Я открыл дверь, проскользнул к себе в логово и включил свет. Неужели все-таки этот вечер подходит к концу? Событий в нем оказалось на неделю вперед. Я не заметил, что сижу на придверном коврике, как и был, в одежде. Нет, надо подниматься, готовить кушать, а то уже в животе урчит, и приводить свою голову в порядок. Я закинул пиво в холодильник, бросил грязный пакет с сосисками в раковину. Сполосну – и можно отварить. А вот с макарохами засада, ими я щедро засыпал дно котлована. Посмотрел в шкафчиках – полпачки риса. Живем. Кастрюля с водой быстро оказалась на конфорке. Теперь пришел черед осмотра внешнего вида. Несмотря на падение, штаны почти чистые. А вот руки… С ними было самое странное. Ладонь правой была покрыта грязью. Хотя я точно помнил, как дотронулся до мокрой раны. Такое хрен забудешь. Только теперь дошло, что и пакет должен был быть в каплях крови. Однако ничего подобного не наблюдалось. Следы падения – вот они, налицо. А крови убиенного нет. Хорошо. Что говорилось в тех странных сообщениях? Что я убил какого-то Игрока. Опять бред. Если бы убил – никуда бы тот не исчез. Напротив, лежал бы Лениным и ждал экскурсий от МВД. Скорее всего, как раз я при падении немного ударился головой, вследствие чего возникли легкие галлюцинации. Надо как раз внимательно осмотреть собственную дурную башку – не поранился ли. Я зашел в ванную комнату, включил воду и стал намыливать белые замерзшие руки. Пальцы противно закололо. Ну, ничего, все самое страшное позади. Мне нужно просто немного успокоиться и прийти в себя. Мокрыми ладонями пригладил волосы и выпрямился, подойдя к крохотному, висящему над стиралкой зеркалу. И чуть не закричал. Потому что оттуда на меня смотрел совершенно другой человек. Глава 2 Как писал Булгаков, «Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться». Я бы еще добавил, что в довольно извращенной форме, о которой и подумать было нельзя. С детства мне, как и каждому человеку с весьма средней внешностью, хотелось выглядеть чуть симпатичнее, чем оно было на самом деле. Природа и родители посредственно отнеслись к своим обязанностям. В отличие от красавиц-сестер, бешеным успехом у противоположного пола я не пользовался. Меня можно было бы назвать середнячком: узкий подбородок, длинный прямой нос, острые скулы. Типичный злодей-ботаник для голливудских фильмов. А тот, кто смотрел на меня из зеркала, был… симпатичным. Челюсть оказалась более массивной. На ее фоне четко очерченные скулы выглядели вполне органично. Уши маленькие, а не те радиолокаторы, к которым я привык. Брови белесые, точно посеребренные, да и кожа с волосами значительно светлее. Единственное, что осталось неизменным, – мои карие глаза. Только благодаря им и удалось идентифицировать в отражении себя. Но ошибки быть не могло. Светловолосый крепыш в зеркале был мной. Я нахмурился, почесал лоб, поправил еще раз чуть намоченные волосы. Похоже, что скорая понадобится не незнакомцу в котловане, а мне. Спокойствие, только спокойствие. На кухню я вернулся как пыльным мешком ударенный. Вода давно вскипела, но вместо риса я забросил туда только сосиски и открыл пиво. Дела. Нет, не так. Дела-а-а-а… И ведь страшно кому рассказать о том, что случилось. Сразу повезут в дурку. Если честно, я сейчас сам был не очень уверен в отсутствии душевной болезни. А что если все произошло как в тех многочисленных фантастических книжках? Наступил апокалипсис, большинство людей превращается в зомби, и лишь малая часть – в Игроков? Я включил крохотный кухонный телевизор, пощелкал по каналам. «Время», «Вести», «Новости», «Камеди», футбольчик – ничего необычного. Мне пришлось даже выглянуть в окно. Редкие прохожие, кутаясь в еще легкие для зимы курточки (всему виной запоздалое похолодание), спешат домой. Никто никого не ест и не убивает. Родилась мысль, что меня закинуло в какую-нибудь параллельную вселенную. Я даже обошел квартиру. Но тоже мимо. Такая же совдеповская обстановка – диван, он же кровать, бабушкин старый стол с моим ноутом, чехословацкая стенка – последний привет от страны, которой уже не существует. Окна деревянные, обои, поклеенные еще при жизни деда, шторы… Они явно не подходят к интерьеру и черт знает когда стирались. Не считая компа и телевизоров (один в крохотной трапезной, другой в спальне – зале – единственной комнате), со времен моей бабушки ничего не изменилось. Ну да, я лентяй, и мой холостяцкий образ жизни тому только способствует. Вернулся размышлять на кухню. Тем более что первая бутылка пива закончилась, а сосиски сварились. Налил в тарелку майонеза, кетчупа и устроил задумчивую трапезу под аккомпанемент комментатора, сетовавшего, что нападающий не попал с десяти метров по пустым воротам. Голова была тяжелая и категорически отказывалась выдавать хоть какие-то дельные мысли. Все усилия организма направились на переваривание пищи. Да и пиво действовало как хорошее седативное средство. Глаза слипались, нос стремился познакомиться со столом. Спать, надо спать. Не зря говорят, утро вечера мудренее… Будильник на телефоне надрывался почти минуту, прежде чем я его отключил. Дошлепал в темноте до ванны с мыслями «чего только не приснится», включил свет и чуть не заорал. Тот светловолосый крепыш никуда не делся. Чуть испуганно смотрел из зеркала, уходить не собирался. Значит, не сон. Я намазал щетку пастой, сел на край ванны и стал размышлять, как жить дальше. Я завис, когда уже почти дочистил правую сторону. Как можно было не заметить раньше этих полосок? Расположены они были по две – сверху и снизу. И испугали меня так же, как шестнадцатилетних школьниц на тесте беременности. Пара сверху оказалась золотистого и зеленого цветов, а снизу – красного и синего. Так, размышляем. Все началось с того, что я ударил вчера незнакомца. Некто в моей голове окрестил его Игроком. И думается, это не главный герой книги Достоевского. Может, каким-то образом мне удалось занять его место? Тогда все просто. Красная полоса – здоровье, синяя – мана, зеленая – бодрость, а золотистая? Вот хрен знает. Может, уровень моей неотразимости? Учитывая новую внешность, вполне вероятно. Я дочистил зубы и залез под душ. Вода шла чуть теплая – опять, скорее всего, рванула труба на нашем участке, но мне не привыкать. С детства я всегда был закаленный. Вытерся, оделся и сел на кухне думу думать. По-хорошему, конечно, надо в больницу. Не знаю, всякие там томограммы мозга делать или еще чего. Может легко оказаться, что в моей голове какая-нибудь опухоль. И именно она пытается поссорить меня с реальностью. С другой стороны, рвани я сейчас проверяться – Мумиё точно не обрадуется. Николай Степанович, мой начальник, был худым и жилистым, да вдобавок обладал редкой фамилией Мумиев. Понятно, что за прозвищем далеко ходить не пришлось. Я немного подумал и набрал его номер. – Алло, – недовольно раздалось в трубке. – Николай Степанович… – Сергей, ничего не хочу слышать. У нас Федор с Алексеем фестивалят опять. Что бы ни произошло, с работы не отпущу. Сегодня фура с пивом приедет. И точки кто обслуживать будет? – Николай Степанович… – Температура, руку сломал? Нет? Значит, никаких отговорок. Сергей, не самому же мне по складу бегать? – И отключился. Что называется, не судьба. Таки придется выходить. Новость, что Федя с дядей Лешей ушли в запой, – это, конечно, неприятно. Придется больше побегать. С другой стороны, работа такая, что и контингент специфический. Люди с высшим образованием в грузчики не идут. Я хотел сказать, нормальные люди. В моем случае это был сознательный выбор. Отучиться пять лет на экономиста, чтобы потом работать ручками. Ох, надо было видеть лицо моего отца. Собственно, это первая и одна из самых важных причин. Мне уже купили военник, приготовили теплое место в одной крутой компании на должность «подай-принеси», что называется «на вырост». А я пойди да устройся сам непонятно куда. Это уже был второй пункт. Конечно, трудно хвастаться перед друзьями-приятелями, что я сам, без блата, устроился грузчиком, но мне было как-то плевать. В словосочетании «взрослая и самостоятельная жизнь» главный упор – на слове «самостоятельная». И в-третьих, оказалось, что платят там вполне сносно для нашего хоть и крупного, но все же провинциального города. У меня хватало на поесть, попить, купить немного одежды и сводить понравившуюся девушку в кино. А если честно, особых друзей у меня и не было. Так, пара знакомых с универа, с которыми раз в пару месяцев можно встретиться и попить пива. Послушать об их сексуальных подвигах или, напротив, неудачах. Посочувствовать загруженности на работе. О моей они тактично предпочитали не упоминать. Понятно, что грузчик – не та профессия, о которой мечтают в детстве. Никто не говорит: «Будешь хорошо учиться – станешь вручную разгружать паллеты с пивом». Я и сам понимал, что со временем надо было куда-то расти. Но пока меня этот вопрос слабо волновал. А вот то, что необходимо валить на работу, – сильно. Я посмотрел в холодильник: кроме вчерашних сосисок и пары яиц, шаром покати. Хотя яичница с мясным продуктом категории Б вполне себе ничего, но если не есть ее каждый день. С детства я запомнил, что завтрак должен быть разнообразным, а также содержать белки, жиры и углеводы. Под эти критерии подходило только одно блюдо, и продавалось оно не так далеко от моего дома. Посмотрел на настенный хронометр в зале – уже полчаса как должны работать. Значит, успели поставить мясо и прожарить на несколько порций. Перед входной дверью волновался, как Леонов при выходе в открытый космос. Разноцветные линии не исчезли, да и руки поражали своей белизной. Что называется, привыкай к изменившейся реальности и своему новому телу. Точнее, его я ощущал как старое, однако глаза не врали… Ладно, поговорю с Мумиё. Не на сегодня, так хоть на завтра отпрошусь. Лестница встретила молчаливо, даже Машка не высунулась на звук моей захлопнувшейся двери. На третьем этаже привычно засвербило в носу от запаха кошачьей мочи. Тут у нас жила одна самодостаточная и очень уж независимая женщина неопределенных лет. Насколько ненавидела людей, настолько любила кошек. Оставшуюся часть пути проскочил бегом, заметив, что зеленая полоска чуть дрогнула и поползла вниз. Нажал кнопку домофона и вырвался на свежий, морозный воздух. – Понимаете, в чем дело, любезнейший. В нашем народе выпеств… выпестве…. воспитали чувство ущербности. Втемяшили, что нам, чтобы быть великими, обязательно надо кого-то ненавидеть. Нужен общий враг, который нам, могучим и прекрасным, мешает жить… О, Сергей Михайлович, категорически приветствую! – Петр Сергеевич взмахнул рукой, а я кивнул, на мгновение притормозив. Рядом с ним сидел, клевав носом, собеседник профессора. А если быть совсем точным – слушатель. Мужчина самой пренебрежительной наружности: в рваном тулупе, обвисшем трико и старых ботинках с потрескавшейся кожей на носках. Как стало понятно, ведущие светский разговор уже изрядно набрались. Но меня заинтересовали две вещи. Во-первых, это во сколько надо встать, чтобы в десятом часу успеть осоловеть? Правильно говорят: вижу цель – не вижу препятствий. Но было и «во-вторых», для меня самое любопытное. Над головой профессора висела плашка: Петр Сергеевич Ученый. ??? Плотник. ??? Забавное дело. Точь-в-точь как в какой-то продвинутой игре. Посмотрел на мужика в тулупе: ??? ??? Сантехник. ??? И все. О профессоре сказано чуть больше. Может, тут дело в том, что я его знаю, а второго вижу впервые? – Петр Сергеевич, а вы не говорили, что плотник. – Какой я плотник? – отмахнулся профессор. – Вот папенька, царство ему небесное, тот краснодеревщик был от бога. А я уже так, смастерить что или подлатать. Я кивнул, набросил капюшон и стал огибать дом, чтобы выйти на улицу. В голову закралась самая опасная мысль сумасшедшего: а что если я нормальный? Ну, то есть, может, тот вчерашний тип и вправду передал мне какие-то сверхспособности? Пусть даже случайно, как обычно передают венерические заболевания. Нет, обтягивающее трико и длинный плащ я носить не буду. Но что если я действительно стал кем-то вроде Игрока и смотрю теперь на мир через призму определенных условностей? Спешащие на работу люди лишь уверили меня в этой сумасбродной мысли. Над всеми висели знаки вопросов. Над кем-то – всего в пару строчек, над другими – чуть ли не в десяток. Но во всех была линия, которую я мог прочитать: кондитер, нумизмат, лидер, обувщик, татарин, учитель… Получалось, неведомая мне система показывает не только профессии, но и национальности, определенные личностные параметры, хобби. С этими размышлениями я буквально пролетел три дома и выскочил на угол – тут находилась остановка и вообще движение было побойчее. Однако самое главное, вон в той замызганной, на первый взгляд, кафехе делал самую вкусную шаурму дядя Заур. – Здравствуйте, – кивнул я. – Доброе утро, – поприветствовал пожилой обладатель частного бизнеса. Над его головой появилось: «Заур, азербайджанец». Очень смешно, будто я и не знал. – Можно одну с собой? – Зашел бы, я тебе чай налил, всухомятку едите, потом животом маетесь. Говорите, шаурма плохая. Бормотал все это дядя Заур, намазывая лаваш соусом и быстрыми, ловкими движениями закидывая на него горячее мясо. Все, что я знал о хозяине забегаловки: приехал он в Россию очень давно, женился на русской женщине и имел свой небольшой, но крепкий бизнес. Помимо него здесь делали шаурму и шашлык еще двое ребят, но сам дядя Заур всегда был неподалеку. Иногда выпивал со знакомыми посетителями или задумчиво смолил сигаретку, скрестив руки на небольшом животике. – Возьмите, без сдачи, – протянул я ему деньги. – Кушай на здоровье. Пакет с шаурмой перекочевал в мои руки. Горячее мясо в лаваше я схомячил быстро, даже не доходя до остановки. С тоской проводил взглядом свою отъезжающую маршрутку – теперь минут десять ждать – и отошел в сторону. Прикурил сигарету и блаженно затянулся. Если поразмыслить, все не так уж и плохо. Это с поправкой, что у меня порядок с головой. Соответственно, если я не представляю интерес для психиатров, то надо узнать, как пользоваться тем, что мне досталось. Насколько помню, надпись говорила что-то про умение Проницательность, заклинание Свет и лик Спаситель. Про последние два пункта не ясно, как их активировать. Проницательность, как понял, была пассивной и работала постоянно. Неожиданно быстро подъехавшая маршрутка разрушила все планы по порабощению мира. Пришлось забираться внутрь. Рассчитываясь с водителем, я обратил внимание, что, помимо редких знаков вопроса, над ним горит Лихач. Сразу плюхнулся на место и стал держаться за ручку впереди стоящего сиденья. Новое умение нравилось мне все больше и больше. Потому что буквально через три перекрестка маршрутка с диким скрипом тормозных колодок остановилась, чуть не столкнувшись с поседевшим за пару секунд дедулей на «Гранте». И все пассажиры резко повалились вперед. Кроме меня. Лихач пытался еще дважды ускорить мою встречу с Богом, но тщетно. На остановке у завода строительных материалов я выходил чуть испуганный, но вполне целый.