Ничего! Абсолютно ничего! Я зажмурилась, чувствуя, как полыхает кровь и отчаянно бьется сердце. И это всего лишь взгляд, да. Только взгляд… я бы даже поверила, если бы не курсы спортивного обольщения. Распахнув ресницы, я посмотрела на Адзауро, даже не пытавшегося скрыть торжествующе удовлетворенный блеск в глазах, и произнесла: – Чи, в эту игру можно играть и вдвоем. – Начинай, – провокационно усмехнулся он. А мне захотелось его обнять. Прижаться к нему так крепко, так сильно, до невозможности вдохнуть и удержать этот миг в своей памяти навсегда… Но есть дороги, по которым нам не суждено пройти. – Время, – напомнила я, поднимаясь и внезапно понимая, насколько сильно я ненавижу это самое время, которое утекало как песок сквозь пальцы… ровно до той секунды, как Адзауро взял меня за руку. И время остановилось. Замерло, мы словно оказались в вакууме, а все вокруг разбивалось на сверкающие осколки и кружилось округ эпицентра, которым были мы. Первая любовь… иллюзия, в которую хочется верить, отчаянно верить, а приходится уничтожать, выжигать каленым железом желание сделать шаг и прижаться губами к губам… У меня нет на это права. Нет. Я все так же чувствую себя вором, который ворует чужое счастье, чужое право на счастье, чужую любовь… – Время, – напомнила я себе и ему. И мы пошли к выходу, не разжимая рук, подстраиваясь под шаг друг друга, вот только он хотел остановиться, обнять и прижать меня к себе, я чувствовала это, но я… я просто не имела права на любовь. На такую любовь. Ведь с тем, кого любишь, нужно быть честным, а честности не будет. И игры по правилам не будет тоже. Я крыса из стаи таких же крыс – мы не играем по правилам. Мою руку Акихиро отпустил лишь после того, как усадил меня во флайт, на пассажирское место. Я и не возражала против того, что за штурвал сядет он. Ощущение подавленности, ощущение подлости, ощущение собственной слабости. Давно я не чувствовала себя настолько слабой. Морально слабой. На пальцах красиво блестели колечки, переливаясь вместе с браслетом и странно смотрясь на фоне хулиганской майки втрое большего, чем мой, размера, но мне все равно нравились. Не нравилось другое – уже завтра их наденет Алкеста, полностью вживаясь в мой образ… И уже завтра с ним будет Алкеста, я знала это, но думать о таком не хотелось. – Кей, – позвал Акихиро, – ты выглядишь подавленной. В чем дело? Я промолчала. – Слушай, – он сжал штурвал с такой силой, что на руках проступили вены, – даже если ты попытаешься меня убить, у тебя не выйдет. Поверь, едва ли в принципе это у кого-то получится. Но я могу просто подыграть. «Идиот!» – раздраженно подумала я. Но отвечать не стала. Я вдруг подумала вот о чем: почему шиноби клана Синар использовали хлорик?! Хлордиазепоксид не самый сильный препарат, и мой организм, да в принципе и организм подготовленных людей моей расы вполне мог ему сопротивляться. Но шиноби использовали именно его… Странно. Как-то очень странно. Но возможно, что именно этот препарат лучше всего воздействовал на яторийцев. Иначе с чего асинам его использовать? Я посмотрела на Акихиро, вспомнила, что скрывается под одеждой и обликом изнеженного наследника клана, который по факту был словно весь перевит тугими канатами мышц, и подумала: что, если хлорик на него конкретно подействует? Мы готовили другой препарат, но что, если… – Кей! – позвал Чи. Я отвернулась, глядя в окно. Две капсулы хлорика все еще оставались в его пиджаке, который находился в корзине с грязным бельем в моей комнате. И прости, Акихиро, но лучше я перестрахуюсь. – Сейчас отключусь, – предупредила его. И провалилась в пси-связь. * * * Слепой ответил почти сразу, видимо, параллельно с кем-то общался. «Проверь физиологию яторийцев», – сказала я. Слепой вышел из связи, но почти сразу вернулся, сообщив: «Есть отличия. К слову, у них кишечник длиннее нашего». «Супер, – это был сарказм, да, – изучи ферменты. Я подозреваю, что нас ждет сюрприз, как минимум потому, что против Адзауро они собирались использовать хлорик». «Хлордиазепоксид?» – мгновенно уточнил партнер. «Да, и это…» «Более чем странно», – врубился Слепой сразу. Помолчал, затем произнес: «Мне известны расы, которые не переносят алкоголь, но на Ятори спиртное есть. Ладно, перепроверю формулу». И мы разорвали связь. * * * Я пришла в себя под испытующим взглядом Акихиро, но не стала ничего говорить. Чувствовала, что он ждет моих слов, хотя бы одного слова… но время на разговоры закончилось. И Чи пристально смотрел на меня, а я не смогла посмотреть на него. Отстегнулась, выпрыгнула из флайта и пошла вытаскивать подарки из багажника. Несмотря на общую суету подготовки к празднику, две прислужницы все же помогли мне с пакетами, так что я тащила все не одна. Но уходя, поднимаясь по ступеням в дом, я чувствовала на себе взгляд Акихиро. Чувствовала всем сердцем. Чувствовала всей душой. Ощущала всей болью от осознания, что… ничего не выйдет, Чи, ничего у нас не выйдет. И я не обернулась. Ни разу. * * * В комнате я не успела переодеться, как появилась исаку Толла. Постучала, вошла с поклоном, сообщила, что старший господин ожидает меня. О, этот вечно ожидающий Адзауро-старший! Лучше бы педикюр сходил сделал. Но деваться было некуда, я накинула халат поверх майки, собрала волосы и, натянув носки, последовала за исаку Толлой. И вот мне было крайне интересно – как давно этот мужик, а в том, что за маской служанки скрывается мужик, у меня уже сомнений не было, так вот, как давно данная мужская особь маскируется под прислугу? Причем под женскую прислугу. Причем, пользуясь служебным положением, эта конкретная мужская особь даже имела возможность лицезреть мою грудь без одежды. И вот этот последний факт меня добил. И не в плане стеснения, это тело я своим не воспринимала, но, дохлый дерсенг, мужик, ты кто вообще? Он был не нашим и в то же время явно не входил в штат охраны клана Адзауро. Здесь с бабским коллективом все строго – ни одного чужого мужика близко не подпустят, а исаку Толла присутствовала при одевании той же матери Акихиро или, к примеру, старшей госпожи, следовательно, мужик был совсем левый. Абсолютно левый. Идя по Фарфоровой галерее, я вспоминала, где тут слепые зоны. Они имелись. Две. Правда, одна просматривалась благодаря зеркалу, но… что нам стоит дом построить, в смысле, прости зеркало, судьба твоя суровая и разбитая. Я незаметно прихватила мелкую вазу с постамента, стараясь не задумываться о ее стоимости, и, не сбавляя шага, запустила ею в зеркало, лишая охрану возможности просматривать участок в метр диаметром. Звон разбитого стекла был оглушительным, но реакция исаку Толла меня поразила – она… в смысле он, вдруг, крутанувшись, прижала меня к стене, закрывая от возможных осколков. И… это был шок. И для меня, когда я осознала, что данный «служанк» пытался меня защитить, и для него, когда он осознал, что зеркало разбила я. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, а потом я не выдержала и сообщила: – Ты мужик. Исаку Толла не остался в долгу и ответил: – А ты не невеста. Один-один. Я оценила захват, которым меня прижала к стене эта на вид сухонькая женщина, сопоставила с тем, что довелось увидеть в момент схватки Акихиро с шиноби, и спросила прямо: – Клан Синар?