– Как автор? – Да. – “А что такое трудиться с любовью?” – произнес Эд, цитируя Джебрана. Люк улыбнулся: – “Это ткать ткань из ниток, тянущихся из своего сердца, так, будто твоя возлюбленная собирается носить эту ткань”. У нас дома на кухне висит эта цитата. Мне нравятся подобные вещички. Видимо, все мы здесь неизлечимые романтики. Люк подошел к компьютеру и провел пальцем по тачпаду. Вылезло окошко для ввода пароля. Он набрал: “Халиль_Джебран”. Появилась заставка рабочего стола. На экране было фото заснеженных гор с желтыми и зелеными лугами на переднем плане. – Кажется, мы в деле. Спасибо, Али. Люк вытащил внешний жесткий диск, который он получил у Стоуна, из кармана брюк и подключил его к USB-порту. Размер диска оказался огромным, Люк запросто мог бы переписать туда все данные с этого компьютера и только потом позаботиться о дешифровке. Он начал копировать файлы. На экране появилась линия загрузки, левая часть которой потихоньку становилась зеленой – три процента, четыре, пять. Под линией появлялись и тут же исчезали названия файлов, которые уже были сохранены на диск. Восемь процентов, девять. Снаружи раздался резкий звук, дверь внезапно распахнулась. «Полиция! – послышался крик. – Бросайте оружие! На землю!» Они передвигались по квартире, сбивая вещи и открывая все двери. Создалось впечатление, что там были все копы города. Они будут здесь уже через секунду. – Полиция! Вниз! Лежать! Люк взглянул на линию загрузки. Казалось, она зависла на двенадцати процентах. Нассар посмотрел на Люка. Его глаза были чуть приоткрыты, из них катились слезы, губы дрожали. Лицо было красным, а полуобнаженное тело покрылось потом. В любом случае он не выглядел победителем. Глава 13 7:05 Балтимор, Мэриленд – Южная часть туннеля Форт МакГенри Элдрик Томас очнулся. Во сне он находился в маленьком коттедже где-то высоко в горах. Воздух был чистым и морозным. Он понимал, что спит потому, что он никогда раньше не бывал в коттеджах. В комнате пылал каменный камин, от которого исходило приятное тепло. Элдрик поднес руки к огню. Он слышал прекрасный голос бабушки, доносящийся из соседней комнаты. Она напевала какую-то старую церковную мелодию. Он открыл глаза солнечному свету. Все болело. Он дотронулся до своей груди, которая оказалась липкой от крови, но пули не убили его. Элдрик вспомнил, что он был облучен. Он оглянулся и увидел, что лежит в какой-то грязи, окруженный высоким кустарником. Слева был большой водоем, то ли река, то ли какая-то гавань. Где-то рядом раздавались звуки шоссе. Изатуллах преследовал его. Но это было…очень давно. Скорее всего, он ушел. – Давай, парень, – прохрипел он. – Ты должен двигаться. Было бы легче просто остаться здесь, но так он бы точно погиб. Он не хотел умирать, не хотел больше быть джихада, он просто хотел жить. Даже, если он проведет оставшуюся жизнь в тюрьме, это все равно лучше, чем погибнуть вот так. Тюрьма? Ну, и ладно, он много раз уже был там. Она не так уж и плоха, как многие жалуются. Он попытался встать, но не чувствовал ног. Такое ощущение, что их и не было. Элдрик перевернулся на живот. Боль пронзила все его тело, словно ударом тока. Он отполз в более темное место. Прошло какое-то время. Вскоре он вернулся обратно. Он начал ползти, хватая руками грязь и подтягивая тело вперед. Он заставил себя подняться на холм, тот самый, с которого упал этой ночью, и который, возможно, спас ему жизнь. Элдрик рыдал от боли, но продолжал ползти. Он пытался не обращать на нее внимания, стараясь подняться. Прошло достаточно много времени. Он лежал лицом в грязи. Кусты здесь были менее плотными. Элдрик оглянулся и увидел, что он был над рекой. Отверстие в заборе находилось прямо перед ним. Он подполз к нему. Зацепившись за нижнюю часть забора, он попытался пролезть сквозь дыру. Боль заставила его закричать. Недалеко два старых афроамериканца сидели на белых ведрах. Элдрик смотрел на них с сюрреалистической четкостью. Никогда еще он не видел никого так четко. У них были удочки, снасти, большое белое ведро, а также кулер на колесах. Рядом стояли белые бумажные коробки с завтраками из Макдональдса. Позади стоял старый ржавый Олдсмобайл. Их жизнь казалась раем. Боже, пожалуйста, я так хочу попасть на их место. Когда Элдрик закричал, люди бросились к нему. – Не дотрагивайтесь! – прохрипел он. – Я заражен. Глава 14 7:09 Белый дом – Вашингтон Томас Хайес, президент США, стоял в брюках и рубашке у стойки на кухне Белого дома. Он чистил банан и ждал, пока сварится кофе. Когда он оставался один, ему нравилось приходить сюда и спокойно готовить себе обычный завтрак. Он стоял босиком, еще даже не надев галстук. В голове крутились нехорошие мысли. «Эти люди хотят сожрать меня заживо». Эта идея ему абсолютно не нравилась, но все чаще и чаще посещала его в последние дни. Когда-то давно он был самым оптимистичным человеком из всех, кого сам знал. С раннего детства он занимал главные роли, находил себя буквально во всем. В средней школе он произносил прощальную речь, был капитаном команды по академической гребле. Затем стал президентом студенческого городка. Получил диплом с отличием Йельского университета, диплом с отличием Стэнфорда. Стал стипендиатом программы Фулбрайт, Сенатором штата Пенсильвания и, наконец, губернатором штата Пенсильвания. Он всегда считал, что сможет найти решение любой проблемы и доверял своим лидерским качествам. А самое главное, он всегда верил в присущую людям доброту. И все это сейчас кануло в лету. Пять лет офисной работы выбили из него весь оптимизм. Он мог работать очень долго. Он мог возиться со всей этой бюрократией и различными агентствами. До недавнего времени у него были прекрасные отношения с Пентагоном. Он мог находиться в окружении Секретной Службы, которая вторгалась во все аспекты его жизни, двадцать четыре часа в сутки. Он легко справлялся с журналистами, даже когда они нападали на него с кучей вопросов. Он стойко переносил, когда они смеялись над его воспитанием и называли его богатеньким либералом, который якобы был недосягаем для обычного общества. Проблемой было далеко не СМИ. Проблемой была Палата представителей. Они были слишком юны, слишком глупы, слишком любили издеваться. Это была кучка вандалов, пытавшаяся вывести его из себя и, тем самым, убрать с поста. Ощущение, что Палата была съездом ребятишек из средней школы, куда исключительно набирали несовершеннолетних преступников. Основная часть республиканцев состояла из каких-то средневековых варваров, а политическое движение “чаепития” – из анархистов, готовых метать бомбы в свой народ. Между тем, лидер меньшинств в Палате представителей присматривался к Овальному кабинету и не скрывал, что готов бросить нынешнего президента под поезд. “Синие демократы” были двуличными предателями – добродушными кузенами сейчас и злобными людьми, ругающими арабов и иммигрантов, а также кричащими о преступлениях в центре города, уже через минуту. Каждое утро Томас Хайес просыпался с мыслью о том, что круг его друзей и союзников сужается с каждым часом. – Ты здесь, Томас? Хайес посмотрел наверх. Дэвид Хальстрам, начальник штаба, стоял напротив него, одетый, как с иголочки. Он выглядел, как и всегда – выспавшимся, энергичным, наполненным жизнью, готовым ко всему. Дэвиду было 34 года и он работал здесь только девять месяцев. Надо дать парню время. – Когда появилась эта статья? – спросил Хайес. – Минут двадцать назад, – ответил Дэвид. – Она уже в топе новостей всех СМИ, а телевидение собирает гостей к эфиру в 8 утра. Мы выяснили, откуда растут ноги, и стоит сказать, что мы находимся не в лучшем положении между Спикером Райаном, иранскими погромами и террористами Нью-Йорка. Хайес сжал кулак. За всю свою жизнь он ударил только двоих и то, это было еще в школе, когда он был ребенком. Сейчас ему хотелось сделать это в третий раз, хорошенько вмазать представителю Палаты Биллу Райану. – На завтра у нас был запланирован ланч, – произнес Томас. – Я надеялся это как-то сгладит ситуацию, не то, чтобы за раз, но все же… Дэвид махнул рукой: – Он застал нас врасплох. Стоит признать, что это был довольно продуманный ход. Он призывает к Вашему свержению потому, что Вы не хотите начинать Третью Мировую. Он сделал это через безобидного репортера “Ньюсмакс”, журнала, где не появится критика. Статья наберет множество твитов и ему не надо что-либо добавлять. Информация уже живет своей жизнью. Тем не менее, стоит вести себя обдуманно. Надо назначить пресс-конференцию, чтобы как-то отреагировать на пересуды о возможной террористической атаке и о том, что, возможно, это дело рук Ирана. Мы должны ответить на вопрос импичмента и сообщить, что мы собираемся предпринять для защиты от радиации. – Что мы планируем делать? – По поводу радиоактивных материалов? – Да. Дэвид пожал плечами: – Зависит от того, что Вы имеете в виду. Считается, что радиоактивные отходы всегда надежно охраняются, но это не так. Подавляющее большинство, конечно, хранится под замком. Некоторые места, и Медицинский Центр, кстати, не исключение, довольно серьезно относятся к хранению и отправке их в специализированные места для утилизации. Но даже они отгружают отходы в грузовиках без охраны, которые передвигаются по дорогам общего пользования. Также есть больницы, которые хранят радиоактивные материалы вместе с биологическими. Есть даже те, кто выбрасывает их вместе с бытовым мусором. Я не шучу. Давайте не будем касаться уничтожения ядерного оружия. Изначально предполагалось, что все использованные топливные стержни будут перемещаться в надежные хранилища, но этого ни разу не произошло. Сами хранилища так и не были подготовлены. Подавляющее большинство этих стержней в США, начиная с 1970-х годов, хранится возле реакторов, в которых они были использованы. И есть основания полагать, что почти девяносто процентов реакторов в нашей стране протекают, некоторые из них сбрасывают отходы в подземные воды. Президент Хайес посмотрел на начальника штаба: – Почему я не в курсе подобных вещей? – Ну, технически Вы о них знаете. Вас информировали, но это никогда не было первоочередной задачей. – Когда мне сообщали об этом?