После работы решаю заехать к маме. Не знаю что мной движет, но подсознательно именно сегодня тянет туда. Захожу в кондитерскую за эклерами, вызываю такси по нужному адресу. После нескольких гудков домофона думаю, что никого нет дома, но спустя время отвечает слегка раздражённый голос родительницы. — Кто? — Нина. — Нина??? — она очень удивлена, далее дверь открывается и захожу вовнутрь. Мама удивлена не меньше меня моим визитом. — Что-то случилось? — Нет, захотелось чай попить с тобой. — протягиваю коробку с эклерами, — помню, ты пекла такие несколько раз в моем детстве, тогда мне казалось, что ничего вкуснее не ела и не попробую. Мама слегка поднимает уголки губ вверх. — И как, попробовала потом? Задумываюсь на несколько долей секунды. — Нет. — мотаю головой. Наше чаепитие было будто неловкая сцена робкого ученика и учительницы на экзамене, сканирующей своего экзаменуемого на предмет шпаргалки. Разговор построен на типичных фразах: «Как дела, погода? ». Других ответов кроме: " Хорошо" быть не может, иначе это уже сдвиг границ в нашем общении. Потом мы обсуждали эклеры. Серьезно, эклеры. Потому что нам говорить больше не о чем, у каждого свои обиды друг на друга, но именно сегодня мне захотелось прийти, заведомо зная о темах разговоров, о возможном конфликте, если даже по касательной будет упоминание отца. Мама так и не смогла понять и принять, что я общаюсь и не враждую с его супругой. У каждой из нас свои поводы выстроить стену друг от друга. Первой из нас нарушает отработанный годами диалог мама. — Нина, что случилось? Тебя с работы уволили, отец обидел? Или эта его…? Делаю глубокий вдох через нос. Опять двадцать пять. — Нет, мам. Меня никто не обижал, ни отец, ни Наташа. Она смотрит слегка сдвинув брови. — Тогда не понимаю… И тут меня прорывает. — Я тоже не понимаю зачем пришла, если честно, но мне так захотелось, просто прийти к тебе и попить чай. Мне очень жаль, что ты так зациклилась на своей обиде к отцу, что забыла о том, что у тебя есть дочь. Люди могут быть счастливы и жить дальше после развода! Я не понимаю, почему чувство обиды к нему превысило любовь к ребёнку! — выпаливаю на одном дыхании то, что копилось давно. Возникает немая пауза. — Нина…это не правда, я всегда тебя любила и заботилась о тебе. — Странная любовь у тебя мама, такая, что я побиралась вниманием и лаской. Извини, мне пора. Иду в прихожую, быстро одеваюсь, сдерживая слёзы. Зря я так, конечно, но как ни странно, мне стало легче. Будто груз, который тяготил все это время упал с плеч. 16 16 — С днем Рождения, моя крошка!!! — протягиваю огромный пакет из детского магазина. Милое создание забирает пакет, а после того, как заглядывает в него, кидается мне на шею. — Спасибо, Ниночка! Уррра, теперь у моей куклы есть дом и муж. — целует меня в обе щеки и убегает дальше веселится. Много ли надо для счастья маленькой девочке? Всего-то кукольный домик и «Кен» в придачу. Блин, так-то я в своих желаниях недалеко ушла, только размер пореалистичнее бы. Почётную шестёрку Аришке отмечают в, детской комнате. Все как и положено: шарики, аниматор, пицца, красивый торт, горы, подарков, море улыбок и заливистого детского смеха. Лара засовывает кусок пиццы в себя, при этом умудряется разлить сок по стаканчикам банде сорванцов. — Разложи тарелки, пожалуйста, и рядом салфетку с каждой. Выполняю просьбу подруги, невольно думаю, что она супер-вуман, умеющая делать несколько дел: есть, чем-то заниматься и ещё делегировать. — Как на работе? — интересуется подруга. — Нормально. Без эксцессов. Марк Арнольдович хочет, чтобы я сопроводила его в Японию, примерно в декабре. — Ого!!! Вот это новогодний подарочек! — Да уж, и не говори. Сама в шоке. Для меня это страна в топ-пять желаемых для посещения. — Ждем магнитик. — Угумс, именно магнитик и привезу с видом на Фудзи. — Нин, а можешь взять Аришку завтра на ночь? Расплываюсь в широкой улыбке, цокаю языком. — Даже и не знаю! — демонстративно закатываю глаза. Подруга шутливо пихает меня в бок. Конечно я её с удовольствием заберу с ночевкой. Её родителям обязательно нужно давать возможность отдыхать. Устроим пижамную вечеринку: наедимся мороженного, посмотрим мультики и вдоволь продрыхнем до полудня. А еще всегда прошу крестницу заплетать мне волосы. Это мой личный кайф, когда своими маленькими пальчиками она перебирает мне волосы. Прибегает шайка, садятся за стол и с удовольствием сметают пиццу, сок, будто ураган побывал. На столе остались пустые стаканы, мятые салфетки. После их зовет аниматор, завлекая квестом. Ненароком вспоминаю дни рождения в своем детстве. У нас, конечно, не было детских комнат, аниматорами были мамы, в возрасте, когда дети по-младше, а когда по- старше, сами все придумывали: квесты, конкурсы, а потом убегали гулять во двор. Было не менее весело и увлекательно. Конечно, таких шедевров искусства в виде тортов, как сейчас не было, но для меня, останется самым вкусным тортом в жизни тот, который пекла мне бабушка. Мамина мама. Она говорила, что он с секретным ингредиентом. Уже после её ухода, читая её тетрадь с рецептами и сидя на полу, ревела. «Секретный ингредиент: нижний корж промазать ложкой малинового варенья с добавлением лимонной цедры и щепотки розмарина, делать все с любовью, Нина». Тяжело без бабушки, без её мудрости, советов, без наших разговоров. Она для меня была душой. Когда её не стало, для меня это событие было мощнейшим стрессом. Понимала, что рано или поздно это случится, но казалось, что это было настолько где-то далеко, призрачно «когда-то». У жизни свои планы. Столько всего не успела ей сказать, за столько попросить прощения, столько ещё сделать. Первое время после похорон я приходила очень часто к могиле, сидела, плакала, говорила «с ней». Как-то раз, покидая территорию кладбища ко мне подошёл пожилой мужчина, который работал там. «Не тревожь, не надо. Время не вылечит, но сможешь по-другому воспринимать». Тогда я не восприняла его слова, напротив, отнеслась раздраженно. Со временем слова того мужчины стали понятнее, ближе. Я по-прежнему прихожу к могиле, сажусь на скамейку, наливаю любимый бабушкин чай из термоса, беру с собой конфеты, которые всегда были в вазочке и рассказываю о своей жизни, только теперь не плачу и хожу намного реже. С мамой ходим порознь всегда, но то что она бывает, знаю. По идеальному цветнику, по вовремя покрашенной ограде. Каждая из нас переживает её уход по-своему. С мамой, кстати, мы больше не виделись. Я написала ей сообщение с изменением за то, что была резка. Ответное сообщение не получила. Из торнадо воспоминаний и мыслей меня вырывает голос Антона, с просьбой помочь зажечь свечи на торте, пока Лариса собирает остальных детей в широкий круг для хоровода. Подарки подаренны, хоровод сводили, свечи задуты, можно и домой идти. Перед уходом договариваемся с Аришкой о завтрашней тусе, шепчемся. У нас с ней свои секретики, я как вредная бабушка кормлю ребенка тем, чем запрещают родители. И пусть в меня полетят тапки и куча матерных слов от её мамаши, но нам просто жизненнонеобходима картошка фри, нагнентсы для нашей супер-вечеринки. Остаток вечера проходит спокойнее. За просмотрами роликов о Японии, лёгком чтиве с куском торта, урванным с дня рождения, и зелёным чаем. Тихий такой вечерок современной Тургеневской барышни.