Я же словно приросла к тому месту, где стояла. Сердце билось набатом. А перед глазами стояли красные пятна, и эхом звучал в голове голос: «Он погубит тебя». Полночная звезда, и что же мне теперь делать? * * * Лаар На сей раз обошлось малой кровью. Цветок пророс в густонаселенной местности, в черте города, и заметили его еще на стадии ростка. Так что справиться с напастью не составило труда, и Лаар вернулся в резиденцию уже к ночи второго дня. Уставший, немытый с дороги, он хотел скорее отправиться в купальню, а потом и к молодой жене — расслабиться. Но в собственных покоях его ожидал гость. И не сказать, чтобы Лаар был этому гостю очень рад. — Ты уже вернулся? — бросил он тар Сиришу, на ходу снимая походное обмундирование. — Как видишь. — Ну, и как съездил? Проводил наставника в последний путь? — Раан-хар усмехнулся. А вот Ведающий оставался на удивление серьезен. — Твоя ирония неуместна. И да, тар Грэль отправился на тот Берег. — И ты пришел среди ночи, чтобы сообщить мне об этом? Лаар наконец освободился от доспеха и следом стянул с пропотевшего тела тунику. Швырнул в дальний конец комнаты. — И да, и нет, — спокойно ответил Ведающий, за многие годы службы у раан-хара привыкший к подобному тону. — Собственно, я хотел поделиться с тобой тем, что он сказал перед смертью. — Лаар даже остановился. Повернулся к собеседнику и внимательно посмотрел на того, ожидая продолжения. — В последние минуты тар Грэль уже был не в себе. Бредил. Но я думаю, он все же что-то видел. Он постоянно говорил о Цветке. Раан-хар напрягся. Тар Грэль был сильным Ведающим. В былые годы он служил при самом императоре, и видения его частенько позволяли правителю принять единственно верное решение. — Так вот… Он все время повторял, что Цветок несет смерть… — Тоже мне открытие! — … И вместе с тем он даст жизнь. — Что за бред? Этот твой Грэль к концу жизни, кажется, совсем спятил. — Лаар недовольно фыркнул и продолжил раздеваться. — Я так не думаю. — Ведающий задумчиво почесал короткую бороду. — Цветок несет смерть, он же даст жизнь. Тут должен быть какой-то смысл… — вполголоса повторил он. — Слушай, если это все, что ты хотел мне сказать, то будь добр продолжить свои измышления в другом месте. Я хочу искупаться. А еще моя дорогая супруга, кажется, заждалась… Ведающий тут же вскинулся, будто вспомнил что-то важное. Лаар же сделал вид, что не заметил. Стащил оставшийся сапог и, проигнорировав собеседника, отправился в купальню. Тар Сириш направился следом. — Кстати, по поводу новой жены. Я не хочу лезть в твою личную жизнь, Лаар, но ты бы поласковее с ней. — Что, пожаловалась? Или уже успел повесить на нее свою цацку? Раан-хар открутил вентиль с горячей водой и тут же сунул руку под тугую струю. Отер лицо, а следом обмыл и взмокшую шею. — Не цацку, а оберег! — возразил старец, стараясь перекричать шум льющейся воды. — И не делай вид, что не заметил его. Как и того, что браслет налился краснотой. — Не присматривался. И вообще, что-то твои обереги еще никого не сберегли, — саркастично бросил раан-хар. — Они имеют другое назначение, и вообще, мы сейчас не об этом. Лаар, ты взрослый мужчина, и не мне учить тебя, как обращаться с женщинами. Но то, что ты делаешь с этой девочкой… Она ведь совсем еще дитя. Нежная, ранимая и… — А нечего привозить мне детей! — вдруг вспылил Лаар. — Нашел бы кого постарше! И поопытнее! — Ты сам прекрасно знаешь, что это невозможно. Подходящих девушек очень мало. И нам очень повезло, что мы нашли хотя бы ее. — Я рад. И, как ты заметил, с радостью пользуюсь твоим подарком. Ничуть не смущаясь старца, Лаар скинул оставшуюся одежду и залез в купель. Откинул голову на полукруглый бортик, блаженно прикрыл глаза. Ведающий нахмурился. — Хочешь, чтобы она тебя ненавидела? — Угу, пусть начинает прямо сейчас, — не открывая глаз, бросил раан-хар. — Это нечестно, Лаар. — Это честно! — вновь вспылил хозяин покоев. Во взгляде его сквозило раздражение, этот разговор начинал ему изрядно надоедать. — А нечестно — давать пустые обещания, ложную надежду и обманывать чужие ожидания! Я и не обманываю. — Лаар… — Что Лаар? Ты сам ее привез. Сам отдал мне. Теперь не лезь. Я буду делать то, что считаю нужным. И вообще, ехал бы ты сразу искать новую. А то жду по нескольку месяцев, а потом выслушиваю претензии по поводу собственной несдержанности. — Никуда я не поеду. Я нужен здесь. У этой девочки большой потенциал. Думаю, на этот раз все получится. — Ведающий говорил степенно и размеренно. Спокойствию его могла бы позавидовать и каменная глыба. Раан-хара же подобный тон выводил из себя. — О предыдущих женах ты говорил то же самое, — фыркнул он. — Сейчас все иначе. — А по-моему, ты просто дуришь меня, чтобы не мотаться по стране. Сидеть на нагретом местечке, поди, куда приятнее. Что, староват стал для моих поручений? — При чем тут это? — Ведающий все же не сдержался и всплеснул руками. — Дело вовсе не во мне… Лаар, ты бы слышал, что говорят люди. Это уже двенадцатая девушка. У императора и то жен меньше. Ты даже не представляешь, какие домыслы ходят в народе! А представь, что скажут люди, если мы станем искать жен постоянно? — Посмотрим, что они скажут, когда в империи не станет раан-хара, — угрожающе выдавил Лаар. — Мне не нравится твой настрой! Ты еще молод, и отчаиваться рано. И тем более не стоит вымещать свою злость на этой девочке. Загубишь ведь… — Я так и так ее загублю, — выдохнул раан-хар и с головой погрузился в исходящую паром воду. ГЛАВА 5 Я уже успела задремать, когда в покои ворвалась Хальди, растормошила меня и сообщила, что раан-хар вернулся во дворец. Сон сразу как рукой сняло. Я испуганно вскочила с постели и вслед за наперсницей посеменила в купальню. Приезд раан-хара оказался неожиданностью, и, конечно же, я не была готова к встрече с ним. Ни физически, ни морально. Остаток дня прошел в мучениях. Все никак не шло из головы предостережение той девушки. И чем больше я об этом думала, тем глубже проникал в душу страх. Всеблагой Ошур, и почему она толком ничего не объяснила? Не сказала, чего конкретно мне стоит опасаться? Только ли дело в грубости раан-хара? Или, может, те красные пятна на теле девушки тоже результат знакомства с Лааром… Мысли все крутились в голове, а я начинала мелко трястись, предчувствуя нашу встречу. Благо хоть традиционного купания с обмазыванием глиной и маслами удалось избежать. Я лишь быстро обмылась, просушила волосы полотенцем и, облаченная в шелковый халат, осталась ждать мужа в спальне. Хальди поспешила удалиться. И лишь с ее уходом меня окончательно поглотила паника. Все же при помощнице я старалась держать себя в руках. Улыбалась и разговаривала как ни в чем не бывало. А теперь, когда осталась одна, заметалась по комнате, словно загнанный в клетку зверь, совершенно не представляя, что предпринять. Да еще Лаар не спешил приходить. И чем дольше я ждала, тем сильнее накручивала себя. «Он погубит тебя, — звучал в голове предостерегающий голос. — Не давай ему касаться себя». Знать бы еще, как этого избежать? В раболепскую позу я вставать была не намерена. Но даже и без этого знала, что раан-хар набросится на меня, как только почувствует запах. Он всегда принюхивался, когда заходил. И после с шумом втягивал воздух у моей шеи. Стоило подумать об этом, как меня внезапно осенило: запах! Ну конечно! Если буду пахнуть неподобающе, Лаар меня не захочет и, стало быть, не станет трогать. Идея показалась превосходной, и, толком не задумываясь о последствиях, я рванула к стенному шкафу. Где-то глубоко в его недрах хранились вещи, привезенные из Туэнга. Среди них отыскался и стеклянный флакончик с духами. Я аккуратно открыла крышечку, и по спальне поплыл нежный запах лесных ландышей. С удовольствием втянула любимый аромат, а потом капнула немного духов на палец. Мазнула по яремной впадинке, а потом еще чуть-чуть за ухом. Быстро закрыла крышечку и спрятала духи меж вещей. Заперла шкаф. Вовремя. Почти в тот же миг входная дверь распахнулась, и на пороге возник Лаар. Я только и успела, что опрометью скользнуть к кровати и усесться на самый краешек. И тут же встала, встречая мужа легким поклоном. Лаар притворил дверь, прошел в покои и через два шага потрясенно замер. Принюхался. Я видела, как часто раздуваются широкие ноздри, как он весь подбирается, словно зверь перед прыжком, а лицо его стремительно мрачнеет. Мне понадобилось немало сил, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица. Еще больше понадобилось, чтобы ответить на следующий вопрос мужа: — Чем здесь воняет?