Закончив автодорожный техникум, он отправился служить в армию, даже не делая попыток избежать этого. В их семье служили все мужчины, начиная с дедов, прошедших всю войну. Вернувшись домой, он устроился работать в один из автосервисов, владелец которого серьёзно увлекался раллийными гонками. Именно там он научился делать из обычных машин гоночные автомобили. И там же пристрастился к скорости. Открыв себе право вождения автомобилей всех категорий, он стал одним из механиков команды и членом второго состава гонщиков. Так что его преследователей ожидало много незабываемых моментов. Вспомнив, как оказался на краю болота, Слава открыл глаза и медленно осмотрелся. Вокруг ничего не изменилось. Всё та же безжизненная картина и всё то же болото. Изменился только он сам. Боль, обида, ненависть выжгли его изнутри, превратив в холодного, сильного, расчетливого хищника. Теперь в нём поселилась пустота. Покончить с собой ему не позволяли воля и воспитание. С самого детства ему внушали, что это способ бегства для слабых духом. Смолчать и проглотить обиду он не мог в силу характера. Так что он сделал то, что считал должным, и ни секунды не жалел о содеянном. – Пусть другие прощают и возлюбляют своих обидчиков. А я взял долг кровью, – прохрипел он, тяжело поднимаясь на ноги. – Теперь осталось только жить, как получится. Бросив взгляд на старенькие, но безотказные механические часы, Слава мрачно хмыкнул и поднёс запястье к уху. Часы стояли. Вздохнув, он пару раз встряхнул рукой и, увидев, как ожила секундная стрелка, удовлетворённо кивнул. Настоящую механику так просто не убить. Как и настоящего механика. Усмехнувшись собственным мыслям, Слава достал из чехла на поясе телефон и удивлённо присвистнул. Сети не было. Ещё один фрагмент паззла встал на место. Он и так уже знал, что произошло, но никак не хотел в это поверить. Точнее, не мог. Ведь так не бывает. Человек не может пережить то, что случилось со всем окружающим миром. Заставив себя встряхнуться, Слава подошёл к машине и принялся доставать из багажника вещи для обустройства ночлега. Часы на телефоне показали, что у валуна он провёл почти весь день. Ехать куда-то в ночь было глупо, так что он решил обустроить лагерь и выспаться перед дальней дорогой. Но прежде нужно было решить, куда именно ехать. Ставить палатку он не решился, не доверяя окружающей пустоте. Слишком всё выглядело неестественно и странно. Ночевать решил в машине. Благо в салоне были установлены сиденья от роскошного седана, которые легко можно было трансформировать в спальное место. Достаточно просто откинуть спинку. Собрав вокруг поляны в буреломе хворост, он развёл костёр и, плеснув в котелок воды из баклаги, принялся готовить походный ужин, попутно обдумывая дальнейший маршрут. Его никто нигде не ждал, а значит, и торопиться ему некуда. Но нужно было полностью прояснить один-единственный вопрос, чтобы потом решить, что делать дальше. Нужно выяснить, что всё-таки произошло. Ведь именно от этого будут зависеть его дальнейшие действия. Одно дело, просто прятаться от всех в каком-нибудь медвежьем углу, и совсем другое – пытаться выжить после того, что, по его предположениям, произошло. Слава никак не мог найти в себе силы, чтобы назвать окружающее собственным именем. Слишком многое не стыковалось с тем, чему когда-то парня учили. Выходит, ему прежде всего нужна достоверная информация. А это значит, что придётся вернуться. Если предположения Славы верны, то силовым структурам сейчас совсем не до ловли одного преступника. А если нет, то и терять ему нечего. – Любопытство погубило кошку, – проворчал он, глядя в огонь. – Ну и ладно. Вода в котелке закипела, и Слава бросил в него горсть макарон. Вскрыв банку тушёнки, парень как следует перемешал полученное блюдо и, сняв котелок с огня, подвесил на треногу второй. Для чая. Заварив напиток, он достал из машины сухари и принялся за еду. Съев ровно половину, парень переложил остатки в пластиковый контейнер и принялся мыть посуду. Быстро отскоблив до блеска котелок, Слава убрал всё в машину и, усевшись на ближайший камень, принялся обдумывать план действий на ближайшие дни. Итак, пункт первый – выбраться с этой странной поляны. Пункт второй – съездить обратно в город и выяснить, что произошло. Пункт третий – решить, куда именно отправляться дальше. Внутреннее чутьё подсказывало ему, что привычных мест больше не существует. Ещё раз пробежавшись мысленно по собственным выкладкам, Слава убедился, что лучше всё равно ничего не придумает, и, загасив костёр, забрался в машину. Спать. День был слишком тяжёлым, а главное, невероятно длинным. * * * Ночь прошла спокойно. Никто не пытался его разбудить, арестовать или ещё как-то нарушить сон без сновидений. Но первое, что Слава проделал, едва открыв глаза, это старательно осмотрелся. Убедившись, что за ночь вокруг ничего не изменилось и вид уничтоженного леса ему не привиделся, Слава вздохнул и вылез из машины. Нужно было уезжать отсюда. Умывшись и приведя себя в порядок, он быстро позавтракал вчерашним ужином и, проверив, не забыл ли чего, уселся за руль. Холодный движок бодро затарахтел на повышенных оборотах, быстро прогреваясь. Убедившись, что машина работает нормально, парень выжал сцепление и, включив заднюю передачу, начал медленно выкатываться обратно на холм. Узкий проезд, который Слава наметил вчера, больше напоминал бег пьяного, хромого зайца, но «уазик» продолжал уверенно выбираться из завалов. Несколько раз приходилось останавливаться и вручную расчищать путь, но дело двигалось. Наконец, в очередной раз взревев мотором и пробуксовав на сырой траве, машина выкатилась на дорогу. Заглушив двигатель, Слава выбрался из салона, решив ещё раз осмотреться. Какая-то странность не давала ему покоя. Что-то, что должно было находиться здесь ещё с тех времён, когда начались его странные приключения. Повесив на грудь «Сайгу», он медленно прошёлся вдоль обочины, всматриваясь в придорожные кусты. Метрах в двадцати от места своего выезда на дорогу парень заметил какие-то странные обломки и, сняв оружие с предохранителя, спустился в кювет. Обойдя находку по кругу и убедившись, что опасности она не представляет, Слава подошёл поближе и, заметив на искорёженном борту машины знакомую надпись, судорожно вздохнул. Кузова четырёх автомобилей ДПС, перекрученные и смятые страшной силой, были свалены в кучу, словно какой-то великан пытался скатать их в один комок, а потом небрежно отбросил в сторону, наигравшись. Только по обрывку синей надписи на обломках дверцы можно было понять, что это вообще такое. Краска с машин была содрана практически полностью, а остальное покрывал толстый слой ржавчины. – Да что ж это за хрень такая?! – взвыл Слава, чувствуя, как по позвоночнику пробегают ледяные мурашки. Разом навалились вчерашний страх и растерянность. Сжав похолодевшими пальцами карабин, Слава медленно попятился к дороге, быстро оглядываясь по сторонам. Выбравшись на дорогу, он бегом кинулся к машине и, запустив двигатель, с пробуксовкой рванул автомобиль, торопясь уехать подальше от страшного места. Уже вписываясь в поворот, он бросил случайный взгляд в сторону болота, и тут его словно что-то толкнуло, заставив ударить по тормозам. Разогнавшийся «уазик» повело боком, но Слава, справившись с машиной, привычным движением дёрнул рычаг стояночного тормоза и принялся судорожно рыться в походном рюкзаке. Найдя бинокль, он приложил его к глазам, быстро выискивая край болота. Нет, чутьё его не подвело, и то, что он увидел, ему не казалось. Странная поляна с валуном исчезла, словно её никогда и не было. Не веря собственным глазам, Слава опустил бинокль и, зажмурившись, потряс головой. Потом, снова наведя прибор на край болота, растерянно выдохнул: – Так не бывает. Я же там был. Даже костёр жёг. Но глаза его не подводили. Поляна действительно исчезла. Больше того, исчез и кусок проезда в сплошном буреломе, словно кто-то специально решил спрятать все следы пребывания там беглеца. Бессильно уронив руки на колени, он обвёл окружающий пейзаж долгим, растерянным взглядом и, убедившись, что больше ничего не изменилось, отложил бинокль на соседнее сиденье. – Или я с ума сошёл, или здесь и правда какая-то хрень творится, – проворчал Слава, снимая машину с ручного тормоза. Двигаясь в обратном направлении, Слава всё больше убеждался, что в мире действительно что-то произошло. Старая дорога выглядела так, словно по ней не ездили как минимум полгода. Километров через десять съехав в очередную низину, он увидел десяток покосившихся домишек, над одним из которых едва заметно вился дымок из трубы. Дым – это люди, а люди – это информация. Именно то, чего ему сейчас так не хватало. Не раздумывая, Слава переключил передачу и выкрутил руль в нужном направлении. Десять минут движения со скоростью больной черепахи, и машина остановилась у покосившегося, потемневшего от времени штакетника. Заглушив мотор, Слава выбрался на дорогу и, повесив на плечо карабин, не спеша направился к нужному дому. Места здесь всегда были глухие, так что охотничьим оружием никого не смутишь. Подойдя к старенькой калитке, Слава негромко окликнул хозяев. Дверь старенькой избы со скрипом открылась, и на пороге показалась невысокая сухонькая старушка, в длинном, удивительно чистом платье и платке, повязанном на голове и вокруг шеи. Так женщины ходили ещё во времена появления колхозов, но судя по внешности, эта старушка помнила их хорошо. Даже не пытаясь открыть калитку, Слава чуть улыбнулся и громко поздоровался: – Здравствуйте! Не подскажете, с чего вдруг лес вокруг болота повалило? – И тебе не хворать, – усмехнулась старушка. – А что тебе за дело до того леса? – На охоту хотел, а тут вдруг такое, – ляпнул Слава первое, что пришло на ум. – Ты, парень, ври, да не завирайся, – укоризненно качнула головой старушка. – Мне хоть и за девяносто, а из ума ещё не выжила. Не на охоту ты приехал. Да и ехал ты от болота, а не от города. А с той стороны дорог нет. – Да тут такое дело, что не знаю, как и рассказать, – смутился Слава, действительно не зная, как объяснить с ним произошедшее. – А ты говори как есть, – усмехнулась старушка. – Так ведь не поверите. Скажете, опять вру, или вообще за психа примете, – вздохнул Слава. – Погоди-ка, – оборвала его блеянье старушка. Быстро сойдя с крыльца, она бодро просеменила к калитке и, встав перед парнем, настороженно всмотрелась ему в лицо. – Вот, значит, как, – задумчиво протянула она, удивлённо покачав головой. – Не думала, что когда-нибудь такое увижу. – Что?! Чего вы там увидели?! – быстро спросил Слава, начиная ударными темпами впадать в панику и проводя ладонью по коротко стриженной голове. – Есть хочешь? – неожиданно спросила старушка. – А? Нет, спасибо. Я перед выездом позавтракал, – сообразив, что она спросила, вежливо ответил Слава. – Так что вы увидели? – Пойдём в избу. Чаю попьём и поговорим, – помолчав, ответила старушка, решительно распахивая калитку. – Правда, чай у меня травяной. Но другого давно уже нет. – У меня есть, – быстро ответил Слава, бегом кидаясь к машине. Собираясь уходить, он действительно закупил солидный запас, будучи любителем этого напитка. И вот теперь эта запасливость вполне могла помочь ему получить нужную информацию. Багажник машины был забит почти под крышу, но большой опыт помог ему уложить всё так, что перекладывать груз не пришлось. Выхватив из коробки пачку, он захлопнул дверцу и по привычке нажал на кнопку брелока, запирая машину. – Мог бы и не закрывать, – усмехнулась старушка. – В округе кроме меня на два десятка вёрст нет никого. – Как же вы тут одна-то? – растерялся Слава. – Привыкла. Да и куда я от своего дома? Кому я там нужна? – пожала плечами женщина. – И могилки все мои тут. Так что буду доживать. Да ты заходи, не бойся. Разговор у нас с тобой долгий будет. Слава покорно прошёл следом за хозяйкой в дом и, остановившись на пороге, огляделся. Чисто вымытый дощатый пол, белёная русская печь, крепко сколоченный стол и такие же лавки. Он словно попал в старую сказку, где описывается быт русской деревни. Увидев в красном углу потемневшие от времени иконы с горящей под ними лампадкой, Слава не удержался и, поклонившись в пояс, перекрестился. – Верующий? – спросила старушка, внимательно наблюдавшая за ним. – Даже не знаю, как сказать, – пожал плечами Слава. – Верить верю, а в церкви почти и не бывал. Только и веры, что крещёный да крестик ношу. – А в предках кто? – задала старушка неожиданный вопрос. – Да кого только нет, – грустно рассмеялся Слава. – И турки, и армяне, и казаки, и поморы. Сам чёрт ногу сломит в моих корнях разбираться. – За языком следи, – резко осадила его старушка. – Извините, – спохватился Слава. – Меня Вячеслав зовут. А вас как величать? – Александра Васильевна я, – улыбнулась женщина. – Присаживайся, а я пока чайник поставлю. – А я думал, вы самоваром пользуетесь, – улыбнулся Слава, снова оглядываясь. – Прогорел самовар. Давно уже, – вздохнула женщина, ловко заливая в чайник свежей воды. Вскоре на столе стояли чашки, наколотый кусочками сахар, вазочка с вареньем. Подумав, Слава извинился перед хозяйкой и, выскочив на улицу, кинулся к машине. Среди его запасов было и несколько упаковок сладких сухарей. В данном случае они будут в самый раз. Вернувшись в дом, Слава отдал угощение хозяйке и, усевшись на своё место, вопросительно уставился на старушку, готовясь ловить каждое её слово. Но хозяйка не торопилась. Разлив напиток по чашкам, она присела к столу и, пригубив свою чашку, коротко скомандовала: – Рассказывай. – Что именно? – осторожно уточнил Слава. – Всё. С самого начала. А когда до болота дойдёшь, особо подробно. – Да что с этим болотом такое?! – возмутился Слава. – Словно сказку какую читаю. Только и натыкаешься на него. – Узнаешь. Говори, – жёстко отрезала женщина, прихлёбывая чай. – Только не говорите потом, что я не предупреждал, – вздохнул Слава и, помолчав, начал рассказывать. Внимательно выслушав рассказ про все его приключения, Александра Васильевна вздохнула, осторожно отодвинула свою чашку и, помолчав, тихо заговорила: – Спасли тебя, сынок. Про это болото давно всякие разговоры ходят. Многое из них болтовня, но есть и правда. – И в чём она? Кто меня спас-то? – растерянно спросил Слава, не веря собственным ушам. Такого ответа он не ожидал. – Старые боги тебя спасли. Те, которые смирения не признают. Те, по которым с обидчиков нужно было виру кровью брать, как ты сделал. Им такое нравится. А что до поляны той, так капище их там было. Точнее, и есть. Да только не все его увидеть могут. – Но ведь оно потом исчезло, – растерянно прохрипел осевшим голосом Слава. – Верно. Потому и не все это капище увидеть могут. Только те, кто своими руками кровь человеческую пролил, или те, кто уже никому об этом рассказать не сможет.