Этот вечер может закончиться в двух вариантах. Или мы сейчас поссоримся, и я снова не захочу видеть его или он очарует меня, и я захочу больше проводить времени с ним. Не хотелось бы ехать назад в неловком молчании. Повернувшись ко мне, он смотрит на меня, а затем снимает с себя куртку и накидывает ее на меня. Только сейчас я почувствовала, что дрожу от холода. — Спасибо, — благодарю я его, понимая, что ему наверняка непривычно такое делать. Он передвинулся ко мне поближе. Смотрю на него и замечаю, что он хмурится. Надеюсь, он не злится из — за неудавшегося разговора. — Сколько тебе лет? Я делаю глубокий вдох, затем выдыхаю. До меня доходит, что он действительно не знает, сколько мне лет, как и я не знаю, сколько ему. Но я знаю, что Дэниел учится, а еще от Джессики я узнала, что он на третьем курсе. Могу предположить, что ему двадцать один или двадцать два. Но по его внешности еще в первую нашу встречу я подумала наверняка, что ему двадцать пять. Теперь о Дэниеле я знала больше и понимала, что это ни так. — Семнадцать, — говорю я тихо и опускаю взгляд. — Правда? Почему его вдруг заинтересовал мой возраст? Он немного задумался, а я понимала, в чем дело. Мне семнадцать, я живу одна, работаю и не учусь, моих родителей нет рядом и это как минимум странно. Он наверняка подумал об этом. Но если бы он только знал, что моя жизнь давно превратила меня во взрослого человека. И если он посчитает меня маленькой девочкой, то плевать. Он не знает, что я пережила. В душе мне давно не семнадцать, я будто прожила уже пол своей жизни. — Я не маленькая, — сразу же говорю я, когда он вот так смотрит на меня. — Я этого не говорил. — Но подумал об этом, — настаиваю я. — Ты не можешь знать, о чем я подумал, — уверяет Дэниел. — Так скажи, зачем мне гадать. — Я подумал, что ты слишком юна, чтобы жить самостоятельной жизнью. Подумал, как ты справляешься со всем этим. — Ты намекаешь на то, что жить одной тяжело? — Не безопасно, — тут же поправляет он. Я усмехнулась. Мой отец с самого детства научил меня пользоваться оружием. Думаю, Дэниел не способен таким похвастаться. — Я умею стрелять по мишеням лучше многих полицейских. Это я к тому, что отлично владею огнестрельным оружием. Дэниел приподнял брови. — У тебя есть оружие? — Нет, оружия у меня нет, но если окажется в руках, то многим не поздоровается. Дэниел усмехается, моей уверенности. — И, кто тебя научил стрелять? — с сомнением в голосе поинтересовался он. Я тут же опускаю голову. Теперь Дэниел задает личные вопросы. Он наверняка думает, что я решила перед ним по выделываться, не принимая мои слова в серьез. — Неважно, — бормочу я себе под нос. — Знаешь при любом другом случае, я бы сказал тебе держаться от меня подальше, — прошептал Дэниел, тяжело сглотнув. Он сидит очень близко и это приятное чувство не покидает меня. Внутри начинается приступ паники, но это хорошее ощущение. Смотрю на него и пытаюсь понять, что у него на уме, но это невозможно. — Но ты оказалось ни такой, как все. И эта твоя внешность… — Что с ней ни так? — сразу спрашиваю я. — Вот именно, что все так. Я уже молчу о твоей чертовски милой улыбке, которую ты довольно редко пускаешь в ход. Ты привлекательная и даже сильно, а твои ножки сводят с ума любого мужчину. Я — то видел, как на тебя все пялились на вечеринке, пока ты танцевала, — он тяжело дышит. — И теперь еще оказывается, ты умеешь стрелять. Проклятье! Все не пойму, откуда ты взялась такая. — Моя бабушка — испанка, — нервно шепчу я первое, что приходит мне в голову. — Наверное, во мне многое от нее. — Испанка? — Дэниел соблазнительно присвистнул. — Теперь, это все объясняет. Мне становится трудно дышать, а Дэниел не прекращает на меня смотреть. — Что ты делаешь со мной Трис? — спрашивает он и медленно едва касаясь, проводит большим пальцем по моей дрожащей нижней губе. Я дрожу от его прикосновения. — Я… я не знаю, — отвечаю я, касаясь губами его пальца. Никогда раньше не чувствовала ничего подобного. Я сглотнула, подавив в себе желание, снова прикоснуться губами к нему. Вкус его прошлого поцелуя еще свеж в моей памяти и мне хочется еще, мне это просто необходимо. Некоторое время ощущаю боль внутри, но затем она немного ослабла. Впервые в жизни я чувствую себя привязанной к кому — то. По мне это отвратительное чувство. Надеюсь, это продлится не долго. У нас обоих нет малейшего понятия, что будет с нами дальше. Но я так хочу этого. Я пытаюсь опустить взгляд, но снова смотрю ему в глаза. Моя щека оказывается в его ладони. Его губы были так близко, и клянусь, я так безумно хочу его поцеловать. Глава 30 Больше всего я боялась того, что могу позволить себе сделать с ним наедине. — Дэниел, — шепчу я ели слышно. Не знаю точно, чего я хотела. Может быть не мучать меня и отпустить или может, наконец, снова ощутить привкус его губ. Он наклонился ко мне, его лицо оказалось всего в паре сантиметров от моего. — Я не могу устоять, но я не поцелую, пока ты не попросишь, — произносит он мне в самое лицо, и я ощущаю его горячее дыхание. — Помнишь? Смотрю в его глазах, и я хочу понять, о чем он думает в этот момент. Хочет ли он меня поцеловать, так же как и я его? Нужно ли ему вообще все это? — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, — ели слышно произношу я и боюсь, что он снова начнет насмехаться надо мной. Уголки глаз Дэниела прищуриваются, и я вижу, что он улыбается. — Мы точно не можем быть друзьями, — говорит он быстро и впивается мне в губы. Я не сопротивляюсь, потому что ждала этого поцелуя большего всего на свете. Его губы прилегают к моим, и я чувствую его манящий мятный запах. Вкус его поцелуя. Я дрожу от его прикосновений, а Дэниел продолжает жадно целовать меня. Внизу живота становится непривычно тепло и приятно. Искра, проникнув сквозь кожу мгновенно вспламеняет мою кровь. Весь мир кроме Дэниела, исчез. Я чувствую, что могу взорваться только от одного этого момента. Его язык касается моего, и я делаю тоже самое. Он тут же издает соблазняющий стон, уверена, что ему это понравилось. Дэниел нежно кусает мою нижнюю губу и медленно прерывает поцелуй, проводя своей ладонью по моей щеке. Открыв глаза, я вижу его лицо в нескольких сантиметрах от меня. Он смотрит своими голубыми глазами, не отрывая взгляда от меня, как будто изучает каждый сантиметр моей кожи. Мне ужасно захотелось показать язык, но я сдерживаюсь, так же наблюдая за ним. Я слышу, как он тяжело дышит, как пытается оторвать от меня свой взгляд, но у него ничего не получается. Хочу напомнить ему, что мы договорились остаться друзьями, но понимаю, как это нелепо будет звучать, после того как я умоляла его поцеловать меня. Он и вправду прав, мы не можем остаться друзьями и на это есть две причины. Первая: я, кажется, начинаю что — то испытывать к нему. Никогда прежде, ничего подобного не происходило со мной. Я хочу убедить себя в том, что мне это не нужно, но ощущения намного сильнее разума. Вторая причина: Дэниел холодный и слишком равнодушный и для меня это настоящая пытка, но в такие моменты, как сейчас я понимаю, что он настоящий. В эти моменты он совсем другой, более нежен, ласков и добр. Понимаю, что эти слова совсем не характеризуются с ним, но сейчас он именно такой. И я могу лишь подозревать, что Дэниел такой только рядом со мной. На самом деле, я бы очень хотела в это верить. — Ты прекрасна Трис, — говорит он нежно, соблазняюще, глядя мне в глаза. — Я хочу, чтобы мы стали ближе. Мне никогда не нравились такие комплименты, но Дэниел говорит это так по — особенному, с чувством. Внутренний назойливый голос напоминает мне, что он каждой девушке говорит эти соблазняющие слова. По большей части девчонки сами на него вешаются, а он в свою очередь не упускает шанса. Я совсем не хотела быть одной из тех девушек, с которыми он спит, а потом выставляет из дома под утро. Ничего не отвечаю. Все слишком быстро происходит и это меня пугает. Не могу поверить, что я могу нравиться Дэниелу. У меня нет не единого шанса. Я не длинноногая блондинка, я не умею краситься, я не слишком самоуверенная в себе. У него было столько девушек, и из всех он выбирает меня. Не понимаю, как себя вести. Отвожу взгляд, уверенная, что все лицо покраснело от неловкости. — Нет, посмотри на меня, — требует он, и я подчиняюсь, быстрее, чем соображаю. — У тебя прекрасные глаза, тебе кто — нибудь говорил об этом?