Проснувшись на следующее утро, Мириэль обнаружила на табурете у своей кровати ту же женщину, которая сопровождала ее в лазарет прошлой ночью. Поверх платья она накинула накрахмаленный белый халат. Гигантская шляпа на ее голове была жесткой, как штукатурка. Мириэль села и пригладила растрепанные волосы. Она, должно быть, похожа на бродягу, такая у нее мятая и пыльная одежда. Должно быть, и пахнет соответствующе. – Доктор уже пришел? – спросила она. – Он ассистирует в операционной, но я жду его здесь в ближайшее время. – Мэм, послушайте, как я уже говорила вам прошлой ночью… – Вы можете называть меня сестра Верена. – Сестра, в Калифорнии произошло недоразумение. Тамошний доктор не мог отличить голову от задницы. Сестра Верена нахмурилась. – Какой бы точной ни была ваша вульгарная формулировка, я все равно должна заполнить анкету приема. – Есть ли медсестра, с которой я могу поговорить? Эти медицинские штучки могут быть за пределами вашей… – Я медсестра. Старшая медсестра. – Она многозначительно посмотрела на Мириэль и приготовила ручку. – Теперь мы можем начать? Мириэль взмахнула рукой в знак согласия и отвернулась к окну. Снаружи облачное небо окрашивало корявые деревья и свалявшийся мох в рассеянный серый свет. – Сколько вам лет? – Тридцать два. – Где вы родились? – В Лос-Анджелесе. – Вы когда-нибудь жили за границей? – Я уже рассказала обо всем доктору в Калифорнии. В моей истории нет ничего необычного. – Это решать нам. Так вы когда-нибудь жили за границей? Мириэль повернулась к ней лицом. – Нет, никогда. И пока вы этим занимаетесь, запишите, что у меня никогда не было члена семьи, который был бы прокаженным или знал прокаженного. – Вы замужем? – Да. – Дети? – Да. – Сколько? – Трое… э-э… двое. – Мириэль посмотрела вниз на свои сложенные руки. – Двое. Сестра Верена нацарапала ее ответ. Она задала еще несколько банальных вопросов, а затем спросила: – Под каким именем вы хотели бы находиться здесь, в Карвилле? – Под каким именем?! Мое имя Мири… – Большинство пациентов предпочитают изменить имя. Мы очень тщательно храним наши записи, но с таким количеством обитателей, персонала и посетителей… что ж, слухи могут случайно просочиться наружу. Для семей, живущих в обществе, такое клеймо может иметь разрушительную силу. – Я не пациент и не обитатель! – Мириэль не осознавала, что кричит, пока остальные в комнате не вытянули шеи, чтобы взглянуть на нее. Она понизила голос и выпалила: – У меня нет этой болезни. – Очень хорошо, – произнесла сестра Верена, разглаживая листы бумаги и откладывая ручку. – Пока мы будем называть вас пациентом триста шестьдесят семь. Глава 6 Санитар принес Мириэль завтрак на эмалированной керамической тарелке – яйца, овсянку и консервированные персики. Определенно, это было положительным изменением, по сравнению с холодной едой, подаваемой на бумажных тарелках в поезде. До прихода доктора она успела еще и пообедать. Врач надел белый халат поверх своей черной офицерской формы и с широкой улыбкой подошел к ее постели. Сестра Верена следовала на шаг позади. Когда он сел на табурет напротив кровати Мириэль, она разглядела усталость в его покрасневших глазах. Прядь его редеющих каштановых волос стояла дыбом, как перья на голове перепела. – Добро пожаловать в Шестьдесят Шестой Госпиталь Морской пехоты США, мэм, – сказал он, протягивая руку. – Или Карвилл, если угодно. Я доктор Яхимовски, но большинство зовут меня Док Джек. Пожимая ему руку, Мириэль поняла, что он был первым из врачей и медсестер, с которыми она столкнулась за последние несколько дней, кто соизволил прикоснуться к ней. Его теплая ладонь и неизменная улыбка ослабили напряжение, охватившее ее грудную клетку. – Рада познакомиться с вами, доктор. Вы здешний специалист? Он усмехнулся. – Один из них. Доктор Росс, главный врач госпиталя, провел десятилетия в борьбе с этой болезнью в Индии и является одним из ведущих лепрологов в мире. Он занимается в основном административными вопросами, но время от времени вы будете с ним видеться. У нас есть и другие специалисты – офтальмолог, стоматолог, хирург-ортопед, которые регулярно приезжают из города. Мы также… – Понятно, но вы можете отличить настоящую проказу от других болезней? Я имею в виду, вы же видите ее постоянно. Вы тот человек, который может доказать, что эти тупоголовые врачи в Калифорнии поставили мне неправильный диагноз? Тень пробежала по его улыбке. – Да, я именно тот человек. Давайте взглянем. Сестра, не могли бы вы принести нам ширму? Сестра Верена установила складную ширму вокруг кровати, и по указанию Дока Джека Мириэль разделась. Он осматривал ее кожу, пока сестра Верена делала пометки в карте. – Плоское покрасневшее пятно сбоку на левом плече, диаметром примерно пять сантиметров… плоское гипопигментированное пятно на правом боку, три сантиметра… плоское покрасневшее пятно внизу правого бедра, медиальный аспект, полтора сантиметра… Каждый раз, когда он сообщал о новой находке, пульс Мириэль учащался, как у перегретого двигателя. Всего семь очагов, тогда как врач в Лос-Анджелесе обнаружил только пять. – А это не могут быть родимые пятна или плохое кровообращение? – Хм, – сказал Док Джек совсем не обнадеживающим тоном. – Мы узнаем достаточно скоро. Он достал маленькую палочку, с одного конца обмотанную ватой, и попросил Мириэль закрыть глаза. – Дайте мне знать, когда почувствуете, где хлопок касается вашей кожи. – Да, мое предплечье, – ответила она почти сразу, как только закрыла глаза. – Правое предплечье. – Хорошо. Затем последовало щекочущее прикосновение на ее левой икре, правой ладони, пояснице. Она снова почувствовала себя школьницей, стоящей перед учителями и наизусть перечисляющей столицы сорока пяти штатов. Правое плечо… правая щека… Количество секунд между каждым прикосновением удлинялось… Потом ничего. – Мы закончили? – Почти, – ответил доктор. Она сосредоточенно скривила лицо и стала ждать. Ручка сестры Верены царапала поверх бумаги. – Левое колено, – почти закричала она, когда снова ощутила прикосновение. – Вы уверены? – уточнил Док Джек. – Да… э-э… кажется. Вы можете сделать это еще раз? – У нас есть все необходимые данные. Можете открыть глаза. Мириэль обхватила себя руками, впервые почувствовав неловкость от своей наготы. – Могу я одеться? – Пока нет. Я собираюсь взять несколько образцов тканей из найденных мною очагов, точно так же, как это делали в Калифорнии. Это совсем не больно. Сестра Верена подкатила маленький стальной столик со скальпелем и несколькими лабораторными предметными стеклами на нем. Мириэль наблюдала, как доктор сделал небольшой разрез в обесцвеченном месте под ее большим пальцем, а затем провел лезвием по ране. Это действительно было не больно. То же самое произошло и в следующий, и в следующий раз, хотя у Мириэль скрутило живот, и ей пришлось отвернуться. Только когда он надрезал мочку ее уха, она почувствовала укол боли, и то мимолетный. – Все готово, – сообщил Док Джек, снова нацепив свою дружелюбную улыбку. – Теперь можете одеваться. Сестра Верена, не отнесете эти стекла в лабораторию? – Да, доктор. – Она откатила столик в сторону, стекла загремели по стали. – Как скоро мы узнаем результаты? – уточнила Мириэль у доктора.