— Который как раз здесь, — вмешался в разговор я. — Позвольте представиться: Кеннер Арди барон фон Раппин. Кто вы, уважаемый, и что вы хотите от баронессы? — Курт Ланге, сержант стражи, — отрекомендовался тот. — Епископской или магистратской стражи? — прервал его я. — Магистратской, — неохотно ответил тот. — Итак, какие же претензии имеются у магистратской стражи Дерпта к баронессе фон Раппин? — Как вы сами изволите видеть, госпожа совершила, эээ, — сержант запнулся, пытаясь сформулировать состав правонарушения, — насильственные действия по отношению к гражданам Дерпта. Когда стража вмешалась, она напала на стражников, причинив им телесные повреждения. — Тойво, покажи, — скомандовал он, обращаясь к подчинённым. Тот, который постарше, повернулся к нам задом, продемонстрировав порванные штаны. — Там ещё ссадина есть, — застенчиво добавил он. — Я верю, — поспешно сказал я. — Не надо показывать ссадину. Это все претензии? — Этого мало? — возмущённо вопросил сержант. — Прежде чем делать выводы, мало этого или много, я бы хотел ознакомиться с версией баронессы, — рассудительно ответил я. — Дорогая? — Меня попытались ограбить вот эти бандиты… — она указала не лежащих. — Мы просто попросили госпожу пожертвовать на пропитание, — послышался сдавленный голос снизу. — Да? — я с интересом посмотрел на их упитанные фигуры. — Что-то непохожи вы на голодающих. А вот на грабителей очень похожи. — Это ошибка, господин! — Конечно, это ошибка, и вы её совершили, — ласково сказал ему я. — Подонки, которые поумнее, грабят бедных, потому что за них некому заступиться. А дурачки вроде вас считают, что выгоднее ограбить богатого. И не понимают, что богатые потому и богатые, что умеют отрывать руки таким деятелям. Прошу прощения, дорогая, продолжай, пожалуйста. — Я их задержала, — продолжала Ленка, — но тут же появились эти стражники, которые за них вступились и попытались меня арестовать. — Арестовать? — возмущённо переспросил я, вопросительно глядя на сержанта. — Арестовать баронессу, владетельницу земель? — Госпожа не представилась, — хмуро ответил он. — И это было задержание, а не арест. — У меня не было возможности представиться, — парировала Ленка. — Они сразу же начали меня арестовывать, ничего не спрашивая. — Ну что же, мне всё ясно, — заключил я и прижал пальцем таблетку мобилки. — Демид, немедленно возвращайся в канцелярию епископа. Сообщи, что на баронессу напали магистратские стражники и пытаются утащить её в тюрьму. Скажи, что мы просим его преосвященство защитить нас от произвола магистрата. Сержант помрачнел. — Я пытался решить этот вопрос тихо и мирно, — заявил он, недружелюбно глядя на меня. — Я умываю руки. — И что теперь? — осведомился я. — Собираетесь решить это громко и немирно? Могу ли я узнать, как именно? — Я уже послал доложить об этом инциденте своему начальству. Если вы желаете устроить скандал, разбирайтесь с ним сами. — Я разберусь, — покладисто согласился я. Мы ждали в молчании. Ленка рисовала, совершенно не обращая внимание на окружающее, а я с интересом наблюдал, как на рисунке появляются всё новые детали, и он постепенно оживает. Всё-таки талант сразу видно, он проявляет себя в каждом штрихе. Рядовые стражники ждали равнодушно, а сержант постепенно становился всё более мрачным, по всей видимости, предчувствуя, что начальство может его деятельность и не одобрить. Минут через десять на сцене и в самом деле появился высокий чин с нашивками капитана. Он хмуро обозрел общую картину, и всё больше хмурясь, стал выслушивать сержанта, который начал вполголоса ему что-то докладывать. — Итак, кто вы такие? — наконец обратил он внимание на нас. — Я Кеннер Арди, барон фон Раппин. А это моя жена Лена Менцева-Арди, баронесса фон Раппин. А кто вы, почтенный? — Дирк Нойман. Я командую стражей Дерпта. — Стражей магистрата Дерпта, — уточнил я. — Я командую стражей, этого достаточно, — раздражённо ответил он. — Насколько я понял из доклада моего подчинённого, здесь произошло преступление против граждан и стражи Дерпта. — Чтобы не повторять одно и то же, давайте дождёмся представителя его преосвященства. Я изложу наше видение происшедшего, и мы вместе обсудим этот инцидент. Ждать пришлось недолго. Минут через пять прямо по пешеходной аллейке стремительно примчался военный грузовик и остановился с визгом тормозов. Из кузова посыпались гвардейцы епископа, а из кабины выскочил отец Корнелис Йонкер, доверенный порученец фон Херварта. Впрочем, я так и предполагал, что епископ отнесётся к этому делу крайне серьёзно. — Барон, баронесса, моё почтение, — поклонился он, бросив мимолётный взгляд на стражников. — Мне сообщили о неких трудностях… — Здравствуйте, отец Корнелис, — поклонился я в ответ. — Благодарю, что так быстро отреагировали на мою просьбу о помощи. Позвольте изложить суть этого прискорбного инцидента. В то время как я был на аудиенции у его преосвященства, баронесса изъявила желание нарисовать епископский замок. — Мы наслышаны о многочисленных талантах баронессы, — отец Корнелис посмотрел на неё, вежливо наклонив голову. Любопытно, о каких именно из её многочисленных талантов он наслышан? Уточнять я, впрочем, не стал. — Благодарю вас за добрые слова, преподобный, — улыбнулась ему Ленка. — Вы оставили баронессу одну? — Моя вина, — печально вздохнул я. — Задним числом я понимаю, что следовало оставить с ней нашего водителя-телохранителя, но в тот момент нам и в голову не пришло, что ей может угрожать какая-то опасность в центре города, прямо под стенами епископского замка. В этом скверике гуляет много приличной публики, и асоциальным элементам, казалось бы, просто неоткуда здесь взяться. Как выяснилось, мы ошибались — асоциальные элементы здесь появились, и дальнейшие события намекают на то, что они появились здесь не без содействия магистратской стражи. — Это ложь! — вскинулся капитан. — Поосторожнее с подобными заявлениями, капитан, а то я могу посчитать себя оскорблённым, — предупредил я. — Я не утверждаю, что это так, я лишь говорю о впечатлении, навеянным ходом событий. — Продолжайте, прошу вас, барон, — сочувственно кивнул преподобный. — Что же произошло дальше? — А дальше на беззащитную женщину напала непонятно откуда взявшаяся шайка бандитов. Все дружно посмотрели на распластанные на земле фигуры. — Начали они с простого грабежа, но кто знает, чем кончилось бы дело? Изнасилованием? Убийством? От этих негодяев можно было ждать чего угодно. Один из негодяев замычал что-то протестующее, но пинок гвардейца заставил его замолчать. — К счастью, баронессе удалось отбиться и защитить свою честь, — объявил я. Присутствующие уважительно посмотрели на Ленку, которая невозмутимо продолжала рисовать. — И вот в этот самый момент на сцене возникла магистратская стража, которая немедленно обвинила баронессу в нападении на граждан Дерпта и попыталась уволочь её в темницу. — В какую ещё темницу, барон? — страдальчески сморщился капитан. — Вы как-то иначе представляете себе арест, капитан? — иронически спросил я. — Не как заключение в тюрьму? — В магистратской тюрьме действительно темновато, — заметил преподобный. — Мне доводилось пару раз её посещать. Капитан возмущённо выдохнул, но промолчал. — Обратите внимание на следующие моменты, отец Корнелис, — продолжал я, — стража появилась сразу же, и при этом стражники не заинтересовались ни именем потерпевшей, ни описанием происшедшего. Они немедленно взялись тащить её в тюрьму, как закоренелую преступницу. — Вы неверно и предвзято толкуете события, барон! — не выдержал сержант, который к этому времени стал багровым от злости. — Я где-то ошибся в описании событий, сержант? — кротко осведомился я. — Вас не затруднит меня поправить? — Вы описываете наши действия так, что из вашего рассказа можно сделать вывод, будто мы были сообщниками. — Такой вывод напрашивается, — согласился я. — И пока я не вижу ничего, что могло бы его опровергнуть. — Это не так! — упрямо заявил сержант. — Я всего лишь излагаю то, что было, сержант. Делать выводы будет тот, кто будет это расследовать. Но позвольте мне продолжить. К счастью, и здесь баронесса сумела защитить себя от посягательств. Все дружно посмотрели на перепачканных в земле стражников. — Не драматизируйте, барон, — капитан скривился, как от лимона. — В конце концов, баронессу не арестовали, и ни в какую темницу не бросили. — И вы должны быть ей благодарны, что она этого не позволила, — заявил я, в упор глядя на него. — Если бы вам это удалось, через несколько часов в Дерпт вошла бы моя дружина, и магистратская стража перестала бы существовать. Даже не сомневайтесь, что это было бы в моих силах. — Довольно, довольно, господа, — вмешался отец Корнелис. — Не будем превращать спокойное разбирательство в скандал. Никто не сомневается в ваших возможностях, барон, но уверяю вас, что в этом не было бы никакой необходимости. Его преосвященство ни в коем случае не позволил бы свершиться подобному насилию над баронессой. Ленка продолжала работать, как если бы она находилась в одиночестве в безлюдном сквере. — Собственно, на этом всё, преподобный. Дальше на сцене появился я, и конфликт перешёл в стадию разбирательства. — Я всё понял, барон. Ваше описание было вполне исчерпывающим. Правильно ли я понимаю, что вы ищете защиты у сюзерена?