Я рассеянно киваю. На самом деле мне не особенно важен ответ Олега - я просто пытаюсь хотя бы немного прийти в себя, и все. - Вы сказали, что хотите поговорить, - через некоторую паузу, во время которой Олег молчит, все-таки говорю я, намекая на емкий приказ мужчины, когда я мыла в коридоре полы. - Говорите. Я слушаю. Или это все? Я демонстративно поднимаю стопку фотографий на уровень груди. Мужчина бесшумно и почти незаметно вздыхает. Но когда он начинает рассказывать, я с жадностью внимаю каждому его слову. Глава 18.3. Олег Мужчина не позволяет ни единой эмоции, ни одному отголоску давних чувств окрасить его своеобразную исповедь. И при этом он чутко пытается уловить реакцию девушки - увидеть неприязнь или горечь, разочарование или боль. Но Таня лишь внимательно слушала и, не отводя взгляда, смотрела на него. Олег не погружается в свои воспоминания, а будто бы смотрит со стороны. И честно рассказывает свою общую с Карповыми историю. О том, как они с Софьей и Сергеем учились в одном классе. Как дружили, как влюбились в одну и ту же девчонку. Как обоюдно тянулись к улыбчивой и легкой на подъем Уколовой, которая отличалась не только прилежной учебой, но и веселым, как у сказочной феи, нравом. Как та в итоге выбрала Сергея, вышла за него замуж, а их дружба от этого почти не испортилась. По крайней мере, до поры до времени. Олег не стал скрывать, что продолжал любить Соню даже после собственной женитьбы. Даже после рождения у обеих пар детей. Но, внутренне чувствуя, что Таня хочет побольше узнать именно о своих родителей, Должанский рассказывает, как упорно и трудолюбиво старался Сергей подняться в бизнесе. Каким профессионалом показывал себя во время сделок. Каким терпеливым и любящим мужем и отцом он был. О его мечтах и надеждах. О его трудах и заботах по покорению ресторанного дела не только на родине, но и за рубежом. Когда он подошел к самой болезненной теме - автокатастрофе - Татьяна вполне ожидаемо расплакалась. Но тихо и скупо, старательно сдерживая свои эмоции. И вот тут Олегу пришлось достать из ящика стола очередные бумажные пакеты и вытряхнуть из них кипы бумаг и папки с прозрачными обложками. Может, это и было цинично с его стороны - так резко переключаться со смерти самых близких Тане людей на тему финансов, но ему было необходимо окончательно посвятить девушку во всю касающиеся ее дела и информацию. - Это - копия завещания твоего отца, Таня, - сообщает Олег, встав со своего кресла и зайдя за спину девушки. Он подносит бумагу Тане и непроизвольно (или специально?) наклоняется к ней, чтобы тайком вдохнуть аромат ее волос, - На самом деле оно гораздо больше - Сергей был крайне скрупулезным и внимательным к деталям и любым непредвиденным ситуациям. Это лишь та страница, которая перечисляет все движимое и недвижимое имущество, счета и номера банковских ячеек, а также коды доступа к ним. В случае его смерти это все должно было перейти его жене и детям. Но, так как в живых осталась только ты, все это теперь твое. Таня дрожащими пальчиками берет документ, но сразу же безвольно опускает вниз, не считая мелкие ровные строчки достойными своего внимания. - Таня… - тихо зовет Олег, обхватывая ладонями тонкие девичьи плечики, - Пожалуйста, сейчас сконцентрируйся и внимательно меня послушай. Юрист твоего отца подробно описал каждый вариант наследования. А также приложил список опекунов. На первом месте были родители твоего отца. На втором я. И только лишь на пятом - Орловы. Будучи несовершеннолетней, ты, конечно, не могла пользоваться своим наследством в полной мере. Как, впрочем, и твои опекуны. Но кое-какие возможности у них все же были. И, если ты захочешь подробнее изучить все документы и финансовые отчеты, ты увидишь, что это очень даже неплохие возможности. Однако, предвосхищая желание твоих опекунов воспользоваться твоим имуществом, Сергей ввел одну очень важную деталь - ты можешь полностью и самостоятельно распоряжаться своим наследством только по достижению 21-летнего возраста. Ты понимаешь, что это значит? - А разве есть разница? - глухо и рассеянно отзывается девушка. Олег окончательно обходит кресло с сидящей в нем Таней и садится на корточки. Заглядывает в бледное и растерянное личико и ласково обхватывает необыкновенно холодные ладони своими пальцами. - Танечка… - проникновенно произносит он, сжимая их, - Разница есть. Я не хотел тебя обманывать, я не знал всех нюансов. Черт возьми, я даже не знал, что ты жива! Я был уверен, что в той авиакатастрофе погибли все! Когда я встретил тебя и узнал, кто ты, я даже не сразу поверил… Хотя… Ты очень похожа на Соню. На свою мать. Я подумал, что это просто совпадение - фамилия, внешность. Потом ты рассказала о себе, о своей семье. Я поднял свои связи и узнал кое-что еще. Конечно, всю информацию не удалось раздобыть сразу, хотя этого и хватило, чтобы дать Орлову понять, что ему не следует рассчитывать на чужие деньги. И на тебя, Таня… Что-то оживает в лице девушки, и она, сфокусировав взгляд, внимательно смотрит на коленопреклоненного перед ней мужчину. Мягко освободив одну ладошку, кладет ее на немного колючую из-за щетины щеку Олега. И нежно оглаживает пальчиками острую скулу. Не ожидая такой ласки, мужчину инстинктивно дергается в сторону, но уже через миг с безотчетной жадностью прижимается к внутренней стороне ладони, наслаждаясь ее мягкостью и гладкостью. И вдруг Татьяна удивляет его спокойным и совершенно ровным тоном: - Ты поэтому пил вчера, да? До сих пор переживаешь их смерть? А вот я и забыла, что это случилось 5 сентября… - Не надо, Таня, - тихо просит ее Олег. Убирая руку, девушку откидывается на спинку кресло и, легонько вздохнув, прикрывает глаза. Мужчина понимает, что та что-то обдумывает, и почему-то ему это совсем не нравится. Она же совсем маленькая, нежная и чересчур мягкая. Совершенно не приспособлена к самостоятельной жизни и потому - нуждающаяся в заботе. В его заботе. - Прости. Я должен был рассказать тебе все раньше, - снова просит Олег. На губах девушки неожиданно появляется улыбка - слабая, немного кривая, но все равно очень красивая. Одновременно с улыбкой ее ресницы вздрагивают и распахиваются, и Таня снова смотрит на него. - Должен, - рассеянно соглашается девушка, - Но тянул. Видимо, собирал всю возможную информацию. - Это досье, - мужчина кивает на заваленный стол, - Было готово еще две недели назад. Но да, тянул. - Ясно… Почему же не рассказал вчера? Ведь хотел же, правда? - Я думал об этом… Но был пьян. И наделал ошибок… - Разве это было ошибкой? Я так не считаю. - Конечно. Таня, ты ведь такая молодая! А теперь еще и богатая! Я помогу тебе оформить все необходимые документы, познакомлю со своими юристами и нотариусом, предоставлю лучшего финансиста. Ты закончишь учебу и продолжишь дело своих родителей. Не дашь холдингу развалиться и сможешь выбрать тот путь, который тебе покажется самым лучшим и желанным. А если тебе понадобиться моя помощь - я с радостью помогу. Всегда! В любой момент! Таня задумчиво молчит и внимательно разглядывает мужчину. Снова думает. И в итоге упрямо повторяет свой вопрос: - Разве это было ошибкой? Влюбленная девочка! Чувственная и совершенно не прагматичная! Для нее вопрос денег совершенно не важен, зато ситуация с неожиданным прорывом чувств беспокоит ее сердце невероятно сильно. И потому она тихонько, но смело спрашивает: - Я тебе совсем не нравлюсь? Такой прямолинейности Олег не ожидает. Ее вчерашнее поведение после его отказа тоже привело его в смятение, но после он решил, что девушка решила действовать согласно привычному алгоритму - в любой непонятной ситуации надевать светскую маску и улыбаться. Сейчас же, после всего того вороха информации, которую она получила и вряд ли восприняла спокойно, она смотрит на него вспыхнувшим взглядом и жадно ждет от него искренности и правды. Лжи она не потерпит. И не поймет. Не от человека, который в ее глазах теперь не только неожиданно щедрый благодетель, но и старинный друг родителей. Поэтому он и отвечает: - Ты мне очень нравишься, девочка. Глава 19.1. Татьяна Я соскальзываю с кресла прямиком в объятья - Олег успевает распахнуть свои руки перед тем, как прижимаюсь к его груди и жадно обхватываю широкие и сильные плечи. Но едва я пытаюсь поцеловать его, мужчина ловко уворачивается и, обхватив пальцами мой затылок, вжимает в свою шею. - Ты мне очень нравишься, Танечка. - повторяет тихо Олег, - От тебя голова идет кругом и сердце бьется как сумасшедшее. Твой запах… Твоя улыбка… Одно твое присутствие в доме заставляет меня сходить с ума и желать невозможного. - Это потому, что ты любил мою мать? - спрашиваю я, внутренне содрогаясь. - Потому, что я старый, девочка моя, - бормочет мужчина, машинально поглаживая меня по волосам, - У тебя вся жизнь впереди. У меня дочь твоего возраста и мне уже полагается становится дедом. И ломать, связывая твою жизнь со своей, я не намерен. - Ты до сих пор любишь ее? - настойчиво, причиняя своим вопросом боль самой себе, спрашиваю я. Олег вздрагивает. Но вдруг решительно оттягивает меня от себя, но недалеко - проникновенно вглядывается в мое лицо, проникает своим взглядом в самое нутро, и жар его глаз и дыхания опаляет меня, заставляя в один миг вспыхнуть. - Не надо задавать такие вопросы, - просит он горячо, - Это неправильно. И нечестно. - По отношению к кому? Ко мне? Или к ее памяти? Наверное, это жестоко и бессердечно - ревновать к собственной матери, еще и почившей. Но мне невыносимо думать, что причиной доброты Олега была лишь его неугасшее чувство к ней. Еще и внешность! Я знала, что была очень похожа на маму в ее юные годы. Если не характером, то внешностью - точно. Меня это никогда не напрягало, наоборот - так я чувствовала свою близость и родство с ней. Но сейчас… Именно сейчас, когда я пережила жесточайшее разочарование и разрыв с горячо любимым и тем не менее грубо предавшим меня мужчиной, когда я неожиданным образом влюбилась снова - не имея к этому ни предпосылок, ни возможностей, когда я внезапно даже для самой себя решаю этого самого мужчину завоевать несмотря ни на что - я не могу выносить эту нашу схожесть! И не могу не думать о том, что, поцеловав меня накануне, Олег на самом деле в своем воображении целовал другую! - Маленькая моя, - неожиданно трепетно и чувственно шепчет прямо в губы, но не касаясь их, мужчина. Его ладони аккуратно, но жадно обхватывают мою шею, подушечки больших пальцев скользят по подбородку и легонько касаются рта. - Прекрасная. Сладкая. Самая лучшая… Пожалуйста, не бери это в голову, не трави свою чистую душу. У тебя и так было слишком много переживаний. И тебе уж точно не стоит мучиться из-за меня… Сколько слов… Сколько нежности и ласки в них и в мужском, немного хриплом голосе… Столько неожиданной тоски и отчаяния в нем… Я готова слушать и слушать его, лишь бы… Лишь бы обнимающие меня руки не отпускали меня… И тогда я готова сделать все, что угодно. Только на одно я не способна, по крайней мере сейчас - точно: так легко отказаться от своего желания чувствовать тепло и заботу дорогого мне, несмотря ни на что, мужчины. Именно поэтому я упрямо тянусь с нему. И крепко цепляюсь за плечи и шею, желая получить долгожданный поцелуй. И плевать на контроль. И плевать на первоначальный план. У меня сейчас в голове полный бардак, а на сердце - раздрайв. Мои руки дрожат, и поджилки трясутся. От страха. От желания. От неуверенности и страсти. От злости и предвкушения. - Это не я мучаюсь. А ты, - жалобно шепчу я мужчине на ухо, пока тот старательно изворачивается, - Я здесь! Я рядом! И я… я… я хочу тебя! Я прошу самую малость! Всего ничего! Это не сложно, поверь! Ты говоришь - ошибка! Но это не так! Меня не беспокоит разница в возрасте, не беспокоят все эти деньги… Хочешь - возьми! Столько, сколько тебе нужно! А мне просто позволь быть рядом!