Он попытался уйти от разговора. – Все это чепуха, штуки, которые придумывают, чтобы почувствовать себя как в мелодраме. – Ты прекрасно знаешь, что это правда. – Послушай, не хочу тебя разочаровывать, но, вообще-то, у меня в жизни все отлично: я богат, из вестен, у меня завидная работа, яхта, дом в Хэмптоне… – И что это доказывает? Он наклонился к ней, растерянный, выбитый из колеи ее нападками, стремясь как-то защититься. – Ну, раз уж ты так уверена, скажи, что в моей жизни не так. – Все не так, Итан: твоя жизнь пуста и одинока. Ты один, у тебя нет ни друзей, ни семьи, нет никаких желаний. И что самое печальное, ты сам это прекрасно понимаешь, но ничем не можешь себе помочь. Он поднял вверх палец и уже открыл было рот, чтобы возразить, но передумал, так же как передумал рассказывать ей о том, что несколько часов назад Джесси покончила с собой практически у него на глазах. – Ты опоздаешь, – только и сказал он. – Подумай о себе, Итан, – ответила она и отошла. Прошла несколько метров и вдруг обернулась. – Я слышала, что ты сказал сегодня в интервью – эту фразу о точке невозврата… Он вопросительно посмотрел на нее. Некоторое время она молчала, а потом, после некоторого колебания, все же сказала, словно бросая вызов: – Так вот, понимаешь ли, в нашей истории точка невозврата будет через десять минут.