чтобы меня услышали не только Старшие. – Кому? – спросил Ворчун и я понял, что он не даст команду Братьям вмешиваться. Долина предстала шахматной доской. И когда показалось, что фигуры находятся в состоянии пата, о себе дал знать кровавый дракон. Могучий Ка ударил кулаками и призванный дух обрел очертания над всем воинством. Огромные крылья отбросили тень на сотни метров, закрывая солнце. Кожа его забронзовела от внутреннего жара, чешуя на животе стала ярче раскаленной звезды. И огонь полился из медного горла, заливая и выжигая все и вся. В этот момент многие из наших Братьев отпрянули. Часть даже переместилась, от греха. Только огонь был иной природы, чем тот, которым пользовались смертные. По цвету пламя казалось белым, как и сами твари. После него трава не стала выжженной, лишь прибитой сильным порывом ветра. Перворожденные и все их призванные создания остались целыми. Зато каждая тварь, находившаяся по эту сторону Червоточины расплылась мерзкой лужей. А если быть точнее, озером, которое залило сражающихся. – Офигеть, – медленно выдавил я. Нам бы такого дракона и никакой помощи смертных не надо. Правда, дух уже потерял свои очертания и растворился в воздухе Атрайна, будто его и не было. Проснувшиеся бодро перестраивались, придвигаясь к порталу. Они знали, что окончен лишь первый акт, а впереди вся пьеса. Так и случилось. Мы не успели насладиться видом червоточины без тварей. Следующая волна хлынула с новой силой. В ней угадывался и молодняк, и более крупные особи. Особи в очередной раз пытались сбить Перворожденных напором. Однако те не собирались отдавать заработанное преимущество. Голем без остановки колотил кулаками по земле, прибивая иномирцев. Каждый его удар отзывался громким эхом над всей долиной. У самой червоточины, почти оказавшись внутри, не прекращая, трещал электрическими разрядами Перворожденный в призванной броне. Доспех его потускнел и грозил вот-вот исчезнуть, но великана данный факт нисколько не смущал. От Ворчуна так и веяло ужасом. Оказалось, что он не готов к победе над иномирцами любой ценой. Ценой собственной смерти, к примеру. А, может, еще больше Вратарь боялся потери своего агонететства. Ведь он так долго и муторно к нему шел. Вселенная, та или эта, уже не важно, точно подслушав мысли Ворчуна, дала ему шанс. Появление второй червоточины стало неожиданностью для всех. С небесным треском она образовалась всего в двухстах метрах от первой. Крохотная, диаметром метров пять. Но именно оттуда хлынул новый поток. Он сбил с ног Младших Вратарей. Те хоть и стали возрождаться, но попросту не успевали дать отпор. Несколько мгновений и вот уже отростки вонзились в оболочку одного из пяти заклинателей, оросив траву Атрайна истинной пылью. Перворожденный дернулся и круг распался. А вместе с ним и исчез голем. Секундная заминка, во время которой Проснувшиеся стали оглядывать, сыграла на руку тварям. Они прорвались сквозь основной путь из главной Червоточины. Вот пропал электрический доспех, а вместе с ним и утонул в белесой массе Перворожденный. Пал рядом Брат и попятился еще один. Я с тревогой смотрел, как на глазах меняется ход сражения. Но больше испугался, осознав другое. – Твари не стараются уничтожить всех. – Что? – не понял Ворчун. Вместо меня ответил Арей. Он не издал не звука, лишь поднял руку, указывая на того самого Перворожденного с электрической броней. Тот уже исчезал, плененный десятками тварей и утаскиваемый в Червоточину. Ка понял, что ситуация изменилась. Кровавый дракон появился снова. Уже более скромный в размерах. Он вновь взмахнул крыльями, на сей раз выставив когтистые лапы. Две борозды взорвали землю вокруг Ка, рассекая иномирцев на части. Это дало лишь короткую передышку, чтобы Перворожденные смогли собрать тех, кто остался в живых. Последние заклинания замелькали близ Червоточины. Растекся по траве туман, затвердев и с хрустом став рассыпаться на части. А вместе с собой ломая и отрывая ноги тварей. Другой Перворожденный закричал от боли и из-под земли вырвались каменные шипы, растерзав ближайших иномирцев. Вот только и сам Вратарь после призванного заклинания рассыпался на части. Третий повесил на ближайших тварей кровавые метки и с каждой новой секундой они вспыхивали, разрезая тела врагов. Урон, который Проснувшиеся нанесли сегодня тварям, оказался колоссален. За все время войны мы не уничтожили столько иномирцев, сколько Ка вместе со своими созданиями убил за пару минут. Мощь первых детей Создатели была невообразима. И тем страшнее оказался факт, что даже они не смогли совладать с особями. – Если мы сейчас вмешаемся… – я начал говорить и осекся. Ворчун выглядел довольным. Он, ничего не делая, убил двух зайцев сразу. Избавился от Перворожденных, которые грозили отнять его трон и вместе с тем уменьшил численность особей перед грядущем сражанием. Вмешаться сейчас? Для чего. Ведь все и так шло как надо. Истинные Вратари не собирались отступать. Не знаю, может, характер у них был такой. Не могли Проснувшиеся показать свою слабость перед нами. Или даже перед кем бы то ни было. Вряд ли они вообще знали, что такой проигрыш. Одни умирали, других утаскивали в чрево червоточины, как добычу для главной твари. Но истинные Вратари сражались до последнего. И тут, среди общей свалки, я уловил нечто странное. Слабую эманацию, исходящую от бывших Агонететов. Нерешительность, сомнение? Они были Вратарями. Такими же, как мы. Прошли полный путь от послушников до Владетелей Ядра. И понимали, к чему все клонится. Изредка поглядывали на Ка, который не видел никого и ничего, кроме противника, они словно ожидали приказа убраться отсюда. Я вдруг понял, каково им. Чужим среди Перворожденных и потерявшим место возле нас. Каждый из них как минимум равен Ворчуну по силе. И они морально готовы были отступить. Понимали, что сейчас их жертва напрасна. Однако вместе со всеми продолжали сражаться. Уже оставшись в меньшинстве, всего вчетвером, с Охотником за спиной. Ох, то, что я сделаю, нашему Агонетету это точно не понравится. Перемещение к ним вышло сложным. Пространства для появления было мало, да еще следовало успеть сделать все быстро. Я схватил Охотника и крикнул с такой силой, что у любого смертного порвались бы барабанные перепонки. – Сражение проиграно! Уходите в Ядро. И вернулся к Ворчуну и стоящим Вратарям, держа предавшего нас Инструктора в руках. Охотник даже не сопротивлялся. Он лишь в возбуждении взмахнул мечом, целясь в противника и еще не осознав случившегося Но распоров воздух, опустил клинок. Я понял его намерение и схватил покрепче. – Захочешь вернуться туда, придется переместить и меня. Ты же не желаешь моей смерти? – Седьмой! Конечно же Ворчун был недоволен. Это если говорить очень сдержанно. И даже не скрывал своей злости. Наверное, будь мы одни, в донжоне, он бы многого мне наговорил. А, может, и сделал. Но перед лицом большей части своего войска приходилось сдерживать себя. – Думаю, Брату необходимо будет ответить за совершенные злодеяния, – торопливо сказал я. – Не надо перекладывать возможность творить справедливость на тварей. Ворчун кипел, как наполненный чайник, но не взорвался. Конечно, я ходил по тонкой грани, но чего теперь уже бояться? Недавно нас могли разорвать на части Перворожденные. А чуть позже, может, через неделю-две, это проделают твари. Глупо пытаться сберечь оболочку, пытаясь выслужиться перед Ворчуном. – Куда они? – сменил объект гнева Вратарь с меня на бывших Агонететов. Трое из той четверки переместились, а последний, не прислушившийся к жалкому Инструктору, успел взмахнуть два раза мечом и утонул в белом скоплении тварей. Ну хоть кого-то удалось спасти. В любом случае, справиться с ними мы в состоянии. А так глядишь, и к вооруженным силам сможем привлечь. Я держал Охотника, чтобы он не пытался вырваться и смотрел на остатки Перворожденных. Их погубили не твари, заполонившие долину. Не длинные отростки, которые оплели тела. Не острые зубы, разрывавшие прочные оболочку. А гордыня и чрезмерный эгоцентризм. Вселенная не стала вращаться вокруг вернувшихся хозяев. Напротив, она нашла новых. Словно огонь в ночных окнах гасли один за одним Перворожденные. Обессиленные, уничтоженные, плененные. Все с простым и мрачным финалом. И только Ка, не в силах принять поражение, продолжал сражаться. Обуреваемый яростью, он казался последним Богом среди восставших смертных. Но Бог был один, а желающих разорвать его тварей сотни. И они продолжали пребывать, несмотря на скорое окончание боя. И Ка пал. Красный дракон появился в последний раз. Скромный в размерах, едва накрывавший ближайших иномирцев. Он широко взмахнул крыльями, задержав их на самом верху, вытянул острый хвост и рухнул вниз, на Перворожденного. Оболочка разлетелась на части, как хлопушка с конфетти, уничтожая вместе с собой всех, до кого можно было добраться. Только тогда выжившие твари остановились. Особи продолжали прибывать, оставаясь теперь возле двух червоточин – малой и большой. Они тревожно водили отростками, точно переговариваясь, вертели головами, но не двигались. Я понял, что иномирцы ждали. Будет ли повторное нападение тех, кто наблюдал за сражением ранее? Существ, обладающих такой же природой, как и атаковавшие. На минуту мне даже показалось, что Ворчун задумался. Да, нас сейчас было в несколько раз больше, чем Перворожденных. И это не считая тех Братьев, что остались в других мирах на алтарях. И именно теперь, в эту минуту, твари ослаблены. Вопрос в том, как сильно. Если бы кто-нибудь спросил меня, то я бы ответил, что мы свое время проморгали. Вратари должны были сражаться бок о бок с Вратарями. Пусть Проснувшиеся и оказались с немного повернутой матрицей, но лишь вмешавшись, у нас имелся шанс. А теперь… Так и придется собирать всех смертных, кто решится сражаться, а потом надеяться на чудо.