– А вы не знаете, как с ним связаться? – спросила Алисса. – Не-а. Он держался особняком, даже когда еще работал тут. Приходил, делал, что было нужно, и уходил. Ни с кем не общался, не бывал на вечеринках и праздниках. Не поймите меня неправильно: он был дружелюбный парень и покупателям нравился. Просто держал язык за зубами. Никто из нас не знал, где он живет, насколько мне известно, но вы все равно попробуйте спросить остальных – вдруг я ошибаюсь… Если честно, не встречайся мы с ним время от времени на рынке, я бы решил, что он давно переехал. Позднее в этот же день, когда они собрались всей командой, чтобы обсудить полученные данные, Алиссе на телефон пришло уведомление о полученной срочной почте, и она взяла паузу, чтобы посмотреть, что там. Поступила информация по Ларри Уилкинсу, Мерлу Лерою и Хантеру Дженкинсу. Алисса просмотрела ее и сообщила результаты команде. – Ларри Уилкинс – тот, за кого себя выдает. Никаких приводов в полицию, нет даже штрафов за превышение скорости или за неправильную парковку. Мерл Лерой – военный в отставке, в молодости пару раз попадал в неприятности, но мелкие. Помимо этого – никаких тревожных сигналов. По Хантеру Дженкинсу информации совсем немного, но нам подтвердили, что человек с этим именем погиб. Что-то беспокоило ее весь день, и она глянула на Корда. – Хочу узнать, что удалось раскопать в архиве по Эвану Бишопу, раз уж он единственный фигурант в деле Эвелин Мартин, местонахождение которого нам до сих пор неизвестно. – Отличная мысль, – сказал Корд. Алисса написала электронное письмо в архив, и команда вернулась назад к работе – пересматривать дела и пытаться отследить связи там, где их нет, отбрасывая не оправдавшие себя теории и выдвигая новые. Все это время Алисса пыталась решить, действительно ли Хантер Дженкинс – серийный убийца, ответственный за смерть Калли Маккормик, или они опять пошли по ложному следу. К восьми часам вечера, наткнувшись на очередную метафорическую кирпичную стену, она почувствовала себя бесконечно измученной, злой и раздраженной – еще и потому, что Корд запретил ей дальше пить кофе, раз она не съела ни куска пиццы, которую они заказали на всех. Команда при этих словах расступилась, освобождая им поле битвы. – Я недавно ела, – прорычала Алисса, пытаясь обойти Корда, вставшего у нее на пути со скрещенными на мускулистой груди руками и высоко поднятыми бровями. Корд не шелохнулся. Он что, думает, Алисса не решится применить к нему свой «Тейзер»? Руки у нее так и чесались это сделать. А она-то считала его ужасно деликатным, этого придурка! – Крекеры, – ответил Корд дерзко, – за еду не считаются. Либо ты поешь – у нас еще осталась пицца с овощами, – либо мы все сейчас разойдемся и продолжим завтра утром, на свежую голову. Алисса обвела глазами утомленные лица членов команды и сдалась. – Ладно, – сказала она, хватая со стола свои вещи, – но когда приеду домой, я выпью кофе. С этими словами Алисса вышла за дверь. Сейчас, стоя перед запотевшим зеркалом в ванной, она подула на него из фена, чтобы появился маленький сухой кружок, и вспомнила о наблюдении, сделанном сначала Лиз, а потом и другими членами команды – о том, что большинство жертв похожи на нее. Взяла свою любимую щетку для волос и причесалась. В целом она понимала, почему Лиз заметила сходство, но сама не была в нем убеждена. «Вы напоминаете мне ее». Слова Терри Митчелл прозвучали у Алиссы в ушах, и она потрясла головой. Как она говорила остальным, в Нью-Мексико множество молоденьких блондинок, к тому же теперь волосы у нее рыжие – она их покрасила. Алисса припомнила свой разговор с судмедэкспертом, которая заходила в участок обсудить другое дело с капитаном Хаммондом. – Знаю, Корд уже передал тебе информацию, но я хотела поговорить лично. Ты, конечно, не очень обнадеживайся, – сказала она, – но, кроме грязи под ногтями Калли Маккормик, которая попала туда, когда она пыталась выбраться из могилы, я нашла клетки кожи. А это, вместе с несколькими чужими волосами, запутавшимися в ее собственных, может дать нам профиль ДНК. Я уже отослала образцы в лабораторию. – Калли, мы приближаемся к разгадке, – прошептала Алисса. – Мы отыщем Хантера Дженкинса или того, кто сделал это с тобой, и заставим его заплатить. Я обещаю. Она повторила эту клятву еще раз, собирая волосы в хвост, и потянулась за своей любимой заколкой. – Черт побери, Холли! У тебя же есть свои заколки, зачем таскать мои? – возмутилась она в адрес отсутствующей дочери. Раздраженная, напомнила себе, что благодарна за отношения с Холли, позволявшие той брать у матери вещи. У самой Алиссы такого не было, потому что после убийства Тимми мать перестала заботиться о чем-либо, включая Алиссу. Когда они с Броком поженились, Алисса поклялась, что, если у нее родится дочь, она ни за что не станет обрывать с ней связь, что бы ни произошло. Тем не менее заколку следовало вернуть. Алисса воспользовалась вместо нее резинкой, закончила с волосами и прошла в спальню, где надела свою любимую пижаму. В этот момент семья вернулась домой: даже если б хлопок двери не потряс дом до основания, сложно было бы не заметить их приезда, поскольку дети, кажется, изо всех сил старались перекричать друг друга. Простонав: «Мейбл!», Алисса побежала вниз. – Я не только старшая, но еще и первая из бабушкиных внуков, так что машина точно достается мне! – кричала Холли. – И что? Я не виноват, что родился вторым. К тому же я ее единственный внук, а ты даже не любишь спортивные машины и гонки, так зачем она тебе? – орал Айзек на сестру. Брок стоял, опершись о барную стойку и скрестив ноги; он грыз яблоко. Алисса поцеловала его в щеку, забрала яблоко у него из рук, откусила и вернула обратно. Затем мотнула головой в сторону детей и одними губами прошептала: – Машина твоей матери? Ее свекровь раскатывала на прекрасном и очень дорогом желтом «Камаро». Алисса считала, что Мейбл выглядит смехотворно; та же была уверена, что выглядит круто. – Ага. – Брок кивнул. Алисса покачала головой и оборвала спор, пока тот не вышел из-под контроля. – Бабушка пока что не умерла, так что нет смысла спорить, кому достанется ее машина, вам так не кажется? К тому же, может, никто из вас ее не получит. Холли и Айзек развернулись к ней и закричали еще сильнее, так что Алиссе пришлось применить «гневный материнский взгляд», затыкая им обоим рты. Этот взгляд они хорошо знали, и понимали, что после него лучше замолчать. Холли побежала к себе, и тут Алисса вспомнила про заколку. – Холли, не забудь вернуть мою коричневую заколку мне в ванную, ладно? Холли обернулась с порога гостиной. – Ты о чем? У меня ее нет, – сказала она ядовитым тоном. – В моей ванной ее тоже нет, и я совершенно уверена, что твой отец и брат ее не брали, поэтому мои дедуктивные навыки и чутье детектива подсказывают, что взяла ее ты. – Ну а я не брала. Вероятно, с твоей дедукцией что-то не то. Может, ты сама ее где-нибудь потеряла? Все уставились на Холли так, будто у нее вырос третий глаз посреди лба. Алисса медленно расставляла вещи на кухне по своим местам. «Это занимает всего несколько секунд», – всегда говорила она, когда кто-нибудь утверждал, что поставит все по местам «позднее». Стоя на своем, Холли пробормотала: – А что? Такое тоже бывает. Алисса вздохнула. Она сильно устала, и последнее, что ей сейчас было нужно, – ссора с дочерью из-за заколки. – Можешь просто проверить? Ты могла кинуть ее в сумку для спортзала, даже не заметив. Холли пожала плечами. – Ладно. Но ее там не будет, потому что я ее не брала. Она развернулась на пятках и вышла. Айзек собрался последовать за сестрой, но Алисса заметила, что лицо у него красное и глаза слезятся. Она задержала сына и приложила ладонь к его лбу. – Ты что-то горячий… Ты нормально себя чувствуешь? – У Тревора все кашляли и чихали. Ужас просто. Наверное, заразился от них. Теперь мне можно идти? – Конечно, – сказала Алисса. Ее рука упала вниз. Секунду спустя две двери хлопнули достаточно громко, чтобы выразить недовольство – в духе тинейджеров, но не оглушительно, как могли бы. Дети Алиссы давно усвоили, что хлопанье дверьми обычно не стоит тех проблем, которые за ним следуют. – Надо ли мне спрашивать, с чего вообще начался этот разговор? – обратилась Алисса к Броку. – Мама, – обреченно вздохнул он, и это было все, что ей следовало услышать. Мать Брока обладала уникальной способностью провоцировать ссоры между двумя своими единственными внуками. Она обожала слушать их споры о том, кто из них любит бабушку больше. Для нее это было своего рода игрой, подтверждением ее власти. – Ну конечно. Могла и сама догадаться. – Могла бы, – подтвердил Брок, подтягивая ее к себе за рукав пижамы. – Почему же не догадалась? – А какой ужин я пропустила? – поинтересовалась Алисса. Брок состроил гримасу, и она рассмеялась. – Мясной рулет? Серьезно? Муж наморщил нос, и Алисса расхохоталась еще сильнее. Мейбл настаивала на том, что ее сын обожает домашний мясной рулет, хотя на самом деле он его не переваривал… и отказывался говорить ей, чтобы не огорчать. – Жаль, что я не попробовала. – Да уж, вижу я, как тебе жаль… Кстати, а чего удалось добиться с вашим делом? Продвинулись куда-нибудь? Вспомнив о последних разочарованиях, Алисса покорно призналась: – Не особо. Еще и Корд лишил меня кофеина, – проворчала она, по-прежнему раздраженная, хоть напарник и был прав. – Козел. Хочешь, я его побью? Брок притянул ее к себе, и Алисса положила голову на крепкую грудь мужа. – Хм… отличная идея. Может, я даже вернусь к тебе от Уилла Смита. – Она почувствовала, как он кивнул, и улыбнулась. – Корд сказал, что сначала мне надо поесть. Что крекеры за еду не считаются. – Он был прав. Но я все равно надеру ему задницу, если тебе хочется, – сказал Брок. – Спасибо, – прошептала Алисса; слова «серийный убийца» и «похожи на тебя» снова промелькнули у нее в мозге. – Но, мне кажется, мы постепенно выходим на правильный путь. Надо только определиться, какой версией заняться в первую очередь. – У тебя получится, родная. Всегда получается. Глава 37