Когда вечеринка закончилась, я набросилась на Коринну. Тайлер ждал у выхода. – Какого черта ты это сделала? Коринна невозмутимо улыбнулась. – Ну ты ведь должна была знать. Теперь знаешь. Она потерла руку, подалась ко мне, поймав взгляд Дэниела. – Скажи по секрету, Ник: у него все броски такие мощные? Это было за шесть месяцев до Коринниного исчезновения. Я стала отдаляться от нее. Постепенно, по чуть-чуть. Восемнадцать лет – грань, за которой начинается взрослость. Я что-то проворонила. Так я все и подала Эверетту. Я не отвечала на Кориннины звонки, если в это время была с Тайлером. Когда она являлась без предупреждения, когда уверяла, что мы с ней планировали нечто, я ее гнала. Торопилась к Тайлеру. Я отводила глаза – и в какой-то момент Коринна исчезла. * * * Воображаемую коробку из полицейского участка заполнили эпизоды – свидетельства очевидцев, домыслы обывателей. Туда, в официальное досье, отправился случай на стоянке, когда Тайлер толкнул Коринну. Многие видели, как Байли целовала Джексона – этот факт тоже пополнил копилку. Но были и другие факты, другие эпизоды, до «коробки» не дошедшие. Сколько – никто не считал. Слишком личные, слишком интимные, чтобы раскрывать их следствию. К примеру, я накрепко зафиксировала в памяти Кориннин шепот (вылазка в лес с ночевкой, палатка, мы в спальных мешках, плечом к плечу). Или вот еще: однажды в гостиную влетела птица, а Коринна не вздрогнула, лишь глаза закатила. Метнулась в гараж за лопатой, шарахнула птицу об асфальт подъездной дорожки, надавила, не поморщившись. Шорох крыльев преследовал меня не одну неделю – как и Кориннино «Добро пожаловать», обращенное к мертвой птице. Или взять отдых в кемпинге, перед выпускным классом. Коринна затащила меня в летний душ, в одну кабинку с собой («Надо же, какие мы стыдливые!»); устроила из этого целое шоу. Дверь кабинки до земли не доходила, виднелись наши голые ноги. Одежду Коринна перекинула через перегородку. Попросила: «Спинку не намылишь?» – настолько громко, что кто-то из наших ребят присвистнул. И повернулась спиной – медленно, чтобы я увидела шрамы: косой, от позвоночника к лопатке, и еще один, пониже, тонкий, четкий, словно от лезвия. Я промолчала. Просто взяла мыло и стала мылить ей спину, стараясь не касаться шрамов. Так и не спросила, кто их оставил – Джексон, отец или кто другой. Коринна хотела, чтобы я знала о шрамах, чтобы не могла от них отмахнуться. Из душа мы вышли вместе, одежда липла к влажной коже. Джексон меня чуть взглядом не испепелил. Я этот взгляд до конца отдыха ощущала. Исчезнув, Коринна превратилась в легенду. Но была-то она просто восемнадцатилетней выпендрежницей. Наивно полагала, что под нее весь мир прогнется. Наверное, мучилась, впервые поняв, что мир этого не сделает. * * * Эверетт распахнул окна. Старые рамы скрипнули, сопротивляясь, бумаги на столе затрепетали, зашуршали словно крылья. До вечера я заворачивала родительский сервиз в старые газеты и таскала коробки в машину, чтобы везти к Дэниелу. От типографской краски пальцы почернели. Когда настало время ехать на ужин, я закрыла окна, распахнутые Эвереттом, и по два раза проверила блокираторы. – К ночи в доме пекло будет, – сказал Эверетт. – К ночи всегда становится прохладно и сыро, – возразила я. – Здесь же горы. Иди, заводи мотор, включай кондиционер. Пусть машина остынет. Со двора донесся шум мотора. Я выглянула в кухонное окно, притащила табуретку, зафиксировала ею заднюю дверь. Если в дом снова попытаются проникнуть, я буду знать. Либо табуретка будет сдвинута, либо окно открыто. Я буду знать. * * * Пока Лора открывала нам дверь, пока я знакомила ее с Эвереттом, Дэниел тер себе шею сзади, будто его постигла жестокая судорога. Лора же вела себя как истинная южанка, приветливая и гостеприимная. Чтобы обнять ее, теперь надо было зайти сбоку – настолько вырос живот. Эверетт примеривался так и этак, наконец преуспел; Лора все это время удерживала на лице лучезарную улыбку. – Я столько о тебе слышала! – сказала она Эверетту. Распухшие пальцы коснулись его затылка, щека – его щеки. – А я – о тебе. – Эверетт отстранился, руки скользнули в карманы. – Наконец-то мы познакомились. Я очень рад. – Я тоже. Ты ведь расскажешь про свадьбу, правда? Потому что Ник совсем захлопоталась, из нее слова не вытянешь. Мне досталась Лорина игривая усмешка. Эверетт вымучил улыбку, я вскинула бровь – многозначительно, предостерегающе. – Когда срок? – поинтересовался Эверетт. Лора погладила живот, обтянутый платьем в цветочек. – Через три недели. – Мальчик будет или девочка? Лора сверкнула на меня глазами и ответила: – Девочка. – Насчет имени определились? Еще один красноречивый взгляд – Лора окончательно убедилась, что ничего я Эверетту о ней не рассказывала. – Шаной назовем. – Красивое имя. Лора склонила голову набок. – Это в честь мамы Дэна и Ник. Эверетт кивнул слишком поспешно, Дэниел жестом указал на гостиную, спас нас обоих. – Ник говорила, тебе нужно письма по мейлу отправить? Они вышли, и Лора бросила притворяться. Плечи поникли, она прислонилась к стене. – Мы не вовремя, да? Тебе нездоровится? – спросила я. Лора, сразу оживившись, повела меня в кухню. – Боже, Ник, что тут было! Поведение вполне в ее духе. Лора почему-то уверена: став моей невесткой, она автоматически превратилась в близкую подругу и вправе рассчитывать на полное доверие. Мало ли, что в школе она меня в упор не видела. Да и после школы тоже, пока, четыре года назад, не начала встречаться с Дэниелом. Тогда-то Лора и решила, причем внезапно, что мы должны дружить. – И что же тут было? Запищал таймер на плите, но Лора его проигнорировала. – Копы приходили, – шепотом сказала она. И почти прижалась ко мне. Таймер все пищал, мигрень начинала давить на глаза. Явился Дэниел, выключил таймер, нахмурился, покосившись на нас с Лорой, – ему эти обжимания не нравились. – Чего они добивались? – спросила я, глядя не на Лору а на брата. – Помимо моих преждевременных родов? – съязвила Лора и снова погладила живот и медленно выдохнула: – К тебе тоже приходили, Ник? – Лора, что они сказали? – Ничего. Они ведь не говорить пришли, а спрашивать. Вопросы всякие задавали. Обращались со мной как с какой-нибудь… Просто слов нет. – Лора, – многозначительно произнес Дэниел. В дверном проеме, с захлопнутым лэптопом, стоял Эверетт. – Все в порядке?