Дышать. Необходимо дышать, сжимая кулаки от гнева внутри, от ужаса, который увидел собственными глазами. Прижавшись спиной к стене возле ванной комнаты, я запустил руки в волосы и зажмурился, но никуда не прогнать из памяти крик и страх в её глазах. Жалость, стало, безумно жаль эту девочку, что захотелось самому заскулить от боли. Как можно быть таким монстром? Живодёры! Вытащив из кармана брюк телефон, я набрал номер Дино, прислушиваясь к звуку из ванной комнаты. Ничего. – Да, Рик. Что случилось? – Ответил друг моментально. – Сейчас, – выдавил я из себя слово, и отошёл к окну, закрывая динамик. – Парень, ты меня пугаешь, – медленно сказал помощник. – Они бьют её, Дино. Причём довольно жестоко. Она могла калекой остаться. Вытащи из каждого информацию об этой семье, подгони машину к восьми утра с охраной. Сообщи пилоту, что мы не летим в Нью-Йорк, курс будет лежать в Венецию, пусть подготовят круизный лайнер «Санторини» к нашему приезду, и не отправляют его, пока мы не сядем. А также мне необходим врач, один из доверенных лиц в Италии, чтобы проверить Анну. Не стоит им знать, что собираюсь делать, – сумбурно перечислял я все планы. – Эм… так, хорошо. Бьют? Ты уверен? – Засомневался Дино. – Я видел это. Кровь. Свежие раны на ногах. На ступнях. Неужели, они не знают, насколько это опасно? – Зарычал я. – Господи. Кстати, сегодня не было Питера, его отец отправил отдыхать рано утром. И это очень странно. Возможно, этот парень выдумал всё. Но я узнаю. Да, твою одежду передал горничной, – оповестил меня друг. – Отлично. Но всё же, Нина подтвердила её живой интерес к развлечениям. Только не сходится многое, – задумчиво потёр подбородок. – Вернусь с двумя охранниками на празднование и узнаю. – До связи, – отключился и посмотрел на телефон. Здесь определённо что-то происходит. Но не на того напали, родственнички. Это не Америка, но и не край света, где деньги – это пустой звук, а связи – они везде. Выйдя из спальни, я спустился вниз, на ходу поправляя рубашку. Поймав женщину средних лет, я спросил про свой багаж, и мне с улыбкой передали его. – Рикардо, какая встреча, – пьяно протянул мужчина, прислонившись к двери в холл. – Выпьем? Животная ненависть снова взыграла, когда я повернулся и смотрел на ублюдка, которого мне судьба подкинула в качестве тестя. – С удовольствием, – улыбнулся я, подхватывая свои вещи и следуя за немного шатающимся Баро в кабинет. – Виски? Коньяк? Водку? – Предложил он. – Пока ничего, только немного тишины, – я сел в кресло и следил за каждым шагом этого урода. – Анна уже успела надоесть? – Ехидно спросил он. – Да, она бывает иногда слишком болтлива, но её можно усмирить. – Да, успел познакомиться и с этим, – сделал я первую попытку разобраться. Лицо тестя тут же превратилось в маску, и он сел в кресло напротив меня, залпом выпив рюмку водки. – Заслужила, Рикардо. Не хотел говорить тебе, но придётся, – вздохнул он. – Анна сложный ребёнок, слишком мы её избаловали, слишком потакали всем капризам, и выросла неблагодарная дочь. Вчера пока мы были на мальчишнике, она встречалась с Питером, это сын нашего барона. В прошлом у них были отношения, и, видно, она решила поразвлечься напоследок. Но Питер честный парень, он отказал ей, а она его ударила. Он привёл, даже притащил её ко мне и рассказал всё, как она пришла к нему, разделась и предложила себя. Он уважает тебя, а моя дочь распущена. Не замечал, и пришлось её наказать. Думаю, она запомнит, что верность своему мужу – это главное правило в семейной жизни. Хотя, у вас же брак ненадолго, но я бы не хотел, чтобы за твоей спиной над тобой смеялись. Он улыбнулся и, доверительно придвинувшись ко мне, похлопал по плечу. Не верил ни единому слову, ни единому взгляду. Но узнаю, как обстоит здесь дело и тогда пусть тот, кто врёт, лучше спрячется, или убью собственными руками. Любящий человек никогда не поднимет руку, а тем более на девочку, что бы она ни сделала. А раз он это позволил себе спокойно, заставляя её корчиться от боли, но идти, то этот человек никогда не заслужит моего доверия, и его не реабилитировать в моих глазах. – Я заметил, что она своенравна. Сейчас отмокает в ванной и готовит себя для брачной ночи, но, к счастью, я не нуждаюсь в этом, – как можно равнодушнее произнёс я, наблюдая за блеском в глазах моего собеседника. Попал в точку, это то, что он хотел услышать. – Да, для начала ей бы пройти лечение. Я был в таком ужасе, когда узнал, насколько моя дочь порочна. Ведь всё ей дал: путешествия, дорогую одежду, украшения, образование, этикет. Потакал всем капризам с рождения, она же моя девочка. Надо было тщательней следить за ней, а я так люблю её. Но у меня не будет к тебе претензий, если ты воспитаешь её по-мужски. Я даже буду благодарен, ведь моё сердце кровью обливалось, когда наказывал свою принцессу. Вынудили это сделать, так бы даже пальцем её не тронул, барон настоял. Меня она не боится, а вот тебя очень, хотя не попадайся на её всякие слезливые истории. Я отец, не могу ничего с собой поделать, люблю её, а вот ты можешь. Покажи ей, кто в доме хозяин, – наставлял он меня, а я усмехнулся. – Спасибо, так и сделаю. Как мне быть с простынёй? Ведь она не девственница, да и трогать мне её противно, – наивно спросил я. – Не волнуйся, – Баро встал и открыл один из шкафчиков в столе и достал маленькую пробирку, – вылей на простыни, а завтра утром передашь её барону. Её раскроют и всем покажут, а далее последуют празднества. – Мы улетаем завтра, – небрежно бросил я, посмотрев на часы. – Но… у нас так не принято, – попытался он возразить. – У вас нет, а у меня работа. Ведь кто-то должен деньги зарабатывать, и моя империя без меня не может и дня. Я и так провёл здесь слишком много времени. Ты должен меня понять, ты ведь бизнесмен, – спокойно сказал я улыбаясь. От комплимента мужчина зарделся и закивал. – Понимаю, понимаю. Я объясню всё народу, не волнуйся. Благодарен судьбе, что именно ты вступил в нашу семью и взял мою дочь к себе. По тебе видно, что ты парень сильный и рука у тебя крепкая, – он снова стукнул меня по плечу, а я уже желал вывернуть его руку или сломать. – Тогда доброй ночи, – я встал и подхватил чемодан. – Будь кремнем, женщины, они играют на наших слабостях, – напоследок сказал он, а я, не отвечая, вышел из кабинета. Ощущение, что я весь пропах грязью, она на мне и во мне. До жути противно, отвратительно и гадко. Чувствовал, что ложь. Везде меня обманывали, но и правды не мог добиться. Открыв дверь спальни, увидел, что свет везде выключен, и только лампа горит с одной стороны постели. А на другой, свернувшись калачиком, укутавшись одеялом, лежала девушка. Я тихо поставил свою ношу и обошёл постель. Действительно, ангел во плоти, а особенно когда спит, когда все черты её лица расслаблены, а влажные волосы раскиданы по подушке. – Кто же ты, Анна? – Тихо спросил девушку, а она пошевелилась и снова уснула. Я узнаю, и не дай мне обмануться. Сделаю ставку на тебя. А я ещё ни разу не проигрывал в этой жизни. Для меня она была ребёнком, и о том, чтобы даже подумать о сексе с ней, содрогался. Она же маленькая. «Но это не помешало тебе захотеть её поцеловать, и целовать постоянно только благодаря одним глазам», – напомнил сам себе и сжал губы. «Потому что люблю женщин, разных женщин. Я нормальный мужчина и реакция была предсказуемой, ведь она не уродина», – тут же ответил сам себе. Ладно, утро вечера мудренее. С этим уверением выпрямился и отправился в душ, чтобы смыть с себя ужас и ложь этого дома. Глава 12 Анна-Мари Пробуждение было таким же внезапным, как и сон. Все воспоминания о произошедшем накатили на меня, и я покривилась. – Больно? – Тихий с хрипотцой голос совсем близко заставил меня распахнуть глаза и встретиться с сине-зелёными глазами напротив. Рикардо лежал, подогнув одну руку под голову, и осматривал меня совершенно спокойно, а я вцепилась в одеяло. Страх тут же дал о себе знать, и тело сковало от этого чувства. Что он здесь делает? Почему он голый? Голый ли? Ведь видела только его загорелую грудь. – Что… нет, – пролепетала я и начала отодвигаться от него. – Как нет? – Удивился он и передвинулся ближе ко мне. – А ночью было только «да». Неужели, не помнишь? И каково было моё удивление, что моя порочная жёнушка оказалась девственницей. Я ещё шире раскрыла глаза, а мозг пытался хоть что-то вспомнить. Неужели, он воспользовался мной, пока я спала? Ублюдок! – Какого… – даже не смогла проговорить это и просто смотрела на довольное лицо и хитрый прищур глаз. – Столько усердия с моей стороны, а ты ничего не помнишь, – нахмурился Рикардо и, немного отстранившись от меня, показал на красное пятно между нами. Мой рот раскрывался сам собой, но ни звука, ни писка, ничего. Шок. Меня словно ударили куда-то в солнечное сплетение и воздуха катастрофически не хватало. От осознания всего залилась краской, переводя свой взгляд то на фиктивного мужа, то на подтверждение того, что у нас был… был долбанный секс! – Что за чертовщина? – Я смогла выдавить из себя слова и натянула одеяло до подбородка. – Ничего не мог с собой поделать, – пожал он плечами и сел на постели, что одеяло опустилось, и передо мной был полностью оголён его торс, как я смогла за секунду заметить. Он действительно был голый. Полностью. – Да что вы себе позволяете? – Возмутившись, вскочила с постели и стянула полностью одеяло. Отчего он остался теперь в одежде Адама, и даже без листика. – Решила повторить? – Усмехнулся он, а я резко отвернулась, чтобы не увидеть большего. Боль в ногах дала о себе знать, на что немного согнулась. – Оденьтесь! Между нами ничего не было! Ничего! Я этого не помню! А если и было, то вы чудовище… воспользоваться мной! Возмутительное поведение! И это всё ложь! Крови нет! – Яростно говорила я, стоя спиной к нему. – Анна, – рассмеялся Рикардо, и по шороху простыней поняла, что он встал. – Успокойся, я пошутил. Тем более знаю, что ты давно не девственница. – Что? – Я уже повернулась и смотрела на него. Нет, не ниже. Ни в коем случае, но снова окрасилась в сочный помидор. – А это? Я указала пальцем на пятно, а другая рука пыталась удержать одеяло. Но оно, к моей неудаче, упало на пол. И только сейчас ощутила, что на мне бельё. Кружевное, белое и ничего не скрывающее. Он ещё громче рассмеялся, а я наклонилась, чтобы поднять его. И как назло, мой взгляд захватил то место, которое я даже вслух произнести не смогу. Мать моя женщина, неужели у всех мужчин оно такое… непонятное? Хотелось разреветься и просто провалиться сквозь землю. А он смеялся. Да так заразительно, что я сжала губы. Господи, что за провал? Один за другим. – Прикройтесь… пожалуйста, – я уже зажмурилась и накинула на плечи одеяло. – Хорошо. Только ты уверена? – Издевался он. – Да! – Воскликнула, сильнее укрываясь.