— Заходи, Кени, я не занята. Что ты хотел? — Хочу посоветоваться с тобой насчёт нашего посыльного Зайки. — Вот как? — мама выглядела заинтригованной. — и чем она тебя заинтересовала? — Четырнадцатилетняя девочка, читающая монографию по экономике — это для тебя не выглядит необычным? — Это, конечно, необычно. — согласилась мама. — И как ты хочешь её использовать? — Пока ещё не определился, но подумываю о том, чтобы взять её в стольники. — Вот так вот сразу в стольники? — мама выглядела шокированной. — Кени, это очень серьёзное решение, случайных людей не берут в стольники, это нужно заслужить. Это же, по сути, член семьи. — Я это знаю, мама, — согласился я, — но есть причины её взять. Вот смотри — если действительно окажется, что это финансовый гений, то она нам жизненно необходима. С приобретением «Артефакты» наши финансы сильно усложнились, но ни ты, ни я в финансах ничего не понимаем. Нам остро необходим хороший тиун[15], и как можно скорее. Ей нужно дать образование, но так просто мы в её судьбе участвовать не можем. Она несовершеннолетняя бездарная, и поэтому до семнадцати лет она будет недееспособной. Она полностью зависит от своего опекуна, кто бы он ни был. Мы можем забрать её, только приняв в стольники. — Допустим, — кивнула мама, — но это если она и в самом деле гений. А если ты ошибаешься? — Если я ошибаюсь, мы теряем небольшую сумму, потраченную на её образование, и приобретаем просто слугу. Мне кажется, мы даже так найдём, как её использовать. Образованному и преданному человеку обязательно найдётся какое-нибудь применение. — Всё же это как-то неправильно… — мама колебалась. — Нам так или иначе нужны люди. Мы не старая фамилия, у которых хватает слуг, и которые могут себе позволить очень придирчиво отбирать новых. Нам придётся снизить требования, даже с риском ошибиться. Но ты знаешь, у меня есть ясное предчувствие, что в данном случае ошибки не будет. — Наверное, ты прав, — вздохнула мама, — делай как знаешь, в конце концов ты глава семьи. — Я вообще-то ещё несовершеннолетний, а ты мой опекун. — Я помню, — улыбнулась мама, — но ты неплохо справляешься, и я не стану вмешиваться в твои решения без крайней необходимости. — Спасибо, мама. Заодно небольшой вопрос — если я правильно понял слова Гессена, в истории с «Артефактой» нас как-то поддержала Драгана Ивлич, но я не понимаю, в чём может быть её интерес. — Ах, это, — неожиданно развеселилась мама, — тут, возможно, я виновата. Любимая внучка Драганы — моя давняя пациентка, и я ей обмолвилась, что люди князя нам угрожают, и возможно, нам придётся уехать из княжества. — О, это те самые тайные верёвочки, за которые дёргают женщины, и на которых пляшут мужчины? — Всё правильно понял. — мама смеялась. * * * — Господин, вы меня вызывали? — А, Зайка, — я поднял глаза от надоевших бумаг, — скажи секретарше, чтобы подала нам чая и заходи. Зайка зашла, держась робко и напряжённо, и явно не ожидая для себя ничего хорошего. — Садись в кресло, я не по работе тебя позвал. Печенье будешь? Зайка застеснялась, но печенюшку взяла. — Тебе же сейчас четырнадцать, правильно? В этом году закончила младшую школу? — Да, господин, — Зайка явно чувствовала себя не в своей тарелке. — Кстати, а полное имя у тебя какое? — Кира Заяц, — прошептала она. — А как тебя лучше звать — Кирой или Зайкой? — Лучше Зайкой, мне имя Кира не нравится. — Зайка так Зайка, как скажешь. А почему в старшую школу не пошла? — Нам деньги нужны. У меня ещё младший брат есть, а деньги, что от мамы остались, скоро кончатся. Господин, вы меня не уволите? — Даже мысли такой не было, не переживай. Мне просто вспомнилась книжка, которую ты читала, вот и стало интересно. Бери ещё печенье. — Это мамина книжка, у нас их много. Я по ним и читать училась. — Все равно, это же не какие-нибудь дамские романы. Чтобы такие книги читать, нужно серьёзно финансами интересоваться. — Мне интересно, я даже маме немного помогала с расчётами. У меня по арифметике всегда высший балл был. — Да? А мы сейчас по арифметике начали проходить инвертированные проекции, как-то сложно идёт. — Это же самое простое, там нужно всего лишь понять, как работает матрица проекции. — Зайка немного расслабилась и уже не выглядела такой зажатой. — Ну это тебе просто, ты же, наверное, давно с этим разобралась? — Ага, давно. Когда биржевые тренды считаешь, без этого никак. — А младший брат у тебя в каком классе? Он тоже умный? Да ты бери ещё печенье, не стесняйся. — В третьем, господин. Он лучше меня учится, у него оценки все до одной десятки. У меня по физвоспитанию была всего пятёрка, и с правописанием тоже не очень. — С правописанием это ты напрасно. Относиться к тебе будут не очень серьёзно. Обязательно скажут что-нибудь вроде: «умную из себя изображает, а сама даже грамоту толком не освоила». Первое впечатление очень трудно изменить. — Ну да, но сейчас-то какая разница, — с печалью в голосе ответила Зайка, — от посыльного ума не ждут. — Тебе бы учиться надо. Старшую школу закончить, и потом в университет. Я слышал, в нашем университете как раз очень сильный факультет финансов. — У меня денег нет на учёбу, и Кирилл ещё маленький. — глаза подозрительно заблестели. — Варианты есть, например, наша семья могла бы помочь. Вот только есть сложность с опекой. Кто у тебя опекун? — Никто. — она помотала головой. — Значит, как только власти про вас прознают, вам установят княжескую опеку и отправят вас с братом в разные приюты. Глаза у Зайки сделались совершенно испуганными. Похоже, она даже не задумывалась над этим вопросом. — И что мне делать? — Если говорить теоретически, мы могли бы взять тебя в семью стольником. Тогда все проблемы с опекой решились бы, и мы могли бы спокойно дать тебе образование. Но здесь многое зависит от тебя. Стольник — это слуга ближнего круга, доверенный человек, практически часть семьи. Кого попало в стольники не берут. — Я всё сделаю, господин! Всё что от меня понадобится! — Для этого ты должна принести клятву верности. Ну и смотри — наша семья берёт на себя заботу о тебе, но и ты навсегда связываешь себя с нашей семьёй. Это серьёзное решение, я хочу, чтобы ты ясно понимала все последствия. Подумай над этим, если есть с кем посоветоваться — советуйся. И если будешь готова, то в этот выходной мы с тобой обменяемся клятвами в храме Аспектов. * * * Храм Аспектов — высокое здание, с устремлёнными к небу острыми шпилями и узкими стрельчатыми окнами, кажется тихим и мирным внутри, но не для тех, кто может видеть Силу. От алтаря Аспектов — чёрного языка пламени, каким-то образом вырезанного из цельного куска обсидиана, причудливо переплетаясь, поднимаются вверх потоки сил, рассеиваясь вверху в бурлящую мглу, похожую на грозовое небо. Люди в храме появляются редко — слишком давит на нервы равнодушно-недоброжелательное внимание. Именно здесь становится предельно ясно, что Сила действительно разумна, и этот разум совершенно чужд человеку. Зайка выглядела на грани паники. Ха, это ей ещё везёт, что она бездарная, и не видит эту жуткую тучу, что над нами висит. Я сам стараюсь глаз не поднимать — один раз глянул, и мне хватило. Висит она высоко, но временами выбрасывает в нашу сторону протуберанцы, которые лишь чуть-чуть до нас не достают. Каждый раз у меня спина холодеет от страха. Неудивительно, что без крайней необходимости люди сюда не ходят. Мы тоже были только вдвоём — Сила зрителей не любит, и мама с Ленкой остались на улице. — Успокойся, — шепнул ей тихонько, — здесь просто концентрация Силы большая, поэтому на нервы давит. Постарайся расслабиться, это быстро будет. Зайка нервно кивнула. Мы, наконец, подошли к алтарю, возле которого на специальной подставке лежал обсидиановый нож. Возле алтаря царил полумрак, и колебания Силы ощущались буквально физически, как прикосновения чего-то шершавого. Я кивнул Зайке, показав глазами на нож. Она вроде немного пришла в себя и вспомнила, зачем пришла. Взяв нож с подставки, резанула по руке, уронила капли крови на алтарь, и сказала дрожащим голосом: «Я, Кира Заяц, отдаю семье Арди службу и верность, и в том клянусь перед Силой своей кровью.». Теперь моя очередь. Надо сосредоточиться, чтобы петуха не дать, и чтобы голос не дрожал: «Я, Кеннер Арди, от имени семьи Арди даю Кире Заяц кров и защиту, и в том клянусь перед Силой своей кровью.». Уф, вроде нормально сказал. Мы соединяем окровавленные ладони, потоки Силы у алтаря вскипают, и через соединённые руки проходит что-то вроде электрического импульса, на миг сводя наши мышцы в судороге и вдавливая наши порезы друг в друга.