– Вам везет… По правилам сразу можете поставить фишку на поле «53»… Позади осталось поле «52» с «тюрьмой», из которой выбраться непросто. До «победы» – всего шесть полей, но пройти их непросто: впереди, на поле «58», ждала «смерть». Штраф и возвращение в начало игры. – Бросьте ради интереса еще разок, что выпадет. Пушкин бросил. Шарик покатился и остановился снова на цифре 5. – Попали на «смерть»… Начинать сначала… А ну-ка, у меня… – Забыв о горе, Кирилл Макарович метнул шарик и попал на «10». Просто цветное поле… Игра незаметно затягивала. Пушкин сел на другой конце столика. – Где живет ваш дядя? Мысли Кирилла Макаровича витали совсем в другой стороне. – Дядя?.. А, Михаил Иванович… На Варварке живет, кажется… Почему вы о нем спрашиваете? – Подтверждаете, что видели его последний раз пять лет назад? Шарик снова полетел на поле цифр. Выпало «12». – Лично я не видел его давно… Но у дяди Михаила была встреча с отцом прошлым летом в Ницце… Он сильно проигрался в казино и пришел просить денег взаймы… Отец прогнал его с бранью… Мне трудно об этом говорить… Дядя Михаил – хороший человек, в детстве я бывал у него… Знаете, что он должен был стать ученым? – Биологом? – Вы правы! Михаил Иванович поступил на естественный факультет Московского университета, был лучшим студентом, но потом игра в карты затянула, бросил учебу. Кстати, дядя Михаил заразил отца любовью к бабочкам… Он рассказывал, что в юности ездил в экспедицию в Южную Америку и Африку за редкими экземплярами… Выполнял заказы коллекционеров… Такой талант – и не ценить себя… – Ваша сестра дала ему в Ницце денег? Кирилл Макарович метнул, выпало «3», он передвинул хлебный мякиш на «13». – Боюсь, что вы правы… Лера – добрая душа… Но все это зря: он наверняка проиграл в казино. – Говорили, что Валерия Макаровна его не любит. – И могу повторить: это так… Но это не значит, что Лера отказала бы в помощи родному дяде… Она удивительный человек… Вы что-то узнали? Что с ней? Пушкин невольно взял шарик и бросил: ему выпало «1». – Господин Лазарев отдыхал прошлым летом в Ницце? Шарик замер в вытянутой руке Кирилла Макаровича. – Лазарев? Что ему там делать… Там Малецкий был… Старательно раскланивался с батюшкой на Promenad des Anglais… Лере услуги предлагал… Но почему вы не отвечаете на мой вопрос? Пушкин смял хлебный мякиш и бросил на поле цифр. Мякиш ткнулся в «12». Можно было догнать фишку Алабьева. – Ваша сестра сегодня утром найдена мертвой, – сказал он. – Неподалеку от вашего дома. Некоторое время она была жива и попыталась дойти до доктора. Городовой отвел ее, она умерла в кабинете врача. Есть еще одно обстоятельство… Кирилл Макарович тихонько покачивался, как фарфоровый болванчик. – Я так и знал… Я так и знал, что больше ее не увижу… – проговорил он. – И так глупо: этот скандал с вареньем… А теперь Лерочки нет… Моего дружочка… Моей сестренки… Простите… Он вытер тыльной стороной ладони мокрые глаза. – Она в полицейском участке? Я могу ее увидеть? – Это будет необходимо. – Как она погибла? Попала под колеса? Уличное происшествие? – Ее убили. Воткнули в горло две длинные булавки, на которые насаживают бабочек, и оставили замерзать. – Пушкин снова бросил свой катыш, выпало «6», он мог перейти на поле «26». Юный Алабьев смотрел не мигая. – Господин Пушкин, это слишком жестокая шутка… – Сыскная полиция шутить не умеет. Валерию Макаровну убили. Таким же образом был убит Лазарев… – Лазарев убит?.. За что?.. Почему?.. Полное безумие… Как это понимать?.. Вот почему его не было в конторе… Да объясните же! – Начнем с Лазарева, – сказал Пушкин, бросая мякиш и выбивая «4»: его фишка встала на «30», в опасном соседстве с «колодцем». – Ваш страховой агент при помощи знакомого доктора оформлял фальшивые страховые договора после настоящих несчастных случаев. Признание в этом доктор Австидийский подписал. Страховую премию во всех трех случаях должна была получить ваша сестра. Более того, в кармане пальто Лазарева найден договор страхования его жизни с премией в сорок тысяч рублей. Которые тоже должна была получить ваша сестра… Все договора были подписаны в период вашего управления обществом… Кирилл Макарович покорно кивнул: – Да, мне конец… Когда отец узнает об этом, не простит… Выгонит в шею… Но я не мог не помочь сестре… Батюшка отказал ей в любой помощи, а Лерочка хотела уехать во Францию, чтобы жить рядом с могилой матери… Что оставалось? Да, Лазарев подлец… Держал меня за горло… Не оставил выбора… Захотел погреть руки с этой Ферапонтовой и так глупо провалился… Что мне теперь делать? – Заплатите матери Лазарева хоть четвертую часть страховой премии, – сказал Пушкин. – Кроме жалованья сына у нее, кажется, нет других доходов. – Заплатим. Даю вам слово… В понедельник лично привезу деньги… Все одно отец меня убьет… Господин Пушкин, вы упомянули какое-то обстоятельство относительно Леры? Игра манила. Пушкин метнул шарик на «7» и попал. Он мог дойти до поля «37». – Ваша сестра была в мужской одежде, – сказал он. – В вашей одежде. – В моей одежде? Но это невозможно… Пушкин положил на столик договор страхования жизни Макара Ивановича Алабьева. Страховую премию по нему должна была получить мадам Алабьева, Лидия Павловна… Кирилл Макарович даже не прикоснулся к бумагам. – Теперь я понял… Я понял, почему Лера примеряла мой пиджак… Зачем ей этот маскарад? – Она хотела найти убийцу своей матери. – Полины Андреевны? Так ведь она утонула… Полиция провела расследование… – Ваша сестра считала иначе. Она написала инспектору полиции города Ниццы, что у нее имеются доказательства убийства. Ради этого инспектор Жано приехал в Москву. Кстати, его брат-близнец – коммерсант страхового общества, с которым ваш отец вел переговоры о продаже… Одним движением смахнув хлебные фишки и восковой шарик, Кирилл Макарович вскочил и стал ходить кругами вокруг стола. Пока не замер перед Пушкиным. – Или полная чепуха, или Валерия слишком многое от меня скрывала, – сказал он. – У меня не умещается в сознании то, что вы рассказали… Валерия… Булавки… Лазарев… Как я скажу об этом отцу? Он упечет меня в сумасшедший дом… Я не знаю, что тут сказать… Ну за что убивать Валерию? – Логичное объяснение: в мужском костюме ее приняли за вас, – ответил Пушкин, вставая. Ему было жаль, что игра оборвалась, хоть начинай сначала. – Не следовало играть в «Гусика»… Кирилл Макарович с раздражением мотнул головой: – Да о чем вы говорите? При чем тут «Гусик»? – Риск затягивает, господин Алабьев… Лазарев рискнул сделать предложение вашей сестре – и получил кипяток в лицо. Валерия рискнула – и погибла. Я обещал вам, что найду баронессу фон Шталь, но след ее простыл. Она исчезла… – Уехала? – Ее увез ваш отец. После этого он вернулся в гостиницу «Континенталь», забрал чемоданы и уехал… Поймав пуговицу на воротнике, Кирилл Макарович стал застегивать ее трясущимися руками, как солдат перед расстрелом. – Простите, господин Пушкин, это полная чушь. – Его фамилия в списке постояльцев гостиницы. – Отказываюсь верить… – Как вам угодно. Госпожа Алабьева вяжет шарфы? – Что вы! Не берет ни спиц, ни иголки в руки… Любит рисовать на пленэре… – Кто в вашей семье носит вязаный шарф? – Матвей любит замотаться до самого носа… В прихожей на его пальто висит… В гостиную вошла Лидия Павловна и кивнула Пушкину, как старому знакомому. Старый фартук кухарки на ней выглядел как лохмотья. Зато ногти были длинные и ухоженные. – Кирилл, что случилось? – Лерочка погибла, – ответил он и зажал рот, чтобы не разрыдаться. Кажется, известие не слишком опечалило Лидию Павловну. Скорее для приличия она выразила, какое горе их постигло. – Простите, мне надо вернуться к ребенку, – сказала она и быстро вышла.