Поспать толком не удалось. Всю ночь Петр ворочался в кровати, мысленно перебирая события последних дней. Это дело не давало ему покоя. Как и любое незаконченное дело, так уж он был устроен. Тяготило то, что версия с наброском оказалась ошибочной, а также то, что он совершенно не понимал, в какую сторону ему продолжать свое расследование. Столько хороших версий сгорело, думал Петр. Сначала мошенничество с антиквариатом, теперь вообще мистический след с этим рисунком. И в результате – полный ноль. Он ненавидел такие моменты. Когда он ничего не то что сделать не мог, но и попросту ничего не понимал. Нужно спросить Глеба, промелькнуло в голове. Глеб, снова он думает об этом странном парне. И чем он так его зацепил, на этот вопрос Петр сам не мог ответить. С одной стороны, его всё в Глебе раздражало. Его манера общения, его перепады настроения, странное поведение, резкие выпады в сторону Петра, едкие замечания. Но, в то же время, Петр словно был под каким-то странным гипнозом. С самого первого их разговора он не мог отделаться от мысли, что этот странный тип действительно что-то, как бы это выразить, «видит»? Да, именно это и не давало Петру покоя. Он не верил в подобные сверх способности, но здесь, прямо перед собой, он наблюдал реальные примеры того, как человек брал информацию просто ниоткуда. Из снов, так говорил Глеб. Ему якобы снится. Петр ловил себя на мысли, что, если бы он услышал что-то подобное от кого угодно другого, то не поверил бы, и даже не стал бы пытаться выяснить, есть ли в этих словах доля правды. А здесь он сам не то, что верил Глебу, он буквально обращался к нему за помощью. Неслыханно. И необъяснимо. И обидно. Потому что Глеб словно видел его насквозь, а сам он вообще ничего не мог сказать об этом человеке. Наверное, надо было хотя бы навести о нем справки, вдруг проскочило в голове. Нет, он тотчас же отмел эту мысль. Человек помогает, а он вместо благодарности – недоверие. Это совсем нехорошо. Да, надо будет спросить Глеба, не знает ли он чего-то нового об этом деле. По приезду, сразу. Петр не заметил за своим внутренним диалогом, как наступило утро. Нужно было собираться, но прежде выполнить данное себе накануне слово и зайти в участок, возобновить дело художника. Елена еще спала, и Петр вышел из дома как можно тише, чтобы не разбудить ее. Неплохо было бы попрощаться, но ничего, он позвонит потом. Позвонит и скажет, что ему удалось раскрыть дело ее отца, вот она обрадуется. Она или он сам? Комплекс Бога, как назвал бы это Глеб. Тьфу ты, чертыхнулся Петр, опять этот Глеб. Как – будто и впрямь без него мир рухнет. Добравшись до участка, Петр разыскал старшего офицера и рассказал ему о своих наблюдениях насчет снотворного. Однако, вместо ожидаемой реакции полного повиновения, он встретил на лице офицера снисходительную ухмылку: – Конечно, Петр Сергеевич, – тихим вкрадчивым голосом обратился к нему офицер, – я понимаю, о чем Вы. Но и Вы меня поймите. Дело-то закрыто. Стоит ли ворошить? Кому от этого будет лучше? А у меня отчетность, сами понимаете, это же везде так. – С этими словами офицер похлопал Петра по плечу и протянул руку, давая понять, что готов завершить этот разговор. – Нет, Вы не понимаете, – возмущенно оттолкнул его Петр, – это же убийство, надо это отметить в деле. Это халатность, я заявлю об этом … – Да никуда Вы не заявите, Петр Сергеевич, – офицер отошел и встал около окна. – Вы думаете, мы не знаем, кто Вы и откуда приехали? Я не имею ввиду, откуда Вы приехали к нам. Я имею ввиду, «откуда», Ваше первое «откуда», понимаете? – Не совсем, – ответил Петр, но он прекрасно понимал, о чем идет речь. О его несостоятельности и о том, что никто не воспринимает его всерьез. Даже здесь, в этой глуши. – Вы, конечно, раскрыли пару дел и довольно удачно, Вами даже гордятся там у Вас, но нам-то здесь всё равно, и для нас Вы – ну, извините, конечно, но не высшая инстанция. Ладно бы еще командировка была служебная, с запросом и всё такое, так ведь Вы приехали сами, разве не так? Ну покопались в старом деле, что-то узнали, возможно, но подумайте логически, самому-то не смешно? У Вас же даже подозреваемого нет, что Вы собрались возобновлять? – Я убежден, что смерть художника – это дело рук Ольги, – твердо заявил Петр. – Возможно, что так, – офицер разговаривал с ним, как с ребенком, и ощущения от этого были двоякие. – А доказательства есть? Мотив? Не отвечайте, – офицер жестом дал понять, что не собирается слушать аргументы Петра. – Мой Вам совет, Петр Сергеевич, давайте разойдемся мирно, Вы уедете, и все останутся при своих. А сообщать кому-то – не думаю, что это хорошая идея. В контексте того, что у Вас нет никакой доказательной базы, только себя на посмешище выставите, Вам не кажется? Офицер открыл дверь, с улыбкой предлагая Петру покинуть кабинет. Стало ясно, что на этом поездка закончилась, и можно смело ехать на вокзал, здесь ему точно больше никто никакого содействия не окажет. Было очень жаль Елену, ведь она так и не узнает правду. Конечно, можно позвонить ей и всё рассказать, и тогда она будет знать, что ее отец – не самоубийца, и ей станет легче. Но тогда придется рассказать, что он, Петр, не смог ничего сделать для того, чтобы это стало достоянием общественности. Значит, придется признать свою трусость? Ну уж нет, отсек Петр эту мысль. Он ведь ничего ей не обещал. Дело, по которому приехал, он раскрыл. Вернее, получил ответы на свои вопросы, а больше ему было и не надо. Значит, он добился того, зачем ехал. Да, Петр решил, что поверит в эту версию событий. Спрячется от правды, которую не хотел принимать. Правды о том, что он – просто трус. Той правды, о существовании которой он всегда знал, но не был готов в ней себе признаться. Гудок приближающегося поезда прервал эти невеселые размышления и вернул его к реальности. Надо возвращаться и искать новую версию случившегося с Алисой. Так, что там у нас еще было, если не антиквариат и не картина? Надо поискать личное… *** – Добрый день, я хотел бы увидеться с Кирой Солнцевой. – К сожалению, это невозможно. – Да, конечно, я знаю процедуру, но я сам врач, меня зовут… – Я знаю Вас, доктор, но с Кирой Андреевной невозможно увидеться. Она покончила с собой. – Что? Когда? – После того, как ей отказали в выписке. Она сказала дежурной медсестре, что не останется здесь. Все подумали, что она хочет сбежать, и ее заперли в палате. Там она и повесилась. Мне жаль, доктор. Хотите взять ее вещи? – Вещи? А что там? – Какие-то записи и пара фотографий. Нам они не нужны, а родных у нее нет. Возьмёте? 17. Сразу с вокзала Петр отправился в участок. Там царила суматоха, на входе его задержал дежурный с объявлением о том, что только что поступил вызов из «Хистори Альенте». Их начальницу, Тамару Брасс, нашли убитой тем же утром. Петр, не мешкая, отправился на вызов. В дверях столкнулся с Глебом: – Ты уже знаешь? – машинально бросил Петр, не сбавляя темпа. – Что знаю, Петр Сергеевич? – парень старался не отставать, но на лице читалось удивление. – А я думал, ты пришел за этим. Из-за убийства. – Да, конечно, но я хотел узнать, нет ли новостей, – Глеб выглядел искренне удивленным. – Новостей? – Петр резко остановился. – А убийство Тамары Брасс для тебя не новость? – Тамары Брасс? – Глеб, казалось, на время лишился дара речи, голос звучал очень слабо. – Так значит не всё ты знаешь, – Петр снова набрал скорость и направился к служебной машине. – Вернусь, тогда и поговорим, сейчас некогда. Глеб так и остался стоять на улице у входа в участок с растерянным видом. Он действительно был удивлен услышанным. Такого развития событий, как убийство Тамары Брасс, он не ожидал. Петр уже подходил к машине, когда кто-то резко одернул его за рукав. Это был Глеб: – На самом деле, товарищ майор, – Глеб смотрел на Петра, немного смущаясь, – я подумал, что если поеду с Вами в это место, ну куда пропуск, может быть, что-то там увижу, что сможет помочь делу. – Это вообще – то не по правилам, ты – гражданский, – смутился Петр. Подобной просьбы в их сотрудничестве еще не было. – Но я вроде журналист, – улыбнулся Глеб, – обещаю ничего не трогать. Но конечно, если Вы не хотите моей помощи, то ничего, я пойму. Я приду, если что-то вспомню или увижу. Глеб резко развернулся и зашагал в противоположную сторону. Петр тут же окликнул его: – Нет, ничего, правда, поедем вместе, это ничего. Садись в машину. Глеб кивнул и молча забрался в служебное авто, больше напоминавшее большую коробку. Петр злился на себя за то, что не может отказать этому парню, но, с другой стороны, свежий взгляд не помешает, правда? Успокоив сам себя, он дал команду водителю трогаться с места, и вместе они поехали в офис «Хистори Альенте». На сей раз болтушки – секретарши не было видно, их встретил Константин Сомов. Тот самый, которого считали преемником Алисы, пояснил Петр Глебу, и начал разговор: – Добрый день, Константин. Рассказывайте, что здесь произошло. – Так я не знаю, – парень был явно подавлен и шокирован. – Мы пришли на работу утром, как обычно. – Мы – это кто? – прервал его Петр. – Это я и Лиза, она наш секретарь, Вы с ней говорили в прошлый раз. Ну вот, мы пришли, я сразу в кабинет, а там госпожа Брасс. Я сразу вызвал полицию, ничего не трогал. Лиза тоже. Она сразу в обморок упала, как увидела, только в себя пришла, на воздух вышла. – Понятно, – Петр сделал пометку в своем блокноте. – Не уходите никуда, я осмотрю место, и нам надо будет еще поговорить об обстоятельствах. – Конечно, я понимаю, – парень тихо отошел в сторону и присел на стул. Петр с Глебом направились в кабинет, где лежало тело Тамары Брасс. Судмедэксперт уже закончил предварительный осмотр и был готов дать первую оценку случившемуся: – Отравление, Петр Сергеевич, след от шприца. Всё, как с той девушкой, Алисой. – Вы в этом уверены? – казалось, Петра радовала эта новость. – Да, вернее сказать, картина преступления идентична, подробнее скажу после вскрытия, но по всему видно, что это аналогичные случаи. – Значит, и преступник один, – констатировал Петр. – И чем это хорошо? – услышал он за спиной голос Глеба. – Извини, не понял? – Петр удивленно обернулся. – Я имею ввиду, чем хорошо, что убийца нанес еще один удар? – Глеб выглядел растерянным, такого выражения на его лице Петр еще никогда не видел. – Да тем, – радостно парировал Петр, – что теперь у нас есть версия, и она хорошая, настоящая, понимаешь? – Не совсем вообще-то, – Глеб продолжал вопросительно смотреть. – Это точно из-за антиквариата. Вернее, из-за их мошенничества с оценкой. Раньше это не имело смысла, убийство Алисы, я про него. Наоборот, оно было абсолютно лишним. Но теперь всё изменилось. Они обе занимались махинациями, и теперь их обеих убили. Отлично. – Знаете, Петр Сергеевич, Ваша реакция, мягко говоря, ненормальна, – осторожно сказал Глеб.