И вот только теперь, когда они оказались заперты в субмарине, она нашла время оглянуться назад и осмыслить, что же с ней произошло. До сих пор не верилось, что прежняя жизнь уже не вернётся. Что она на этой планете навсегда. Можно сказать, что ей повезло вылезти из неприятностей, и появилась возможность начать новую жизнь. Но мозг упорно этому сопротивлялся. Она подозревала что нечто подобное переживают все, кто оказался здесь недавно. Иногда бывало, в самые неожиданные моменты она вдруг останавливалась и как будто просыпалась от сна или наваждения. Оглядывалась по сторонам и не понимала, как она здесь оказалась и что происходит. Всё казалось чужим и незнакомым, люди тоже были как будто она их в первый раз видела. И казалось, что сейчас этот остаток сна развеется, она окончательно проснётся и окажется у себя дома, или сидя за рабочим столом, или ещё в каком-нибудь привычном месте. Морок и правда рассеивался, но оказывалось что всё это правда. Всё что с ней произошло в последнее время и происходит до сих пор. Она была в каюте одна. Ей, единственной из всех, досталась такая привилегия. Если это считать привилегией. Она оказалась нечётной. Свободные помещения на субмарине ещё были, или были те, которые можно было освободить. И если не все, то многие смогли бы жить в отдельных комнатах. Но, как-то сразу было решено, что все поселятся по двое. Никто особо и не возражал. Сёма с Лианой занимали самую большую, капитанскую каюту. Они были пока единственной сформировавшейся парой в их команде и ядром которое всех объединяет. Остальные селились по половому признаку. Мальчик с мальчиком, девочка с девочкой. Но Людмила подозревала, что это пока. Она замечала многие нюансы взаимоотношений и видела, что возможно скоро образуются новые пары. Да что греха таить, она и сама присматривалась к Сан Санычу. Он конечно был постарше, но когда это мешало. Она чувствовала в нём ум и физическую силу. А что ещё нужно женщине, чтобы чувствовать себя в безопасности, как за каменной стеной. Но пока что она была не готова к отношениям, хотя и замечала, что Сан Саныч тоже на неё поглядывает и оказывает иногда неожиданные знаки внимания. Да и до плавания они часто, как бы случайно, оказывались вместе на каком-нибудь задании. Она пыталась себе объяснить что просто они в замкнутом обществе и наиболее близки по возрасту, и если бы был выбор, то они бы выбрали себе другую пару. Но психологические уловки не помогали, и она начинала думать о нём всё чаще и чаще. Вообще она хотела поселиться с Машкой. Ей казалось, что девчонке не помешает её поддержка. Она ещё не совсем освоилась в коллективе. И вообще была немного из другого теста. В основном в их группе были все, кто так или иначе получил боевую подготовку. Кроме Сергея, наверное. Но его жизнь научила выживать. Она, в силу своей специальности начальника службы безопасности, тоже проходила курсы и рукопашного боя и огневой подготовки. И хотя работа у неё по большей части была кабинетная, каждый год её и таких как она возили на военные сборы, где они тренировали боевые навыки, которыми в жизни никогда не пользовались. Но, таковы были правила. Если уж работаешь в силовой структуре, соответствуй. Независимо от пола и возраста. А тут вдруг все эти навыки пригодились. Кто бы мог подумать. Но Машка была не такая. Она была, в хорошем смысле этого слова, крестьянская девушка. Работящая, с лёгкостью поддерживала порядок на корабле, любила готовить. Вообще по хозяйству управлялась очень ловко. Знала сколько и каких у них продуктов, старалась расходовать их равномерно, чтобы в какой-то момент не остаться на одной крупе. И хотя путешествие только началось и еды были полные закрома, она надолго вперёд планировала рацион. Причём всё это давалось ей без усилий, как само собой разумеющееся. Проходя мимо, она всегда поднимала упавшую вещь, подбирала даже небольшую соринку, если та попадалась ей на глаза. Была очень позитивно и жизнерадостно настроена. Хотя Людмила, имея психологическое образование и долгий опыт работы с людьми, видела, что всё не так уж просто. Иногда она заставала Машку сидящей неподвижно и погружённой в себя. И тогда становилось понятно, что вся её жизнерадостность хотя ей и свойственна, но поддерживает она её, по большей, части искусственно. Всё-таки резкий отрыв от дома и привычного уклада жизни не мог пройти незаметно. И как бы ей плохо не было там, такой образ жизни был ей пока в новинку и требовалось время, чтобы привыкнуть. Именно поэтому Людмила и хотела взять Машку к себе. Попытаться сдружиться поближе и помочь ей. Но они как-то быстро сговорились с Василисой. В общем это было логично. Они были близки по возрасту. Но Вася была девка резкая, строптивая и Людмила боялась что она может не почувствовать, когда нужно будет проявить деликатность. Она не думала, что та будет обижать Машку, нет. Народ у них подобрался незлобный. Но иногда нечуткое отношение может ранить сильнее. Поэтому она старалась за ними приглядывать, что бы вмешаться, если будет нужно. Но пока всё было хорошо. Сюз и Крис поселились вместе. Они были единственные из всей команды, кто был знаком уже очень давно и попал сюда вместе. У остальных история дружбы была более короткой, даже если и началась ещё до попадания на эту планету. Поэтому им было несколько проще, чем остальным. Они могли опереться друг на друга, обсудить тонкие моменты, которые другие были ещё не готовы обсуждать. И поскольку, всё происходящее с ними они озвучивали и перемалывали постоянно, процесс адаптации у них прошёл несколько легче и быстрее. Они решили так: сверхзадача у них будет – сообщить каким-нибудь способом своему начальству о том, что здесь происходит. Но пока на горизонте нет реальных возможностей это сделать, они будут выстраивать свою жизнь здесь. И нахождение в этом коллективе можно считать удачным стечением обстоятельств. Потому что, находясь здесь, они чувствовали их совместную силу. То, что вместе они могут свернуть горы. И что у них есть своя и довольно важная роль в этой группе. Они здесь нужны. Сейчас они лежали каждая на своей кровати и негромко, чтобы, не дай бог, кто не услышал, занимались самым девчачьим и самым секретным делом на свете. Обсуждали знакомых парней. Сёму они уже потеряли. Он был чужой добычей. Причём добычей вожака, поэтому в круг обсуждаемых не входил. С Сан Санычем всё было ясно. Он был постарше чем им было нужно, и всем было совершенно очевидно, что, рано или поздно, они сойдутся с Людмилой. Возможно об этом не знали только они сами, и пока ходили кругами и примеривались. Но со стороны было хорошо видно, что это вопрос времени. Оставалось трое. Сергей, который был ещё слишком молод и тоже не входил в круг претендентов, Валера и Игорь. Вокруг двоих последних разговоры обычно и крутились. В небольшом коллективе иногда бывает сложно выйти за рамки сложившихся взаимоотношений. Возможно, из-за осторожного отношения к общественному мнению. А что друзья подумают? Ничего не предвещало, а тут на тебе. Может поэтому они ещё не разбились на пары. С Валерой всё было понятно, у них давно была с Сюз взаимная симпатия, и Крис влезать не собиралась, поскольку ей самой больше нравился Игорь. Но вот тут начинались проблемы. Хотя они и были близки с Крис по духу, но до конца она его понять не могла и он так и оставался тёмной лошадкой. Была в нём какая-то тайна и недосказанность. Девчонки подозревали что он неравнодушен к Лиане, потому что всегда с особым рвением бросался исполнять её просьбы, не говоря уже о приказах. А у Лианы было право им приказывать, которым они сами её наделили, как она не сопротивлялась. Посовещавшись без неё, все дружно пришли к выводу что у неё должно быть право командовать. А все должны беспрекословно выполнять, чтобы не приходилось каждый раз объяснять своё решение. Потому что опыт говорил, что они у неё обычно правильные. Так вот, Игорь всегда был наготове, как верный пёс. Их с Лианой что-то связывало, но было непонятно что. Иногда казалось, что он замаливает грехи, но в целом ситуация была странной. Поэтому большинство разговоров на эту тему сводились к тому, что они обсуждали Игоря и интересна ли ему Крис. Иногда казалось что да, и даже очень. Но стоило Лиане что-то сказать, как его уносило ветром. И это раздражало. Все выполняли её просьбы, но не так самозабвенно как он. Вот и сегодня, обмусолив его поведение с разных сторон, они не пришли ни к каким новым выводам и решили, что пора спать. А Сергею всё нравилось. Учитывая что жизнь его вообще не баловала и то, что ему довелось пережить, сейчас всё было просто отлично. Он умел быстро переключаться. В силу молодости и того что воспитывался в интернате. Хорошие люди, которые желают ему добра и относятся как к равному. Он может приносить пользу и чувствовать себя нужным среди них. Мягкая постель, вкусная еда. О чём ещё можно мечтать? Ему казалось, что он всю жизнь шёл к этому. Всё остальное было прелюдией. А сейчас началась настоящая жизнь. Помимо всего прочего, здесь было просто интересно. Всё время что-то происходило, они куда-то ехали, решали какие-то вопросы. Сражались, не без этого. Но от этого было ещё интересней. Помимо общих обязанностей, многие были ещё озабочены его образованием. Они видно обсудили это за его спиной, и теперь Сан Саныч и Людмила периодически с ним занимались. Учили всему подряд. Понятно, что экзамены ему сдавать уже вряд ли когда придётся. Но базовые знания о мире ему пытались привить. Сан Саныч взял на себя математику, физику и химию, Людмила историю, социологию и психологию. Преподавали они естественно не по программе, а по собственному разумению. Лиана дала ему список литературы обязательной к прочтению, выбрав из электронной библиотеки Левиафана, которая оказалась довольно обширной. В общем, дел было невпроворот. Но Сергея это не тяготило. Ему всё это говорило о человеческой заботе и неравнодушии. Ведь они могли всего этого не делать. И это было бы для них проще. Но они делали. И он чувствовал что должен это отработать. Поэтому занимался честно и с упорством. Короче, впервые за долгие годы он, наконец, чувствовал себя дома. И оказалось что дом это не конкретные стены, а люди которые тебя окружают, кого ты можешь считать своей семьёй. И эта семья у него теперь была. Валера часто просыпался по ночам. Его мучила клаустрофобия. Возможно сильнее, чем всех остальных. Быть запертым внутри железной коробки глубоко под водой оказалось тем ещё испытанием. Просыпался он в холодном поту с нестерпимым желанием выбраться отсюда. Своими страхами он ни с кем не делился. Боялся, что подобное переживает только он. Возможно Игорь что-то подозревал, но ничего не говорил. Наверное ждал пока Валера сам созреет поделиться своими проблемами. И вроде не было в этом ничего постыдного. Перед отплытием Лиана всех об этом предупреждала, что такое может быть, и чтобы никто не держал это в себе. Но всё равно признаваться было неловко. Странно то, что полёты в космосе особо ничем от этого не отличались. Тоже железная коробка окружённая средой не приспособленной для выживания человека. Но то ли пространства там больше, то ли просто более привычно. Здесь же он почти физически ощущал толщу воды над головой. Плыть им было ещё долго и он с ужасом считал дни. А разговоры о том, что это теперь их новый дом, вообще выводили его из себя. Он сам не ожидал, что окажется так уязвим перед такой, казалось бы, незначительной угрозой. Даже девчонки переносили путешествие нормально. А он вот лежал и представлял слои воды над лодкой, плавающих там рыб, плещущиеся волны на поверхности и отражающееся от них солнце. И их лодка, упорно раздвигающая толщу воды, казалась такой хрупкой по сравнению с силами стихий. Эти мысли вертелись в голове и не давали уснуть. Он даже не представлял себе картинки катастрофы. Ничего такого связанного со смертью. Просто всё это ему казалось ненадёжным. Каждый раз он ворочался не меньше часа. Потом засыпал, но сон не приносил покоя. И так раз за разом. Изо дня в день. Скорее бы доплыть. Машке было грустно. Как не хотела она уехать, но новые люди и другая жизнь были пока что очень чужими. У неё не было ни опыта вхождения в коллектив, ни опыта путешествий. Вся жизнь прошла в одной общине. В окружении одних и тех же людей. И несмотря на то, что жизнь её стала невыносимой, те люди были ей как родные. А эти, пока что, оставались чужими. Хотя она и очень старалась их полюбить. Да и они были к ней очень добры. Умом она понимала, что просто нужно время. Что нужно притереться, пожить рядом, пройти через испытания. Неважно, опасные или бытовые. И те и те раскрывают людей и сближают друг с другом. А пока она с головой старалась уходить в работу. Ей это было совсем не в тягость. Многие вещи она вообще делала автоматически, сама прибывая в это время в своём внутреннем мире. Проживая прошлые события, моделируя будущие. И всё равно, было хорошо что она здесь. В этом она не сомневалась. Дарий был прав. Ей жизненно необходимо было уехать. А тут подвернулись эти надёжные люди, на которых можно положиться и которые смогут о ней позаботиться. Но ей не хотелось быть в долгу, поэтому она тоже заботилась о них. Так как могла и умела. Старалась накормить повкуснее. За порядком следила. Пыталась взвалить на себя всю хозяйственную часть. А они даже останавливали её, запрещали, чтобы не надорвалась а успевала ещё и отдыхать. Всё-таки очень хорошие люди. Сан Саныч был в полном порядке. Но у него была одна проблема. Он совершенно не умел ухаживать за женщинами. И сейчас оказался в затруднительном положении. Ему очень нравилась Людмила, но он не знал с какой стороны к ней подступиться. А подступиться было нужно, потому что он видел, как ей нелегко после всего пережитого и требуется опора. И он чувствовал что может этой опорой стать. Что может помочь обрести равновесие. Это была не жалость, а сострадание и желание помочь. Несколько раз он даже порывался поговорить на эту тему с Василисой, попросить помощи. Может она что посоветует, или даже сама что-нибудь предпримет. Но каждый раз передумывал. Стеснялся. С Васей у них была какая-то особая связь. Возможно, потому что они выжили вдвоём и успели проникнуться взаимным доверием. Она была ему как дочка, и он всегда готов был ей помочь. Да и она ему тоже. Но эта тема была уж больно деликатной. И он всё никак не решался. Недавно они сделали вахты не по два, а по одному человеку. И ему больше всего нравилось дежурить. Эти четыре часа одиночества, когда тебя никто не тревожит, и ты можешь предаваться своим мыслям, были для него как особый ритуал. Он приходил в рубку, заваривал себе чай, садился в кресло и глядя на экран и приборы занимался разработкой стратегии ухаживания. Хотя дальше разработки дело пока не продвинулось. Но сам процесс обдумывания ему нравился, и, в такие минуты, ему казалось, что вот-вот и он решится. Вот закончится смена, и он предпримет активные шаги. Сан Саныч искренне полагал, что его симпатия является его большой тайной и об этом никто не догадывается. Самое главное, Людмила ни о чём не подозревает. Но в таком маленьком коллективе, находящимся в замкнутом пространстве трудно что-либо утаить от чужих глаз. Всем окружающим все его тайны были совершенно очевидны. Василиса потеряла цель. Она в какой-то момент поняла, что не знает зачем ей всё это. И чего она вообще хочет. Этот поход ей казался бессмысленным. Но если бы они остались где-нибудь на месте, ей бы это показалось бессмысленным тоже. Она поняла, что даже не знает чего ей хочется хотеть. Это чувство было ей уже знакомо. Именно следуя ему, она и купила тур выживальщиков. Надо сказать, что это помогло. Но ненадолго. Как только жизнь немного устаканилась, она опять потеряла смысл. Получалось, что от себя не убежишь. Выбора было два: либо каким-то образом этот смысл обрести, либо постоянно находиться на грани выживания, так, чтобы не было времени об этом думать. Да, было очевидно, что спокойной её жизнь на этой планете не будет никогда. Но жить в постоянных поисках риска невозможно. Нужно как-то решать проблему радикально. Была ещё слабая надежда, что всё рассосётся само собой. Но в это верилось слабо. Как бы банально и пафосно это не прозвучало, ей нужно было найти смысл жизни. Многие, кто её окружал, наверняка, просто плыли по течению. Пытались жить здесь и сейчас. Да, у каждого были свои проблемы, но никто не ставил вопрос так вот, ребром. Людмила рассказывала что занималась психологией, и в силу своей профессии и у неё большая практика. Правда специализация была другая – ловить на лжи и выводить на чистую воду преступников и мошенников, да и просто нарушителей порядка. Вряд ли она поможет ей с поиском смысла существования. Но попробовать было можно. Василиса пока вынашивала эту мысль. Нет, она не боялась и не стеснялась. Просто пока была не готова. Но с каждым днём ощущала всё большую и большую потребность в помощи из вне, потому что сама уже не справлялась. Совершенно не хотелось впасть в клиническую депрессию. А она знала, что такое вполне возможно. Люди иногда вообще на ровном месте слетали с катушек. А уж у неё-то поводов было хоть отбавляй. Она почти решила, что поговорит с Людмилой завтра. Или послезавтра. В общем скоро. Глава 17 Они всплывали для закачки воздуха в резервуары через день. Это был ритуал. Один, тот кому не повезло, оставался в рубке управления. А остальные нетерпеливо толпились в коридоре возле лестницы ведущёй наверх, к выходу. Лиана первая поднималась и ждала пока загорится зелёная лампочка. Потом крутила колесо и дверь открывалась. Снаружи сразу врывался свежий солёный воздух. Когда они находились внутри лодки, казалось что воздух хороший, свежий, без запахов. Но в такие моменты, на контрасте, получив глоток свежего морского ветра, они вдруг понимали, что дышали до этого мёртвым, консервированным суррогатом. Хотя они и обновляли его через день, но пройдя через все системы очистки и фильтрации, он становился стерильным. А этот был живой. Он стремительно распространялся по кораблю, забираясь в самые дальние уголки. И даже тот, кто оставался дежурить на посту, через какое-то время начинал чувствовать запах океана. Как только свежий воздух начинал своё путешествие по субмарине, все ожидающие в коридоре начинали торопливо раздеваться, пока не оставались в одних плавках и купальниках, которыми они предусмотрительно запаслись, зная, что им предстоит морское путешествие. После чего начинали торопливо карабкаться наверх. Вода в этих широтах была всегда тёплая, всплывали они всегда на закате, когда начинали сгущаться сумерки, чтобы их было сложнее заметить сверху. Лиана вообще хотела всплывать ночью, но потом, в связи с желанием команды купаться и опасаясь делать это в темноте, решили пойти на компромиссный вариант. Наплескавшись, как дети, с визгами и брызгами в лучах заходящего солнца, все выбирались на торчащую из воды часть лодки и сидели, слегка замерзая, до наступления полной темноты. Потом, счастливые и уставшие, они спускались вниз, начинали одеваться и не спеша расходились по своим каютам. После очередного всплытия все потихоньку разошлись, остались только Лиана с Сёмой и Машка.