— До свидания, — произнесла Жанна с печалью в голосе, словно ей очень не хотелось оставлять Веру наедине с вошедшим полковником. Но на Ивана Севастьяновича женщина посмотрела очень внимательно. Миклашевский проследил взглядом за парочкой, пока та не скрылась за дверью. Потом выглянул в предбанник. И, никого не обнаружив, плотно прикрыл створку. — Короче, — произнес он, подходя к столу и выбирая, на какой стул опуститься, — твоя ссылка может сократиться. Районное управление доложило, что они вышли на след организаторов детской порнографии. Мы подключим в группу, которая будет заниматься раскрытием этого общественно опасного преступления, опытных сотрудников городского управления. В отчете упомянем и твои заслуги. Потом оформим на тебя еще какое-нибудь раскрытие или задержание опасного преступника… В общем, придумаем что-нибудь. Объявим благодарность, снимем ранее наложенное взыскание… — Придумаем что-нибудь, — подсказала Вера. — Ну, ты это… — начал было Миклашевский. Но Вера не дала ему договорить: — Не надо ничего для меня придумывать. И вообще мне здесь уже нравится. — Ты что, обиделась, что ли? — не понял Иван Севастьянович. — Зря ты. Я ж от всей души. Заглянул специально, чтобы тебя с прошедшим днем рождения поздравить. Вечером загляну еще раз, к тебе домой… — С Гороховым? — При чем тут он? Ну, а если даже и с ним, ты против, что ли? Ведь он старался, перед начальством за тебя горой стоял. — Вероятно, потому, что вы доложили ему: у меня с физической подготовкой все в порядке. Вы даже на тренажерах так не надрываетесь. Миклашевский покраснел внезапно, и очень сильно. Оглянулся на дверь, снова посмотрел на Веру и перешел на шепот, хотя никого, кроме них, поблизости не было: — Что за ересь? С чего ты взяла? — Вы всегда так громко беседуете в своем кабинете… Секретарша наверняка все слышит. — Какая секретарша? — продолжал притворяться непонимающим Иван Севастьянович. — Моя, что ли? Алка? Она тебе эту глупость сообщила? И ты веришь? Вера посмотрела на дверь и обронила: — Товарищ полковник, у меня дела. — Гонишь, значит… — догадался Миклашевский. — А ведь я к тебе со всей душой. Он посмотрел на чайник, на торт, но Вера и не думала предлагать ему чайку со сладким. — Ну, ладно, — произнес Иван Севастьянович, поднимаясь, — если что надо будет, звони, помогу. Я не злопамятный. Полковник шагнул к выходу, взялся за ручку двери и обернулся. — А если я добьюсь того, что тебе вернут твой кабинет, все будет так, как раньше? — Как раньше не будет, — покачала головой Вера. — И вообще ничего не будет. Секунду подумала и добавила: — Потому что я не вернусь. Сама уже не хочу. — Быстро ты забываешь хорошее к тебе отношение, — бросил через плечо Миклашевский и вышел. Потом хлопнула уличная дверь. И совсем еле слышно донесся звук мотора отъезжающей машины. В конце дня Владимир подкатил к опорному пункту на красивом белом внедорожнике. Остановился, посигналил. Вера как раз закончила работать и вышла на улицу. Увидела остановившуюся машину, услышала сигнал, но почему-то не подумала, что это приехали за ней. Тогда Владимир вышел из автомобиля и распахнул перед ней дверцу. — Прошу! В машине пахло кожей и орхидеями. Вера, усевшись на сиденье, потрогала обивку и восхитилась: — Шикарная машина! Чья она? — Английская. Внедорожник рванул с места легко и бесшумно. Вера знала, что они отправляются в автосалон, и потому сообщила Владимиру. — Я сняла со счета сто тысяч. Как думаешь, на первый взнос хватит? Владимир кивнул. Потом вдруг сказал: — У твоего бывшего мужа был новый «Мерседес» стоимостью почти полторы сотни тысяч евро. — Про «Мерседес» я в курсе, — кивнула Вера, — но не вникала в такие тонкости, как цена. — Ну и правильно. Теперь на «мерсе» разъезжает судья. Правда, доверенность у нее просрочена, и она оформила себе другую — незаконно, разумеется. В этой связи у меня вызвала подозрение доверенность, выданная агентству матерью Бережного на продажу квартиры сына, но раз жалоб ни от кого не поступало, то пусть. Но с машиной у судьи явный прокол. Сегодня я встретился с ней и объяснил, что ездить на «Мерседесе» нельзя — у автомобиля теперь новый владелец. Судья ответила, что привыкла к «мерсу», и предложила взамен другой автомобиль — на мой выбор. Мне почему-то понравился этот. — Замечательная машинка, — снова кивнула Вера. — В ней очень удобно. — Ты, видимо, не поняла, — улыбнулся Владимир. — Это твой автомобиль. Вера удивленно посмотрела на Владимира, а тот следил за дорогой. Но, вероятно, почувствовал ее взгляд и объяснил: — «Мерседес» твой по закону. Он и так был твоим наполовину в момент покупки, а на вторую половину могла претендовать бывшая свекровь, хотя по суду получила бы в лучшем случае четверть стоимости. Сожительница твоего мужа все посчитала правильно — твоих три четверти стоимости за минусом амортизации. В общем, судья вернула тебе то, что должна была. — Так просто? — удивилась Вера. — Конечно, решение далось ей с некоторым напряжением. При расставании она мило улыбнулась и сказала, что, очевидно, я не понимаю, с кем связался. Ну, мол, я уже дважды ее унизил: сначала отказался поужинать с ней, а затем — потребовал назад машину. И если я еще хоть раз окажусь у нее на дороге, меня очень долго будут искать. — А если она узнает твое прошлое? — Вряд ли такое возможно. Того, что я рассказал тебе, не знает никто. А тебе доверять можно — ты точно не предашь никогда. Я это сразу понял, как увидел. Теперь, если интересно, могу доложить, что мне удалось выяснить в отношении убийства твоего бывшего мужа. Ничего, что действовал без твоего ведома? — У тебя же нет тайн от меня, и я не хочу ничего скрывать, — ответила Вера. — Следователь Евдокимов и мне кое-что рассказывал. — Он поделился с тобой, вероятно, не всей информацией, потому что ты автоматически попадала в число трех основных подозреваемых. Причем значилась в данном коротком списке под номером один, ведь именно ты — основная наследница. А кроме того, в глазах общественности — брошенная жена с оскорбленным достоинством. Прости. — Я не считала себя оскорбленной. Теперь даже рада, что Евгений ушел от меня. — Так вот, подозревать мадам судью никто не отважился. А может, майор Евдокимов после долгих и мучительных раздумий сделал вид, что женщине, которая нашла для себя удачливого молодого и красивого мужчину, нет смысла убивать его: ведь, во-первых, она знала, что тот ее не бросит, а во-вторых, незачем резать курицу, несущую золотые яйца. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.