— Страшно, что во рту кисло? — усмехнулся Француз. — К Соломону едем. На большую готовку. Не домой же наведываться к нему, верно? — Да… — протянул я, всё равно чувствуя беспокойство и прикидывая, успею ли я выхватить пистолет у Фиесты, если брошусь сейчас на неё. Немного поразмыслив над этим, пришёл к выводу, что нет, не смогу, просто стоит вспомнить её железный хват. Не думаю, что хватит сил управиться с ней голыми руками. — Да сейчас узришь, — он кивнул на железный шлагбаум впереди. Когда наша машина, ехавшая первой, осветила его светом, буквально выхватив из темноты, практически из ниоткуда вышло двое человек с автоматами наперевес. Француз лишь мигнул фарами, на что один из них поднял руку, а второй открыл шлагбаум, который надо было отодвигать в сторону, а не поднимать наверх. Проехав чуть дальше, мы свернули сразу направо, где, к моему удивлению, приютилось небольшое здание, которое когда-то, да и сейчас скорее всего было администрацией этого места. — Вот и приехали, — произнёс он, остановившись около дверей. — А вон и босс. Из здания вышел Бурый, который выглядел весьма растрёпанным. Он сначала подошёл ко второй машине, что припарковалась справа от нас, заглянул в открытое окно и о чём-то переговорил с внутрисидящими, после чего подошёл к нам. Заглянул в заранее открытое окно. — Так, пулю никто не получил? — Нет, — ответил я. Хотел ещё сказать про Фиесту, но подумал, что сейчас не время и не место. — Отлично, Соломон ждёт нас, так что слушай внимательно, Шрам, и запоминай. Мы с тобой познакомились месяца два назад. Ты грохнул одного уёбка, который доёбывался к девушке. Этот же хер пиздил товар со складов — так мы и познакомились. Ты работал по мелочи, выполнял всякие поручения внутри группы. Я тобой был доволен. Потом стычка с сыном Чеки, который первый доебался, напал, и ты был вынужден его убить. Скажешь, где его труп, и всё, чтоб проблем дальше не было. Ну а дальше уже что было, всё понял? Всё… включая тот момент, куда я дел его труп. Вот с этим была реальная проблема, так как трупа-то и нет. Не бежать же мне сейчас к Сине и не просить её вернуть мне труп, верно? Твою мать… — Эй! Ты чё, уснул, Шрам? — немного раздражённо позвал меня Бурый. — Нет-нет, я понял, просто запоминал всё, — кивнул я, постаравшись придать голосу уверенность. — Отлично. Тогда вываливайся из машины и без глупостей. Ствол сразу отдай, так как там у тебе в любом случае его заберут. — Хорошо. Я просто оставил ствол прямо на сидушке, после чего выбрался на улицу. Здесь пахло… солью и гнилой древесиной — эти запахи практически сразу ударили в нос, помимо чудовищной влажности, которую было невозможно не почувствовать. Значит, всё-таки портовые склады. Быстро оглянувшись, я лишь заметил несколько фигур, что стояли в тени. Уверен, что их здесь гораздо больше, просто другие не показываются на глаза, в отличие от этих. Причём мне казалось, что эти специально стояли так, чтоб их было видно, как предупреждение неразумным, говорящее: за вами следят. — Пошли, — кивнул мне Бурый. Мы вошли в здание. Свет практически сразу на какие-то секунды ослепил меня, пусть и не был таким ярким. Внутри здание выглядело примерно так же непрезентабельно, как и снаружи. Потёртый линолеум, в некоторых местах до дыр. Стены, от которых отваливалась краска. На потолке помигивали лампы дневного света. Но по крайней мере здесь пахло чище. Меня сразу повели вглубь и остановили перед дверью, на которой было написано «конференц-зал». Перед ней дежурило сразу двое человек с автоматами. — Не ссы, Шрам. Он не кусается обычно. Закатывает сразу в цемент в бочках и сбрасывает на дно залива. — Мне теперь спокойнее, спасибо, — поблагодарил я, и Бурый, хмыкнув, постучался. Никто не кричал: «Войдите!». Нет, выглянул один из боевиков, как их здесь звали. Вышел, обыскал нас, после чего уже нараспашку открыл дверь, пропуская в небольшой зал. Само помещение представляло собой небольшую продолговатую комнату для переговоров. Куда больше меня волновали люди, что были за ним. В сумме пять человек за столом. Первым практически сразу в глаза бросился седоватый мужчина во главе стола с лысиной на макушке и выпирающим из-под его дорогого кремового костюма животом. Я бы дал ему лет пятьдесят или шестьдесят. Сидел, постукивая пальцами по столу и светя золотыми часами на руке. И вид он имел весьма… задумчивый. Когда мы вошли, он посмотрел на меня как на интересную книгу, попавшуюся на глаза, но не более. Это лишь говорило о том, что я просто ещё один паренёк, который отправится на дно залива в бочке, как и многие другие, если что-то пойдёт не так. Ещё трое были, судя по всему, лейтенантами, как и Бурый. Одна женщина, ровесница наркобарона. С крашеными волосами, чтоб скрыть начинающуюся седину, в довольно элегантном костюме, от неё прямо чувствовалась аура бизнес-леди. Мужчина, подкачанный, в модном костюме лет тридцати. Его внешности больше подходили клубы, дорогие спорткары и модели с хищной внешностью. И ещё один мужчина, ровесник босса и женщины, пухленький мужичок с вполне добродушными чертами на лице. Такой толстячок, что раздаёт детям мороженое на улицах и даже мухи не обидит. Но методом исключения именно он и был отцом червя, которого не стало. К тому же, глядя на его красные глаза, вздувшиеся вены и бордовое лицо, можно было сказать, что я полностью прав в своих предположениях. Было удивительно, как он держал себя в руках и не набросился на меня прямо со входа. Судя по остальным, по их позам, немного уставшим лицам и взгляду, они уже успели обсудить случившееся. Причём потрепали им нервы знатно. И теперь все они ждали главного свидетеля, который смог бы прояснить произошедшее. — Так, вот и тот, о ком я говорил, — объявил Бурый. — Парень, который работает на меня. Томми-Шрам. — Он? — удивился и даже потянулся вперёд подкачанный мужчина. — Этот… мальчишка? Ты, блять, шутишь? — Я, по-твоему, в клоуны записался? — оскалился Бурый, спросив весёлым тоном. Но в его голосе я чувствовал предупреждение. — Ты нам в уши заливал, что там у тебя чуть ли не убийца галактик! — Так мне чё теперь, попросить его тебя завалить? — Ты что там сказал?! — Тогда не доёбывайся, мы сюда не веселить тебя пришли, — Бурый посмотрел на главного. — Соломон? — Присаживаетесь, — устало вздохнул он. — Чего тянуть? У них довольно дружная атмосфера, это сразу видно. Один запнётся, другие тут же глотку перегрызут. Мы сели с краю. Я до сих пор находился под взглядами всех остальных, кроме Бурого, который сидел ровно, обводя остальных взглядом. Чувствовал ли я себя неуютно? Естественно. Тут все буквально по щелчку пальцев могут отправить меня если не на тот свет, то в своё видение ада, которое продлится для меня очень долго. — Итак, не надо объяснять, почему ты здесь, верно? — вздохнул Соломон. — Нет. — Отлично. Тогда первый вопрос насчёт сына достопочтенного Джонатана Фирсби. Что с ним? — Он мёртв, — без каких-либо сомнений ответил я. — АХ ТЫ СУКА ЕБАНАЯ!!! Милый толстячок оказался отнюдь не милым мужичком, а скорее педофилом, который обманчивым видом заманивает жертв в свой подвал. Он бросился ко мне, пытаясь обогнуть стол, но был остановлен куда более сильными людьми наркокартеля. Которые не без труда усадили его на место. Я услышал очень много нелестного в свой адрес и адрес своей родни, узнав много нового об их образе жизни. Он плевался слюной, крича, как полоумный, дёргался, будто у него приступ эпилепсии, и вёл себя как несдержанный мудак. Все остальные смотрели на него устало. Видимо, все уже устали от этого и, возможно, считали, что его сын отправился в правильное место. Но правила требовали всё же разобраться в произошедшем. Когда тот немного успокоился и смог держать себя в руках без помощи остальных, слово взял Соломон. — Не будем ходить вокруг да около, Томми-Шрам. Выкладывай, что стряслось, где тело и кто это затеял. Глава 70 Где тело? Меня тоже интересовал этот вопрос. Однако объяснить, что оно скорее всего уже в другом мире, я вряд ли им смогу. Поэтому лучше отложить этот вопрос на потом, может все про него и забудут. — Червь… — МОЕГО МАЛЬЧИКА ЗВАЛИ ШОН, СУКА!!! — заревел тот, как медведь. — Шон, — поправил я себя, — напал на меня со своими парнями и попытался убить. Я оказался более проворным и убил их. — ДА ЛУЧШЕ БЫ ОН ТЕБЯ УБИЛ, УЁБОК!!! — ревел тот, словно ему было физически больно. — Замолчи, Чека, — спокойно попросил Соломон. — Ты уже всем надоел со своими криками. Весь вечер выводишь нас из себя. — Но он… — начал было тот, но Соломон его перебил. — Закрой рот, Чека. Мы слушаем сейчас конкретно Томми, а не тебя, — после чего кивнул мне. — Продолжай. — Ну… вот и всё, я убил их, — пожал я плечами. — Нет-нет. Меня интересует, с чего вы вдруг сцепились с ним. И я рассказал. Рассказал, как на меня наехали в классе, побили, и как я с ними разобрался, просто избив пятерых. Как пришёл червь и как угрожал со мной разобраться и грозился своим отцом. В этот момент все, кроме Соломона, покосились на отца червя, причём в их взгляде было скорее презрение, чем обычное неодобрение. — И почему ты не спросил, кто его отец? — поинтересовался Соломон. — Мне часто говорят нечто подобное другие. Почти каждый угрожает своим отцом, матерью, дедом, бабушкой, младшим братом, соседом или дядей Потапом, вахтёром их подъезда, — последнее вызвало у многих улыбку, кроме Чеки, лицо которого стало ещё более тёмным. — К тому же, Шон напал на меня, схватил за волосы, после чего на меня набросился его подручный. Меня унизили перед всем классом. Мы подрались. Времени выяснять это просто не было. Я хотел решить это миром, предложил встретиться после школы. — Да, ты сказал, чтоб он приводил всех своих дружков, мы уже узнали, — кивнул Соломон, показывая свою осведомлённость. Может тонкий намёк, чтоб я ничего не утаивал и не пытался переврать. — Естественно. Я знал, что он не придёт один, решил поддеть его таким образом. К тому же, я не хотел его убивать. Хотел покалечить его друзей, чтоб он отстал, — кивнул я невозмутимо. — И так бы оно и было, если бы он не начал в меня стрелять. Я его и убил.