— Спасибо, мам, но нет, — сказала я, опускаясь в кресло за столом напротив нее. — Я не хочу ни с кем разговаривать. Это вызвало ещё один из маминых почему-я-должна-нести-все-мировые-проблемы-на-своих-хрупких-плечах вздохов. — Хедли, не безопасно запирать свои эмоции, — глубоко серьёзным голосом сказала мама. — То, что произошло, — это очень серьёзно, и я не хочу, чтобы ты… чтобы ты… — Я не собираюсь убивать себя, если это то, о чем ты говоришь, — стальным голосом прерываю её я, сузив свои глаза. Это был полный абсурд с её стороны. Мама и я начали пристально смотреть друг на друга после моего довольно грубого замечания, мы обе стараемся заставить друг друга уступить первой и на самом деле рассказать о том, что происходит. Наверное, именно поэтому мы так много препирались — мы были слишком похожи в некоторых аспектах. — Ладно, Хедли, — снова вздохнула мама через секунду, откинувшись от стола. — Если ты так говоришь. Но я хочу, чтобы ты встретилась с одним из тех психологов в твоей школе на этой неделе. Если ты не собираешься говорить со мной, тогда тебе хотя бы нужно поговорить с кем-нибудь ещё. — Хорошо, — сразу ответила я. Большую часть времени было просто легче согласиться с тем, что сказала мама, просто чтобы обрести душевный покой. Я встала из-за стола и покинула столовую, хватая свои вещи с дивана в гостиной и прокладывая путь к своей спальне. — А, и кстати, мам, — бросила я ей через плечо. — Я иду на похороны в четверг вечером. Всё, что я услышала в ответ было: — Я так и думала. Я захлопнула дверь своей спальни и плюхнулась на гигантскую двуспальную кровать, увенчанную свежевыстиранными простынями и одеялами. Моя комната была определенно моим «личным местом», несмотря на то, что окна открывались с видом на оживленные улицы Нью-Йорка и то, что она была своего рода маленькой и захламленной. Повсюду были книги точно так же, как и старые школьные работы, и, возможно, что-то из одежды, что я ещё не удосужилась бросить в корзину. Конечно же, у меня было много хороших вещей, как iPhone и ноутбук, — но я не считала себя снобистски богатой или что-то вроде того. В любом случае, вам в каком-то роде нужно было быть при деньгах, если вы хотели жить в Нью-Йорке. После жалкой попытки сделать домашнюю работу я сбросила всё свои книги и задания со стола на пол перед тем, как броситься на кровать и свернуться калачиком под одеялом. Хотя я принимала душ около часа, натирая себя любимым мылом и шампунем, я всё равно чувствовала себя взвинченной и нервной. Вероятно, пройдет некоторое время на то, чтобы всё вернулось на свои места, если это было вообще возможно, и я была чертовски уверена, что не будет легко вернуть ощущение нормальности в мою жизнь. Потому что я, определенно, не заснула ночью от собственных слез. Глава 2 Я стояла перед зеркалом в полный рост, прислоненное к стене в моей спальне и неловко оттягивала надетое черное платье. Конечно, платье было достаточно милое, мои длинные темные волосы не торчали во все стороны или что-то в этом роде, я выглядела достаточно презентабельно, на мой взгляд, но я всё равно была как на иголках. У меня было всего несколько минут до того, как подъедет вызванное мной такси, и казалось, что меня сейчас стошнит. И знаете, много ведь чего может произойти за несколько минут, правильно? Я тяжело вздохнула и, схватив своё пальто со стула, проскользнула в него. Убедившись, что бумажник и телефон были тщательно спрятаны в моем кармане, я вышла из своей комнаты, захлопнув дверь за спиной. Идя по коридору в сторону гостиной, я услышала, как кто-то уверенно говорил о бизнесе именно так, как мог говорить только мой отец. Кеннет Джеймисон стоял, прислонившись к стене в гостиной, его фрак валялся на кожаном диване. Держа iPhone 4S в руках, он вёл разговор по телефону, который, несомненно, был деловым. Папа поднял взгляд, как только я прошла через гостиную на кухню, и глубоко меня удивил, сказав: — Эй, Уэс, я обязательно перезвоню тебе позже. Хедли уже готова выезжать. Я схватила бутылку воды из холодильника и прислонилась к стойке в то время, как папа зашел на кухню, засовывая свой телефон обратно в карман. — Что ты делаешь дома, папа? — спросила я его, делая глоток воды. Вот как обычно начинались разговоры между родителями и мной, что действительно было довольно печально. — Мы просто закрыли сегодня дело Бланшард-Эмили, поэтому я решил уйти пораньше, — ответил папа, направляясь через выдержанную в желтом цвете кухню к холодильнику. — Точно, — сказала я смущенно. — Поздравляю. Папа захлопнул дверь холодильника, держа несколько виноградин в руке с довольно своеобразным выражением лица. Папа и я были во многом похожи. Мы оба были бледными и у нас были острые, угловатые черты лица, темные волосы и худая фигура. Единственное, что мне досталось от мамы, — мои глаза, которые были просто карими. А глаза отца были светлыми, кристально-чистого голубого оттенка. — Ты уверена, что хочешь поехать сегодня вечером? — спросил он, наконец, его темные брови стянулись в заинтересованном выражении. — Да, — быстро ответила я. Мне даже не нужно было думать об этом, прежде чем выпалить ответ. Не было никаких сомнений в том, что я была абсолютно не уверена во всём, что происходило в последнее время, но я была уверена, что поеду на похороны Арчера Моралеса. В голове была маленькая, навязчивая мысль, из-за которой я задавалась вопросом, сколько студентов из школы тоже придут сегодня вечером. Я действительно не хотела думать об этом. — Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? — продолжил папа неловким голосом, который явно не принадлежал ему. Почему-то мне показалось, что это было либо похоже на то, как ведет себя родитель, либо же признаком, что раздача родительских приказов отрицательно сказывается на папе. — Нет, пап, серьезно, — сказала я быстро. — Всё нормально. Я отлично справлюсь сама. — Тейлор пойдет с тобой? Честно говоря, я не знала ответа на этот вопрос. — Наверное, нет, — сказала я. — Похороны — это не совсем её стихия. Это была чистая правда. Тейлор нацепила в школе лицо полное раскаяния, но я не была уверена, что она зайдет дальше и пойдет на церковную службу в собор Св. Патрика. — Ну, я не хочу, чтобы ты оставалась там допоздна, — сказал папа, ослабив галстук на шее. — Не волнуйся, папа. Я знаю правила поведения ночью в городе, — Я подавила тяжелый, подростковый вздох. Я предполагала, что никто не может быть слишком осторожным в Нью-Йорке. — Для подростка ты удивительно терпелива. Полагаю, мне следует считать себя счастливчиком. — Папа ответил мне глуповатой улыбкой, забрасывая другую виноградину в рот. — Спасибо, папа. — Я закатила глаза и посмотрела на папу тем взглядом, который заставил его рассмеяться. Мы поболтали ещё немного о том, как прошли наши дни, что было весьма неплохо, но не прошло и несколько минут, как домофон на входной двери начал громко пищать. — Ну, это за мной, — сказала я, указывая пальцем на дверь. — Увидимся позже, папа. — Пока, Хедли. Береги себя. — Папа быстро обнял меня и подтолкнул к двери. Я пробормотала что-то ободряющее — или, по крайней мере, я надеялась на это — и направилась к двери. — Да? — быстро ответила я, нажимая на кнопку на домофоне. — Мисс Джеймисон, за вами приехали, — раздался на линии дрожащий голос Хэнсона, пожилого охранника снизу. — Спасибо, мистер Хэнсон, — прощебетала я, прежде чем повесить трубку. — Пока, пап, — крикнула я ему ещё раз, прежде чем броситься ко входной двери и захлопнуть её за собой. Коридор, покрытый мраморной плиткой, к счастью, был пуст, и я быстро направилась к лифту. Спуск в фойе был достаточно быстрым, и только спустя минуту я прошла через вестибюль и вышла через дверь в холодную осеннюю ночь. Она была необычайно холодной для ноября. Швейцар помог мне залезть в сравнительно хорошее такси на тесной улице. Я выпустила ненамеренный, облегченный вздох, как только дверца кабины захлопнулись. В конце концов, было похоже на то, словно всё становилось реальностью для меня. — Куда, мисс? — спросил парень грубоватым бруклинским акцентом с переднего места. — Собор Святого Патрика, — сказала я настолько спокойно, насколько могла. Мои ладони становились липкими от пота, а мой голос немного дрожал по какой-то странной причине. Надеюсь, меня не стошнит или что-то ещё похуже, как только я туда попаду. Поездка до собора была тихой. Я провела большую часть своего времени, выглядывая из слегка грязного окна такси на сверкающие огни города, пытаясь отвлечься от того, что я собиралась сделать. В мгновение ока парень подъехал к обочине рядом с собором и припарковал машину. Я быстро кинула парню двадцатку, не спрашивая цену, и выбралась из машины, стремительно направляясь к крыльцу собора. Несильный ветер хлестал вокруг моих лодыжек, и я начала сожалеть, что не надела платье чуть длиннее. Притвор церкви был оформлен в традиционном готическом стиле, пахло разными сортами ладана, которые они использовали во время службы. Я проверила время на своем телефоне, просто чтобы убедиться, что я не опоздала. 6:52. Сделав глубокий, успокаивающий вдох, я окунула пальцы в чашу со святой водой слева от меня, перекрестилась и открыла тяжелую деревянную дверь, ведущую в церковь.