И ушла, а мы продолжили пялиться ей в след. А после уроков я снова поджидал Антипову возле школы. Надеюсь, смогу проводить до дома. Глава 13 Ирина Серое небо и серый день как нельзя лучше отражали серое настроение. Я не глухая и не слепая. И далеко не дура, чтобы там не думало большинство. Неожиданная популярность не принесла радости. Я не искала её, желая снова забраться в свою раковину, где было привычно и знакомо. Мне улыбались, со мной здоровались незнакомые девчонки и подкатывали парни, которых я даже не видела никогда в нашей школе. Откуда их вообще столько взялось, прилипчивых и навязчивых? Привычный мир рушился. И никак не могла решить хорошо это или плохо. Но было страшно. Непривычное возбуждение клокотало в крови, предчувствуя что-то необычное, запретное, на грани приличного. Или за гранью. Жизнь покажет. После показательного выступления с новой темой, Цербер перестала задевать и цеплять. Похвалила, а когда собралась уходить напомнила о необходимости принести справку. – Я скажу маме, – пообещала, выкинув из головы это самое обещание уже через минуту. Просто я снова поймала тёплый карий взгляд высокого улыбчивого мальчишки с модной стрижкой. Сердце замерло, пропуская удар, румянец залил щёки. Эти глаза преследовали всюду, не давая спокойно вздохнуть и путая мысли. И букет, который Синицын пытался неловко подарить, выбил и без того шатающуюся опору из-под ног. Слова застревали в груди. Хотелось протянуть руку и взять эти невыносимо нежные, родные цветы, зарыться носом в весёлые разноцветные ароматные лепестки и почувствовать хоть на мгновение счастье. Счастье быть обычной девчонкой, кокетничать и строить глазки понравившемуся парню. И не любому мальчишке, а тому, от чьего голоса в душе расцветают вот такие волшебные цветы, как в букете, сжатому заледеневшими пальцами. Только мы слишком разные, нам не по пути. А значит… – Прости, я опаздываю. – Слова дались с трудом. Ещё сложнее, чем те несколько шагов, которые разделили нас непреодолимой пропастью. Повисший между нами вопрос, такой простой и сложный одновременно, остался без ответа. Что ж на другое я и не рассчитывала. Не смела даже рассчитывать. – Мне не нужны твои цветы. И почти с ледяным спокойствием смотрела как цветы, мои цветы, вручены другой девчонке, почти пьяной от счастья. Никогда не признаюсь, даже себе, что острые иглы душевной боли пронзали насквозь. Даже синяки, оставленные матерью, не болели так сильно. Подавила вой, крепче сжав зубы. Больше никто не заставит меня плакать! Я сильная! Я справлюсь! И вот уже неделю Синицын провожает до дома. Не обращаю внимания. А он шагает в двух шагах позади, засунув руки в карман. Чёрная куртка распахнута на груди, а шапка снова забыта. Мы не разговариваем. Триста восемьдесят пять шага до раскидистого старого дуба, который видно из окон квартиры. Ещё двадцать шесть до подъезда. Толик останавливается под дубом, будто чувствуя, что эту границу не сто́ит пересекать. Для нашего общего спокойствия. Ждёт, когда я зайду в дом и уходит. И его высокую крепкую фигуру провожаю уже я, пристроившись у грязного подъездного окна с трещиной посередине. «Эй, любительница французской прозы и бутербродов! Куда пропала?» – Динка не даёт скучать, заваливая сообщениями со смешными картинками, видео с котиками и смайликами. Больше нет чувства отрезанности от мира. Передо мной целая вселенная! «Огонёк, сегодня в то же время и на том же месте!» – быстро печатаю в ответ. И добавляю: «С тебя литра два кофе и рассказ о красавчике с той фотки в Инсте. Или ты думала, что я не доберусь до соцсетей?» Добавляю смеющийся смайлик и отправляю. Моё время закончилось. Гремлю ключами, громко топая. – Я дома! – сообщая громко в тишину квартиры. Никого нет. Счастливо вздыхаю и топаю на кухню: голодная как волк! Большая тарелка супа из рыбных консервов и горячий чай – можно считать жизнь удалась. «Соцсети сети – зло, подруга, в котором человечество загнётся. Не верь всему, что там пишут. А этот красавчик – ошибка прошлого». «Ошибка двухдневной давности? Непостоянная рыжая – бесстыжая!» – с удовольствием грею ладони об огненные бока дешёвой керамики, обжигаю язык и открываю на телефоне фотографии рукописного текста, который нужно не просто перевести на русский, но и перепечатать на языке оригинала. Встречается несколько непонятных технических термина и я зарываюсь с головой в поиск информации по переводу. Увлеклась, расслабилась, забылась. Вскакиваю от звука вставляемого в замок ключа, мечусь в попытках скрыть свой набег на холодильник. Телефон засовываю за пояс юбки и скрываю, выпуская подол блузы. Но у меня всего несколько секунд. – Что ты делаешь на кухне? – вместо приветствия. Мать расстёгивает пуховик и снимет шапку. Чувствую свежий шлейф принятых горячительных напитков. Противный дурманящий запах стелется, завоёвывая пространство небольшой прихожей. Рядом с матерью стоит отчим. Хотя стоит – это сильно сказано. Он с тяжело опирается на старенькую обувницу в попытках снять ботинки. Не получается. Тощий и длинный, он грузно оседает на пол. И засыпает до того, как я успеваю ответить. – Мне нужно есть, чтобы не падать в обморок. Это вызовет лишние вопросы. Ты же не хочешь этого? – Эта чужая женщина не хотела. И сейчас, залив глаза, она желала только продолжения банкета. Мои слова не понравились. Это видно по нахмуренным бровям и злым огонькам, мелькнувшим в глубине глаз, так похожих на мои. Но силы не равны и она решила спустить дерзость: отыграется в другой раз. Показывает на пакеты, которые мне предстоит разобрать. Еды в них мало. В основном выпивка. Надеюсь, на эту гадость не спустили все имеющиеся деньги. Иначе голодать буду не только я. Раскладываю продукты по местам, позволяя себе спрятать пару банок кильки в томатной пасте. Возможно, не заметит. Неизвестно, когда закончится запой. Нужно готовиться ко всему. Спешу в свою комнату. Из брюк отчима торчит бумажник. Подавляю жгучее желание забрать его. Это даже воровством нельзя считать. Он должен мне. Они оба должны. Да и мне жизненно необходимы новые вещи. Одной новой блузки, купленной взамен порванной, явно недостаточно. Телефон приятно щекочет спину, оповещая о новом сообщении. Прячусь в своей комнате и достаю, чтобы прочитать: «Это тебе пора выбираться из сумрака. Сидеть дома? Насидишься в сорок в компании двадцати кошек. Подумай об этом». Я и думаю, крутя между пальцами гаджет. В записной книжке не так давно появился ещё один номер. И никак не решалась набрать его. И решусь ли? Но в глубине души уже знала ответ. *** *** – Ира, привет! – На подходе к школе перехватывает Стёпа. В последние дни мы часто встречаемся на переменах. Улыбчивый парнишка вызывает искреннее расположение. Мне нравится с ним болтать. – Ты слушала о новогодней дискотеке? Решила уже с кем пойти? Только глухой не знал о намечающемся через несколько дней зимнем бале, который школьники быстро переименовали в простое и понятное «дискотека» или «тусняк». На каждом углу обсуждали наряды, сбившиеся в кучки, девчонки. Гадали, будет ли белый танец. Мечтали, как пригласят давно симпатичных девчоночьей душе парнишек. Мне мечтать не о чём. На бал даже не рассчитывала пойти. Да и не в чем мне идти. Единственное платье, подаренное бабушкой на двенадцатилетние, давно и безнадёжно мало. О новом даже не заикнусь. – А кто не слышал? Не удивлюсь, если на Марсе уже в курсе. Жди в гости большеглазых зелёных человечков! – улыбаюсь, пытаясь избежать неловкого разговора. – А тебя, значит, не ждать? – правильно понимает собеседник. Вид у него понурый. – Ну вот, а я искал с кем танцевать. Ни одной нормальной девчонки в школе! – Шутливо сделал фейспалм. – А те, что есть, не отличаются умом и сообразительность. Птица-говорун и то умнее. Прикинь, чуть не передрались за право первой пригласить на танец Кузьмина Санька из 11 «В». А он вообще не по девочкам! Улыбнулась весёлой болтовне приятеля, пропуская половину сказанного. Желание погрузиться в чарующий темп музыки, слиться и потерять себя – что может быть лучше? Только этот праздник пройдёт мимо. Но я привыкла. Но человек предполагает, а Бог располагает. И совсем скоро я узнала это точно. Глава 13.1 Ирина – Ночной дозор! Всем выйти из сумрака! – вскакивает из темноты Динка, направив на меня два пальцы, сложенные пистолетом. Так мальчишки в детстве играют в войнушку. Скалит в дикой улыбке яркие пухлые губы и хохочет. Кручу пальцем у виска. В темноте и тишине декабрьской глухой ночи такие шутки не кажутся мне уместными, но подругу всё равно рада видеть. – Я с тобой инфаркт схвачу, а не из сумрака выйду! Потом винить будешь себя в преждевременной смерти такой молодой и красивой! – Скалюсь в ответ и принимаю большой термостакан с так полюбившимся ванильным капучино. Мы идём плечо к плечу студёной зимней ночью. Под ногами скрепит снег. Морозный воздух обжигает лёгкие, горячий кофе приятно разливается по желудку. Ни единой души вокруг. Только мы, ночь и фонари. – Предки снова ушли в запой, – сообщаю я между глотками. Динка и так знает обо мне слишком многое. Скрывать не буду. – Завтра можем встретиться пораньше. Предлагаю без особого энтузиазма. Ночные вылазки не дают сходить с ума, но хочется уже выйти из заколдованного круга, в котором оказалась. Слишком много желаний вырвалось неожиданно из-под контроля. И я подчиняюсь им. – Или, может, в кино? – Денег немного. Но готова потратиться. Никогда не была в кинотеатре. И пусть будут смеяться, если узнают. Только кино для меня что-то сродни розовой мечты глупой маленькой девочки. Динка наклоняется и сгребает нетронутый снег ладонью, формируя хрупкий снаряд. Запускает в ближайшее дерево и промахивается, чертыхаясь от досады. – Кино – это хорошо. Только на свидание не я тебя приглашала, Антипова. И не я тебя провожаю до дома. Не хочешь осчастливить парня? – Динка хитро косит зелёными ведьминскими глазами. Про Синицына она в курсе. Хотя уже жалею, что поделилась с ней. – Рыжая, с ума сошла? Посмотри, на меня? Какое кино! Засмеёт же, когда приду вот в этом. – Покружилась, демонстрируя старую куртку. – А ты не решай за него. Просто напиши. Если не идиот ухватится за такую возможность. Слушать Динку – себя не уважать. Что она понимает? Ведь кроме школьной формы и домашней одежды мне просто нечего надеть. Да и не верится, что Синицын серьёзно заинтересован. Кто я? Серая моль, которая неожиданно для себя привлекла внимание большого количества людей. Разве могу заинтересовать такого парня? Но что-то в словах подруги заставляет задуматься. И я внимательно посматриваю на Толика весь следующий день. Иногда наши взгляды встречаются, и я быстро отворачиваюсь, чтобы скрыть смущение и заалевшие щёки. Парень сосредоточен, внимателен и серьёзен. Для него учёба – непустой звук. Я знаю это, с затаённым удовольствием наблюдая, как он уверенно отвечает у доски. Тёмно-синий, почти чёрный, костюм отлично сидит, подчёркивая широкий разворот плеч. За последние пару месяцев от будто вырос и окреп, возмужал. Ещё не мужчина, но уже не мальчик. И снова провожал до дома. Только я замедлила шаг, уменьшая между нами расстояние. Шли молча, старательно растягивая стремительно убегающие минуты, в попытке оттянуть момент расставания. Ещё не вместе, но уже не чужие. Я боялась зарождавшегося в душе чувства. Боялась довериться кому-то, впустить в свою жизнь, рассказать о самом сокровенном. Чувства, новые, неизвестные, болезненные, сжимающие сердце в стальных объятиях поднимались из глубины души, заставляя терять дыхание. Видит бог, я не хотела их. Не хотела! Но и противиться уже не могла. Только стоит ли оно того? Не знаю, зачем взяла телефон и написала ему. Не знаю, честно. И написала совсем не то, что подсказывало сердце. «Отстань от меня!» – Отправила. Медленно оседаю на твёрдую и неудобную кровать. Задерживаю дыхание, чтобы получить в ответ «А ты кто?». Нет, я не думала, что он узнает: в профиле моей фотки нет. Но пишу «Сам знаешь. Не нужно провожать меня домой. Не маленькая – сама дойду». Да, не маленькая. Но сейчас это больше кокетство, чем желание избавиться от сопровождающего. Несколько секунд тянутся мучительно долго. «Не буду провожать, если в кино со мной сходишь» – Улыбаюсь. Закидываю ноги на стену, за которой пьяно ругается на отчима мать. Но мне плевать. Здесь и сейчас рождается чудо… «Не отстанешь, значит?» – И злой смайлик. «Не-а! Давай завтра после уроков?» – перехватывает дыхание. «Не отстанешь, значит?» – уточняю. Я даже не замечаю приоткрывшейся двери. Время тянется медленно. Толик не отвечает. Я уже успеваю решить, что наша переписка мне приснилась. Ущипнула себя. Не сон. «Нет» «Хорошо, только не пожалей! Завтра после уроков у кино в 14—40. Буду ждать. Не опаздывай». Я отключила чат и с улыбкой прикрыла глаза, утопая в тихом счастье почти сбывшейся мечты.