Затем он подходит ко мне и прижимается лбом к моему лбу. Глаза закрыты и, кажется, он винит себя, за то, что начал этот разговор. — Я идиот, — печальным голосом произносит он. — Прости… — Извини, что веду себя странно, — отвечаю я дрожащим голосом. — Просто я нервничаю всегда, когда думаю или говорю о ней… Это было давно. — Мне жаль, — шепчет он отчаянно. — Прости, прости. Он сжимает меня в объятия, сильнее притягивая к своей груди, и я снова начинаю плакать. Чувствую его горячее дыхание у шеи. Дэниел стирает мои слезы, и я замечаю в его глазах собственные. Что — то определенно его расстроило. Неужели ему стало меня жаль? Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Не хочу, чтобы меня жалели, я это ненавижу! Но я ослабляю хватку и позволяю ему меня обнять и успокоить. Этот момент я не смогу забыть. Потому что сейчас я поняла, как мне нужно было, чтобы кто — нибудь меня утешил. Никогда не думала, что простые объятия могут развеять страх внутри тебя. Я верила, что Дэниел сейчас искренен и он извинялся от души. — Давай погуляем с тобой, если ты хочешь? Я посмотрела на Дэниела. Его взгляд был мягким, спокойным. Теперь он знает часть моей жизни и это очень личное. Не хотела бы я пожалеть об этом. Глава 32 Дэниел дает мне немного времени, чтобы успокоиться, давая мне возможность прийти в себя. Я киваю, и мы тихонько выходим из комнаты, проходим через гостиную, где Джессика наверняка уже видела сны. На улице мы садимся в машину и едем по направлению к городскому парку. Всю дорогу мы молчи, а лишь надеюсь, что речь о маме больше не зайдет и Дэниел не станет доставать меня разговорами о семье. На улице сегодня было особенно морозно. Пар клубками вылетает изо рта, когда мы с Дэниелом болтаем, но такая погода мне нравится. На улице светит яркое солнце, и лучи согревали прохожих. Несмотря на холод, детей в парке было очень много. Трое детишек прямо перед нами играли в догонялки. Они побежали в нашу сторону и чуть ли не снесли нас, делая один круг вокруг нас. Это зрелище наводило на меня радость, не знаю почему, но я улыбаюсь во весь рот и смеюсь. Дэниела кажется, наоборот все это раздражало. Мамочка начала ругать ребенка, потом посмотрела на нас, извиняясь. — Никогда раньше здесь не был, — признается Дэниел. — Правда? — удивленно спрашиваю я, когда смотрю на него. — Ты живешь всю жизнь в Бостоне и ни разу не был в этом парке? Не может быть! Не могу скрыть удивления. Это странно, даже я все свое детство здесь провела. — Я гуляла здесь еще, когда была очень маленькой, — я замолкаю и перевожу дыхание. — Да? — Ага, — я опускаю свой взгляд, наблюдая за листьями на тротуарной дорожке. — Мама часто любила проводить здесь время. К тому же наш дом был неподалеку. Я осматриваюсь, и ловлю себя на мысли, как тут все изменилось. — А меня не кому было водить по таким местам. Отец всегда пропадал на работе, уделяя ей всю жизнь, как и сейчас. В общем, у нас так и ничего не изменилось, — его голос стал более сосредоточенным. — А мама не могла справиться с двумя парнями. Она классифицированный хирург в крупнейшей больнице в городе, так что за нами особо не кому было присматривать. Но она по крайне мере пыталась появляться дома чаще, чем отец. Нас растила бабушка. Потом она приболела, и дедушка забрал ее домой. Он сказал моим родителям, что пора бы им взяться за голову. Дэниел замолкает, и мне становится его, жаль. Понимаю, что его отец постоянно проводит время на работе, и не уделяет своим детям должного внимания. Мне это очень знакомо. После того, как мы переехали с отцом в Хьюстон, он пропадал в участке целыми днями. По утрам лишь изредка могла его поймать на кухне за завтраком, но домой он приходил очень поздно, почти всегда ночью. Он заглядывал ко мне в комнату, но я так обижалась на него, что делала вид, будто уже сплю. Кажется, я первая оттолкнула его, но понимаю это только сейчас. — Думаю, твои родители хотели хорошего будущего для вас. Поэтому для этого иногда приходиться много работать. Не знала, что у тебя есть брат. — Мы с ним давно не виделись, — с горечью в голосе произносит он. Что — то в этой теме ему явно неприятно вспоминать. — А кем работает твой отец? — Он очень влиятельный человек. У него крупная строительная фирма в городе. Почти всеми постройками занимается он. Ого! Понимаю, что его отец не простой человек и теперь ясно, почему своей работе он уделяет столько времени. — А ты значит в семье одна? — Да. — Тебе когда — нибудь хотелось поделиться, не знаю… секретами с кем — то? Я останавливаюсь, смотрю на него, не понимая, почему он спрашивает об этом. — О чем это ты? — Я имею ввиду, когда есть брат или сестра, с ними можно делиться всем. Я осекаюсь и тут же выдыхаю. — Вот, о чем ты, — я улыбаюсь и иду дальше. — Когда я была маленькой, многим делилась с Алексом. — Это ты про парня, что тебе тогда названивал в машине? — Да. Раньше мы были очень близки. — Насколько близки? Кажется, Дэниела очень интересовала эта тема, но не понимаю к чему такое любопытство. — Мы просто хорошо дружили. — А сейчас? — После того, как я уехала из Бостона все изменилось. Мы по — прежнему дружим, но все довольно тяжело, — отвечаю я, вспоминая поцелуй между нами. Дэниел посмотрел на меня очень внимательно. — И сколько тебя здесь не было? — Все детство я провела здесь, но потом мы с отцом переехали в Хьюстон, — пояснила я, для полного понятия. — Где — то девять лет. — Все же я был прав, насчет того что не видел тебя раньше, — Дэниел улыбается. — А ты, оказывается, можешь одурачить голову. Я уже начал сомневаться в себе. Я улыбаюсь. Мне точно не хотелось одурачить Дэниела. Просто не хотела, чтобы он задавал много вопросов. Отвожу взгляд, переключаясь на прохожих людей. Его вопросы застают меня врасплох, и я краснею. — И зачем ты вернулась сюда? Из — за своего друга? Выдавливаю непроизвольный смешок. — Конечно, нет. Я останавливаюсь, чтобы посмотреть на его растрепанные волосы. Ветер закручивал их в разные стороны, так Дэниел выглядит еще милее. Что ему сказать? Он не должен догадаться, почему я здесь. У меня лишь один вариант соврать ему, потому что, правда, слишком жестока. — Картины, — вырывается у меня. — Картины? Значит та на заднем сидении не одна? — Нет, их несколько. Не думала, что ты помнишь про нее. — Мне стоило секунды, чтобы понять, насколько она шикарна. Становится так приятно и тепло внутри. Я краснею от его слов. Отворачиваюсь, чтобы он не заметил этого. — Ты, правда, так думаешь? — спрашиваю я, снова шагая по тротуарной дорожке. Дэниел не отстает. — Ну, я не видел ее близко, но говорю тебе о своем первом впечатлении. Он протягивает мне свою ладонь, и я решаюсь взять его за руку. Сердце бешено колотится от этого момента. Я лишь думаю о его мягкой ладони, которая крепко сжимает мою. Все тело пытаются уколоть, будто несколько тысяч маленьких иголок. Я волнуюсь, слишком сильно нервничаю только лишь от одного его прикосновения. — И как картины повлияли на твое возвращение? — На самом деле я здесь не из — за них, — произношу я, понимая, что не могу продолжать врать. Что я, черт возьми, делаю? Дэниел отпускает мою руку и выпрямляется. Он внимательно смотрит на меня, засовывая руки в карманы куртки.