Территория Невада и Аризона, город Нью-Рино 22 год, 25 число 10 месяца, понедельник, 21.00 Когда мы проверили каждое помещение в здании и сочли его безопасным, я выглянул в окно. Фасад выходил на большую улицу, по которой гуляло множество людей, и никто из них даже не заметил и не услышал, что прямо за стеной от них перестреляли кучу народу. С Джеймсом приехали целых три грузовика с жилыми кунгами, которые поочередно подавали задом в проезд, куда вела задняя дверь. В них порциями заводили девушек из клуба «Одалиска», не оставляя никого, даже если бы кто и хотел остаться. Всякие ведь девушки работают в таких местах – кому-то и нравится, может быть. Джеймс нанял шестерых своих бывших коллег из числа «ящериц», которые должны были довезти эти грузовики до города Форт-Джексон. За это каждый из них получил от Джеймса, а фактически – от меня, по три тысячи экю. Джеймс и Пэт получили по десять тысяч, которые я отдал им сразу. Они сочли это вполне удачной сделкой, равно как и я. Они попрощались, сели в «хаммер» без дверей и уехали, возглавив колонну из трех грузовиков. И никто вокруг даже не обратил на это внимания. Мы остались втроем в здании, полном трупов. Но у нас было еще одно дело – сейф, а заодно повальный обыск здания. Я хотел найти все записи, которые могли бы здесь оказаться. Может быть, что-то натолкнет меня на то, кто же такой Партнер? Вся эта бойня была задумана еще и для этого, а не только для освобождения рабынь и «поднятия мути в воде». Сейчас Джеймс с бойцами привезут девушек и пленную «мамочку» в представительство Патрульных сил в Форт-Джексоне. Самих Патрульных сил там и в помине нет, но представительство есть. Там девушки дадут показания о том, как их насильно удерживали в борделе, продавали, принуждали к занятию проституцией и о прочих ужасах. «Мамочка» подтвердит – куда она денется? При этом Джеймс и Пэт, сохраняя собственную анонимность, покажут, что были привлечены к операции в качестве наемников, на легальной основе, сотрудником Отдела специальных проектов Алексеем Яковенко. Для чего? А вот для чего: Отдел является проводником политики Ордена, а официально Орден борется против любого принуждения. Достаточно вспомнить историю с борделями в Порто-Франко, где местное отделение Ордена повело себя вполне благородно. Таким образом, получится, что Отдел провел операцию по спасению невинных душ, легальную и благородную. И которая как нож острый этому самому Партнеру, которая разрушает всю его систему получения доходов. Атаковать нас в открытую на командном уровне нельзя – Светлана теперь фигура сама не последняя, и как ты ей скажешь, что, мол, плюнь на рабскую проституцию, не обращай внимания. Не выйдет: это тоже ее работа. Придется давить косвенно, и значит, та фигура, которая попытается оказать давление на Светлану с целью прекращения атак на наркоторговцев, или тот, кто выразит недовольство, и будет, с большой долей вероятности, этим самым Партнером. Если бы не надвигающиеся дожди, я сам бы поехал в Форт-Джексон, размахивал бы своим жетоном перед орденскими военными и чиновными людьми и всячески рекламировал свое участие в этой бойне. Но в таком случае я уже не смогу вернуться обратно – погода не позволит. Остается надеяться, что Джеймс Фредерик и Патрик Райли меня не подведут и сделают все как надо. И при этом не засветят своих имен: они должны оставаться анонимными, и орденцы добиваться имен не будут, понимая, что в таком случае эти люди могут стать объектом мести со стороны бандитов. Разумеется, этим в немалой степени я вызываю огонь на себя: получается, что всю эту бойню в борделе устроили не только анонимные люди, а еще и вполне конкретные, во главе с ответственным сотрудником все того же Ордена. Но неплохим прикрытием для меня является то, что Алексей Яковенко, устроивший всю эту заваруху, и живущий в Аламо Андрей Ярцев – совсем разные люди, ничем друг с другом не связанные. Хуже то, что я раскрыл свою «орденскую» ипостась перед Джеймсом и его помощником, но другого способа все сделать правильно нет. Да и невелика беда, если честно: все равно не верю, что смогу долго этим статусом пользоваться. В сейфе оказалось много компакт-дисков, не знаю с чем – может быть, и с порнофильмами, а может, и с информацией, – которые я сгреб в сумку. У меня впереди три месяца безделья: будет время изучить. Еще там было почти триста тысяч экю наличными, которые нас порадовали, и пистолет Sphinx 3000Т – малосерийный, швейцарский, необычайно тщательно изготовленный из серого титана и очень, очень дорогой. К нему было три магазина на двенадцать патронов. И я немедленно забрал его, не удержался: очень уж редкая вещица, да и трофей памятный будет. Скорее всего, он Хамзату принадлежал, а Хамзата ухлопала Джей-Джей, вот и вручу ей вместо медали. Голову Хамзата ведь, как голову гиены, на стену не повесишь, хотя трофей он достойный – любой охотник гордиться будет. Еще забрал из кармана у убитого охранника «десерт игл», который он взял у меня. Мне его в свой магазин вернуть надо будет, на прилавок. А оружие с трупов мы собирать не стали. Пусть всем будет видно, что перестреляли здесь вооруженных бандитов, которые в большинстве своем даже схватиться за стволы не успели. И пусть боятся. В столе, в кабинете счетовода Халида, нашлось нечто вроде бухгалтерской книги на арабском языке. Это ничего, что на арабском: судовой журнал со «Звезды Рияда» мы перевели – и с этой книгой разберемся. Больше ничего не нашли полезного. Стоящие в огороженном дворе здания машины мы тоже трогать не стали. К сожалению, машины там были неплохие: при других обстоятельствах обязательно тронули бы. Даже наркотиков не нашли – видимо, они уже ушли к Томми «Большому Мальчику», а следующей поставки не было. Или их просто прятали хорошо. Мы вышли через заднюю дверь в проулок, где так и стоял выделенный нам «Хаммер 2», захлопнули дверь за собой, загрузились в машину и отъехали от «Одалиски». Надеюсь, что их найдут раньше, чем провоняет весь квартал. А мы порулили в Маленькую Гавану. По дороге я набрал номер Jefe Лопеса. – Мы закончили. – Наш гость вам еще нужен? – последовал вопрос. – Нет. – Хорошо. Выстрел раздался раньше, чем отключилась связь. Территория Невада и Аризона, город Нью-Рино 22 год, 25 число 10 месяца, понедельник, 25.00 Мы не стали рисковать поздним вылетом, потому что на следующий день обещали вполне приличную, пригодную для полета погоду, хотя, если быть справедливым, верить местным прогнозам погоды на этот период было не слишком разумно. И мы остались в Нью-Рино, в безопасности кубинского анклава. Собрав наш маленький отряд из трех человек в нашем номере, я налил всем выпить, поздравил Джей-Джей с полноценным «вступлением в ряды», вручил ей трофейный «сфинкс», объяснив попутно, чем замечателен этот пистолет, после чего я занялся делами финансовыми. Это нашей девушке-пилоту тоже полезно было знать на будущее. Систему распределения доходов я позаимствовал у пиратов и наемных отрядов Средневековья. Вполне справедливая система была, кстати, – а кто мы еще, как не Вольный отряд? Попробую показать на сегодняшнем примере. Из сейфа Хамзата нам досталось триста десять тысяч экю. На этот раз в деле участвовали не все, но я не хотел развивать взаимное подсиживание в отряде, даже в теории, чтобы люди выталкивали друг друга из дела, поэтому зарабатывали все члены отряда, хоть и по-разному. И еще у нас были дополнительные расходы на этот раз, которые следовало покрыть. Двадцать тысяч Джеймсу и Пэту, шесть раз по три тысячи привлеченным бойцам с машинами и шесть тысяч за наем трех грузовиков. Итого – сорок четыре тысячи, которые сразу же были отсчитаны из общей кучи. Осталось двести шестьдесят шесть. Я сразу отделил половину, то есть сто тридцать три тысячи. Эта половина всегда идет в «основные средства», в главный фонд отряда, из которого оплачивается то, что называется матчастью, участие в следующих операциях, топливо для самолета, те же боеприпасы и прочее, включая медицину для раненых. Осталось еще столько же. А остаток делится по следующему принципу – тот, кто в бою не участвовал, получает одну долю. Тот, кто участвовал, – две доли. Командир, то есть я, получает двойную долю, если не участвовал, и две двойных, если участвовал. Как в данном случае. Проще некуда: никто не в обиде. Я предложил Джей-Джей провести окончательный расчет самостоятельно. По ее расчетам получилось, что шесть долей отходят «отлынивающим» Джо, Раулито, Дмитрию и братьям, четыре доли идут ей и Марии Пилар, по две каждой, и еще четыре доли мне, как командиру и как участвовавшему в деле. Итого – четырнадцать. Даже «бездельники» получили по девять с половиной тысяч, а сама Джей-Джей заработала на новую машину, считай. Судя по всему, это здорово укрепило ее дух, пошатнувшийся было от кровавости всего, происходившего недавно. Она даже порассуждала вслух, куда она их потратит. Это хороший подход, конструктивный – все лучше, чем страдать по поводу убиенных тобой злодеев. Я наконец переоделся в нормальную одежду, избавившись от сутенерской куртки из крокодиловой кожи и аляповатой рубахи. Маскарад маскарадом, но всему есть предел, в том числе и погружению в бездну дурного вкуса. Зазвонил телефон в номере, и голос Исабель Невероятной известил меня, что Jefe Лопес хотел бы через тридцать минут встретиться со мной и Бонитой у себя дома. Ну что же, отклонять это приглашение было бы неверным, и следует признать, что встреча с Лопесом действительно важна, потому что обсудить наши совместные проекты мы сможем не ранее чем дней эдак через сто двадцать. Грядущий сезон дождей был для меня первым в этом мире, и мне сложно было представить, что вскоре почти вся жизнь этого мира замрет и замкнется внутри городов, поселков или просто ферм. Кстати, а как на ферме просидеть безвылазно дней сто двадцать? Не рехнешься? Я уже не буду метаться по всему пространству северней Залива, из города в город, а стану тихо и спокойно жить в городе Аламо с любимой женщиной, ходить в гости и принимать гостей. Даже в магазине активность сильно упадет ввиду отсутствия приезжих. Даже враги, если таковые обнаружат меня, скорее всего, вынуждены будут впустую алкать моей крови до наступления следующего сухого сезона. Низкая облачность, проливные дожди и жестокие ветры прижмут к земле авиацию, раскисшие дороги саванны остановят сообщение автомобильное, и даже железные дороги обычно требуют ремонта после окончания сезона непогоды – потоки воды зачастую прорывают насыпи и сносят рельсы. В море будет часто и сильно штормить, по-настоящему сильно, и ни одно судно не покинет порта до следующих погожих дней. Этот мир еще не окреп до той степени, чтобы игнорировать стихию: человек здесь пока недостаточно силен. Уже сейчас температура воздуха изрядно упала, и я впервые надел на себя куртку в этом жарком до сего момента мире. За день несколько раз прошел мелкий дождик, было ветрено. Мы направились в гости к Лопесу, накинув на себя военные пончо с капюшонами – предмет первой необходимости на сезон дождей. Обычным зонтиком не обойдешься: здесь дождь всегда подкреплен сильным и порывистым ветром, и зонтик или не может тебя защитить, или его просто выворачивает наизнанку. Жилье Лопеса находилось на верхнем этаже трехэтажного жилого блока, который выглядел жилым лишь весьма условно, а больше напоминал снаружи то ли склад, то ли укрытие. Вообще вся застройка этого анклава напоминала некий загадочный муравейник, где все принесено в жертву практичности и обороноспособности. Если та же внутренняя гостиница была по-настоящему роскошна внутри, то снаружи она отпугивала стенами из серого кирпича и полным отсутствием окон на фасаде. Все окна номеров выходили во дворик между двумя высокими стенами. Жилые дома перемежались складами, ангарами, гаражами, мастерскими. Здесь не было ни одной неизвилистой улицы, здесь зачастую проходы вели в тупики, и человек, незнакомый с планировкой района, рисковал просто заблудиться, несмотря на совсем небольшой размер анклава. Если бы Лопес не прислал за нами посыльного – смуглую и энергичную девочку лет четырнадцати, – мы бы просто не нашли дороги к его дому. Но девочка, с ног до головы закутанная в желтую нейлоновую накидку с огромным капюшоном, довела нас до места быстро. Мы вошли в дверь в кирпичной стене, оказались на самой обычной лестничной площадке, никем не охраняемой, поднялись на третий этаж и позвонили в звонок у самой обычной белой двери самого обычного квартирного типа. За дверью послышались шаги, она распахнулась, и Инесс Лопес, жена Jefe, пригласила нас внутрь. Квартира Лопеса, в отличие от нашей гостиницы, никакой роскошью не блистала. Полы из полированного серого камня, кремовые стены, простая и удобная мебель. Сам хозяин был одет по-домашнему, в джинсы и легкий свитер, и встретил нас на входе в столовую. Судя по всему, нас ожидал обычный семейный обед. Впрочем, мы тоже были одеты примерно так же – на званый ужин не собирались. Обед был сервирован «мексиканский» – из самых простых и общеизвестных блюд, вроде «чили кон карне» и «энчиладас», в качестве «напитков сопровождения» были пиво и красное сухое вино. Мы расселись за большим прямоугольным столом, и сначала разговор шел о чем угодно, кроме работы. И лишь позже, когда мы уже расправились с горячим, Лопес сказал следующее: – Мы получили первое обращение от людей, желающих найти отряд на контрактной основе. – Кто обратился и когда? – спросил я. – Обратилась алмазодобывающая компания из Кейптауна, – ответил Лопес. – Суть контракта мне неизвестна, обсуждать ее они намерены с вами, но, судя по всему, это связано с активизацией деятельности дагомейских банд в том районе. Похоже, что кто-то начал координировать их действия, что для англичан, естественно, нежелательно. – В чем наш интерес в этом контракте? – уточнил я. – Наш интерес сугубо познавательный, – ответил он задумчиво. – Эта территория и территория Британской Индии – изрядно оторваны от нашей, северной половины обитаемого мира. Хотелось бы знать больше о происходящем там. Для начала. – Барабанов в курсе? – Да, я разговаривал с ним позавчера, – кивнул Лопес. – Он выразил желание, чтобы вы встретились с нанимателем и дальше сами решали, стоит с ним связываться или не стоит. – Когда и где? – задал я конкретный вопрос. – Теперь уже «в шесть часов вечера после войны», – усмехнулся собеседник. – В следующий сухой сезон. Связь с клиентом будет поддерживаться через нашу букмекерскую контору «777», что находится здесь, в Нью-Рино. Ее возглавляет Пабло, вы знакомы. Наверное, лучше всего вам будет здесь с ним и встречаться, если, разумеется, клиент за это время не потеряет желания выйти на контакт. – Ничего страшного в общем-то, – пожал я плечами. – Мы очень хорошо заработали в этом сезоне, и у нас есть долгосрочные задачи, которыми мы должны заниматься. Потеряется клиент – займемся ими. – Что слышно об «Одалиске»? – вопросом вступила в разговор Мария Пилар. – Как ни странно, ничего не слышно, – ответил Лопес. – Наши люди постоянно наблюдают за местом, но никакой паники не заметили. Много раз туда пытались войти или клиенты, или люди Томми «Большого Мальчика», но натыкались просто на запертые двери. Если ничего не обнаружится до завтра – мы сами распространим информацию. – О чем? – спросила Бонита. – О том, что, кажется, Хамзат из «Одалиски» с кем-то сильно поссорился, и те прислали за его головой команду исполнителей. – При этом Лопес сделал жест возле горла. – Местным злодеям тоже пора заиметь какой-то ночной страх – например, тот, что когда-то придут и по их души. Сколько трупов вы там оставили? – Кажется, пятнадцать или шестнадцать, – ответил я Лопесу. – Пятнадцать – это хорошо, это впечатлит, – одобрил он. – Вот мы их тогда завтра случайно и найдем. Вся банда убита? – Поголовно, – подтвердил я. – По крайней мере, те, кто был на тот момент в здании. Всех девушек передадут представителям Ордена на территории Конфедерации. А человек, который организовал нашу встречу с Хамзатом? Этот, «первый заместитель старшего сутенера»? – Бесследно исчез, – сказал Лопес. – А насчет передачи девушек орденским властям – это разумно. Может быть, среди них и есть прирожденные шлюхи, – тогда они смогут вернуться сюда, еще и заново получив орденские «подъемные». Большинство же удерживалось там силой, это известно всем в этом городе, и Орден обязан будет вернуть их туда, откуда их похитили, или в иное место по их выбору. Вы будете в Аламо все время дождей, так я понимаю? – Да, куда же нам еще деваться? – несколько удивился я вопросу. – Я выйду с вами на связь ближе к следующему сухому сезону. У вас же теперь есть самолет? – Да, вчера купили, – напропалую загордился я. – Лучшее приобретение в моей жизни. – Верно, очень экономит время и силы, – согласился он. – К сожалению, для коммерческого авиасообщения между территориями здесь просто не хватает пассажиров. Рейсы не окупаются. Так, значит, теперь вам совсем не сложно будет прибыть в наш город для встречи с заказчиком, правильно? – Правильно. – Вот я и сообщу вам, когда заказчик будет готов встретиться. Что-нибудь мы еще можем сделать для вас в этот приезд? – Пожалуй, больше ничего, – ответил я, немного подумав. – Держите Томми Дабл Би под присмотром. По моим расчетам, он должен сейчас начать метаться: слишком много неприятностей у него случилось в последнее время. И важно следить, кто его посещает, особенно если этот посетитель каким-то образом связан с Орденом. – Мы приглядываем за Томми постоянно, но пока никаких контактов не заметили. Но посмотрим, что будет дальше, – сказал Лопес, после чего спросил, разливая вино по бокалам: – Завтра с утра улетаете? – Да, завтра, – кивнул я. – Больше тянуть нельзя: погода может испортиться в любую секунду, как Джей-Джей уверяет. – Джей-Джей – это светловолосая девочка с вами? – уточнил он. – Стриженая? – Да, она у нас за пилота. И бойца. – Она участвовала сегодня? – чуть удивился он. – Да, и очень неплохо участвовала. – Очень она молодо выглядит, – слегка озадачился Jefe. – По старосветскому счету ей еще девятнадцати нет. – Ничего себе, – поразился Лопес. – Где вы такую нашли?