— Что «нечестно»? — растерянно спросил кудрявый юноша, стоявший за мной в очереди к пророку. — Куда всё подевалось? Где пророк? Что случилось? — вступил нестройный хор взволнованных граждан, лишённых долгожданного мистического откровения. Поскольку у меня не было ни малейшего желания отвечать на все эти вопросы, а потом ещё и доказывать, что я не обижал, не пугал и не ел пророка, пришлось тоже исчезнуть. Одна надежда, что столько исчезновений сразу хоть немного развлечёт этих добрых людей, оставшихся сегодня без своей порции душераздирающей правды. Так уж им не повезло. И мне с ними за компанию. Исчезнуть в моём случае означало просто уйти куда-нибудь Тёмным путём. Оригинальностью мышления я, увы, не блещу, поэтому мое «куда-нибудь» оказалось всего лишь гостиничным номером, где я незамедлительно рухнул на застеленную кровать, после чего понял, что изнываю вовсе не от усталости, а от досады. Похоже, я и правда рассчитывал услышать от некстати исчезнувшего пророка что-нибудь интересное. И это при том, что той правды, которую я о себе уже знаю, вполне достаточно, чтобы сойти с ума раз пять. Или даже шесть. Трудно вот так сразу точно подсчитать. Какой же я однако жадина. «Хорошо хоть Нумминориха вперёд пустил, — подумал я. — А то было бы одним разочарованным правдоискателем больше». Вспомнив о Нумминорихе, я тут же сообразил, что мы с ним не сделали самого главного. Какое всё-таки счастье, что в Мире есть Безмолвная речь. Нумминорих, судя по всему, рассуждал так же. По крайней мере, тут же прислал мне зов. И задал совершенно закономерный в сложившихся обстоятельствах вопрос: «Куда ты подевался?» «Я-то просто в гостиницу. А вот куда подевался Правдивый Пророк — это интересный вопрос. Можешь пойти за ним по его запаху?» «В том-то и дело, что нет! Я как раз хотел тебе пожаловаться: он исчез вместе с запахами. Не только со своим, а вообще со всеми, включая запахи полотна и принесённых ему подарков. Хоть носом в землю заройся, а ничего не учуешь. Никогда раньше с подобным не встречался. Даже испугался сперва, что Пророк применил какое-нибудь очередное старинное зелье против нюхачей, но хвала Магистрам, вроде пронесло. Остальные запахи я по-прежнему различаю». «И на том спасибо, — вздохнул я. — Ладно, тогда дуй сюда, пойдём домой переодеваться. С этими рожами нам в Нумбане больше делать нечего». — Он точно не пах сновидением? — спросил я, когда Нумминорих появился на пороге моей комнаты. — Кто, пророк? Нет. А почему ты сомневаешься? — Потому что он сказал мне: «Ты — сэр Макс, пришёл меня разбудить, ладно, просыпаюсь». После этого сразу исчезла палатка. Причём, по твоим словам, вместе с запахами. Как будто её владелец и правда проснулся. Получается, нет? — Получается, — растерянно согласился Нумминорих. — Понимаешь, я совершенно уверен, что пророк — нормальный бодрствующий человек. И родом он из нашего Мира. Там такой букет легко опознаваемых ароматов, что ошибиться невозможно. Например, он явно провел предыдущую ночь на морском побережье, возможно даже купался, а сегодня на завтрак ел здешнюю фруктовую колбасу и какие-то сласти, скорее всего, по куманскому рецепту, на меду. Что касается постоянных привычек, он почти не ест мяса и кладёт в еду гораздо больше пряностей, чем принято в наших краях, не мёрзнет и не потеет, не держит в доме ни животных, ни птиц, в последнее время умывается белым песочным мылом, которого полно тут на ярмарке, наверное, получил его в качестве платы… Продолжать? — Да, конечно. А ещё лучше, запиши всё это, пока не забыл. Никогда заранее не знаешь, что может оказаться важным. Фруктовая колбаса, мыло или морские купания? Кстати о морских купаниях, получается, ночует он не в Нумбане? — Именно, — кивнул Нумминорих. — И вряд ли на Гугландском или Уриуландском побережье: там сейчас довольно холодно, топят печи и жгут костры, а дымом от пророка практически не пахло. Только тем, что от ярмарочных кухонь до его палатки долетел, но это не в счёт… Ну и вообще маловероятно, что он откуда-нибудь из Хонхоны. И вряд ли из Чирухты. Пряности, мёд — всё это наводит на мысль об Уандуке. Но тогда получается, он живёт не в городе. И даже не в селении. Они же там благовония на себя льют практически вёдрами. И постоянно жгут их — не только в домах, но и на улицах, хочешь не хочешь, а насквозь пропитаешься местными ароматами, даже если сам никогда их не используешь. Я бы не удивился, если бы выяснилось, что пророк живёт отшельником, причём скорее на острове, чем на материке… — Острова Банум подойдут? — спросил я. — Если уж у него волосы зелёные, как у тамошних уроженцев. — Ну да, точно! — обрадовался Нумминорих. — Там, насколько я знаю, народу мало, и все живут довольно обособлено. Чужими благовониями не пропитаешься, если только с утра до ночи в гостях не сидишь… Но учти, он совершенно точно не тамошний уроженец. Родился и вырос где-то в Угуланде, близость к Сердцу Мира влияет на состав крови, а состав крови, соответственно, на запах тела, это факт. Плюс ещё некоторые нюансы. Готов спорить, что среди предков Правдивого Пророка были фаффы[2] и, скорее всего, хлеххелы[3], но тут я не так уверен, потому что потомков хлеххелов встречал довольно мало… Ладно, не стоит пока тебя путать, да и вряд ли информация о предках пророка имеет значение. Просто имей в виду, что по происхождению этот предполагаемый житель Банумских островов — определённо наш. — Интересно у некоторых складывается жизнь, — завистливо вздохнул я, забыв, что у меня она, строго говоря, сложилась ещё интересней. И умолк, чтобы не отвлекать Нумминориха, который достал самопишущую табличку и принялся конспектировать информацию о запахах пророка. — Но кстати, как минимум один сновидец в этой палатке сегодня всё-таки побывал, — неожиданно сказал Нумминорих, пряча табличку в карман. — Ну здрасьте! — огорчился я. — После всего вдруг выясняется! Приехали. — Да никуда мы не приехали. Если ты подумал, что я мог перепутать, то совершенно зря. Запах человека, который стоит рядом, гораздо сильней, чем запахи людей, которые уже покинули помещение. Тут сомнений быть не может. Если я говорю, что сновидец заходил в палатку какое-то время назад, значит, так оно и есть. — Ну, будем надеяться, — вздохнул я. Не то чтобы я не доверял Нумминориху. Наоборот, его чуткий нос кажется мне одним из самых надёжных приборов во Вселенной. Просто очень трудно иметь дело с информацией, которую ты физически не способен перепроверить лично. Я-то сам ничего не унюхал в той палатке, разве только дыхание невидимого собеседника, явственно пахнувшее свежескошенной травой. Причём вполне возможно, просто от какой-нибудь местной жевательной конфеты, которую пророк сунул за щёку перед моим приходом — такая ничего не значащая ерунда, что Нумминорих даже упоминать об этом не стал. — Я бы, кстати, не удивился, если этим сновидцем был незнакомец с ножом, всполошивший местную полицию, — заметил Нумминорих. — И тогда ясно, почему пророк смеялся. Это же действительно очень смешно: в череде обычных клиентов вдруг появляется человек, которому ты просто приснился. И почему он внезапно исчез, тогда тоже понятно — просто проснулся, когда сон перестал ему нравиться. Я бы на его месте тоже так сделал, если бы мне приснилось, как полицейский застукал меня с огромным ножом. Обычно ничего хорошего от таких сновидений ждать не приходится… Ладно, не буду зря гадать, но сам Правдивый Пророк — совершенно нормальный бодрствующий человек. Это я тебе гарантирую. — Договорились, — кивнул я. — Значит, я всё-таки продул Джуффину полдюжины корон. Не надо было соглашаться на это дурацкое пари. С таким азартным начальством никакого жалования не хватит. Зато теперь у нас есть отличная дополнительная загадка: зачем пророк меня обманул? Если он действительно видит всех насквозь, должен был понимать, что обман быстро раскроется. А если шарлатан… — Мне кажется, Правдивый Пророк совсем не шарлатан, — возразил Нумминорих. — Просто наверное знает о людях не всё, а только самое главное. Ну, то, что кажется главным ему. Во всяком случае, он не сказал мне, что я нюхач. И о том, что я из Тайного Сыска — ни слова. С другой стороны, зачем лишний раз сообщать человеку, что тот и сам о себе распрекрасно знает? По идее, пророки нужны, чтобы открывать нам тайны. — А это будет совсем бесцеремонное свинство, если я спрошу?.. — Что сказал мне Правдивый Пророк? Да ну, совершенно никакое не свинство. Потому что, во-первых, я всё-таки на службе, и должен делиться полученной информацией с коллегами. А во-вторых, мне не кажется, что это такой уж великий секрет. Ты же всё равно знаешь, как я родился. Ох, да. Знаю. Нумминорих родился только потому, что его мать пожалела свою подругу, чей единственный сын погиб в начале Смутных Времён, не оставив наследников. Будучи одной из лучших учениц Великого Магистра распущенного к тому моменту Ордена Часов Попятного Времени Мабы Калоха, леди Лайса сумела помочь этому горю. Пересекла Мост Времени, разыскала и соблазнила обречённого, а забеременев, вернулась домой, в смысле, в своё «сегодня» и родила сына — в положенный природой срок и при этом шесть, что ли, дюжин лет спустя после смерти его отца. Вот так выглядит безупречное сострадание мага: если не можешь махнуть рукой на чужое горе, действуй, а если выяснится, что помочь совершенно невозможно, действуй всё равно. — Так что, пророк просто пересказал тебе историю твоего рождения? — спросил я. Нумминорих отрицательно помотал головой. — Он сказал другое. Что из-за этого я… Он запнулся и умолк. Ишь, нахватался дурных манер от начальства. Пауза в самом интересном месте — фирменный стиль сэра Джуффина Халли. Единственное его умение, которое, на мой взгляд, никому не следовало бы перенимать. Нумминорих явно догадался, о чём я думаю. Улыбнулся и поспешно сказал: — Я не специально тяну. Просто не знаю, как сформулировать. Когда пророк говорил, это совершенно нормально прозвучало, а теперь, у меня в голове, как будто глупое хвастовство… — Говори как есть, — посоветовал я. — По крайней мере, тогда я не умру у тебя на руках от любопытства. И тебе не придётся часами околачиваться в кабинете нашего нового приятеля, выпрашивая у него официальное разрешение на перевозку трупа в открытом амобилере. — Пророк сказал, что я могу быть проводником по Мосту Времени, — выдохнул Нумминорих. — Для тех, кто ушёл в другое время и хочет вернуться туда… в тогда, когда уходил. Вроде бы, потому, что я проделал этот путь ещё до рождения, не обладая ни сознанием, ни волей… В общем, я сам толком не понимаю, как это всё устроено. Но если у нас кто-нибудь вдруг заблудится во времени, имей в виду, что я — вот такой полезный талисман. Мне даже делать ничего особенного не надо — просто сидеть и ждать. И не сомневаться, что ушедший вернётся. Но не сомневаться, ты знаешь, я как раз неплохо умею. — Надеюсь, лично мне ты в этом качестве никогда не пригодишься, — сказал я. — Жуткая всё-таки штука этот ваш Мост Времени. Совершено невозможная! Некуда по нему ходить, потому что никакого прошлого нет. И, тем более, будущего. — Но маме же удалось, — заметил Нумминорих. — И не только ей. — Вот именно. В том и ужас, что некоторым удаётся! При том что, как мне недавно объяснили, ступивший на Мост Времени отменяет сам факт своего существования. Исчезает — отовсюду, целиком, навсегда. А потом усилием воли заставляет себя появиться снова, там и тогда, когда необходимо. Кто и кого заставляет — это, конечно, отдельный интересный вопрос… Ну уж нет! Даже думать об этом не хочу. — А по-моему в такой формулировке как раз очень здорово получается, — обрадовался Нумминорих. — Отменить себя, ну точно же! Сразу стало понятно, почему путешествие во времени всё-таки возможно. А то раньше и у меня в голове это совершенно не укладывалось. — А теперь, значит, укладывается? — вздохнул я. — Ну-ну. Всегда знал, что моё общество не доведёт тебя до добра. Если так, придётся тебя его лишить. Жди меня здесь, я скоро вернусь. — Так мы же вроде вместе домой собирались? — Собирались. И продолжаем собираться. В смысле, скоро туда пойдём. Просто сперва мне придётся совершить небольшое путешествие во времени, чтобы исправить одну роковую ошибку. Всего на полчаса назад, не о чем говорить. — Что?! — На самом деле, я просто собираюсь вернуться на ярмарку. Я там кое-что не сделал. Так растерялся, что забыл. Но это, надеюсь, поправимо. Место, где стояла палатка предсказателя, уже было, как и следовало ожидать, оцеплено Нумбанской полицией в лице рыжего капитана Боумблаха и его малахольного подчинённого. Увидев меня, эти двое вздохнули с явным облегчением. Я так понимаю, они как раз пытались сообразить, как следует трактовать моё исчезновение, последовавшее сразу за исчезновением Правдивого Пророка. Бегство с места преступления? Мистическая отлучка по служебной надобности? Или, чего доброго, внезапная гибель от рук неведомого и невидимого врага? И тут вдруг я снова объявляюсь собственной персоной. Такая удача! — Всё в порядке, не о чем беспокоиться, — сказал я полицейским. — Ваш пророк исчез, потому что не захотел со мной разговаривать. Надеюсь, вернется после того, как я уберусь из Нумбаны. — Но почему?.. — растерянно спросил капитан. — Может быть ему открылась такая ужасная правда обо мне, что вслух говорить неловко? — предположил я. Рядовой Хлама Клус уставился на меня с нескрываемым интересом, а его начальник, напротив, тактично отвёл глаза. Уж не знаю, что там они оба нафантазировали, но я не дал им опомниться. — Так или иначе, расследование предполагаемого покушения на Правдивого Пророка по-прежнему остаётся за нами. А больше тут расследовать нечего. Пророк, как я понимаю, и раньше исчезал вместе со своей палаткой. А потом опять появлялся. Верно? — Ддда, ннноооо… — неуверенно протянул толстый капитан, по-прежнему не решаясь встретиться со мной взглядом. — Он по вечерам исчезал, когда ярмарка закрывалась, и люди расходились, — пояснил рядовой Хлус. — А чтобы среди бела дня, пока к нему очередь стоит — не было до сих пор такого. — Ну, просто день у него не задался, — объяснил я. — Так иногда бывает. Сперва ты клиента с ножом спугнул, потом ещё я со своими ужасными тайнами припёрся. Чем не повод закончить работу пораньше? В общем, на вашем месте я бы занялся другими делами. Подозреваю, их у вас полно. Полицейские удивлённо заморгали, но уходить явно не торопились. — Ладно, если хотите, оставайтесь, — великодушно согласился я. — Мне вы, в любом случае, не помешаете. Палатка стояла прямо тут, я правильно запомнил? Ага, сам уже вижу, что правильно. Удивительная всё же штука материальный мир. Ярмарочная палатка колдуна появляется по его воле из ниоткуда и исчезает потом тоже в никуда, а следы от державших её колышков остаются, как миленькие. Такие пустяки почему-то удивляют меня гораздо больше, чем самые эффектные чудеса, к ним-то я как раз быстро привык. Но сейчас мне было не до чудес. Надо было поискать след Правдивого Пророка. Если он, как утверждает Нумминорих, бодрствовал, значит, скорее всего, просто ушёл с ярмарки Тёмным Путём. И палатку с собой как-нибудь прихватил. Я так не умею, но я вообще довольно много чего не умею, особенно когда речь заходит об Очевидной магии. Не с того учиться начинал. Но важно сейчас не это. А тот факт, что бодрствующие люди, в отличие от тех, кому мы просто снимся, обычно оставляют следы. А по следу можно найти кого угодно, даже если он ушёл Тёмным Путём. Вот это я как раз умею очень хорошо. И отличить след могущественного человека от прочих обычно тоже вполне способен. То есть, проблем с поисками Правдивого Пророка у меня, по идее, не должно было возникнуть. Но они всё равно возникли. Причём по причине настолько простой, что даже я сразу всё понял. Следы пророка и всех его сегодняшних посетителей, исчезли вместе с самой палаткой. Потому что находились на её матерчатом полу, а не на земле под ним. Ладно, хорошо. По крайней мере, теперь окончательно ясно, что палатка была настоящая. Не иллюзия, созданная умелым сновидцем, а нормальный ярмарочный шатёр из дешёвой полосатой ткани, каких здесь великое множество. Нос Нумминориха — это, конечно, серьёзный аргумент, но лишнее доказательство подлинности пророка, полученное при помощи собственных органов чувств, всё равно не повредит. На этом месте я послал зов шефу и сказал: «Поздравляю, я продул тебе шесть корон. И в связи с этим требую немедленно собрать совещание». «Чтобы всей оравой прокутить мой выигрыш? — возмутился Джуффин. — Ну уж нет!»