— Я мечтал о том, чтобы я мог трахать тебя. Каждую ночь. — Ты мастурбировал, когда я спала? — Да, — шепчет он. — Покажи мне это, — шепчу я в ответ. Он резко выдыхает, пристально смотря на меня. — Сядь на колени, — приказывает он мне. Я поднимаюсь на ноги, мое сердце начинает стучать быстрее только от мысли, что я буду наблюдать за ним. — Сними свою футболку. Я хватаю край футболки и стягиваю ее через голову, когда он расстегивает свои джинсы. Его член настолько твердый, что выпрыгивает джинсов, как только материал опускается по бедрам. — Сними свои шорты. Я подчиняюсь, расстегиваю их и позволяю опуститься по моим ногам. Он резким движением стягивает футболку и подходит ко мне, опуская джинсы до самых лодыжек, перед тем присесть на диван. — Опустись на колени и положи свою голову сюда, — говорит он, хлопая ладонью по своему бедру. Я ни на минуту не перестаю смотреть ему в глаза, когда опускаюсь на колени и кладу голову к нему на бедро, мои ладони автоматически начинают поглаживать его мускулистую голень. Его великолепный член находится в паре сантиметров от моего лица, и мне хочется взять его в рот настолько сильно, что мое тело практически подрагивает. Но затем он стискивает свой возбужденный ствол огромной ладонью и начинает поглаживать его. Я жадно наблюдаю за тем, как он становится все больше и больше, и это одновременно пугает и возбуждает меня, когда я думаю о том, что он окажется внутри меня. После того как поглаживает свой член еще пару раз, он прекращает соблазнительные движения. — Сделай его влажным для меня. Я удивленно приподнимаю брови. — Возьми в рот и пососи. Хорошо, пососать, я могу сделать это. С большим удовольствием. Я устремляюсь вперед и прикасаюсь кончиком языка к эрегированной головке, захватывая языком крошечную капельку удовольствия, что уже образовалась там. — Детка, давай глубже, — издает Джеймс стон. Я открываю рот шире, чтобы взять его член чуть глубже, и затем его ладонь оказывается на моей голове, проталкивая член еще глубже в мое горло. Я расслабляю мышцы горла, дышу через нос, как он мне говорил делать, когда мы занимались этим в последний раз. — О боже, хорошая девочка. Какая ты умница. Его давление усиливается, в то время как слова, которые срываются с его губ, становятся все громче, я начинаю задыхаться. Но он не отпускает мою голову, и мой рот наполняется вязкой слюной. Спустя еще пару секунд, он сжимает в кулаке мои волосы и тянет голову назад. — Сделай мой член влажным, детка. Я позволяю слюне, что скопилась у меня во рту, течь по подбородку и затем вязкими нитками стекать на его член, скользя вниз на его яйца. — А теперь положи свою голову мне на бедро, Харпер. Расслабься и наблюдай. Я расслабляюсь. Его огромный член покрыт моей вязкой слюной, и он неспешно, сжимая в кулаке, поглаживает его. Он стискивает свой напряженный член достаточно крепко, потому что когда достигает массивной головки, из его горла вырывается гортанный стон. Я поднимаю взгляд на него, и он смотрит на меня, не сводя своих глаз. — Я иногда мастурбировал перед тобой. — Ты хотел засунуть свой член мне рот? — Нет, — говорит он немедля, и я смотрю на него удивленным взглядом. — Нет, я всегда больше фантазировал о том, что ты просыпаешься и потом начинаешь ласкать пальцами свою киску, а затем мы вместе мастурбируем напротив друг друга, кончая одновременно. — А что потом? — я развожу свои ноги в стороны и проскальзываю пальцем между влажных складок, убеждаясь, что моя голова все еще лежит на его бедре. Он не сводит своего взгляда с меня, а я с него. — И затем я целую тебя и говорю тебе, что это был всего лишь сон. И ты покорно прикрываешь глаза и засыпаешь вновь. — И ты не хотел трахнуть меня? — Черт, — смеется он, поглаживая свой большой пульсирующий от желания член. — Да, Харпер. Я хотел тебя трахнуть. Но не так. Совсем не так. — Ты такой странный. — Это еще почему? Он протягивает другую руку и поглаживает мою грудь, поочередно перекатывая между пальцами мои соски в течение нескольких мгновений. — Я просто не могу понять тебя. Ты вроде хочешь меня, но одновременно с этим ощущаешь вину за то, что желаешь. Это из-за того, что я была твоим обещанием? Или из-за моего возраста? Тебе противна мысль, что я такая молодая, не так ли? — Господи Иисусе, нет же, глупая. Только одна мысль о том, что ты моложе меня, что у тебя подтянутое тело, заставляет меня лишь сильнее хотеть трахнуть тебя. — Тогда скажи мне, чего ты хочешь Джеймс, что я не даю тебе? — Он ждет пару секунд и это заставляет меня нервничать настолько, что мне хочется закричать на него. — Просто скажи мне, — наконец умоляю я. — Просто скажи мне, чего ты хочешь. Я готова сделать почти все. Глава 20 Джеймс — Доверяй мне, — говорю я ей, когда поднимаю ее вверх и принуждать оседлать мои бедра. — Именно так. Понимаешь, я чувствую себя, словно я неоднократно облажался на протяжении всего моего жизненного пути, и сейчас я не могу понять, как все это исправить. Ты думаешь, что я хочу убить тебя и твоего брата. А я в ответ тебе неустанно твержу, что это не так. Я аккуратно прикасаюсь пальцами к ее губам, и она приоткрывает рот, чтобы втянуть их в свой рот. И, бл*дь, святая матерь божья, все, о чем я могу сейчас думать, как опять засунуть свой член ей в рот. — Детка, дай мне закончить то, что я хочу сказать, пока это предательское тело не возобладало над разумными мыслями. — Она тихо хихикает, как будто я шучу с ней. И меня выводит из себя, что она не слушает то, что я хочу ей сказать. Поэтому я хватаю ее лицо ладонью и слегка сжимаю щеки пальцами, возможно, даже чересчур жестко. — Слушай меня, Харпер. Слушай внимательно. Ты не моя работа. Но у меня здесь есть работа. На этот раз она слушает более внимательно. — Кто? — Детка, моя работа не заключается в конкретном человеке. Это просто работа. Ты должна мне доверять. Все, что я делал с того самого момента, как за мной закрепили мой номер, понимал я это или нет, делал исключительно ради тебя. Все для того, когда мы будем вместе. Для нашего будущего, чтобы мы не были никому и ничего должны, особенно Организации. Поэтому независимо от того, что происходит, ты должна знать это. Все, что я делаю — только ради тебя. И твоей безопасности. — Ты собираешься сделать что-то ужасное, не так ли? Я слегка поднимаю руки вверх и закатываю глаза, словно нетерпеливый подросток. — Харп, я убийца. Ты прекрасно знаешь, что я делаю. Я очень хотел бы сказать тебе, что не делаю плохих вещей, но я не могу. Я хотел бы сказать тебе, что я хороший парень и был всегда таким. Но я не такой. Я никогда не делал добрых дел в своей жизни. Нет, на самом деле, я имею в виду не просто так, потому что если помогаю кому-то, значит, делаю это, чтобы получить чье-то расположение или же, чтобы вернуть долг. Но все, что я хочу — это мы, — добавляю я спешно. — Я хочу нас больше, чем что-либо во всем мире. В ту самую гребаную минуту, как увидел тебя на пляже, когда ты смотрела этот долбаный уродливый закат, все, о чем я мог думать — это мы. И да, то, как ты потираешься своей влажной киской о мой член входит в понятие «мы». Но это только часть, Харп. Секс — это не все, что я хочу от тебя. Мне недостаточно только секса. — Ты хочешь… семью, брак и детей? — спрашивает она, смотря на меня задумчивым взглядом. — А ты разве не хочешь? Ты не хочешь от меня детей? Она отрицательно качает головой. — Нет, я не хочу, чтобы наших сыновей превратили в солдат-убийц, а дочерей в трофейных жен. И я не хочу выходить замуж за старика, который хочет от меня только секса. — Я тебе уже не раз говорил, что хочу больше, чем просто секс, между нами. И кстати, двадцать восемь это еще не столько много, я не старик. — Джеймс, сколько мне придется тебе еще объяснять? Ты не мое обещание. Я уверена, что мой отец просто-напросто использует тебя, обещая меня, чтобы ты выполнял всю грязную работу для него. — И это работает. Это, бл*дь, и правда, работает. Этот говнюк может попросить меня прямо сейчас о чем угодно, и я сделаю это, не задумываясь, если это будет означать, что Харпер останется со мной. — Я хочу, чтобы ты остановился. Не хочу, чтобы ты играл в эти игры, Джеймс. Просто давай убежим вместе. Мы можем убежать куда угодно. В большой город, где никто не обращает друг на друга внимания. Мы можем все начать сначала и забыть об Организации. — Господи, Харпер, — я смотрю на нее боковым зрением, — ты не можешь быть такой наивной. Дочь Адмирала и последний оставшийся из десяти существующих наемников убийца. Если когда-нибудь и была пара, которая только одним своим существованием раздражала всех и вся членов Организации, вызывая в них желание, расквитаться с ними, то это, несомненно, мы. Мы будем только одним своим существованием провоцировать их на то, чтобы нас убили. — Пусть попытаются… давай, дадим им попытку поймать нас. Давай, позволим им убить Харпер и Джеймса, а затем заживем как другие люди. Возьмем себе новые личности, станем другими людьми. — Ты хочешь фальсифицировать наши собственные смерти? — я смеюсь. — Это никогда не сработает. Они не такие глупые, Харп. У них бесконечное число ресурсов, в их распоряжении спутниковая система наблюдения, они владеют даже городами. Представь, гребаными городами! Если мы будем настолько глупыми, чтобы все-таки сбежать, то нас будут выслеживать как собак, на нас начнут настоящую охоту, и затем позаботятся о том, чтобы мы больше не смогли раскрыть свои рты. И во главе всего будет стоять твой отец. — Так это все безнадежно? На ее лице воцаряется печальное выражение, и внезапно я чувствую нахлынувшую усталость от этого разговора. Я поднимаюсь, сжимаю ее попку двумя руками, чтобы ее тело прижималось как можно ближе к моему, затем пересекаю комнату и направляюсь по коридору в комнату, которая расположена рядом с кухней. Как мне кажется там спальня. Когда я иду в сторону комнаты, то Харпер устало кладет свою голову мне на плечо. Спустя пару мгновений я останавливаюсь у двери. — Открой ее, — говорю я ей. Она слегка отклоняется назад, заставляя свою киску потираться о кубики моего пресса. Дверь открывается и перед нами предстает хозяйская спальня. Я подхожу вместе с ней в моих руках к кровати и бережно опускаю ее на мягкую постель, затем присаживаюсь ей на бедра, когда ее тело устраивается поудобнее на мягком пуховом одеяле.