— Хорошо. — Он шумно вздыхает. — Я перезвоню. Кладу телефон на стол и обхватываю себя руками за голову. Мысли смешиваются с пустотой, образуя внутри вакуум. Не знаю, сколько я так сижу, но когда снова звонит мобильный, я бросаю взгляд на окно и отмечаю, что на улице уже смеркается. — Привет, дорогая! — Миа! Привет! — Как всегда счастливая! — Как ты? Давай увидимся! Я расцветаю. — Конечно. — На часах уже половина шестого. — Я закончу через тридцать минут. — Я знаю отличную кофейню рядом с твоим офисом, встретимся там. Адрес сброшу смской. — До встречи, — с воодушевлением произношу я и отключаюсь. Вот мой улучшайзер настроения — моя дорогая подруга Рита! Как же хорошо, что она есть. Со школьных времен она ни разу не оставляла меня одну. Если бы ни ее поддержка, я бы никогда не пережила тот этап своей жизни, сломалась или того хуже. Трясу головой, отгоняя плохие мысли вместе со слезами. — Все будет хорошо, — повторяю про себя давно забытую мантру. Не работает. Как и тогда, как и всегда. И зачем я только ее произношу? — Миа, ты закончила с заявками? — вырывает меня из раздумий голос Громова. Ах! Как же ты суров! — Закончила, — со всей серьезностью отвечаю я, смело встречая его прожигающий взгляд. — Отлично, — цедит он и снова скрывается в своем убежище. Ненавижу «Качели», но Костя стопроцентный представитель этого типа личности. Самый не любимый тип из моего собственного классификатора. «Качели» — люди, которые делаю шаг назад и тут же шаг вперед. Это прослеживается во всем: в работе, в отношениях, в жизни. С ними невероятно трудно общаться, потому что не знаешь, что они выдадут в данный момент. И когда кажется, что вы на одной волне, тебе непременно прилетает «качелей» по лбу. Еще есть «Бурелом». Человек, который сносит все преграды на своем пути, даже те, что особо не мешают. Это скорее Илья. Виталий относится к категории «В яблочко», как и мой муж. Если и бьют, то в середину. Заработать как можно больше очков, главное. Они умеют манипулировать и всегда добиваются желаемого. Василий — «Иммунитет». В нем выработано столько защитных механизмов, что пробить плотину практически нереально. Григория и Михаила я пока не знаю. Но первый скорее, как и Вася, полон преград. А самый любимый тип «Консервант». Моя Ритка — яркий представитель! Чтобы она не делала — продлевает жизнь. Не прощаясь с Константином и Василием, покидаю офис и решаю пройтись пешком до кафе. Оно совсем рядом. По дороге звоню Валере, предупреждаю, что задержусь. Он расстраивается, но соглашается. Вхожу внутрь и отмечаю, что тут довольно уютно. Мягкий свет, бежево-коричневые тона. Подруга замечает меня и активно машет рукой с середины зала. Бросаюсь в ее объятия и часто моргаю, чтобы смахнуть, не прошеные слезы. — Как же я рада тебя видеть! Дайка посмотрю. — Она делает шаг назад и оглядывает меня с ног до головы. — Ты прекрасно выглядишь! Тебе очень идут и короткая стрижка, и цвет — восхитительно! — гордо констатирует она, трогая мои мелированные пряди и прищуривается. — Но глаза! Глаза тебя выдают. Немедленно рассказывай, — без пауз заявляет подруга. Иногда можно не отвечать. Рита настолько эмоциональна, что может устроить монолог из нашей встречи. Сама спросила, сама ответила. А в моем случае, это ох, как помогает. — Давай сначала закажем вина, — стараясь, придать своему голосу бодрости, предлагаю я. Рита изумленно выпячивает глаза. — Это твоя голова будет болеть завтра, — все же предостерегает она и подзывает официанта. — Мне все равно, — отмахиваюсь я. — Столько всего произошло, что напиться-забыться — самое правильное решение из всех, что я принимала. — Да ты в отчаянье! — с тревогой отмечает подруга. — Что-нибудь выбрали? — обращается к нам подошедший официант. — Да, нам бутылку чилийского вина. — Рита тыкает пальчиком в меню и добавляет: — И что-нибудь перекусить на ваш выбор. — Хорошо. — Официант удаляется, а я любуюсь своей подругой. Длинные черные волосы, перекинуты на правое плечо, голубое шифоновое платье выгодно подчеркивает ее смуглую кожу, на лице минимум косметики, но даже без макияжа Рита очень красивая. — Попробуем, — говорит подруга, когда официант наливает нам вино. Мы чокаемся бокалами и смакуем напиток. — М! Вкусно! — с довольством произносит она. — Отличный выбор, — поддерживаю я. — Так что случилось? Работа не понравилась? Этот Виталий оказался мудаком? — решает сразу допытаться до сути, но потом добавляет: — Ты же знаешь, Антон пересекался с ним всего пару раз. — Дело не в работе. Спасибо твоему мужу, что помог мне устроиться. Директор у меня классный. Мы с первого дня на «ты». И он так редко бывает в офисе, что думаю, его совсем не парит кто я и что я. Так что… — Я замолкаю, не зная, что еще сказать, и делаю внушительный глоток вина. — Я так рада за тебя. — Подруга сжимает мою ладонь, отдавая мне частичку своей сумасшедшей энергии. — Наконец, у тебя нормальная жизнь. — Да, только Валера с катушек слетел. — Из-за чего? — Ох! Сначала он не хотел отпускать меня на работу. Считал, что рано. Плюс, ты же знаешь его, он не готов меня ни с кем делить, а сама мысль, что я буду самостоятельной, его просто выводит из себя. — Я закрываю лицо руками — сейчас разревусь. — Миа, но для тебя работа — это способ начать нормальную жизнь. Неужели он этого не понимает? — негодует подруга, складывая ладони на стол. Отрываю руки от лица и удивленно смотрю на нее. — Ты говоришь, прям как я! Мы должны выпить за это! — А давай! — воодушевляется подруга. — До дна, — приказным тоном говорю я и осушаю свой бокал. — А вчера он предложил завести ребенка, — обреченно выдыхаю я. — Он больной?! — громко выкрикивает Рита. — Рита! — Я смотрю на нее с восхищением. — Мне кажется, у него нужно отобрать лицензию! Он ничего не смыслит в психиатрии! — Я ему то же самое вчера сказала, — вторю я. — Что у него нужно отобрать лицензию? — ужасается она. Я смеюсь. — Нет! Что он больной. А потом… — Я заминаюсь, и глаза подруги едва ли не выпадают из орбит. — Ты позволила ему это? — Да, — сдавленно отвечаю я и вжимаюсь в кресло. — Миа! — Подруга прикрывает рот рукой и нервно качает головой. — Что он делает с тобой? Сейчас он хуже Него! Она затрагивает запретное, и мое тело сводит судорога. — Прости, — умоляюще произносит она, признавая свою ошибку. Я пожимаю плечами, стараясь прогнать непрошенных «гостей». — Я не знаю, как быть. Ребенок сейчас слишком большой шаг. Но ты же знаешь Валеру, его система ценностей не признает подобной точки зрения. — Плевать я хотела на его систему! Как он смеет так поступать с тобой?! — Подруга становится багровой от злости. — Он ведь знает? Боже! Мы так и будем «ходить по обрыву»?! Я качаю головой, и на мои щеки обрушивается град слез.