– Отстань, Дэниел, – попросила Лори, не в силах выслушивать его насмешки. Она сосредоточилась на том, чтобы аккуратно положить в люльку уснувшего на руках Сонни. Подоткнув москитную сетку, Лори заметила, что Феликс взял маску, ласты и пояс для погружения. Сейчас ему хотелось оказаться в воде. – Кто-нибудь видел водолазный нож? – спросил он. Этот нож он привязывал к лодыжке, чтобы во время подводной охоты добить рыбу и вспороть ей живот. В лагере он всегда клал нож на бревно, где они готовили еду, чтобы им могли воспользоваться остальные. Утерев тыльной стороной ладони рот, Дэниел сказал: – Я манго чистил, потом обратно положил. – Его тут нет. – На земле? – Тоже нет, – ответил Феликс. – Ты точно вернул его на место? – Конечно, – пожал он плечами. – Промыл и положил обратно. Бросив рыбьи кости в костер, Дэниел похромал к бревну. Он так и не смог вытащить шип из пятки, и теперь воспаленная красная рана сочилась чем-то желтым. Нерешительно оглядев поляну, он сказал: – Лори, ты ведь тоже брала нож? – Да, брала. Потом положила на бревно. Она засомневалась: точно ли она вернула нож на место? В последнее время ее голова словно в тумане из-за постоянного недоедания. – Как я поплыву на охоту без ножа? – Разве ты не подводным ружьем пользуешься? – спросил Дэниел. – Гарпун не всегда убивает рыбу – иногда только протыкает, – объяснял помрачневший Феликс. – Мне не доплыть до берега с рыбой, которая извивается. А даже если доплыву – чем потрошить? Осколком ракушки, камнем? Обломком гребаного самолета? – Он не сводил яростного взгляда с Дэниела, руки парня сжались в кулаки. – Давайте поищем вместе, – поспешила вмешаться Лори. Она походила возле места, где они готовили пищу, тщательно обшаривая землю, отодвигая пустые половинки кокосовых орехов, которые они использовали в качестве мисок. Феликс шагал по лагерю, поднимал все одеяла, ругаясь всякий раз, когда не обнаруживал искомого. Взяв из поленницы ветку, Дэниел начал просеивать пепел от костра. Спустя несколько минут они обыскали весь лагерь, однако нож так и не нашли. – Да где же он, черт возьми? – Феликс был мрачнее тучи. Все молчали. Мгновение спустя парень схватил подводное ружье и покинул остальных. Лори увидела, что он прошел сквозь лесную полосу, забрел по мелководью в океан, а затем исчез под водой. – Какой-то он нервный сегодня, скажи? – начал Дэниел. Он стоял так близко, что Лори чувствовала исходящее от его тела тепло и затхлую вонь изо рта. Видя, что его провокация не удалась, он подобрал палку, сунул под мышку и весело объявил: – Ладно, пойду посещу уборную. Когда он скрылся из виду, Лори еще раз огляделась и, убедившись, что в лагере никого нет – Майк на вершине хребта, Феликс в море, Дэниел в лесу, – направилась к самолету. Достав багаж Дэниела, она положила его на землю, присела рядом и расстегнула молнию на дорогой кожаной сумке. Запах лосьона после бритья перемежался затхлой вонью грязного белья. Пошарив среди вещей, Лори нашла бумажник, битком набитый банкнотами, и две золотые кредитки. Стояла удушающая жара, откуда-то сверху донесся пронзительный птичий клекот: у Лори душа в пятки ушла, но она заставила себя продолжить поиски. Отшвырнув заляпанные грязью рубашки и пару блестящих кожаных ботинок, она нашла его мобильный, разряженный аккумулятор, мягкие наушники в круглом футляре и какой-то сверток. Отогнув край папиросной бумаги, она заметила кружевные стринги, тонкую бретельку бюстгальтера. – Не думаю, что это твой размер. От неожиданности Лори подскочила – перед ней стоял Дэниел: правая рука свисала вдоль тела, левая спрятана за спину. Ее посетила тревожная догадка: если бы он взял водолазный нож, то не стал бы класть в сумку, спрятал бы за пределами лагеря. – Можешь померить, если хочешь. Но… – сказал он, опуская взгляд ей на грудь, – я думаю, у тебя грудь больше, чем у моей жены. Лори бросила нижнее белье обратно в сумку и встала. – Нож искала, да? Лори привыкла угождать людям, всем нравиться, всегда быть вежливой. И куда ее это привело? Пора уже проявить твердость, найти в себе огонь. Она вскинула подбородок и закричала: – Говори, куда дел чертов нож? Дэниел выглядел слегка удивленным. – Да зачем он мне? Что мне с ним делать? Лори ничего не ответила, однако тот, у кого был нож, имел преимущество перед остальными. Власть и силу. – Будь он у меня, думаешь, я оставил бы его в лагере? Я носил бы его на себе. – Он многозначительно приподнял брови. – Прямо сейчас. Он шагнул ближе. У Лори застыла в жилах кровь. Левую руку он по-прежнему держал за спиной и вдруг резко выбросил ее перед собой и, подняв обе ладони вверх, с улыбкой предложил: – Давай, обыщи меня хорошенько. Лори вспыхнула гневом. Чувство более сильное, чем страх, захлестнуло ее, и она выпалила: – Думаешь, раз я единственная женщина на этом острове, меня можно напугать? Думаешь, нашел легкую мишень для своего развязного сексизма или чем ты там занимаешься? Да ты понятия не имеешь, кто я такая, Дэниел. – Она выпрямилась и сплюнула, не сводя с него взгляда. – Лучше ко мне не лезь! Улыбка на лице Дэниела сменилась ухмылкой. – А ты лучше не лезь в мою чертову сумку, – подходя еще ближе и скаля зубы, остервенело проговорил он. Какое-то время они сверлили друг друга взглядами под сомкнутыми кронами деревьев в густом от жары воздухе, после чего Дэниел повернулся и захромал прочь. Лори уже выдохнула, когда Дэниел повернулся и сказал: – А знаешь, кого ты не обвиняла в этой пропаже? Того, кто управлял этим самолетом, – сказал он, указывая на сломанный белый остов. – На чьих руках кровь четырех пассажиров. Человек, которому ты так охотно помогла избавиться от их тел. Так вот, прежде чем брызгать слюной в мою сторону, не лучше ли спросить его, куда делся пропавший нож? Я, черт возьми, так и сделаю. Глава 42 Теперь | ЭРИН Еще не рассвело, я стою в рыбацком порту, наблюдая, как мужчина льет бензин из канистры в работающий на холостом ходу лодочный двигатель. Парень помоложе берет гаечный ключ и стучит им о какую-то невидимую, давшую сбой металлическую деталь. Грохот разносится на всю округу. Вскоре мне предстоит забраться в эту деревянную лодчонку и плыть к острову, который Майк Брасс отметил на буклете с туристической картой. В ожидании утешаюсь двумя маффинами – переслащенными и не первой свежести, которые стащила вчера из отельного буфета. Запиваю их нагретой солнцем водой из бутылки. На этот остров под названием Раннатуа я прибыла вчера вечером и разыскала этот рыбацкий порт. Здесь царит настоящая тихоокеанская островная жизнь: главный порт – немногим больше бухты, в которой примостилось несколько деревянных лодок. Я битый час убеждала местного жителя по имени Рэга и его младшего брата отвезти меня на их рыбацкой лодке на безымянный остров, который я им показывала на карте. После долгих обсуждений с другими местными жителями и расставания с большей частью привезенных мною американских долларов мы все же пришли к соглашению. Им – и всем, кто находится в пределах слышимости, – я сказала, что приехала изучать местности для одной образовательной программы. В тот же день отправляться в путь было уже поздно, и я остановилась на ночлег в принадлежащем сестре Рэги мини-отеле: комната без вентилятора и москитной сетки, других постояльцев не наблюдалось. Достаю из кармана телефон: почти разряжен. Нахожу в сумке внешний аккумулятор и кладу телефон на зарядку, а пока открываю гугл-карты – остров уже на экране, сохранился из истории поиска. Клочок земли на самом юго-востоке Фиджийского архипелага – зеленое пятно чуть крупнее подушечки большого пальца, застрявшее среди бескрайних просторов бурлящего синего океана. Приближаю точку острова, пока не показываются плотные кроны деревьев и скалы. Белый край песка сменяет бирюза мелководья, далее идет окружающее остров кольцо темного рифа, окаймленное белой пеной бушующих волн. На многие километры от островка нет ничего, кроме океана, и сам он никак не обозначен. – Готово! – кричит стоящий по пояс в воде Рэга. Он крепко держит нос лодки и манит меня рукой. Сбрасываю шлепанцы, захожу в теплую воду. Рэга легко берет мой рюкзак, будто он ничего не весит, и кладет в лодку. Я, как мешок с картошкой, перелезаю-переваливаюсь через борт и, пройдя на корму, устраиваюсь на зеленой деревянной скамье, краска на которой облезает, словно чешуя. Стараюсь не обращать внимания на бешеный стук сердца: все хорошо, все будет хорошо. Лодка отплывает, из двигателя идет легкий дымок, мы пересекаем бухту. Глядя украдкой на удаляющиеся постройки, страстно желаю оказаться в одной из них. Не поймите меня превратно – я люблю море, но предпочитаю любоваться на него с берега. Как только лодка огибает мыс, ветер усиливается, и вздыбившиеся гребни волн заставляют ее крениться. И зачем я ела эти маффины? «Сосредоточься на горизонте», – тихонько подсказывает вовремя возникший голосок Лори, и я, следуя указаниям, смотрю вдаль. В лицо дует теплый соленый ветерок, тошнота потихоньку отступает.