А если русский президент все же придет на помощь своему старому конфиденту, то белорусская революция достоинства будет раздавлена, утоплена в крови и развешана на фонарях. Цацкаться с взбесившейся оппозицией два диктатора не будут, ибо время военное, и НАТО прямо грозит войной. Ради того, чтобы хоть немножко повысить шансы минской затеи, следовало устроить беспорядки и в самой России. Ради этого «Бундесмамочка» распорядилась доставить к себе «херр Навальный», который в очередной раз гостил у дружелюбных бундесбюргеров. Ну страшно этому человеку в России, где широкие народные массы его не любят и не понимают, и только небольшое число мамкиных революционеров готово носить его на руках и отдавать на святое дело демократии свои карманные деньги. Правильно, их вождю они нужнее: с миру по нитке (то есть с недоросля по сто рублей) – и для их вождя готовы билеты бизнес-класса и роскошные апартаменты. А где донаты и где взносы иностранных разведок, в том числе и германской – так кто его разберет, что и откуда взялось. Впрочем, начала Меркель разговор довольно неласково. – Как это правильно сказать по-русски… – проворчала бундесканцелерин, вспомнив молодость. – Вы, Алексей, настоящий склизняк! Да, именно склизняк! В то время как вы нужны нам в России, чтобы поднять на борьбу за все хорошее против всего плохого своих сторонников, в эти решающие дни вы не придумали ничего лучше, кроме как отираться у нас в Германии, находясь в полной безопасности и вдали от дел. Глядя на вас, другие противники Путина тоже покидают страну. Еще немного, и этот процесс будет закончен, Путин и поддерживающий его народ окажутся по одну сторону границы, а наши друзья, вроде вас, по другую. Но кто же тогда, простите, будет работать и свергать власть? – Но если я вернусь, – промычал Навальный, – то Ботоксный Карлик сразу же посадит меня в тюрьму, я даже рта раскрыть не успею. – Не посадит! – безапелляционно заявила Меркель. – То есть он, конечно, рад бы был это сделать, но ему помешает ваше российское общественное мнение. В ином случае вас посадили бы очень давно и очень надолго, причем без всякой связи с политикой. – Нет в России сейчас никакого общественного мнения! – возразил Навальный. – То есть мнение есть, но только люди, которые его высказывают, уже не в России, и, по тамошним правилам, их политический вес стал равен нулю. А те, что в России находятся двумя руками и ногами, поддерживают Ботоксного, а их противники молчат в тряпочку, потому что иначе им несдобровать. – Вот именно, Алексей! – сказала бундесканцелерин. – Вы сейчас тоже не в России, а потому для русских вы – никто и ничто. Кто будет слушать ваши призывы выходить на митинги против путинской коррупции, в то время как вы сами находитесь у нас тут в полной безопасности? За что же мы вам в таком случае платим вам деньги и содержим вашу семью? Говоря «Мы», я имею в виду не только Германию, но и вообще все западные страны. Вы должны собраться, взять себя в руки и немедленно выехать в Россию, в противном случае мы выдворим вас силой. Сейчас нам надо, чтобы у вас там кто-нибудь бегал и кричал «нет войне», «долой коррупцию», «партия жуликов и воров», «отдали бы лучше пенсионерам», «смерть тиранам и палачам» и прочие благоглупости, которые положено кричать лидеру народной революции достоинства. Мы могли бы махнуть на вас рукой, не вы первый не вы последний струсили перед роковыми испытаниями, но сейчас нет времени выращивать вместо вас фигуру равновеликого масштаба. Или мы вместе победим Путина, или все вместе исчезнем с лика этого мира. – Путин тоже знает, что у вас нет времени! – отчаявшись, воскликнул Навальный, тараща белесые глазенки. – У меня уже есть один условный срок, который простым движением судейской руки может быть превращен в реальное лишение свободы, а потом за этим делом могут быть подтянуты и другие, пока замятые, но ожидающие своего часа. Вы просто не понимаете, во что превратилась Россия на протяжении того года, когда наш современный тиран знался с тираном из прошлого! И раньше-то это была не очень приятная страна с нехорошим прищуром, злая и недоверчивая, но теперь она сняла с себя деловой костюм, обрядилась в ватник и взяла в руки автомат. Встретишь такую в темном переулке, так отдашь ей все: и кошелек, и жизнь, и ключи от квартиры, где деньги лежат. Общественное мнение у нас сейчас такое, народное, в пользу Ботоксного, войны, и против Украины и НАТО – то есть против вас. В гробу и белых тапках видело вас это мнение, ибо ничего хорошего от ЕС и НАТО оно не ждет. Сталинский ГУЛАГ, когда весь мир во врагах, да и только. Дожил бы до наших дней ваш любимый Солженицын, так снова помер бы мгновенно, едва узнав о появлении Врат, за которыми его ждет усатый Вождь. – Для нас, – сказала Меркель, – лучше вы будете сидеть в русской тюрьме, как символ попранной свободы слова и демократии, чем продолжите околачиваться здесь без смысла и без толку. Так что смиритесь со своей судьбой и выбирайте: доставят ли вас на российскую территорию силой как нежелательного иностранца, или же вы поедете на родину добровольно. Решайтесь. – Нет, нет и еще раз нет! – воскликнул будущий «узник совести». – Я не хочу в Россию, и не собираюсь туда ехать. Эта страна сошла с ума, и мне там нечего ловить. Все мои друзья здесь, не разлучайте меня с ними, ну пожалуйста! – И совершенно напрасно вы так волнуетесь, Алексей, – успокаивающим тоном произнесла «мамочка Меркель». – Даже в самом худшем случае ничего особо страшного вам не грозит. Ну посидите немного в русской тюрьме, вам же не впервой. Но это до тех пор, пока вашим делом занимаемся мы, германцы. Если терпение у начальства закончится и лопнет, то ваше дело передадут британцам, после чего я пойду мыть руки. Все, на этом моя работа завершится, а вас будет ждать участь небезызвестных Скрипалей: летальный исход в результате отравления мощнейшим ядом и заявление, что где-то поблизости видели герр Боширов и герр Петров. И ничего в таком случае уже нельзя будет сделать, ибо ваше тело сожгут в крематории, а пепел для сохранения тайны вывалят в канализацию. Британцы – они такие, ничего не оставляют на волю случая. Вы для них не человек, а что-то вроде лабораторной мыши, и фрау Певчих, с которой вы довольно близки, недрогнувшей рукой даст вам конфету с ядом, а потом будет смотреть на ваши предсмертные судороги. Если будет надо, то эти люди отравят всю вашу семью, не представляющую для них никакой материальной ценности, а потом заявят, что все это сделали агенты Путина. – Ну хорошо, фрау Ангела… – сказал Навальный, с холодком в паху осознав реальность описанной перспективы, – я согласен вернуться в Россию прямо сейчас. – Нет, Алексей, – покачала головой Меркель, – прямо сейчас не надо. Сначала вы, вместе с нашими людьми, придумаете на герра Путина какой-либо убойный компромат, мы смонтируем видеозапись, и только потом, заранее объявив о готовности опубликовать результаты нового расследования, вы почти добровольно выедете в Россию через Турцию. Надо сделать так, чтобы ваш возможный арест со стороны выглядел бы как месть разоблаченного коррупционера. Если у нас получится, то это будет серьезная возможность подорвать в России действующую власть. При этом самому вам почти ничего не грозит. Хоть вы изрядно грешны, действующая в России система не предусматривает смертной казни, а система содержания довольно гуманна. Поверьте, шить мужские трусы – это не самый большой ужас в жизни. Значительно хуже было бы, если бы вас отправили отбывать наказания к герру Сталину – вон там бы вам действительно пришлось пилить лес или махать кайлом в забое. Идите и будьте полны оптимизма – мы непременно победим, и в новой прекрасной России будущего вы займете определенно высокое положение как один из отцов демократической революции. Едва херр Навальный ушел, фрау Меркель выдохнула с облегчением. Ей захотелось пойти и вымыть руки, а потом выпить изрядное количество русской водки, чтобы поскорее забыть об этой беседе. Она и сама с превеликим удовольствием отравила бы этого склизняка, да только пока тот не находится на территории России, толку от этого будет чуть. Нет уж, травить херр Навальный надо уже после возвращения на Родину и публикации компромата, чтобы всем встречным и поперечным говорить, что эта смерть – результат деятельности ужасного кэй-джи-би, мстящего врагам русского диктатора. И делать это надо поскорее, а то и в самом деле заразится и подохнет от новой болезни, без всякой пользы для прогрессивного человечества. Фрау бундесканцелерин подошла к бару и открыла дверцу. Вот она, почти полная бутылка «Смирновской». Опрокинув первую рюмку, Меркель вдруг поняла, что вся эта суета с херр Навальный на самом деле не имеет никакого значения. Будет этот человек жить или же умрет самой страшной смертью – в любом случае его политический вес и вес созданной им организации прямо на глазах стремительно уменьшается до нуля. Тысячи русских безропотно надели военные мундиры, повинуясь указу о мобилизации, еще примерно такое же количество пошло в армию добровольцами. Да и как они могли поступить иначе, ведь президент Путин сейчас воплощает в жизнь их самые затаенные мечты о реванше за пережитое в прошлом унизительное поражение. Любой, кто выскажется поперек этого желания, будет сметен с российской политической сцены без всякой надежды на реставрацию, и политический клоун, которого она только что обрабатывала, тут не исключение. Его смерть, бессмысленная во внутрироссийских реалиях, может быть использована только с целью внутренней консолидации стран запада. Смотрите: этот Путин такой ужасный и коварный, что, даже имея в своих руках тотальную диктаторскую власть, убивает своих политических оппонентов исподтишка. Приняв вторые пятьдесят грамм священного русского напитка, фрау Меркель подумала, что, даже консолидировавшись, бараны не перестанут жалобно блеять и жаться друг к другу, и только окрики пастуха и лай его собак заставят их двигаться в нужном направлении. Исход противостояния с Путиным и его Россией, воскресшей из пепла как птица Феникс, решится исключительно на поле боя. Когда русские убедились, что их систематически обманывают, Путин отложил в сторону дипломатию и достал из тайника дубину своих предков. «Мир никогда уже не будет прежним, – сказал он, прежде чем нанести первый удар. – Все или ничего. Идет война священная, народная война. Вы еще за двадцать семь миллионов погибших советских людей не ответили. И неважно, что с тех пор прошло восемьдесят лет – отвечать будете с наросшими за это время процентами». После третьей рюмки до нее дошло, что эпидемия, которая вдруг полыхнула в Европе, смешав все карты и вовремя разделив противников, тоже неспроста. По крайней мере, госпоже бундасканцелерин хотелось верить, что это была рука Провидения, не желающего окончательно погибели европейской цивилизации. Где Китай, а где Берлин с Лиссабоном – но зараза как-то преодолела восемь тысяч километров, не затронув лежащую на пути Россию, и обрушилась на европейские страны, где сейчас болеют и умирают тысячи людей. В странах Восточной Европы уровень заболеваемости относительно невысокий, а в России пока это единичные случаи или больных нет вовсе. Но это только сейчас. Пройдет две-три недели, и новая болезнь вовсю разгуляется и там. Ни о какой войне в таких обстоятельствах не может быть и речи, ну а после эпидемии Россия сильно ослабнет, и ее можно будет брать голыми руками. Ну а как же иначе, ведь Россия – это слабая страна с коррумпированной властью, голодным народом и разрушенным здравоохранением, не в пример процветающей Европе. «Надо только немного подождать, – подумала Меркель, выпив четвертую порцию, – и все решится само собой. Как и сто лет назад, русские сами свергнут своего царя и принесут Европе ключи от Кремля. Мол, земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет и никогда не будет, а потому придите к нам и берите себе все, что тут есть: газ нефть, уголь и металлы, а также обширные поля и леса, через которые текут полноводные реки. Ведь было же так уже один раз, так почему этой истории не повториться снова? И Навальный тоже не важен – отравим этого, так набегут еще любители прислуживать европейским господам и вылизывать их сапоги. В определенных кругах русского общества, произошедших от боярской дворни, смердяковская сущность холопа оказывается неистребимой от века к веку». 3 июля 2019 года, 12:15. Московская область, государственная дача «Ново-Огарево». Присутствуют: Президент Российской Федерации – Владимир Владимирович Путин Президент Республики Белоруссия – Александр Григорьевич Лукашенко Ровно через три месяца с момента предыдущей встречи двух президентов Александр Лукашенко снова приехал в Ново-Огарево. Сейчас с неба светило ласковое солнце, а не сыпался снег вперемешку с дождем, однако в мировой политике погода за последнее время ухудшилась катастрофически: там клубились черные грозовые тучи, непрерывно грохотал гром, а порывы ветра грозили сдуть человеческую цивилизацию с лика планеты. Ну, если не всю цивилизацию, то какую-то ее часть точно. Вот именно так эту встречу и воспринял белорусский президент. – Ну что, Владимир Владимирович, – нарочито бодро сказал он, когда президенты, усевшись в креслах, остались одни, – теперь мы точно попадем в рай, а они просто сдохнут? – Да нет, Александр Григорьевич, в рай нам пока не к спеху, – ответил Путин, усмехнувшись своей фирменной усмешечкой. – Деятели на той стороне еще не настолько сошли с ума, чтобы резаться с нами на все деньги. И в то же время положение для них крайне серьезное, ибо речь идет, ни много ни мало, о продолжении существования их гегемонии. А вот мы на все деньги резаться можем и должны, потому что для нас речь идет о продолжении существования нашего народа и государства. – Как человек, не кончавший академиев, но кое-что понимающий в практической политике, – хмыкнул Лукашенко, – могу сказать, что сохранение американской гегемонии – это и есть вопрос существования американского государства как современного явления. А народа там никогда и не было, а всегда был понаехавший со всех сторон мира сброд, под которым нет ни общей культуры, ни традиций, ни общей судьбы, за исключением истории разбойников и убийц, заселившихся в дом, откуда были изгнаны его законные хозяева. Так что, прости меня, биться за эту позицию люди, составляющие собой американское государство, будут яростно, не выбирая средств, ведь для них и подлость не подлость, и обман не обман, а жить-то хочется. – Мы об этом знаем, – согласился российский президент. – Миляга Трамп потому и сложил свою буйную голову, что не помещался в рамки американской элиты и не понимал ее устремлений. Он-то собирался войти в давно утекшие воды то ли Рузвельтовского Нового Курса, то ли самоизолировавшейся Америки конца девятнадцатого века, но на самом деле это был самообман. Отступление в свои национальные границы должно положить начало процессу саморазрушения американского государства, де-факто мнящего себя мировым правительством, ибо тогда ему незачем будет жить. В последние десятилетия интерес американских властей все больше и больше смещался от того, что творится внутри их государства, к делам международным, и вершиной этого процесса стало установление Пакс Американа – однополярной гегемонии Вашингтона над всем земным шаром, когда все былые конкуренты находятся в полном американском подчинении или вообще в руинах. Ведь царем горы к двухтысячному году американский дядя Сэм поделался не в силу какой-то своей особой крутости, а исключительно через то, что бурный двадцатый век досуха выпил силы у всех его конкурентов. После двух мировых войн Соединенные Штаты невероятно обогатились и поднялись над общим уровнем, в то время как все остальные страны от пережитых испытаний пришли в упадок. И мы тут не исключение. Когда твоя страна два раза рушится на протяжении одного столетия, то из этого следует сделать выводы. Но сейчас наш разговор пойдет не об американцах и не о Российской Федерации, а о твоей Белоруссии. Президент Лукашенко за то время, пока собеседник излагал ему прописные истины, как будто даже немного задремал, прикрыв глаза, но сейчас встрепенулся и спросил: – Да, Владимир Владимирович, а в чем, собственно дело? – Свергать тебя будут, Александр Григорьевич, как когда-то свергли облако в штанах по фамилии Янукович, – ответил Путин, и в глазах его, иронично прищуренных, зажегся хорошо знакомый стальной блеск. – Решение уже принято и деньги на то выделены. На самом деле операция была запланирована на следующий год, когда у тебя должны быть выборы; обычное же дело – обвинить власть в манипуляциях и заорать: «Гэть!» И тот же Янукович мог бы тебе сказать, что американским гегемонистам не нужны многовекторные посредники и честные нейтралы – они желают на всей протяженности наших границ установить проамериканские, и в то же время антироссийские режимы. Но вернемся к настоящему моменту. Боевые отряды литвинствующих экстремистов тренируются в Польше и Литве, а внутри твоей страны, особенно в Минске и других крупных городах, их ждет пятая колонна. Это те же люди, что аплодировали тебе, когда ты заявлял, что наши отношения навсегда отравлены газом, и разворачивался лицом на запад, задом на восток. Тоже мне, избушка на курьих ножках… – А ты, Владимир Владимирович, злопамятный… – вздохнул белорусский президент. – Ну да ладно, кто из нас без греха… Все хороши. Хотя должен заметить, что отношения между нами газом отравил этот твой Айфоня, когда отменял экспортные пошлины, готовясь к переходу на нормы ВТО. А мы с тобой, помнится, договаривались совсем по-другому – что Белоруссия нефть и газ будет получать дешевле, чем Европа. Мы вам про те договоренности, а вы нам – ВТО да ВТО. И что ВТО? Вступили – и сильно запановали? Галушки сами в сметану макаются и сами в рот залетают? – Да нет, Александр Григорьевич, – сказал Путин, – не залетают. Если бы мы тогда, а еще лучше в две тысячи седьмом году, все были такие умные, как сейчас… Но увы, никому не дано вернуться назад и исправить самые очевидные ошибки. Ведь мог же я тогда сделать правильный выбор и назначить своим преемником человека не либерального, а такого, который продолжил бы прежний курс и вернул мне Россию не разболтанной и расслабленной, а более целостной и крепкой. Но в моем окружении поднялся такой крик, будто я сам собрался пустить в курятник лису, и я махнул рукой. А ну его, лишь бы не орали прямо в ухо, что я хочу возродить внутри России проклятую плановую экономику с ее вечным дефицитом всего и вся и черным рынком. – Вот, Владимир Владимирович, на это раз все правильно, – сказал белорусский президент. – Теперь ты понял, почему твой коллега Сталин таких людей посылает по этапу, а еще лучше сразу расстреливает? Добра от них ждать не приходится ни в каком виде… – Ой ли, Александр Григорьевич? – прищурился Путин. – Ты и сам, когда повернулся рылом на Запад, набил свою команду подобной публикой по самую крышку. И если наши либералы хотели вхождения России в Европу на правах равноправного субъекта, ибо на иное даже в двухтысячном году наш народ готов не был, то твои змагары согласны даже на растворении Белоруссии в Польше и Литве, чтобы у тебя в Минске даже духа русского не оставалось. Сейчас они тебе улыбаются и кланяются, но нож в их руке, чтобы вонзить его в твою спину, уже наготове. И сами уйдут на другую сторону, и народ постараются совратить, чтобы тот сам надел себе на шею польско-литовское ярмо и вручил господам змагарам кнут. Это мы, русские, во всех своих знакомых видим таких же людей, как мы сами: и в белорусах, и в армянах, и в китайцах и в абиссинских неграх… но ты же знаешь, что о тебе и твоем народе думают патентованные, так что клейма ставить негде, европейцы в Варшаве и Вильнюсе. – Знаю, – кивнул Лукашенко и тут же добавил: – Но куда мне было деваться после твоего налогового маневра? Жить по-старому было уже нельзя, потому что народ нас с тобой терпит только до той поры, пока мы непрерывно увеличиваем его благосостояние. А это очень дорогое удовольствие, даже с учетом того, что вся наша индустрия, доставшаяся в наследство от СССР, цела и находится в государственной собственности, направляя доходы в бюджет, чего у тебя давненько нет и в помине. Ты же знаешь, что твои нувориши требовали от нас провести распродажу по дешевке, чтобы им досталось все, а белорусский народ остался бы при бульбе и цибуле. А вот шиш им, Лукашенко не сдается и не продается. Да и ты, Владимир Владимирович, с этими людьми тоже наплачешься. Насыплют они тебе муравьев в штаны, и к гадалке не ходи. Домик в Лондоне и счет в швейцарском банке для них милее какой-то непонятной России. Для них твоя страна не родина, а всего лишь охотничьи угодья, на территории которых они косят себе бабло, которое потом складируется в западных банках. – Я об этом знаю, и меры уже приняты, – сказал российский президент, – единственное, чего не будет – поголовной национализации. Серьги сестрам будем раздавать в строгом соответствии с заслугами. Но сейчас речь у нас идет не о России, а о Белоруссии. Где-то к концу месяца, а может, и раньше, у тебя начнутся выступления в пользу всего хорошего и против всего плохого, чтобы ты вышел из ЕАЭС и ОДКБ и присоединился к союзу восточноевропейских демократических стран, который сейчас при полном одобрении мистера Пенса сколачивают против нас британцы. Сначала это будут мирные демонстрации, на которые выйдут все, как ты выразился, желающие непрерывного улучшения образа жизни. Ведь в Европе и Америке для них и небо голубее, и солнце теплее, и вода слаще. Потом, когда ты откажешься, начнутся акции неповиновения и беспорядки. В полицию, то есть милицию, начнут кидать камни и прочую дрянь, а также строить баррикады на улицах, в то время как интеллигентская массовка будет кричать на весь мир: «Не смейте их обижать, они же дети!». И уже на самом последнем этапе на площади Незалежности, как раз напротив дома правительства, будет организован палаточный майдан, охраняемый вооруженными отрядами, подготовленными в Литве и Польше. Технология уже известная, отработанная в двухтысячном году в Белграде и в четвертом и тринадцатом годах в Киеве. Если будешь дураком, станешь в этой компании третьим по счету, только вот живыми из Минска тебя и твоих близких вряд ли кто выпустит. – А ты, Владимир Владимирович, что будешь делать в это время? – спросил президент Лукашенко. – Ведь, чего греха таить, есть у нас подозрение, что, по крайней мере, частично, нашу оппозицию финансируют твои крупные бизнесмены, надеющиеся после падения президента Лукашенко урвать себе куски нашей государственной собственности. – Если докажешь свои обвинения с документами в руках, то этим людям не поздоровится, это я тебе обещаю, – отрезал Путин. – Адреса, пароли, явки, счета – и, невзирая на лица, здравствуй, тюрьма. Цацкаться никто не будет. И еще. Мирить тебя с твоим народом мы не можем, ибо Белоруссия для нас суверенная страна, поэтому со своей оппозицией ты должен будешь справиться сам, своими руками. Как ты ее выкормил у себя, так ее и задуши, будто Отелло Дездемону. Мы поддержим тебя морально, дипломатически и финансово, и вмешаемся вооруженной силой только в том случае, если, защищая мятежников от разгрома, своими армиями на Белоруссию нападут сопредельные государства: Латвия, Литва, Польша и украинский винницкий режим. В таком случае нам будет все равно, являются агрессоры членами блока НАТО или нет. – Вот это, Владимир Владимирович, настоящий мужской разговор! – воскликнул Лукашенко и потер руки. – Будь уверен – я тебя не подведу! 5 июля 2019 года, 13:45. Варшава, Бельведерский дворец. Учредительное заседание Союза Восточноевропейских Демократических Государств вне НАТО. Присутствуют: Президент Финляндии Нийнисте Саули Президентка Эстонии Керсти Кальюлайд Избранный президент Латвии Эгилс Левитс Избранный президент Литвы Гитанас Науседа Президент Польши Анджей Дуда Президентка Словакии Зузана Чапутова Президент Чехии Милош Земан Президент Венгрии Янош Адер Президент Болгарии Румен Радев Президент Румынии Клаус Йоханнис Премьер-министерка Молдавии Майя Санду Представитель правительства Украины (почти в изгнании) Андрей Мельник Министр иностранных дел Великобритании Джереми Хант Госсекретарь США Майк Помпео Госсекретарь Помпео оглядел собравшихся глав демократических государств и победно ухмыльнулся. Сопротивления в этой компании можно ожидать только от Румена Радева, да от Яноша Адера; все остальные согласны с энтузиазмом бежать впереди американского паровоза, чтобы отомстить за настоящие и выдуманные обиды, которые нанесли им русские. Финны, прибалты, поляки, чехи и словаки, румыны: у каждого из этих народов было либо военное поражение, нанесенное русскими войсками, либо «оккупация», либо подавление мятежа переродившихся элит. Политиканы этих стран пышут русофобией и стараются привить это заболевание своим народам. Впрочем, некоторым и прививать ничего не надо, ибо они хороши и без того. Спесивые поляки, обиженные за имперско-советский период прибалты, затаившие камень за пазухой финны – все они думают, что без России на этом свете жизнь будет лучше и веселее. Но вот президент Болгарии, как и весь его народ, весьма прохладно относится к антироссийским инициативам и евроатлантической интеграции. При этом генерал Радев не в состоянии вырвать свою страну из колеи, в которую ее положили люди, пришедшие к власти после того, как месье Горбачев оптом предал всех союзников Советского Союза по Варшавскому договору и Совету экономической взаимопомощи. Насколько хорошо Болгария жила в коммунистические времена, настолько же очевиден ее упадок после присоединения к Европейскому союзу. Ради евроатлантической «солидарности» Болгария отказалась от таких крупных и выгодных проектов, как нефтепровод Бургас-Александрополис в обход Черноморских проливов, газопровода «Южный поток» и атомной электростанции в Белене. Никакая пропаганда демократических ценностей не способна перебить рост стоимости жизни для широких слоев населения при одновременно падающих доходах. В свою очередь, венгерский президент имеет жесткие инструкции от лидера нации (премьер-министра Виктора Орбана) придерживаться полного нейтралитета и не говорить ни «да» ни «нет». Венгрия все еще надеется проскочить между каплями отравленного дождя и избежать участия в ненужной ей войне за американские интересы. Организации, связанные с Джорджем Соросом, изгнаны с территории этой страны, и с тех пор венгерское государство старается проводить независимую и самостоятельную политику (не в пример Болгарии), не обращая внимания ни на какие окрики из Брюсселя и Вашингтона. Вот и сейчас давить на венгра бессмысленно – встанет, скажет: «Это не в венгерских национальных интересах», и уйдет. Нет уж, пока будет достаточно, если Венгрия разрешит через свою территорию транзит военных грузов и воинских подразделений между северным флангом Демократического Альянса (Польша и Прибалтика) и южным флангом (Румыния и Молдавия). Но самый шокирующий демарш совершили представители Хорватии, которые и вовсе не приехали на это сборище, хотя их и звали. «Воюйте с русскими без нас, – передали они через венгерского президента. – Бить на этой войне будут больно и прямо по фейсу, а мы, если что, согласны только на войну с Сербией – она маленькая и слабая, а не большая и сильная, как Россия». От Хорватии не требовалось даже транспортных коммуникаций, поэтому на нее махнули рукой (впрочем, намереваясь посчитаться при первом удобном случае). Пока прогрессивному проамериканскому человечеству не до этих дикарей, но не надейтесь, что о вас забудут. В Вашингтоне помнят о вас все, и даже немного больше того. Майк Помпео понимал, что как-то поставить строптивцев в общий строй можно будет только после победы над Путиным, не раньше, а пока придется терпеть их наглые выходки. Не затевать же свару в «демократических» рядах прямо сейчас. С другой стороны, чем больше будет уклонившихся от борьбы стран, тем слабее станет уверенность членов создаваемого альянса в своей конечной победе. Да, стран, готовых составить европейский защитный пояс против России, много, но они все маленькие, и не продержатся против русских сколь-нибудь долго ни все вместе, ни тем более по одной. Впрочем, те, кто фанатично ненавидит русских, не заколеблются и не отступят – а значит, вперед и только вперед. – Господа и некоторые дамы, – сказал американский госсекретарь, надутый как индюк, – положение, сложившееся на полях сражений Украины, выглядит тяжелым, почти безнадежным. Всего за три месяца русские нанесли украинской армии сокрушительное поражение, заняли почти две трети ее территории, и теперь готовятся окончательно ликвидировать украинскую государственность, которой они ранее отказали в праве на существование. Причиной таких успехов стали высокая численность армии, злобный дух русского народа, ненавидящий любое проявление свободы, и боевой опыт, полученный солдатами Путина в жестокой войне за Вратами. Но подумайте, что будет потом, когда упадет убитым последний украинский солдат. Ведь аппетит приходит во время еды – и тогда русские захотят освободить своих братьев, проживающих в других странах свободного мира. В первую очередь, под угрозой находятся бывшие территории Российской империи и Советского Союза: Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Молдавия и даже Польша, ведь Варшава тоже когда-то была русским городом. Пройдет совсем немного времени – и русские солдаты придут в ваш дом, только потому, что вы всей душой поддерживали украинскую свободу. Ответом на это выступление стало гробовое молчание и перебрасывание взглядами. – Но мы же члены НАТО, – наконец выдавила из себя Керсти Кальюлайд, – пусть не все, но многие из нас. Неужели в случае российской агрессии американская армия не придет и не будет нас защищать? – Это исключено! – отрезал Майк Помпео. – Несмотря на то, что большинство конгрессменов и конгрессвумен настроены резко антироссийски, они не дадут добро на то, чтобы мы рисковали мировой ядерной войной из-за периферийных и глубоко вторичных, с нашей точки зрения, стран. Мы можем помочь вам материально, дать денег, оружия, добровольцев (которые сами решат, где и когда они будут умирать), также мы можем принять у себя ваших беженцев, ищущих спасение от русской агрессии, но прямое участие наших армий в войне против русских исключено. – Если в войне против русских будут принимать участие только неядерные государства Европы – это одно, – вкрадчиво сказал Джереми Хант, – а если все НАТО, включая Францию, Великобританию и Соединенные Штаты – совсем другое. Второй случай русские могут воспринять как угрозу собственному существованию и, согласно своей военной доктрине, перейти от конвенционального бокса к ядерным боям без правил. Неужели вы хотите, чтобы рассекающие удары вглубь вашей территории предварялись ядерными ударами, что будет неизбежно при участии в боях всего блока НАТО? – Уступая нам в обычных вооружениях, русская армия значительно превосходит НАТО в тактическом ядерном оружии поля боя, – изрек Майк Помпео, – что сделает ваше поражение быстрым и до предела разрушительным, а мы все равно не сможем вам помочь, потому что из-за наступившей эпидемии закрыли себя на карантин. Чтобы избежать угрозы применения противником ядерного оружия, мы предлагаем вам объединиться в оборонительный союз вне НАТО и выстроить единый фронт от Баренцева до Черного моря – и тогда даже русской армии придется постараться, чтобы вас разгрызть. В противном случае вам даже некуда будет бежать, потому что и Западная Европа. и Америка будут так же сожжены ядерным огнем, как и ваши территории. Если вопрос будет стоять таким образом, то мы скорее махнем рукой на все и отступим, чем будем драться насмерть за то, что, по мнению большинства американцев, не стоит и выеденного яйца. – А вы уверены в том, что, если мы будем сражаться одни, без НАТО, русские не пустят в ход свою ядерную артиллерию и тактические ракеты с атомными боеголовками? – спросил Клаус Йоханнис.