Энн смотрит на меня со счастливыми слезами на глазах. Она пытается злиться, но мы обе знаем, что это не так. — Я отомщу тебе когда-нибудь. Когда у вас будет своя девочка, то лучше берегитесь. —Ты будешь старой и седой к тому времени, когда у меня будет ребенок, — говорю я ей, насмехаясь над тем, насколько она старше меня. — Подожди. Что я вижу там? — я дотрагиваюсь до её волос. Она игриво шлепает меня по руке. Теплая ладонь Адама на моем бедре подталкивает меня ближе к нему. — Не знаю, но мне кажется, нам в ближайшее время нужно попробовать. Мои глаза расширяются, и я смотрю на него в шоке. Мы вообще не обсуждали детей. — Ты сумасшедший, — шепчу я ему на ухо так, чтобы никто нас не слышал. Если бы моя мама знала, что я думаю прямо сейчас о детях, она бы уже начала планировать детскую комнату. — Посмотри на нее, — говорит он, кивая в сторону Тилли, которая смеется, пока Энн ее очищает. — Они веселые. — Да, пока ты не спишь всю ночь, постоянно меняешь подгузники и не находишь время на душ. И давай не будем забывать про растяжки, — я вздрагиваю, но втайне ужасно взволнована новостью о том, что он хочет детей. Я никогда не была уверена в семье, в которой он был воспитан, и я не хочу оказывать давление на Адама, чтобы сделать что-то только для меня. Он шлёпает меня по бедру. — Мы их сделаем. И я хочу, чтобы они появились пока мы молоды, чтобы иметь достаточно времени для их воспитания. — Их? — Два. Как минимум. Я улыбаюсь со слезами на глазах и встаю на цыпочки, чтобы поцеловать его. — Ты знаешь, что я люблю тебя. — Знаю, — говорит он, наклоняясь и потирая своей щекой мою. Я не знаю, почему он так делает, но мне нравится это. — Я тоже тебя люблю. А теперь иди поговори с мамой, у нее уже есть приглашения. Я стону. — О мой Бог. Приглашения. Мне так надоело смотреть на все это. Адам смеется и толкает меня к маме и я охотно иду. Свадьба — единственное, что позволило мне быть ближе к матери. Я улыбаюсь, беру бокал вина и направляюсь в гостиную, где, как я знаю, моя мама уже все разложила на кофейном столике в ожидании меня. — Привет, — говорю я, садясь рядом с ней. Я не думаю, что наши отношения когда-либо не будут близкими и легкими. Но с тех пор, как память вернулась, я оглядываюсь назад и вижу ошибки, которые совершала, а также те, которые сделала мама. Торопясь построить свою жизнь, я неуважительно относилась к родителям. Они всегда хотели самого лучшего для меня. Просто потому, что я не соглашалась с ними в том, что лучше для меня, не стоило кардинально стараться поменять свою жизнь. Это причиняло боль родителям. Мама все воспринимала очень болезненно. Поэтому в течение последних нескольких месяцев я пыталась быть более открытой с мамой эмоционально. — Вот что я думаю о приглашениях, — говорит она, и выкладывает передо мной около дюжины из них. Они элегантные и красивые. Я не заботилась о приглашениях, как другие люди. Мысленно, я закатываю глаза. Внешне я улыбаюсь и устраиваюсь рядом с мамой. Мы тратим несколько часов на обсуждение дизайна цветов и приглашений, которые должны соответствовать программам и табличкам с именами на столе. Все это время я продолжаю пить свой напиток, пополняя его один или два раза, и улыбалась. В конце концов, она счастлива. А я получаю свое долго и счастливо с Адамом. И действительно, это все, что имеет значение для меня.