Продавать недвижимость — это не выход. И мне не хотелось лишать брата с Кариной последнего имущества, они и так жили небогато. А ведь совсем недавно я мечтала, что все мы будем жить замечательно. Я буду зарабатывать и всем помогу. Тем более когда-то я обещала родителям взять кредит на себя. И вот чем все это закончилось. Я должна найти выход! Глава 27 Я плакала день и ночь. На работе взяла несколько дней отпуска, совсем не могла работать. Ужасно горевала о родителях, мне было так жаль их и жаль себя! Почему я так несчастна? Однажды ночью мне вдруг приснился Иван, как когда-то давно в Марселе. Он снился мне и просил о помощи. Я проснулась среди ночи с криками: «Ваня! Где ты?» До утра больше не уснула. Почему он снится мне? Может, это знак? Или стресс? А вдруг он жив и нуждается в помощи? Ванечка… Как же так случилось, что мы потеряли друг друга? Без тебя моя жизнь не ладится… Но убиваться и жалеть себя было некогда, надо решать насущные проблемы. С Игорем я почти не разговаривала, между нами все разладилось окончательно. Я все еще надеялась, что у него проснется совесть, но она, видимо, слишком крепко спала. Он тоже со мной не разговаривал, снова стал приходить поздно и часто в нетрезвом виде. Где-то на уровне подсознания я догадывалась, что все это неспроста, скорее всего это проделки Кристины. Узнать я могла это только у одного человека, и он единственный в состоянии мне помочь. Ничего не оставалось, я собралась с духом и снова пошла к Залевскому. Я сгорала от стыда, но была уверена, что он спасет меня снова. Я понимала, что это уже наглость с моей стороны, но что еще я могла предпринять? — Проходи, — предложил он, едва открыв дверь. — Я только на минуточку. Это не по работе, по личному, — сразу предупредила я. Отчего-то у меня дрожали колени, и, чтобы не упасть, я вошла и сразу села на банкетку, стоящую в прихожей. — Ты чего? — Он обеспокоенно посмотрел на меня. Он был в курсе моей двойной потери, сочувствовал и даже оказал материальную помощь, хоть я и так была ему должна. — Ну, чего молчишь? — Он сложил руки на груди, будто защищаясь. А я никак не могла начать. Не к месту вспомнился тот вечер, когда я была здесь в прошлый раз. Главное не заходить в комнату, решила я. Нет, лучше уйти! Тут же вскочила и направилась к двери. — Простите, я, наверное, не вовремя… Он схватил меня за руку: — Сядь. Я вернулась и послушно села. — Что случилось? — Он грозно посмотрел на меня. Не зная с чего начать, я не сдержалась и зарыдала, закрыв руками лицо. Он испугался, присел возле меня на корточки: — Ты чего? Опять Игорь что-то натворил? Я замотала головой, у меня язык не поворачивался сказать, что мне снова нужны деньги. Хоть я и понимала, что эта сумма для него сущий пустяк, никак не могла пересилить себя и сказала: — Да, Игорь… Он не ночует дома, приходит пьяный… Я не знаю, что происходит, но все это так странно. — От рыданий я никак не могла сформулировать в чем, собственно, проблема. — Да успокойся ты! — рявкнул на меня Залевский. Я резко замолчала и испуганно уставилась на него: — Простите… — Говори толком, что с Игорем? — Он с кем-то спутался, я чувствую, и тот долг неспроста, кто-то подбил его на это. Я подумала, может, вы знаете? — Я судорожно всхлипнула и подняла на него глаза. — Вы ведь все знаете. — О, Господи! Напугала! И это все? — Он вздохнул облегченно и взял меня за руку. — Пойдем, сядем и спокойно поговорим. Я упиралась и пыталась вырваться, боясь переступить порог комнаты. Он внезапно остановился и отпустил мою руку: — Ты чего? Боишься? Я посмотрела на него широко открытыми глазами и только кивнула. Он вдруг засмеялся: — А могу я узнать, ты кого боишься? Меня или себя? Я открыла рот, чтобы нагрубить, но поняла, что не в том положении, глаза опять наполнились слезами. — Успокойся, я шучу, — испугался он рецидива истерики. — Не бойся, пойдем. Не знаю, как ты, а я обещаю держать себя в руках, — снова усмехнулся он. Я зашла в комнату и остановилась, ни разу не была здесь. — Погоди, сейчас чай принесу. — Он вышел. А я огляделась. Все настолько просто, даже странно. Обычная старая мебель, потертый пестрый ковер на полу. Разве теперь стелют ковры? Он вернулся и, заметив мой удивленный взгляд, пояснил: — Это квартира моих родителей, они тоже умерли, правда, давно… Все никак не решусь поменять здесь все. Он вручил мне большую чашку с чаем. — Садись, — указал он на старенькое кресло, стоящее у окна, а сам сел на диван. Подальше от меня, отметила я. — Рассказывай, — подбодрил он. Я все ему рассказала и про Игоря, и про коллекторов. Он хмурился и кивал. — Хорошо, я разберусь, — выслушав меня, сказал он. — Это все ерунда, не переживай так. И я узнаю, чьих рук это дело. — А с Игорем что? — А что с ним? — Вы можете узнать, где он пропадает и с кем пьет? И почему? — Я опять собралась заплакать, но удержалась. Веду себя, как идиотка, честное слово! И что со мной вообще? — Все узнаю. Иди, — кивнул он на дверь и отвернулся. Я поспешно вскочила и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. Выйдя из подъезда, остановилась. Домой идти не хотелось. Там все равно либо никого нет, либо пьяный муж. — Привет. Я оглянулась, все тот же грязный бродяга сидел у подъезда на своем посту. — Привет, — ответила я и вздохнула, вот бедолага. Подошла, покопалась в сумочке и подала ему тысячу рублей. — Вот, купите себе поесть. Он радостно схватил купюру: — Спасибо тебе. А ты чего опять в наших краях? Или ты здесь живешь? Хотя, я всех местных знаю. — Он бережно сложил купюру и положил в карман все того же ужасного старого плаща.