Через несколько минут в мои покои вошел весьма любопытный человек. Был он средних лет, одет как горожанин: в штаны, сюртук и башмаки, с небольшим чемоданчиком в руках. Но лицо классического интеллигента и цепкий взгляд выдавали в нем личность неординарную. Он два раза поклонился, потом подумал, и поклонился в третий раз. — Милостивый государь, — начал он, — мое имя — Бомарше. Меня вызвали к вам, дабы постараться помочь… — Да, я знаю. Приступайте! Доктор поставил чемоданчик на стол и подошел ближе: — Прошу, присядьте на постель. Я выполнил его пожелания, он взял мою руку за запястье, проверил пульс. — Вы знаете, милостивый государь, — между делом поведал мне Бомарше, — в нашей профессии есть два типа докторов: те, кто обучались в университетах, и даже имеют докторскую степень, и те, кто все постиг опытным путем. — Да что вы говорите? — Именно! — воодушевился доктор. — Вы представляете, в университетах до сих пор преподают по трудам Галена[31], которые, в свою очередь, восходят к работам Гиппократа[32]. А это все настолько не современно, что словами не передать. Они зачастую не знают даже, кто такой Амбруаз Паре[33], и до сих пор их главное оружие — промывание желудка и кровопускание. Возмущенный Бомарше достал какой-то самодельный прибор, слегка напоминавший стетоскоп, жестом попросил меня задрать рубаху и приложился к моей спине. — Дышите! Не дышите!.. Я послушно выполнял все пожелания, но все же решил уточнить. — А вы практикуете иные методы? — Да, знаете ли, я фаталист по натуре. Считаю, что врачебное искусство состоит лишь в том, чтобы дать самые благоприятные возможности для заживления ран, а уж организм сам позаботится об остальном, поверьте. Промыть раны холодной водой, крепко перевязать, и дальше ваше тело само начнет бороться за жизнь. Все доктора — шарлатаны! Вы знаете, что прямо сейчас я могу назвать вам более четырехсот видов болезней, присущих человеку. Одна лишь лихорадка может быть изнуряющей, «пурпурной», гнойной и так далее. А есть еще цинга, рожа, хорея, чесотка, водянка, падучая, паралич, и, конечно, чума. Вы слышали, что южные города закрыли въезд? — Я сам из тех мест, но когда я там был в последний раз, ворота городов еще были открыты. Бомарше пальцами прощупал мою шею, проверил голову, легкими жестами просил встать или сесть, наклоняться в разные стороны. — Увы… по слухам, чума свирепствует, и идет в нашу сторону. Боюсь, Париж вскоре тоже закроют. Потом будут много молиться, и даже, думаю, поставят статую святой Девы на площади, дабы испросить за грехи. Но заступничество святых — это полдела, мы сами должны уметь предотвратить заражение! Все этот мусор, помои, которые выливают из окон, нечистоты, зараза. Это смерть! Я уже писал записки самым влиятельным людям города, но их игнорируют. Может, вы сумеете помочь? — Вряд ли. Он говорил правильные вещи. Вот только они еще не пришлись к этой эпохе. — В книге «Хирургия и медицина для бедных», да простит меня ваша милость, главный рецепт от мигрени — выпить три стакана воды и долго гулять. Думаете, помогает? — У меня не бывает мигреней. Разве что моя амнезия… но голова при этом не болит. — Я не нашел у вас внешних повреждений на черепе. Возможно, потеря памяти вызвана иными причинами. Мы попробуем одну методу. И поверьте, я не буду делать вам компрессы из табака — это бред и чушь, я этого не признаю! — И что за метод вы желаете применить? — поинтересовался я. — Вы знаете, один мой пациент заразился чумой. Я бы не дал ему ни малейшего шанса. Но он согласился, впрочем, и выбора у него не было, и стал принимать исключительно травяные настои. На шестнадцатый день болезни из его ноги вышли два червячка, и хотя ему от этого зрелища стало дурно, но вскоре он почувствовал себя существенно лучше и окончательно поправился. — Доктор, я тоже буду пить настои? Надеюсь, из меня червяки не полезут? — Не беспокойтесь, вы будете пить отвары! И вот вам главный из них! Из чемоданчика Бомарше достал склянку, отлил в стакан дозированную порцию и протянул мне. В иной ситуации я бы, может, поспорил, но тут решил, что этот забавный доисторический доктор меня не убьет в любом случае, и глотнул залпом. И меня мгновенно накрыло. — Мой рецепт! — сквозь угасающее сознание донесся до меня голос Бомарше. — Я назвал это средство — «Пробуждение». * * * Человек в маске волка говорил неторопливо, в его речи присутствовал отчетливый испанский акцент, а де Брас внимательно слушал: — Вот письма, обязательства, расписки и прочие документы. Хорошая подделка! Но этого вполне достаточно, чтобы король перестал ему доверять. Людовик — мстительный и недоверчивый, он отстранит кардинала и начнет все проверять. А потом будет поздно. Доставьте бумаги адресату в Париже, обо всем дальнейшем он позаботятся сам. Найдите барона де Пьемона, он будет ждать вас в своем доме на улице Феру, и отдайте ему бумаги. На этом ваша миссия будет исполнена. — Слушаюсь… Голова плыла, кружилась, я провалился в полусон, где едва слышал голос Бомарше, фоном, вдалеке, а на первом плане были иные голоса. Подвал, полутьма, свет мощной лампы прямо в лицо. — Тебя предупреждали, не лезь в это дело? Влез? Тебе пиздец. Крепкий мужчина в костюме-тройке приставил пистолет к моей голове. Я сидел на стуле, руки были крепко стянуты за спиной. Вроде надежно, но стяжка слегка поддавалась внешнему воздействию. — Выстрелишь, и материал на тебя пойдет по всем адресам, — я заговаривал ему зубы, надеясь, что это подействует. — Я настроил массовую рассылку: администрация президента, ФСБ, менты, журналюги, все получат свои копии. Он задумался. Я видел, как он просчитывает варианты в голове. Он знал, что я не блефовал. — Поверь, тебе будет хреново… Не подействовало. — Знаешь, а может, так будет даже лучше. Я все еще пытался освободить руки, когда раздался выстрел. Сука! Я прыгал по двум сознаниям, туда и обратно, и толком не успевал осознать происходящее. Видения или, может, обычные галлюцинации, но это единственное, что у меня было. — Найдите и убейте мушкетера по имени де Латр, это мое личное поручение… Уже другое помещение и другой человек, но опять же в маске, закрывающей лицо, объяснял де Брасу задание. На этот раз на посетителе была маска Луны. — А что делать с бумагами? — Отдайте их заказчику, только придержите несколько дней. — Будет исполнено… Комнату я узнал, это была та самая комнатушка, которую де Брас снял по прибытии в Париж. Значит, дуэль не была случайной или же кровной местью, как пытался представить дело мэтр Жоли. На самом деле некто заказал убийство, и я, то есть де Брас, его качественно и в кратчайшие сроки выполнил. Профессионал, мать его! Картинка опять сменилась, и я увидел себя, а точнее, де Браса, как бы со стороны. Он зашел в некое здание с портфелем в руках, а вышел уже без него. Странно, что это видение было показано мне в таком ракурсе, словно все снимала дорожная камера через дорогу. Я больше привык к виду от первого лица, но ролик про портфель воспринял адекватно. Очевидно, что в нем находились те самые бумаги, которые все здесь так ищут и ждут. А де Брас отдал их на хранение в том доме. Кому? Этого я не знал. Вероятно, дело было в Париже. Я запомнил дом, выделяющийся массивными железными ставнями на окнах, а главное, я сумел разглядеть вывеску над входом. На ней было написано: «Торговая компания Бертон и сыновья». В этот момент я все же потерял сознание окончательно. * * * — Мой господи-и-и-ин! Вы слышите меня? — Пошел к черту! — Мой господи-и-и-н! Ужин подан! — Ужин? А куда делся обед? Ты сожрал? — Вы все проспали, мой господин, — мне послышались ехидные нотки в голосе Перпонше. — Более того, вы проспали вчерашний ужин и сегодняшние завтрак и обед. После этих слов мою сонливость, как рукой сняло. Я резко сел в постели, голова слегка кружилось, но терпимо. — Ты хочешь сказать, мерзавец, что я проспал больше суток? — Ну да, как доктор от вас вышел вчера утром, весь такой перепуганный и бледный, с тех пор и спите, значит. Чем же меня этаким напоил мэтр Бомарше, что я вырубился на столь долгий срок? Наверняка, мухоморами! Но подействовало ведь! Пусть не полностью, но воспоминания начали активно возвращаться! — Почему же ты меня не будил?