– Да не тихушница я, просто все так вышло. Спонтанно. Сама не ожидала. Выдыхаю, окидывая стол рассеянным взглядом. Мама уже успела разложить банки с закусками, какие-то открыла, порезала домашнюю буженину. Я беру вилку, накалываю соленый огурец. Маленький, пупырчатый, хрустящий и такой вкусный, что прямо м-м-м! Вот этого вкуса мне и не хватало сегодня у Юльки на празднике. Оливки все-таки не то. Рассказываю маме, что работали вместе с Алексом, там и познакомились. О нашей первой встрече решаю умолчать. Про его финансовое положение упоминаю вскользь – обеспечен, материальных трудностей не имеет. Наверное. На самом же деле я не интересовалась этой темой и подробностей не знаю. – Ты же не любишь солонину? – внезапно замечает мама, наблюдая как я доедаю уже третий огурец. – Я тебе только салаты и лечо привезла, мяса еще домашнего, тушенки. А эту банку взяла для отца. – Вкусные просто, – жму плечами и тянусь за четвертым. – Ты беременна? – логично предполагает она. И я замираю с наколотым на вилку огурцом. – Нет, – отвечаю неуверенно. А сама понимаю, что может быть... да? На соленое меня тянет последние несколько дней. Я даже вчера бастурму купила, которую с детства терпеть не могла. А тут шла, увидела и так захотелось. Неожиданно. Утром сегодня тошнило. Я правда связала это со вчерашней бастурмой. И месячные. Когда они были в последний раз? Кручу в голове дни, вспоминая последнюю дату. Я уже работала с Алексом. Помню тогда выдохнула, потому как при первом контакте мы не предохранялись, а беременность в мои планы не входила. Но ведь был и второй раз, и тоже без контрацепции. Неужели... Да ну, нет. Совпадение. Не может быть. Или может? Когда у меня должны были начаться критические дни? Кажется, в начале этой недели. А уже конец. Нет, нет, нет. Глупость. Цикл у меня всегда плавал, сдвигался на два-три дня каждый месяц. Но ведь в другую сторону? На начало месяца? – Точно? Тест делала? – косится мама. Она тоже замечает мою неуверенность. – Мам, успокойся. Я не беременна. И даже кладу огурец обратно в банку. Мама не спорит, но сомнение в ее глазах никуда не делось. Она мне явно не верит. Да и я в своих выводах уже не уверена. Хоть прям сейчас беги в аптеку за тестом и проверяй. Глава 47 Как легко, оказывается, давать советы и как сложно следовать им самой. Еще час назад я успокаивала Юльку, убеждала, что ничего страшного не произошло, что ребенок – это радость, а сейчас держу в руках тест с двумя полосками и беззвучно реву. То ли от счастья, то ли от безысходности. Дети – это же цветы жизни? Это же хорошо, правда? Но почему меня тогда так штормит? Ощущаю себя новичком-канатоходцем. Адреналин зашкаливает, но один неправильный шаг – и полет в пропасть тебе обеспечен. Ребенок. Малыш. От Алекса. Интересно, это будет сын или дочь? И на кого похож? Если на папу, то такой же сильный и красивый? А как отреагирует сам Алекс? Готов ли он стать отцом? Не в далеком будущем, а уже прямо сейчас? Восторг смешивается с сомнениями и меня, как на хлюпкой лодке в шторм, качает то влево, то вправо. Я представляю как гуляю со своим крохой, как он улыбается, тянет ко мне ручки, делает первые шаги, называет мамой, а потом реальность обрушивается трухлявой крышей и меня накрывает обломками. А если Алекс не обрадуется? Если его во мне привлекает только секс? Если он про семью и детей говорил только ради того, чтобы получить желаемое? Что тогда? Да и встречаемся мы всего ничего, чтобы сразу вот так в омут и с головой. А если он откажется, справлюсь ли я одна? И как объясню потом сыну или дочери почему у них нет отца? Страх проникает под кожу, холодит спину, спускается вниз. Ноги кажутся ватными. Звонок в дверь отвлекает от дурацких мыслей. Я с удивлением смотрю на часы, пытаясь понять кого принесло так поздно? – Алекс? Что-то случилось? – застываю на пороге, открыв дверь. Он уехал вместе с моими родителями. Вызвался отвезти их сам, чтобы не искали такси. Отец с матерью никогда не приезжают вдвоем дольше, чем на полдня. Хозяйство, живность – всех кормить, поить надо, поэтому в город они ездят либо по-одному, либо вместе, но на несколько часов. – Нет. Я могу войти? – Да, конечно, – пропускаю его в квартиру. Он разувается, ждет, когда я закрою дверь и подходит вплотную. Обхватывает мое лицо ладонями, пристально всматриваясь в глаза. Я не выдерживаю, отвожу взгляд. – Что не так, Лика? Я же вижу, что ты сегодня сама не своя. При родителях не стал расспрашивать. Или это из-за меня? Из-за нашего знакомства? Он вернулся посреди ночи, чтобы узнать почему я весь вечер сидела напряженная?! Не написал, не позвонил, а решил выяснить лично? Для него это так важно? Что-то внутри меня медленно оттаивает. – Нет, это не из-за знакомства с родителями. – А из-за чего тогда? Я делаю глубокий вдох, выдох. Собираюсь с мыслями. Как ответить? Что ответить? Как в двух словах передать свое беспокойство? – Ты тут... – осекаюсь. Да при чем он! Именно, что при чем. Но признаться не хватает духа и я замолкаю. Опускаю голову, замечая, что все так же держу в руках тест. Пытаюсь спрятать, но поздно – Алекс вслед за мной тоже обратил внимание на мои руки, и на то, что в них. Он медленно разжимает мои пальцы, забирает тест-кассету и молча смотрит на результат. Переводит взгляд на меня, снова на тест, опять на меня. По глазам вижу, что он прекрасно понял, что это за штука и для чего нужна и с придыханием жду его реакции. Что он скажет? Как поведет себя? Как отреагирует? Пару секунд ничего не происходит, а после на его лице расплывается довольная улыбка. Как у чеширского кота, ей богу. Это значит он рад? – У нас хорошие новости? – мурлыкает Алекс. Ну, правда, как кот. – Н-не знаю. – Ты поэтому весь вечер сидела как на иголках? Знала уже? – Нет, – мотаю головой. – После вашего отъезда сбегала до аптеки. Это еще не точно. Нужно к врачу сходить. У меня задержка всего пару дней, так что может ничего и нет. Он прижимает меня к себе, ведет носом по шее, к уху и легонько прикусывает его. – М-м, есть, я чувствую. Я надеялся. Мурашки роем рассыпаются по всему телу. – Ты надеялся? – повторяю за ним на автомате. Внутреннее напряжение, которое узлом стягивало под ложечкой, резко отпускает и дышать становится в разы легче. – Конечно. Я ведь большой мальчик, знаю откуда берутся дети. В первый наш раз, признаюсь, потерял голову. Презервативы у меня тогда были, но все произошло так стремительно, что я даже не вспомнил о них. А вот во-второй... – Ты намеренно не предохранялся? – Я был в тебе уверен. Теплые мужские губы чертят влажную дорожку по моей коже, обжигают дыханием. Законное возмущение, вспыхнувшее было на его последнюю фразу, тут же гасится мужской энергетикой. – Ты – эгоист! – все же пытаюсь огрызнуться и даже не сильно толкаю Алекса в грудь. В ответ слышу тихий довольный смех. Его и без того крепкие объятия сжимаются еще сильнее. – Я люблю тебя, – шепчет он уже совсем другим тоном, от которого в душе распускаются цветы и пахнет весной. – И я переживал, что упустил тебя окончательно. Поэтому и пустил в ход все, что только можно было. На минуту между нами воцаряется молчание. Мягкое, уютное, целительное. Все мои сомнения схлопываются мыльными пузырями. В груди разливается легкость и звенящая радость. – Ты хочешь этого ребенка? – спрашиваю тихо. – Если, конечно, беременность подтвердится. – Хочу, – отвечает уверенно.