— Советую рассказать все начальнику тюрьмы, умолчав лишь о наличии таинственных покровителей Морти, иначе, они могут прийти и за вами, друг мой. Пусть доктор проведет проверку, пусть отыщут крысоловов — хотя это вряд ли получится. Тут к делу приложили руку настоящие мастера. И еще советую, напишите рапорт на имя главного королевского следователя, расскажите обо всем. Боюсь, начальник тюрьмы пожелает оставить происшедшее в тайне, это и в его интересах. А кардинал — великий человек, он наградит вас за честность! Тюремщик и кардинал — это сила! Более Гийом не сказал ни слова, лишь истово перекрестился, захлопнул оконце и ушел по коридору, тяжело шаркая ногами. В эту минуту он был уже не рад, что вообще затеял беседу. Я же допил пойло, именуемое вином, и с легким сердцем отправился на боковую. Завтра предстоял трудный день. И все же я был доволен. Чертовы крысоловы, надеюсь, вас отыщут и накажут, и мой друг Крыс будет отмщен. Глава 9 Шевалье де Бриенн После прибытия в собор, меня сразу отвели в кабинет отца Жозефа. Падре встретил меня вопросом: — Когда вы успели поссориться с маркизой дю Фаржи? — Святой отец? — я поклонился. — Увы, не имею чести быть знакомой с таковой. Отец Жозеф встал и порывисто подошел ко мне. Его лицо нельзя было назвать приветливым. — Это ее посланец сообщил прево Парижа, что вы испанский шпион. Вдобавок, пообещал ему за ваше устранение благосклонность маркизы и королевы. К сожалению, прево обладает недалеким умом и решил пойти на ее поводу и послал разобраться с вами стражников со своим зятем, не менее глупым и заносчивым. Ни о каком правосудии речь не могла идти речь, вас просто заставили бы признаться и отправили на галеры или на плаху. К счастью, мой родной брат комендант Бастилии. Если бы я не вмешался, вам бы уже ломали кости на дыбе. Вспоминайте, сын мой! — Падре, — я еще раз поклонился. — Я все вспомнил. Действительно, перед визитом к вам, у меня случилась стычка с одним кавалером, а за этой стычкой наблюдала женщина из кареты. — я подробно описал женщину и ситуацию. — Несмотря на красоту, у нее был взгляд змеи, поверьте… — Хранительница гардероба и драгоценностей королевы мадам Мадлена де Силли, маркиза дю Фаржи, жена посла Франции в Испании… — задумчиво пробормотал отец Жозеф. — А поссорились вы с ее фаворитом — маркизом де Отфор… — он посмотрел на меня со странным выражением лица. — Воистину, вы обладаете уникальным даром находится в нужное время в нужном месте, сын мой. Я ничего не понял, но на всякий случай поклонился. Хрен его знает, хвалит он меня и ругает, но уже точно ясно, что шевалье де Бриенн обладает другим уникальным даром — влезать в неприятности. Ну и что дальше? Что мне подсказывает, на этом ничего не закончилось. Очень скоро догадка подтвердилась. Но сначала священник решил устроить мне что-то вроде проверки на благонадежность, а если точнее, разобраться в моих помыслах и убеждениях. — Но сначала мы поговорим о другом. Вы знаете, почему порой обычные солдаты показывают в бою гораздо большую стойкость и героизм, чем наемники? Несмотря на то, что наемники гораздо лучше обучены, потому что война — их профессия. Вопрос показался мне легким, поэтому ответ не задержался. — Наемники воюют за деньги, святой отец, а простые солдаты за свою страну и веру. Может показаться что деньги лучший стимул, но это ложное утверждение. Умирать за золото трудней, чем за личные убеждения. Отец Жозеф кивнул, видимо соглашаясь со мной. — А что для вас государство, сын мой? Меня сильно раздражало, что он сидел, я стоял перед ним, как школяр перед учителем, но пришлось смириться. — Государство в моем понимании, святой отец — это в первую очередь порядок и спокойствие. Государство подобно человеческому организму, где все органы работают на общее благо. Стоит какому-нибудь органу выйти из строя, как организм начинает болеть. Вмешательство в правильное функционирование государства, я бы сравнил с болезненной язвой и эту язву следует немедленно иссечь, дабы предотвратить дальнейшее распространение воспаления. Закон, порядок и незыблемость власти. Кривить душой не пришлось, я ответил честно. Плевать кто у власти, если он обеспечивает сравнительно нормальное функционирование государства — пусть правит. А те, кто пытается ему мешать, в подавляющем большинстве случаев руководствуются наживой и своими личными интересами. Кто сейчас пытается прорваться к власти? Те, кто считает, что они достойны большего, не более того. Речь идет только о личных амбициях и наживе. О государстве никто не думает. Последовал еще один кивок, скорее всего мне удалось создать правильное представление о себе. — Несмотря на юность, сын мой, вы рассудительны, — похвалил падре. — Ваше усердие в вере тоже очень похвально. Вы поняли, для чего я привел сравнение солдат и наемников? — Да, святой отец. Для лучшего исполнения своего долга мало золота, надо радеть о долге душой и быть искренне убежденным в правоте своего дела. — Именно так! Но, к сожалению… — на лицо священника пробежала тень. — Франция сейчас больна. И нам с вами предстоит иссечь язву на теле государства. Но помните, я ценю искренние помыслы в радении на службе гораздо больше, чем умение выполнить задание за золото. Гораздо больше… — он в очередной раз кольнул меня взглядом. — Святой отец… — в ответ я поклонился. — Теперь перейдем к делу. Итак, сын мой, я нашел применение вашим талантам, — отец Жозеф выпрямился на стуле. — Вам предстоит еще раз встретится с маркизой дю Фаржи… — священник сделал паузу. — И подружиться с ней. У меня пробежал холодок по спине. С кем? С этой змеей? — Простите, святой отец, насколько тесно мне предстоит подружиться с ней? Жозеф зыркнул на меня и недовольно пробормотал: — Отучитесь задавать лишние вопросы. Максимально тесно. Завоюйте ее доверие и симпатию. Я мог сказать: завоюйте сердце, но сердце у нее каменное, хотя она падка на плотские наслаждения. В конце концов, станьте ее любовником, в общем, сделайте все, чтобы она стала вам доверять. Задача трудная, но вы справитесь. — Я постараюсь. Что делать с маркизом де Отфор? — Устраните его любым возможным способом, — невозмутимо приказал отец Жозеф. — Это никчемный и пустой человек, король его терпеть не может. Но осторожней, мои возможности не безграничны. Что до письма… — он ненадолго задумался. — После того, как вы завоюете доверие, вы передадите ей это письмо и расскажете, при каких обстоятельствах вы его получили. Но сделаете это только после того, как я прикажу вам. Что еще? Я уже позаботился о том, чтобы вас приняли в благородное общество Франции. Не обольщайтесь, стать своим вам будет очень трудно, но первый шаг за вас я сделал… Дальше последовал подробнейший инструктаж, и он продлился почти до самого утра. А с рассветом меня выставили, денег на этот раз не дали. Пришлось топать домой пешком. Настроение не блистало, при мыслях о том, что придется снова встречаться с этой маркизой Дю Фаржи, хотелось бросить все и сбежать нахрен из Парижа. Ведь отравит, сука, и не поморщится. Правда для чего меня с ней хотят свести я примерно понимал. Видимо Мадлен близка с заговорщиками против короля или кардинала, коих в Париже хоть пруд пруди, а мне предстоит внедриться к ним. А вот с письмом непонятно. Возможно оно действительно из Испании, а может липовое, чтобы скомпрометировать Анну Австрийскую или короля. Просто передать письмо королеве действительно сложно, не только простому смертному, но даже высшему дворянству — Анна постоянно под присмотром, а вся ее корреспонденция тщательно перлюстрируется. Лучшего кандидата для передачи чем хранительница драгоценностей и гардероба не найти. Видимо отцу Жозефу и кардиналу в его лице выгодно, чтобы весточка попала к супруге короля. Чем выгодна? А хрен его знает. Сейчас разлад в королевском семействе не в интересах святош, если, конечно, они радеют о государстве. «Может открыть и полюбопытствовать? — мелькнула в голове шальная мысль. — Так хоть примерно буду знать во что ввязываюсь…» Но мысль я сразу прогнал подальше исходя их простой истины меньше знаешь крепче спишь. К тому же, письмо было умело запечатано, открыть не сломав печать возможным не представлялось. По печати тоже не было понятно, кто отправитель. Просто очень качественный воск, с непонятным вензелем. — Мессир!!! — при виде меня Саншо даже всплакнул. При всей своей брутальности баск удивительно сентиментальный человек. — Тише, мой, друг, тише… — я приобнял его и похлопал по плечу. — Я же говорил, что вернусь. А теперь организуй мне корыто с горячей водой и плотный завтрак. — Господь справедлив! — хлюпнул носом Саншо и умчался, успев доложить, что Мадлен и ее дочь пока не делали поползновений для того, чтобы вышибить нас из гостиницы. А Констанс так и вообще рыдала два часа. Девушка, как только увидела меня, сразу бросилась в объятья и снова зарыдала, костеря последними словами власти и персонально прево. А потом, когда Саншо стал таскать воду, высказала желание меня вымыть. Отказываться я не собирался и живо залез в лохань, и снова углубился в мысли. Завоевать, как там ее, маркизу дю Фаржи? Ну что же, все внешние данные у меня для этого есть, но как приступить к делу, увы, ума не приложу. Это всегда как-то само по себе происходит. А тут целая маркиза и гардеробщица королевы. Как там по-французски ее должность будет? Dame d'atour? Несмотря на простовато звучащую должность — это очень престижно. При королевском дворе стремянные и прочие заведующие конюшнями с графскими титулами ходят. И как ней подступиться? Впрочем, по своему опыту прекрасно знаю, что между графинями и простыми кабатчицами, как до этого дела доходит — почти никакой разницы — женщины они и есть женщины. Всегда подход можно найти. Ладно, форсировать события не буду, сначала разберусь с ее любовничком. Тоже не рядовая задача, не в смысле убить, а обставить дело так, что он сам будет виноват и потом ускользнуть от праведного гнева короля. Но все-таки привычная работка. Да уж… а оно мне надо? Можно пока не поздно свалить куда подальше, хотя бы в Америку, да и жить спокойно. Ну, решайся, Антоха. Решиться помешала Констанс, девчонка разошлась так, что скинула одежку и нагишом залезла в корыто. Сами понимаете, когда женские ладошки скользят по твоему телу, а грудью елозят по спине — тут не до мыслей. Черт побери, хорошо все-таки быть молодым. — Ваша милость, я сам приготовил похлебку, — в комнату влетел Саншо с горшком и не замечая Констанс в корыте принялся сервировать стол. — Местные такую называют кассуле — это слабое подобие нашей фубады, прости Господи, но по-настоящему готовить не умеют. А к похлебке гусиный риет[23] и чесночные хлебцы… Констанс прыснула. — Пардон… — Саншо подмигнул мне и галопом умчался. Девушка решительно оседлала меня, повозилась, наделась и охнула грубым голосом. Я обхватил ее за талию… В общем, все сложилось наилучшим образом. Дальше девчонка убежала, а я воздал должное похлебке и риету. Готовить Саншо умел, этого у него не отнять. Насытившись, я налил себе в кружку горячего травяного отвара и снова приступил к обдумыванию предстоящего дела. Заметил крутившегося в комнате Саншо и машинально поинтересовался. — Саншо, ты говорил, что у тебя в Париже сводный брат? — Да, мессир, — баск кивнул, плотоядно рассматривая бутылку с самогоном. — Непутевый, шалопай, ворюга ворюгой. Думал, он уже сгинул, ан нет, удалось найти. Руководит шайкой ворюг и убийц здесь в Париже. Повесят его, как пить дать повесят. — Гм… — я хмыкнул. — У меня есть дело к твоему братцу. — Мессир? — Саншо изобразил повышенное внимание. — Сделаю все что можно. — Пусть узнает по своим каналам все про маркизу дю Фаржи и ее любовника Гийома де Отфора. Меня интересуют все сведения и любой компромат. Пообещай ему щедрую плату. Что ты пялишься на бутылку, словно хочешь влюбить ее в себя. Пей уже… Саншо смутился: — Я воспитываю в себе смирение, ваша милость. Что до Мигеля — все сделаю, с оплатой тоже разберемся. Пусть сначала этот ворюга сделает хоть что-нибудь. Молиться сегодня будем во власяницах перед сном?