Мои глаза были приклеены к экрану, в поисках любого признака, что Киран там. Я пожалел, что не спросил номер его грузовика, потому что видел их в линии на заднем плане, вместе с несколькими скорыми и полицейскими машинами. — Просто напомним, что этот пожар на пересечении Виски и Тёрнер, и движение было перенаправлено, так что, пожалуйста, если вы в городе, избегайте этой зоны, — Кейси сделала паузу, прикрывая наушник, пока слушала. — Итак, нам поступают отчёты о пожарных, получивших ранения во время спасения. Не уверена, относится ли это к взрывам, которые мы только что видели, но сейчас мы видим, как команда несёт их в безопасность. Камера прошлась по зданию к одному из дальних выходов, где дым валил такой густой, что ничего не было видно. Я слышал крики и видел, как скорая и медики спешат к тем, кто выходит из здания. Когда дым начал немного проясняться, я увидел нескольких пожарных, держащихся вместе. Они будто помогали одному из своих… Нет, подождите. Двоим. Первый, кого я увидел, был сильно ранен, потому что ещё практически тащили на руках, а второй мог идти с помощью кого-то ближнего. Боже милостивый. Как Киран с этим справлялся? Я сходил с ума, просто наблюдая за этим. Я спрыгнул с дивана, нужно было двигаться или делать что-нибудь, а не просто сидеть. Ходя из стороны в сторону, я грыз ноготь на большом пальце и ждал увидеть, где находится Киран, чтобы убедиться, что он в безопасности. Потому что он был в безопасности. Или будет. Я просто не мог представить никакого другого исхода для мужчины, такого смелого и идеального во всех отношениях. Камера вернулась к зданию, и я закричал на экран. — Назад, ублюдки. Покажите их лица или скажите, кто ранен, — я потёр лицо руками, продолжая вытаптывать дыру в полу. Теперь было очевидно, что такая жизнь у всех, кто состоит в отношениях или привязан к тому, кто служит в команде экстренного спасения. Ожидание и надежды, что в конце дня этот человек вернётся домой живым и целым. Я знал Кирана всего несколько дней, а меня уже тошнило от мысли, что он на этом пожаре. Я не мог представить, как можно каждый день отправлять своего любимого в опасность. Когда камера отъехала, чтобы показать, как языки пламени поднимаются к небу, я наконец увидел скорые, загруженные ранеными пожарными. Я не мог сказать, кто был первым, но моё сердце остановилось, когда я увидел второго. Это не он. Это не может быть он. — Двигайся, — пробормотал я, будто люди на экране могли меня слышать. У парня были короткие, тёмные волосы, но я не видел его лица, пока он лежал на носилках, уже сняв шлем и куртку. Но потом… там был он. Его лицо было испачкано сажей, и он вроде был в сознании и мог кивать на что-то, что говорил медик, но это определённо был Киран, его погружали во вторую скорую. Я перестал двигаться, когда меня пронзил укол боли, какую я не испытывал никогда, практически опуская меня на колени. Он жив… Но в порядке ли он? Что случилось? Насколько сильно он ранен? Куда его везут? Как быстро я могу туда добраться? О боже, пожалуйста, пусть он не будет серьёзно ранен, и не будет никакой внутренней травмы. Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт. Было очевидно, что он едет в больницу, но в таком большом городе, как Чикаго, их должно было быть несколько. Как узнать, в какую? Когда новости вернулись от репортёра обратно к Александру, я вспомнил о визитке, которую он дал мне после нашего интервью. Он практически был членом семьи Кирана; может быть, он будет знать, куда его отвезут. Я побежал за своим портфелем, в который убрал визитку. Достал её, чтобы набрать его номер в телефоне, и заметил, что у меня трясутся руки. Я отправил сообщение, надеясь, что он держит телефон где-то поблизости, чтобы проверять его в перерывах на рекламу. «Привет, Александр, это Себастиан Вогель. Я смотрю твой репортаж о пожаре и увидел, что Киран был ранен. Куда его отвезут?» Минуты тянулись, пока я по очереди смотрел на телефон и в телевизор, пока наконец не увидел на телефоне три точки. «Я слышал, что он едет в больницу при университете, но ранения не опасны для жизни». Я вздохнул с облегчением, но то, что его вообще везут в больницу, означало, что он не совсем в отличной форме, и мне нужно было ехать туда. «Спасибо». «Пожалуйста, — появились ещё точки, исчезли, затем появились снова, будто он решал, что ещё хочет сказать. — В таких ситуациях лучше позволить больнице о нём позаботиться, пока он не выйдет на связь сам. С ним всё будет в порядке». Я прочитал сообщение дважды, а затем засунул телефон в карман. Может, Александр привык иметь дело с экстренными случаями и мог спокойно к этому относиться, но я никак не мог просто сидеть здесь, ничего не делая, если Киран нуждался во мне. Или нуждался в чём-то другом, не конкретно во мне. Я уже отправил своего водителя домой на ночь, и понадобится слишком много времени, чтобы вызывать его обратно, поэтому я быстро открыл приложение Убера и вызвал машину. Водитель уже припарковался у обочины и ждал, когда я вышел на улицу, и я был благодарен, что а) он не был разговорчивым, и б) он был быстрым. Возле Университетской больницы творилось сумасшествие, скорые выстроились по кварталу, парковки были заполнены, и возле входа толпилось больше людей, чем я ожидал увидеть в такой поздний час. В городе случилось что-то ещё масштабное? Люди на складах были бездомными, и я не мог представить, что многие их близкие вообще знают, что они были внутри, или вообще поддерживают с ними связь. — Можете высадить меня здесь, — сказал я, не в настроении видеть в пробке, когда мог пойти пешком и добраться туда быстрее. Не дожидаясь, пока водитель припаркуется, я открыл дверь и побежал через парковку. Внутри бурлил адреналин, необходимость увидеть Кирана во плоти и собственными глазами подгоняла меня двигаться быстрее. Я протолкнулся через небольшую толпу людей у входа, но как только оказался внутри, понял, что они блокировали холл, и это была очередь. Чёрт. Это займёт вечность. Они не пропускали много людей, разворачивая большинство из них, и я даже не понимал почему, пока не оказался следующим. — Я могу вам помочь? — охранник окинул меня взглядом. — Да, мне сказали, что сюда скорая отвезла Кирана Бейли. Он пожарный и был ранен. — Вы близкий родственник? — Нет, меня зовут Себастиан Вогель, и я… — В это время разрешается входить только близким родственникам. — Но… — Только родственники, — снова сказал он, а затем посмотрел мимо меня на следующего в очереди человека, эффективно меня отгоняя. Ого. Ладно, я не ожидал, что меня прогонят. Тогда, был ли здесь кто-то из братьев Кирана? Я не хотел думать о том, что он один и ранен. Подождите, может у него с собой был телефон? Разрешали ли их брать на вызовы? Был только один способ узнать. Я вышел обратно на улицу, отходя от толпы, и нашёл номер Кирана. Я нажал кнопку вызова и ждал, позволяя ему звонить и звонить, и звонить, пока не включилась голосовая почта. — Киран, это Баш, — сказал я. — Я видел в новостях пожар и знаю, что с тобой что-то случилось, и я… — я нервно провёл рукой по волосам. — Я просто хочу убедиться, что ты в порядке. Просто, эм. Дай мне знать, когда сможешь. Повесив трубку, я вызвал такси и, ожидая, решил отправить Кирану сообщение, на случай, если он не сможет сразу проверить голосовую почту. «Надеюсь, ты в порядке. Пожалуйста, дай мне знать, когда получишь это». Приехала моя машина, и я сел на заднее сидение, откинул голову назад и закрыл глаза. Боже, это было так неожиданно. И хуже всего было знать, что что-то случилось, но быть не в силах связаться с ним, узнать, что он в порядке, и услышать его голос. Он в порядке, он там, где ему нужно быть, и ты всё равно ничего не можешь сделать. Так я продолжал себе говорить. Предстояла длинная ночь. Глава 33 Киран — Вот чёрт, он живой! — меня поприветствовали аплодисменты и крики, когда я вышел из полицейского крузера, припаркованного перед станцией. И если бы одна моя рука не была в слинге, а в другой я не держал снаряжение, я показал бы им всем средний палец. — Чёрт, приятель, говорил же, ты его выбил, — сказал Олсен, когда он и другие меня окружили. Солнце только начинало выглядывать из-за горизонта, и все выглядели измождёнными, будто работали всю ночь. — Оно сломано? — Нет, просто вывих. Его вправили, но понадобится пару недель, чтобы всё зажило. Брамм скорчил лицо. — Значит, бумажная работа, да? — К сожалению. Могло быть и хуже. По правде говоря, я был довольно зол, что какое-то время буду сидеть на скамейке запасных. Ненавидел, когда кому-то другому приходилось работать за меня. — Ну, хорошо, что ты вернулся, — он собирался похлопать меня по спине, но передумал и опустил руку. — Этот вызов был сумасшедшим. Мы только вернулись минут тридцать назад. — Чёрт, долбанное чудовище. Все в порядке? — Льюис из семнадцатого в плохой форме, но здесь у всех всё хорошо. Кроме тебя. Я закатил глаза.