* * * Килпатрик открыла дверцу «Тахо» и увидела на противоположной стороне улицы двух беседующих мужчин. После разговора с Роуз она чувствовала себя счастливой, но при виде Оуэна ее беззаботное настроение испарилось. Он ненавидит меня. Брат разговаривал с толстяком с густой бородой. Мерси не узнала этого человека, но сразу заметила выпуклость на бедре под толстой курткой. Судя по всему, разговор велся в спокойных тонах, хотя Оуэн несколько раз огляделся, словно желая убедиться, что их не подслушивают. Мерси замерла, поставив ногу на подножку. Стоит ли подходить к нему? Она кое-как начала налаживать отношения с матерью и Перл. Возможно, настало время заняться Оуэном. У меня остался только один брат. Прежде чем Мерси успела отговорить себя, она захлопнула дверцу и перешла улицу. Мужчины посмотрели в ее сторону. Когда Оуэн узнал ее, то вздрогнул и расправил плечи. Его лицо посуровело. Он спрятал руки в карманы пальто и отвернулся, демонстрируя сестре спину. Продолжай идти, не останавливайся. Мерси ступила на тротуар и остановилась перед мужчинами. Бородач с любопытством посмотрел на нее и вежливо коснулся полей ковбойской шляпы. У него были темно-карие глаза, на щеках алели пятна. Вблизи он выглядел еще крупнее – мог бы состязаться по ширине с растущей у ее домика гигантской сосной. Морщинки вокруг глаз выдавали возраст: он старше, чем на первый взгляд. По прикидкам Мерси, около шестидесяти. – Привет, Оуэн, – поздоровалась она. – Я только что пила кофе с Роуз. Брат взглянул на нее и опять отвернулся. Она протянула руку бородачу: – Мерси Килпатрик. Сестра Оуэна. На лице незнакомца отразилось понимание, он заморгал и ответил вялым рукопожатием. Так поступают мужчины, когда боятся повредить женскую руку. – Том Макдональд. Я слышал о вас. Его густая борода и усы явно нуждались в стрижке. Волосы завивались над губой и закрывали половину зубов, когда он открывал рот. У Оуэна был несчастный вид. – Надеюсь, у вас всё в порядке, – Мерси подмигнула бородачу. Она не узнала его по имени, но он показался ей знакомым, хотя агент Килпатрик не могла припомнить в Иглс-Нест ни одного мужчины такого роста. Том подмигнул Оуэну, повернулся обратно и, заметив, что все это время Мерси не сводила с него взгляда, вздрогнул. Чудесно. Этот приятель Оуэна – явный придурок. Том извинился и направился к большому «Шевроле Кинг», на заднем сиденье которого лежали три ружья. Еще двое в джинсах и толстых куртках прислонились к бамперу, явно поджидая его. Все трое сели в машину и укатили. – Приятный парень. – Мерси мысленно записала в блокнот номер «Шевроле». Оуэн впился в нее взглядом и зашагал прочь. – Оуэн, постой! – Она помчалась вслед, разговаривая с его спиной. – Я хочу, чтобы мы снова могли общаться. Ты можешь испытывать ко мне неприязнь, но давай хотя бы научимся терпеть друг друга. Через семь месяцев у нас появится новый племянник или племянница. Я хочу, чтобы на семейном сборе в честь рождения ребенка не возникало ощущения, что меня ненавидят. Оуэн резко обернулся. Мерси замерла: его глаза пылали гневом. Когда он злится, то очень похож на папу. – Ты убила Леви. Это из-за тебя он погиб. Не говори со мной о семье. Мерси не могла пошевелиться. Стало нечем дышать. Она видела перед собой только лицо брата. Чего-чего, а такого она точно не ожидала. – Что? – наконец прохрипела Мерси. – Вы, копы, всюду совали свой нос. Если б ты не приехала в город, Леви остался бы жив. – Леви застрелил Крэйг Рафферти! Ты не можешь обвинять меня. Крэйг был твоим приятелем. Неужели ты никогда не замечал, какой он псих? Он убил лучшую подругу Перл, – зазвенел пронзительный голос у нее в ушах. – Вы пристрелили Крэйга, прежде чем тот смог оправдаться, – выплюнул Оуэн. – Мертвый ничего не скажет в свою защиту. Так копы решают все проблемы. – Ты оправдываешь убийцу брата, – прошептала Мерси. Оуэн в самом деле так считает? – Настоящая проблема лежит в устройстве нашего общества, – продолжал Оуэн, буровя ее яростным взглядом. – Люди должны сами решать, что такое закон и порядок… Сами управлять собой, без всякого правительства. – А кто, по-твоему, издает законы? – огрызнулась она. – Кошки? Инопланетяне? – Законы издают бюрократы, которые просиживают бархатные кресла в своих особняках. Они понятия не имеют о потребностях обычных людей. Мы должны иметь право голоса. – У тебя есть право голоса. У всех есть. Оно называется выборы. – Наше государство пошло наперекосяк. Пора вернуть власть обычному парню. Только он понимает, что такое реальность. – В его голосе кипела страсть. – Те, кто сидит в Вашингтоне… да черт побери – те, кто сидит в Салеме[9], не понимают здешнюю жизнь. С какой стати они указывают нам, что делать? Мы что, стоим и спорим о политике? Серьезно? – И вы, копы, – побочный продукт этой системы. От злости ее глаза начало застилать красным туманом. – Прости, что ты сказал? – Леви и Крэйг не должны были умереть, – прошипел брат. – Ты со своим бойфрендом-копом – всего лишь инструменты. Инструменты в руках негодяев, заправляющих этой страной. Вы нам не нужны. Мы сами позаботимся о себе. Мерси открыла было рот, чтобы возразить, но захлопнула, видя злобу в его взгляде. Он не в настроении слушать. – Оуэн, да что с тобой? – Я поумнел. Я устал прогибаться и подставлять свою задницу. Смерть Леви стала последней каплей. – Я тоже скучаю по нему. – Нет, не скучаешь. Ты даже не знаешь, кем он был. Ненависть в его голосе разрывала ей сердце. – Он был моим братом, – прошептала Мерси. – А ты повела себя не как сестра. – Я здесь. И я хочу… – Хватит, Мерси, – Оуэн оборвал ее взмахом руки. – Делай что хочешь, только не лезь ко мне. Пусть ты пробралась в город и приручила Кейли и Роуз, но не смей приближаться к моим детям. Она не могла вымолвить ни слова. Брат развернулся и ушел. Мерси смотрела ему вслед, замечая в его походке и осанке отцовские черты. Я попыталась. Она решительно отбросила злобу и горечь, которые брат посеял в ее сердце, и прокрутила в памяти его слова. Инструменты. Бюрократы. Сами позаботимся о себе. Ей не нравился ход его мыслей. 10