Остальные члены Племени отреагировали иначе. Вокруг зазвучали встревоженные, непонимающие голоса. Многие уставились на Тадеуса с еще большим отвращением, чем смотрели они на Бога и Жнецов. «Ага, значит, он еще не взял под контроль все Племя. Я помогу ему, а когда он станет мне не нужен, он отправится вслед за своей собакой и будет принесен в жертву ради общего блага». – Тадеус, твои люди слабы. Твой город разрушен. Пора сделать выбор. На поляне повисла тишина. – Ты сказал, что мы уже встречались, но ты изменился, Верный Глаз. – Так и есть, – сказал Смерть. – Верного Глаза больше нет. Он пожертвовал собой, чтобы пробудить меня, Бога Смерти. Почти как твой любимый Одиссей пожертвовал собой, чтобы пробудить в тебе истинного Воина. – Одиссей умер из-за мутантки-землерылихи, – процедил Тадеус. Он оскалился и стал так похож на Жнецов, что Племя дружно ахнуло. – Но ведь мы с тобой знаем правду, не так ли? Тадеус начал было возражать, но Бог поднял руку, перебивая его. – Нет. Прибереги ложь и оправдания для других – если выживешь. Сейчас ты должен выбрать. Сложи оружие и стань союзником Смерти – или умри. Во взгляде Тадеуса появилось хитроватое выражение. – Союзники не сдаются друг другу. – Знаешь, Тадеус, будь ты богом, ты мог бы устанавливать правила. Но ты не бог. Бог здесь я. И я требую, чтобы мои «союзники» сложили оружие, – непринужденно ответил Смерть. – Не делайте этого! – закричал один из Псобратьев. – Племя никогда не сдастся свежевателям! – выкрикнул другой. Не обращая на них внимания, Смерть устремил взгляд на Тадеуса и заговорил так, словно они и впрямь были давними союзниками: – Ты попробовал его – настоящее могущество. Только я могу показать тебе, как получить больше. Или же я могу тебя убить. Конечно, кто-то из вас сумеет сбежать, но чего ради? – На его лице появилась свирепая улыбка. – Вы всегда можете отступить в наш город. Меня и моего Народа там не будет. Мы будем здесь – будем отстраивать новый небесный город. Сделай выбор! – приказал Смерть голосом, от которого закачались верхушки сосен. – Древесное Племя! Сложить оружие! – закричал Тадеус. Арбалеты, болты, ножи и мечи застучали по земле: Племя неохотно повиновалось новому Главе Воинов. Глава 3 Затянутое облаками небо быстро опустилось на Умбрию, погрузив мир во тьму, невольно представившуюся Мари отблеском тех ужасов, которые они оставили за спиной. С левого плота у маленькой лодки, в которой сидели Мари, Ник, Ригель и Лару, раздалось поскуливание, и Мари взглянула на большую овчарку. – Все хорошо, Лару. Я знаю, к этому нужно привыкнуть, но нам предстоит долгий путь, так что устраивайся поудобнее, – сказала она спутнику Ника. Но Лару заскулил еще отчаяннее, а Ригель только подлил масла в огонь, послав Мари мысленный образ измученного и покрытого кровью Ника. Мари отложила весло, осторожно пробралась по лодочке к Нику, который, сидя к ней спиной, размеренно рассекал воду веслом. Она нежно коснулась его, и он, удивленно вздрогнув, застонал от боли. – Мари, тебе придется помогать мне грести – по крайней мере, пока мы не доберемся до дальнего края Фермерского острова и окончательно не войдем в Умбрию, – пропыхтел Ник. Мари поняла, что рука, которой она его касалась, намокла. Она потерла пальцы и поднесла их к носу – и правда обрушилась на нее, как кулак. – Ник, у тебя кровотечение. Сильное. – Надо выбираться отсюда. У нас еще будет время меня подлатать. – Ник! Посмотри на меня. Он неохотно выпрямился и, перестав грести, повернулся на маленькой скамеечке лицом к Мари. Она ощупала его лоб и щеки и ахнула, когда поняла, что все его тело покрывает холодный пот, а кожа липкая и влажная. Руки целительницы быстро и уверенно запорхали по его телу, безошибочно отыскав сочащиеся кровью раны на плече, боку и бедре. – Ник, ты ранен и теряешь много крови. – Я знаю, Мари. Но мы и так отстали от остальных. Нужно их догнать. Мари оглянулась. Ник был прав. Лодка Дэвиса и Джексома только что была всего в паре ярдов от них, но теперь вокруг чернела одна вода. Она всмотрелась в темноту и различила впереди мелкую рябь на воде, оставленную другими лодками. – Нет, Ник. Так не пойдет. Если ты потеряешь сознание, я никогда не догоню Стаю. Мари сложила руки рупором и закричала: – Дэвис! Нику нужна помощь! – Слышу, Мари! Возвращаемся! – донесся до нее голос Дэвиса. – Нет, Мари. Не позволяй им возвращаться. Нас может преследовать Племя. – Джексом продырявил остальные лодки. У нас есть время, – твердо возразила она и накрыла ладонью его руку. – Прекращай грести. От этого усиливается кровотечение. Вздохнув, Ник бросил весло на деревянный пол лодки. Мари сидела достаточно близко, чтобы почувствовать, как его тело, переставшее расходовать остатки энергии на греблю, охватила дрожь. Оказавшись на воде, Мари перебрала дорожный мешок и надела на себя чистую рубашку. Теперь она начала отрывать от нее лоскуты ткани и перевязывать ими самые серьезные из ран Ника. – Мари, Ник! Что у вас? – Голос Дэвиса был полон тревоги. Их лодка стукнулась об лодку Мари и Ника, Джексом протянул к ним весло, Мари ухватилась за него и подтянула два маленьких деревянных каноэ друг к другу. – Ник ранен. У него кровотечение. Сильное, – сказала она, не отвлекаясь от перевязки. – Он не сможет грести, пока я его не исцелю. – Я могу грести. Но недолго, – признал Ник. – Ничего страшного, – сказал Дэвис. – Вот как мы поступим. Мари, вы с Джексомом поменяетесь местами. – Ник начал возражать, но Дэвис его перебил: – Это временно, Ник. Стая ушла недалеко. Джексом поможет тебе догнать остальных, а я помогу Мари. Когда мы с ними поравняемся, то поменяемся снова. – Хорошая идея, – согласилась Мари. – Как я понимаю, Антрес в первой лодке? – Да. – Когда мы их нагоним, нужно будет попросить Антреса остановиться – ненадолго, только чтобы призвать луну и исцелить Ника. – И себя, – мрачно добавил Ник. – Ты призвала солнечный огонь – несколько раз. Ты спасла Лару, Ригеля и меня. – И Фортину! Не забывай про эту чудо-девочку, – подхватил Джексом. Молодая овчарка кое-как свернулась у него на коленях, хотя она, как и ее брат Ригель, слишком выросла, чтобы удобно разместиться в ногах спутника. Мари заметила, что Джексом словно не замечает мокрой и тяжелой шерсти подросшего щенка. Его руки безостановочно поглаживали ее, а Фортина почти не отрывала взгляд от лица своего нового спутника. – Как же мы можем забыть о Фортине, – улыбнулась Мари Джексому и его пушистой спутнице. – Добро пожаловать в Стаю, малышка. Я очень рада, что ты с нами. – И я! – Джексом перевел на Мари глаза, полные слез счастья. – Она так меня любит! Я это чувствую. – Я знаю. Я рада за тебя, Джексом. – Быть спутником овчарки – ни с чем не сравнимое ощущение, – кивнул Ник и поморщился: даже легкое движение вызывало у него боль. – И я тоже за тебя рад. Но все же Мари спасла нас всех, и ей, как и нам, нужна сила луны. – Я сохраню немного для себя. Не беспокойся, Ник. Но я не настолько измучена, какой была, когда в последний раз призывала солнечный огонь. Я учусь, и на этот раз у меня получилось впитать немного силы солнца. – Но тебя только что стошнило, – заметил он. – Да, но скорее из-за того существа на хребте, чем из-за усталости от призыва солнечного огня. Джексом, передай мне Фортину. Я подготовлю для нее место, а потом мы с тобой поменяемся. С молчаливого согласия Ника они, осторожно балансируя, перенесли щенка; Ригель и Лару не сводили с них глаз, ободряюще барабаня хвостами по доскам. Мари коснулась влажной щеки Ника. – Мы будем держаться рядом, – пообещала она ему, прежде чем поменяться с Джексомом местами. Ригель заскулил. – Все хорошо, малыш, – быстро сказала Мари, – я буду рядом. Маленький пшеничный терьер Дэвиса, Кэмерон, приветственно запыхтел и лизнул Мари в лицо. Она рассмеялась. – И Кэмми за мной приглядит. Не обращая внимания на негодующее фырканье Ригеля, Мари потрепала Кэмми по шерстке, и тот восторженно завертелся на месте. – Спокойно, Кэммчик. Не переверни лодку, – сказал Дэвис, и его спутник тут же затих. – Джексом, ты пробил все оставшиеся лодки? – спросила Мари. – Все, кроме двух одноместных в самом конце ряда. Я начал с больших лодок. Я… надеюсь, я поступил правильно. – Конечно, – сказал Ник. – Ты молодец. Теперь меня меньше тревожит мысль о преследователях.